Карл Сэндберг - Линкольн

• Название: Линкольн
• Автор: Карл Сэндберг
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1961

Имя выдающегося государственного деятеля, президента США Авраама Линкольна уже более ста лет справедливо связывается с лучшими демократическими традициями американского народа. Его жизнь сама по себе представляет увлекательный роман. Безграмотный дровосек, сплавщик леса, он овладевает знаниями, становится крупнейшим политическим деятелем, выступая защитником интересов бедных фермеров и негров-рабов.

Биография Линкольна, написанная видным американским поэтом Карлом Сэндбергом (род. в 1878 г.) и переведенная почти на все языки мира, считается одной из выдающихся литературных биографий. Ширено используя документы и воспоминания современников, Сэндберг воссоздает образ человека сильного, упорного, с чисто американским грубоватым юмором, воссоздает атмосферу политической борьбы того времени, широко показывает военные события.

---

В первых числах апреля под командованием Хукера уже находилось 130 тысяч человек. По другую сторону реки стояла армия Ли, насчитывавшая 60 тысяч.

Апрельский снегопад не остановил Линкольна, и он вместе с Тедом, миссис Линкольн и несколькими друзьями высадился на пристани Аквиа-крик, где с многочисленных частных и правительственных пароходов разгружались 60 тысяч лошадей, мулов и грузы для огромной армии. Толпа военных приветствовала президента. Линкольн настоял на посещении ближайшей палатки госпиталя, поговорил почти что с каждым раненым или больным, пожимал многим руки, задавал вопросы.

Брукс записал, что «…у многих появились слезы радости; солдаты смотрели на приветливое лицо президента, стремились прикоснуться к его руке…».

Вечером Линкольн и Хукер остались одни. Линкольн вынул из кармана клочок бумаги и передал его Хукеру. На бумажке были подчеркнуты цифры: 216 000–146 000 — 169 000. Хукер, озадаченный, смотрел на цифры, но чичего не мог понять. Президент объяснил, что первая цифра соответствует списочному составу потомакской армии, вторая — наличным силам, а третья — представляла то количество, которое должно быть под ружьем к моменту наступления.

— Генерал, если вы войдете в Ричмонд… — начал Линкольн, но Хукер его тут же прервал:

— Извините меня, мистер президент, но в данном случае никакого «если» не может быть. Я пойду прямо к Ричмонду и буду идти, пока не буду сражен.

Позже Линкольн грустно сказал Бруксу, что это было самое худшее из того, что ему хотелось услышать. Устно и письменно он пытался дать понять Хукеру, что целью должен быть не Ричмонд, а уничтожение армии Ли.

Линкольн и его спутники объезжали части в санитарной повозке. Бревенчатая дорога бросала повозку и пассажиров из стороны в сторону, кучер немилосердно ругал мулов, и Линкольн не выдержал — он тронул кучера за плечо и спросил его:

— Извините, мой друг, вы епископалист?

— Нет, — ответил, обернувшись, удивленный кучер, — я методист.

— А я думал, что вы епископалист, потому что вы ругаетесь точно так, как министр Сьюард, а он церковный староста.

Кучер больше не ругался. Линкольн оценивал работу дровосеков по пням, встречавшимся в пути: где хвалил, а где и хулил.

Сынишка президента Тед захотел повидать «сероспинников» — солдат-конфедератов. Морозным утром два штабных офицера повезли Теда и его отца к линии дозоров, обращенной к Фредериксбергу. Они увидели горы, пострадавший от войны город, дома и особняки в развалинах, брошенные фермы. От вражеских костров подымался дым, как раз над той каменной стеной, у которой недавно люди Бэрнсайда падали тысячами и захлебывались в собственной крови. Над уцелевшим зданием, стоявшим одиноко среди развалин, развевался флаг конфедератов.

Солдаты из дозоров конфедератов и федералистов покупали и продавали другу другу табак, кофе, обменивались газетами и большими складными ножами. По утрам они здоровались друг с другом.

Президент, Хукер и его штаб приняли потом парад войск. Прошла 17-тысячная конная армия — самое крупное кавалерийское соединение в мире, большее, чем было у маршала Мюрата. Прошло четыре корпуса инфантерии — 60 тысяч человек, движущийся лес ружей и штыков. Прошла резервная артиллерия — 400 пушек. Контрастом явились полки зуавов в красных широких шароварах. Линкольн спросил Хукера, не является ли яркая форма нежелательной, так как представляла заметную цель. Хукер ответил, что такая форма — предмет гордости солдат, поднимает их боевой дух и приучает к опрятности.

Отвечая на салюты офицеров, президент лишь прикладывал руку к шляпе, перед солдатами он обнажал голову. В рядах войск шагали потомки бойцов Джорджа Вашингтона; вместе с ними шли иммигранты и дети иммигрантов: немцы, англичане, шотландцы, ирландцы, скандинавы, евреи, поляки; их предки дрались за или против Наполеона, Фридриха Великого, Мальборо, Густава-Адольфа и в жестоких сражениях выгравировали тексты целых страниц истории и выковали судьбы людей.

Шли кадровые солдаты, добровольцы, мобилизованные, наемники, искатели приключений и славы, борцы за родину, за флаг страны, за объединенную нацию от океана до океана, за отмену рабства. Шли и те, кому не удалось дезертировать, и те, которых купили за наличные. Большинству из них было по двадцать с лишним лет.

Один из офицеров написал домой: «Мистер Линкольн сидел на своей коренастой кавалерийской лошаденке абсолютно прямо. В черном костюме он выглядел словно восклицательный знак, оседлавший букву «m».

По ту сторону реки, у конфедератов, лошади отощали из-за недостатка фуража, среди солдат началась цинга. Многим солдатам пришлось обходиться в морозную зимнюю пору без одеял. Мундиры и обувь изорвались.

«Пишите мне чаще. Я очень беспокоюсь», — писал Линкольн Хукеру через неделю после своего визита на фронт. «Какие новости?» — запрашивал Линкольн телеграфно. Но Хукер никого не посвящал в свои планы: ни в армии, ни в Вашингтоне.

К 1 мая Хукер перебросил большую часть своей армии через реку Раппаханнок к перекрестку под названием «Чанселорвилл». Хукер перешел в наступление, Ли контратаковал. Хукер приказал отступить. Мид писал: «Только мы сблизились с противником, как нам пришлось отойти». Генерал Кауч, заместитель Хукера, сказал: «Хукер предполагал, что Ли оттянет свои войска и избежит риска сражения. Увидев, что он ошибся, Хукер перешел к обороне».

На следующий день спозаранку Ли отправил половину своей армии под командованием Джексона Каменная Стена в поход, продолжавшийся почти весь день. Прямо с марша Джексон неожиданно атаковал фланг и тыл союзных войск. Еще через день Ли удалось совсем переиграть Хукера. Имея армию вдвое меньшую, чем у Хукера, генералу Ли удалось нанести такой ущерб союзной армии и настолько сбить ее с толку, что Хукер созвал совещание генералов. Четверо голосовали за то, чтобы остаться на месте и сражаться, двое были за возвращение назад, на прежние позиции за рекой. Хукер приказал отступить.

Союзная армия потеряла 11 тысяч, конфедераты — 10 тысяч. Кроме того, Ли взял в плен 6 тысяч, а Хукер — только 2 тысячи. Джексон Каменная Стена был убит случайно своими солдатами, когда он, наблюдая за ходом сражения, попал в зону огня. Пушечное ядро попало в колонну здания, к которой прислонился Хукер. Командующего сбило с ног, он потерял сознание часа на два, и сражение проходило без его участия.

Хукер вступил в бой, имея хорошо разработанный план, но когда противник начал действовать по-своему, он отказался от него. Хукер опротивел самому себе и готов был передать командование армией кому угодно. Он почти сожалел, что вообще родился на свет божий.

Ход сражения страшно волновал Линкольна; он не находил себе места. Не получая точной информации, Линкольн решил, что Хукера разгромили. В три часа пополудни Линкольн получил телеграмму с фронта; лицо его стало серее обоев на стене. В телеграмме сообщалось, что армия отступила на прежние позиции в полном порядке. Линкольн со сплетенными за спиной руками ходил по комнате и вопрошал:

— Боже мой, боже мой! Что скажет страна? Что скажет страна?

Он как будто потерял способность произносить другие слова. Вскоре он поспешно вышел из кабинета.

Разнеслись слухи, что президент и Галлек выехали на фронт; Хукера намерены арестовать, а командующим назначить Галлека; Стентон якобы подал в отставку; Ли разрезал армию Хукера на куски и двинулся на Вашингтон; Мак-Клеллан спешно едет из Нью-Йорка, чтобы снова принять командование? отставные генералы Сигел, Батлер и Фремонт вызваны в столицу. В баре у Виларда люди поглощали крепкие напитки и разыгрывали воображаемые сражения.

7 мая президент написал Хукеру, как хорошему бойцу, получившему удар, пошатнувшемуся, но способному с успехом возобновить схватку. «Немедленное наступление может исправить… положение… Если у вас есть (план), приступайте к его реализации… с моей стороны помех не будет…»

Президент и Галлек выехали в штаб армии, собрали командиров корпусов, объяснили им, что никого в неудаче не винят, но политические последствия сражения очень серьезны и вредны.

Тем временем Ли скрытно передвигался к северу, вероятно намереваясь вторгнуться в Мэриленд.

14 июня Линкольн послал запрос Хукеру: «Если голова армии Ли находится у Мартинсберга, а хвост на дощатой дороге между Фредериксбергом и Чанселорвиллом, где-то этот зверь должен быть очень тонким. Не можете ли вы переломать ему хребет?»

Но Хукер не двинулся с места. Уэллес записал: «Президент сказал, что если бы ядро тогда убило, а не контузило Хукера, сражение было бы нами выиграно».

Ли дал своей армии отдохнуть, усилил ее дополнительными кадровыми дивизиями и вновь мобилизованными солдатами, ускользнул в долину Шенандоа, 29 июня переправился через реку Потомак, прошел через Мэриленд, и когда он вступил в Пенсильванию, у него уже была 75-тысячная армия. Хукер снялся с места; армия двинулась на север в полном беспорядке.