Франсуа Шаму - Цивилизация Древней Греции

• Название: Цивилизация Древней Греции
• Автор: Франсуа Шаму
• Издательство: У-Фактория; АСТ
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9757-0412-2; 978-5-403-00104-5

Греческая цивилизация, пожалуй, известна нам лучше других древних культур. Ее мифология, философия, искусство стали основой европейской цивилизации, она дала современному миру принципы морали и государства, духовные ценности и категории мышления. Но это не отменяет нашего интереса к ней. Напротив, перед нами по-прежнему стоит задача понять, в чем корни этой культуры, какие связи человека той эпохи с природной, социальной, политической и духовной средой сформировали своеобразие феномена, известного нам как Древняя Греция.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Мачта, весла и руль (представлявший собой два длинных весла в кормовой части) разоруженной триеры оставались под навесом вместе с корпусом. Для такелажа, весел и снастей, которые в официальных источниках обозначались как «съемные снасти», было специальное помещение, или скевотека. В 347–346 годах афиняне предприняли строительство новой скевотеки около порта Зея, спроектированной архитектором Филоном Элевсинским: до нас дошли расчеты по строительству, сохранившиеся благодаря одной надписи, которые являются основным источником по греческой архитектуре. Это было тщательно выстроенное здание длиной 130 м и шириной 18 м. Внутри него было 134 большие ячейки, предназначенные для весел, которые находились по бокам средней галереи, ограниченной высокими колоннами. Снасти ярусами лежали на ячейках. Были предусмотрены меры предосторожности против пожара: окна закрывались металлическими, а не деревянными рамами.

Строительство триер было делом специалистов — морских инженеров, считавшихся морскими архитекторами. В официальных документах название судна повторяло имя его строителя, что еще больше повышало ответственность. Методы работы позволяли ускориться, если того требовали обстоятельства: известен случай, когда за несколько месяцев был построен целый флот. Серьезной проблемой была доставка необходимого леса для судостроения. Аттика была бедна лесом: приходилось доставлять его из Халкидики или Македонии. Македонские цари умели извлечь выгоду из этого важного ресурса своих владений и заставляли заинтересованные Афины платить высокую цену за дружбу с ними.

Как и современные суда, каждая триера имела свое собственное имя, как правило женское. Это могли быть имена богинь или героинь: Амфитрита, Фесис, Гебея, Галатея, Пандора; имена добродетелей или абстрактных понятий: Правосудие, Сила, Доблесть, Свобода, Мир; хвалебные эпитеты: Любимая, Скорая, Счастливая, Удачливая; географические прилагательные: Немейская, Делийская, Дельфийская, Саламинская. Последняя, наряду с другой триерой, имя которой было Паралийская, служила для доставки государственных депеш. Афиняне были сильно связаны с морской службой — их судьба зависела от нее. Аристофан иронически обыгрывает это, изображая совещание персонифицированных триер, собравшихся, чтобы отклонить проект экспедиции, который их больше не удовлетворял. Самая старшая взяла слово: «Барышни, разве вы не знаете, что происходит в городе?

Говорят, что оратор, скверный гражданин, требует, чтобы сотни из нас атаковали Карфаген…» И триеры, протестуя против этой рискованной затеи, расходятся, ища убежища, словно беглецы, в каком-нибудь неприкосновенном святилище! Но какой гордостью наполнялось сердце афинян, когда они отправлялись к Пирею, чтобы помочь спустить на воду эскадру для длительного путешествия, или когда возвращался их победоносный флот! Фукидид описал отплытие экспедиции в Сицилию в середине 415 года: «Когда все зашли на борт и все необходимое для экспедиции оборудование было подготовлено и лежало на своих местах, звуки трубы заставили всех замолчать. Глашатай вслух произнес традиционные молитвы перед выходом в море — не над каждым отдельным судном, но для всех вместе. Для каждой эскадры в кратер налили подготовленное для этого вино, и пассажиры вместе с начальниками совершили возлияния из золотых и серебряных чаш. В этих молитвах участвовало множество граждан, собравшихся на берегу, а также других зрителей, желавших успеха экспедиции. После того как был спет пеан и возлияния совершены, корабли были спущены на воду, сначала выстроившись в кильватерную колонну, а затем соревнуясь между собой в скорости до острова Эгины».

Историки оставили нам великое множество рассказов о битвах, которые позволяют оценить развитие морской тактики. Походы осуществлялись только в теплое время года. Зимние штормы могли стать роковыми для длинных беспалубных кораблей. Флот зимовал на какой-нибудь морской базе и спускался на воду лишь весной. Корабли выходили в море только в случае крайней необходимости (например, для крупных перевозок в Африку или в южную Италию), поскольку жизнь на корабле была не очень удобной во время навигации. Избегали плавать ночью, даже для приема пищи, как правило, тоже приставали к берегу. Этим объясняется, почему в военной хронике греков отсутствуют столкновения в открытом море, а есть лишь прибрежные битвы, зачастую имевшие место в проливах, берега которых суда стремились захватить и куда обычно вторгались наземные силы. Во всяком случае, наблюдается эволюция в ведении боевых действий. В архаическую эпоху, несмотря на наличие волнорезов на носу каждого военного корабля, морское сражение сводилось к наземному бою. Каждый корабль стремился подойти бортом к борту противника, после чего его атаковали гоплиты-десантники: то есть единственной тактикой был абордаж, и сражение превращалось в ряд отдельных стычек, судно против судна, без настоящих объединенных действий. Архаические вазописцы не один раз изображали эту манеру боя, как на знаменитом кратере Аристонофа, датируемом VII веком.

Позднее, особенно в V веке, морская тактика трансформируется, в основном под влиянием греческих морских военачальников, которые великолепно умели руководить хорошо подготовленными экипажами. Уже при Саламине греческие суда широко использовали свою маневренность для тарана вражеских кораблей, которые сильно стесняли друг друга в крайне ограниченном пространстве. В дальнейшем на вооружение были взяты более сложные маневры, осуществимые в открытом море, позволявшие хорошо управляемым эскадрам одерживать верх над превосходящими силами противника. Маневр diekplus заключался в том, чтобы пройти бок о бок с вражеской колонной: таким образом пытались разбить весла противника. Если вражеская эскадра уворачивалась от захода с тыла, ее заставляли в суматохе менять направление, что позволяло нанести по ней таранный удар. Маневр под названием periplus был еще более сложным и заключался в том, чтобы на большой скорости, постоянно находясь в кильватерной колонне, обойти вражеский флот. При этом возникала реальная угроза удара в бок. Однако идущее следом судно страховало своего предшественника, нанося таранный удар по атакующему кораблю. Если колонна не нарушалась и поддерживалась постоянная скорость, маневр завершался тем, что боевой строй противника рассыпался, корабли начинали мешать друг другу, тем самым предоставляя прекрасную возможность для нападения. Великолепный пример применения тактики periplus дал Формион во время морской битвы при Патрах в 429 году. Со своими двадцатью триерами он окружил сорок семь триер пелопоннесской эскадры, заставив их сбиться в кучу. Когда утренний прилив, как он и предвидел, поднял воды в бухте, усиливая тем самым хаотичность в рядах врага, Формион атаковал и поверг в беспорядочное бегство пелопоннессцев, захватив двенадцать триер противника и не потеряв ни одной своей.

Другие сражения носили характер комбинированной операции с участием пехоты, высадившейся на берег. Так было во время сражения при Эгоспотаме в 405 году, когда Лисандр разбил афинский флот. Спартанский адмирал, несколько дней подряд уклоняясь от боя, внушил противнику ощущение ложной безопасности. Узнав от своего корабля-разведчика, что афиняне, закончив свою ежедневную демонстрацию в проливе, вернулись к берегу Херсонеса для вечерней трапезы, Лисандр вышел в море, застал врасплох вражеские судна, стоящие на якоре, а их экипажи на суше и разбил их всех, обеспечив Спарте окончательную победу в длительной двадцатисемилетней войне.

* * *

Со своими наземными и морскими силами полисы зачастую вели бесконечную и безжалостную войну. Греки всегда признавали, по существу, полное и безраздельное право победителя над личностью и имуществом побежденного. По законам войны победитель мог истребить население или взять его в рабство, завладеть землей или уничтожить урожай, присвоить себе движимое имущество, поджечь деревни и города — единственным условием было не трогать священные территории, чтобы не беспокоить богов. Такая цель стояла уже перед ахейцами, напавшими на Трою. Послушаем, как Агамемнон в IV песни «Илиады» описывает своим воинам судьбу, ожидающую их противников:

Белое тело их, верно, растерзано вранами будет;
Мы же супруг их цветущих и всех их детей малолетних
В плен увлечем на судах, как возьмем крепкостенную Трою[11]

Позже Одиссей на обратной дороге не колеблясь опустошит страну киконов на побережье Фракии: он пощадит лишь жреца Аполлона из уважения к этому богу, однако не упустит шанса получить от него в качестве откупа великолепные подарки. Поэма показывает, что каждый человек жил в страхе за себя и своих детей перед роковым днем — «беспощадным днем» поражения и рабства. Разве один из семи аргосских героев, руководивших штурмом Фив, не написал на своем щите в качестве девиза: «Сожгу я город»?