Жанна Голубицкая - Планета в косметичке

• Название: Планета в косметичке
• Автор: Жанна Голубицкая
• Жанр: Путешествия и география

Путешествуя по миру с журналисткой Жанной Голубицкой, милые дамы побывают в самых романтических уголках планеты, узнают, каковы особенности охоты на женихов в разных странах, как избежать в поездке неприятных ситуаций, где находятся лучшие модные магазины, а также смогут усовершенствовать свое кулинарное мастерство.

---

— Интересно, а как в арабских семьях относятся к тому, что дочь занимается вот этим?

И тут неожиданно «гаремная красавица», не прекращая одновременно вращать бедрами, трясти животом и бить в бубен, также громко и на чистейшем русском ответила со своего стола:

— Не знаю, как в арабских, а у нас в Мытищах очень хорошо относятся. Лишь бы денег присылала и жилплощадь не занимала.

Уже в отеле, перед тем как уснуть, мама долго причитала на тему «до чего довели молодежь» и «куда катится Россия, когда наша молодая смена собирает в трусы египетские фунты». Под конец она даже всплакнула. Решено: больше не буду водить ее по местным злачным местам. А то еще одной русской девушки, попавшей в арабское рабство, она просто не переживет.

Ночь вторая

В баре отеля грохочет дискотека. До меня доносятся взрывы хохота и обрывки разноязычных фраз. «Спорю на двойной виски, что искупаюсь голой!» — кричит кто-то из наших соотечественниц. В ответ слышатся одобрительные арабские возгласы. А я снова пишу, под боком у спящей мамы.

С утра мама перебирала свою походную аптечку. У меня было ощущение, что мобилизовался санбат! Чего она только не приперла с собой: помимо традиционных йода, зеленки, марганцовки, перекиси водорода, бинтов и пластырей, имелась целая куча разнообразных пилюль от поноса, головы, укачивания и аллергии. Но больше всего меня удивил гигантский тюбик с какой-то вонючей мазью зеленого цвета.

— А это еще что?

— Это противовоспалительное средство на случай встречи с морскими ежами! — гордо ответила мама.

Но, несмотря на свою полную готовность к атаке морских гадов, идти на пляж мама категорически отказалась. «Ультрафиолет надо принимать дозированно, а то может быть солнечный удар», — заявила она тоном, не терпящим возражений. «Ну да, это если ты приехала в санаторий на двадцать четыре дня по профсоюзной путевке», — проворчала я себе под нос. К счастью, она не расслышала.

Мы отправились кататься на подводной лодке. «О, настоящий батискаф!» — восхищалась мама, разглядывая пришвартованную у городской пристани прогулочную подлодку. Когда мы, в компании с другими туристами, погрузились в морские пучины, мама ненадолго притихла. Какое-то время она молча любовалась через стекло на резвящихся вокруг обитателей глубин, а потом изрекла:

— Рыбы умнее нас. Они ни на что не обращают внимания. Вот звери бы сразу попрятались, учуяв чужака, а этим все равно, даже в окна заглядывают…

Словно услышав ее слова, какая-то зубастая жирная рыбина подплыла прямо к нашему иллюминатору и недобро уставилась на нас круглым оранжевым глазом. Мне она почему-то напомнила мою свекровь, и у меня испортилось настроение.

— И вовсе не похожа! — сердито сказала мама, хотя я своих ассоциаций не озвучивала. Но, видимо, на то она и мама, чтобы «сканировать» все мысли своего ребенка. А может, просто и ей рыбина кого-то напомнила. — Так нельзя, деточка! Она неплохая женщина, просто у нее тяжелый характер, — добавила мама, и в голосе ее было сочувствие.

На выходе из батискафа нам с мамой вручили памятные «сертификаты подводников» и наши снимки, сделанные фотографом во время погружения. Мы решили, что эти сувениры входят в стоимость экскурсии, и, любезно поблагодарив, направились к автобусу. За нами тут же последовал молодой египтянин из экипажа лодки.

— Посмотри, как этот мальчик удивительно похож на Мишеньку, с которым ты встречалась в девятом классе! — умилилась мама, обернувшись. — Такой был хороший мальчик! Помню, помогал мне вешать шторы…

«Мальчик» тем временем гнусно кривлялся и, судя по выражению лица, отпускал какие-то арабские сальности. Из всех его речей я уловила только слово «бакшиш» — мзда. Наверное, он хотел получить его за наши фотки и сувенирные дипломы. Но мама слова «бакшиш» не знала и потому продолжала:

— Смотри, милая, он, наверное, хочет познакомиться! Ты бы хоть обернулась, улыбнулась…

Ага, то есть в 15 лет мне нельзя было заигрывать с прибалтийскими мальчишками, а в 35 и с арабскими дядьками — уже можно?

— Мама, все, что он хочет — это один доллар, — сказала я мрачно и полезла в кошелек.

Перед сном мама меня вдруг спросила:

— Доченька, а как ты догадалась, что тот мальчик хочет всего лишь денег?

— Да что тут гадать, мамуля! Это в ваше время мужчины хотели от женщины томный взгляд и поцелуй украдкой. А в наше их больше возбуждает бакшиш.

— Ну надо же, а ведь так был похож на Мишеньку… — вздохнула мама и накапала себе валерьянки из своей бездонной аптечки.

Ночь третья

Сегодняшней ночью вокруг подозрительная тишина. Наверное, граждан отдыхающих свалила-таки с ног сегодняшняя автобусная экскурсия в Луксор. Шутка ли: семь часов в одну сторону по узкой дороге, потом пять часов хождения под палящим солнцем между гробницами — и снова в автобус. Но следы древней цивилизации того стоят!

— Правильно, что мы решили не ехать в круиз по Нилу, — сказала мама за завтраком, хотя мы этого еще не решали. Она тщательно размешивала для меня в чашке с йогуртом очередную убойную дозу мюсли, и вид у нее был слегка расстроенный. — Вчера в той лодке мне, конечно, очень понравилось, но все же немного укачало. Я неважно спала, хотя и приняла лекарство. А может, я просто разволновалась — от избытка впечатлений, да еще тот корыстный мальчик… Но все равно: в круизе пришлось бы три дня плыть на корабле, а это утомительно. К тому же мы обязательно должны осмотреть все имеющиеся исторические памятники.

Так было решено отправиться в Луксор — вотчину цивилизации, существовавшей 5000 лет тому назад. Вереница из десяти туристических автобусов, возглавляемая и замыкаемая полицейскими машинами с мигалками, потянулась по узкому, опаленному солнцем египетскому шоссе. Полиция расчищала нам путь (изучая окрестности на предмет нередких в Египте терактов), а сама туристическая процессия тянулась крайне медленно — во избежание ДТП, случающихся на египетских трассах не реже, чем теракты. Местные водители славятся своим безбашенным поведением на дороге. В окне мелькали приземистые хургадинские постройки с железной арматурой, торчащей во все стороны на месте, где, по идее, должна быть крыша.

— А почему тут все домики какие-то недостроенные? Нижний этаж всюду жилой, вон белье везде сушится, и дети бегают. А выше — будто строительство не закончено? — поинтересовалась мама у нашего местного гида.

— А это потому, мадам, что, как только постройка уходит под крышу, с нее надо платить более высокий налог государству. И чем выше дом, тем выше налог. Поэтому гражданам дешевле держать свои жилища недостроенными и обитать всей семьей только на одном законченном этаже.

Вскоре пейзаж за окном сменился: ощетинившиеся железными прутьями домики, похожие на ежей, закончились — и потянулась гладкая, серая и безбрежная пустыня. В окно стало смотреть неинтересно, и туристы начали дремать.

— О, о, бедуин! — вдруг завопила моя мама, и я аж подпрыгнула на своем сиденье. За окном действительно предстала картина, достойная кисти импрессиониста художника. На фоне абсолютно голой песчаной равнины, палящего солнца и пергаментно-голубого безоблачного неба, в отдаленной перспективе, будто на голографической открытке, маячила крохотная фигурка кочевника, ведущего под уздцы огромного верблюда. Причем секунду назад его в оконном пейзаже не было! Бедуин будто возник из ниоткуда! Потому что ни холма, ни какой-либо другой возвышенности или строения, из-за которого он мог бы появиться, в пустыне не было и в помине, на расстоянии многих километров вокруг. А еще через секунду бедуин снова исчез из картинки за окном. От этого зрелища у меня осталось странноватое ощущение. Может, это был мираж?

В Луксоре мама первым делом купила себе и мне по панамке — причем себе головной убор типа «арафатки» (как у соседнего ливийского лидера Ясера Арафата), а мне — совершенно идиотскую тюбетейку египетской невесты, расшитую позолоченными монетками. И строго следила, чтобы я не вздумала ее снять: «Солнечный удар — это очень опасно! А здесь так печет!»

Осматривая Луксорский и Карнакский храмы в Городе Живых на восточном берегу Нила, мама ахала:

— Какие грандиозные сооружения! Ты только представь: это же двадцать пять гектаров строений, возводимых фараонами на протяжении столетий! Недаром еще древние римляне и греки отправлялись в Египет, чтобы своими глазами увидеть невероятные творения рук человеческих…

Моя мама, осуждающая всякие предрассудки, даже поддалась коллективному порыву и вместе с толпой туристов семь раз обежала вокруг гигантского каменного скарабея. Согласно примете, сделав вокруг этого изваяния ровно семь кругов, ты обеспечишь себя счастьем и удачей на всю оставшуюся жизнь. Счастья хочется всем — и всяк отдыхающий, попав в Луксор, честно нарезает круги вокруг заветного скарабея. Со стороны смотрится довольно весело: неиссякаемая толпа туристов в панамках и шортах, и стар, и млад, носятся беспрерывным хороводом вокруг несчастного насекомого и, перекрикивая друг друга, отсчитывают бесконечные круги. И так каждый день — огромный туристический поток в Луксор со всего мира не прекращается ни на сутки. «Если это наблюдать каждый день, наверное, можно сойти с ума, — отчего-то подумалось мне. — Даже у каменного скарабея небось уже началось головокружение! Это еще и не всякое изваяние выдержит такие аншлаги! Даже каменное! Да уж, для этого точно надо быть из разряда сфинксов!»