Ферн Майклз - Пленительная страсть

• Название: Пленительная страсть
• Автор: Ферн Майклз
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997

В южных морях появляется пиратский корабль, которым командует… ослепительная красавица по имени Морская Сирена. Голландец Риган ван дер Рис решает во что бы то ни стало изловить отчаянную пиратку, не подозревая, что искать ее надо совсем рядом. Ведь Морская Сирена — его жена.

---

Покатившись с ним по полу, женщина оказалась сверху и ощутила твердость его плоти. И мгновенно страх сменился отвращением. Интуитивно она сообразила, что ей нужно делать. Если испанец удовлетворит свою страсть, то ей удастся благополучно уйти.

Сильные полные руки Гретхен схватили Цезаря за плечи и прижали его к полу. Она заглянула в его наполненные страстью глаза и сжала его соски, а затем медленно приподнялась и оседлала его.

Мужчина закрыл глаза, и мрачная гримаса исчезла с его лица. Когда вдова начала ритмично двигаться над ним — сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее, — страсть охватила и ее саму; тело Цезаря содрогалось от спазм, и скоро он глубоко задышал, удовлетворенный, и погрузился в забытье.

Увидев, что наступил благоприятный момент, Гретхен осторожно поднялась на ноги, надела свое порванное платье и, даже не оглянувшись, тихо покинула дом испанца, зная, что больше никогда сюда не вернется.

Глава 23

Фрау Хольц стояла в полутемной комнате у постели метавшегося в бреду хозяина. Лицо старой женщины выглядело суровее обычного: боль и сострадание застыли на нем. Вопросительно заглянув в глаза доктора, она уловила в них беспокойство и нерешительность.

Смущенно покашливая, малорослый старенький врач старался избегать укоряющего взгляда экономки.

— Рана очень глубокая, до самой кости. Возможно, вашему хозяину придется ампутировать руку, да и то будет чудом, если он не умрет от заражения крови. Однако, оставшись жить, Риган с ума сойдет, узнав, что лишился руки. Кто-нибудь должен постоянно находиться у его постели. Где госпожа ван дер Рис? Нужно ей сообщить.

— Хозяйка скоро придет. Она находилась в добровольном заточении, молясь Богу, и как раз перед самым прибытием господина ван дер Риса попросила приготовить ванну. Полагаю, она скоро появится.

По тону фрау Хольц было понятно, что она недолюбливает свою хозяйку и не одобряет ее действий.

— Я не могу больше ждать, фрау Хольц. Во-первых, уже наступила ночь, а во-вторых, мефрау Санку должна скоро родить своего первого ребенка… Придерживайтесь моих рекомендаций по уходу за больным. Если к утру жар не спадет, то я буду вынужден ампутировать ему руку, — по голосу доктора можно было понять, что этот исход он считал неизбежным. — Поторопите госпожу. Объясните ей серьезность ситуации: завтра к утру она может стать вдовой.

Прихватив свою тяжелую черную сумку, доктор направился к выходу. Фрау Хольц проводила его и, бормоча что-то себе под нос, снова вернулась в комнату Ригана. Взглянув на него, она отметила про себя, что поза его не изменилась: значит, прописанное доктором лекарство начало действовать.

Сирена быстро пересекла зал и влетела в комнату Ригана. Экономка, словно страж, стояла у дверей. На ее лице застыло выражение непреклонности.

— Доктор не дождался вас. Он только что уехал и вернется утром. Он сказал, что, возможно, хозяину придется отнять руку… если он вообще выживет!

Сирена ахнула.

— Пустите меня к нему!

Фрау Хольц решительно загородила ей дорогу, намереваясь не допустить хозяйку к постели Ригана.

— Доктор распорядился, чтобы я оставалась с больным и ухаживала за ним.

Тон экономки был непререкаемым, а выражение лица — подозрительным.

— Фрау Хольц, я сама буду ухаживать за своим мужем, и никто мне не сможет запретить это! Вы повторите мне рекомендации врача, и я буду неукоснительно их выполнять.

— Госпожа, вам не справиться. Он бредит, его нужно держать.

— Мой брат мне поможет, фрау Хольц.

Приблизившись к постели, Сирена взглянула на воспаленное лицо Ригана и сжала кулаки, чтобы остановить дрожь в руках и не дать прорваться наружу мучившим ее чувствам. Это же она сама ранила его! Не в силах сдерживать себя дольше, Сирена упала на колени и нежно коснулась горячего лба Ригана. Он лежал так тихо, так неподвижно, словно был мертв. Ее пальцы ощущали сильный жар. Она взглянула на забинтованную руку, лежавшую поверх одеяла: повязка уже вся промокла от крови и гноя. Слезы заблестели в глазах Сирены. Это все случилось по ее вине, и поэтому она должна сделать все возможное, чтобы помочь ему!

Сирена твердо взглянула на экономку и как можно строже приказала:

— Прежде чем отправиться на кухню, зайдите к моему брату и попросите его прийти сюда.

Одной этом фразой она лишила фрау Хольц права находиться рядом с Риганом. Сирене показалось, что она почти услышала, как натянулись нервы у экономки и как гнев вскипает в ней, но хозяйка лишь властно вздернула подбородок, не сводя сурового взгляда со старой женщины. Фрау Хольц хотела что-то возразить, но, решив, что лучше промолчать, уступила госпоже. Высоко подняв голову, увенчанную короной седых волос, придававшей ей еще большую величавость, экономка покинула комнату.

Риган снова начал метаться по постели, и Сирена старалась облегчить его страдания холодными компрессами и ласковыми словами. В комнату тихо вошел Калеб и, увидев слезы на глазах сестры, встревоженно нахмурился.

— Ему… ему очень плохо, Сирена?

— Очень. Посмотри на его руку. Фрау Хольц передала мне указания доктора, который оставил вот эти порошки. Но я не верю в них. Пойди в мою комнату и принеси оттуда сундучок с лекарствами. В нем есть все, чем ты лечил мою руку. Будем молиться Богу, чтобы он помог Ригану.

— Но… — начал Калеб, и нерешительность отразилась на его лице. — Возможно, доктор знает лучше.

— Никаких «но»! Братишка, мы должны использовать любую возможность. Этот доктор так мало полагается на свои лекарства, что полностью уверен, будто утром неизбежно придется ампутировать руку.

Риган беспокойно зашевелился, пытаясь заговорить. Сирена схватила его здоровую руку и крепко сжала, словно таким образом могла передать ему свои силы. Ее нежные слова, казалось, подействовали на него успокаивающе, и он затих. Положив холодный компресс на лоб больного, она осторожно вытерла его лицо и шею.

— Я виновата в том, что с тобой случилось, Риган, и я не дам ампутировать тебе руку. Я не позволю тебе умереть, даю слово, — тихо произнесла она.

Голубые глаза мужа вдруг открылись, взгляд их был мутным и страдальческим. Он поморщился, стараясь сосредоточиться на ее лице. Но образ, возникший перед ним, был расплывчатым и дрожащим, как и слова, наплывающие откуда-то сверху. Тем не менее присутствие жены и ее нежные прикосновения успокоили больного, и он закрыл глаза.

Через несколько минут вернулся Калеб, неся сундучок с лекарствами.

— Сирена, запах в этой комнате хуже, чем в трюме корабля. Чем здесь пахнет?

— Это от его руки, Калеб. Думаю, запах означает, что начался процесс разложения. Видимо, поэтому доктор считает, что руку придется ампутировать. Нам нужно вскрыть и прочистить рану. Но когда мы станем делать это, он наверняка будет сильно кричать и сопротивляться, как тигр, и тебе придется его держать. Сначала привяжи его здоровую руку к кровати, а затем — раненую. Тебе придется сесть Ригану на грудь, чтобы удержать его на постели. Ты сможешь это сделать?

— Смогу, — кивнул мальчик, скорбно поджав губы.

Через несколько минут Ригана надежно привязали к опорам кровати. Калеб навалился мужчине на грудь, прижимая его сильные мускулистые плечи к матрацу. Сирена быстро развязала промокший бинт, и у нее перехватило дыхание при виде глубокой раны.

— Братишка, неужели моя рука тоже была такой страшной? Быстро взгляни!

Мальчик ахнул, когда увидел кровавую, гноящуюся рану.

— Возможно, твоя рана была не меньше, но мы не запустили ее до такой степени. Что за болваны служат у Ригана на корабле?! Неужели среди матросов не нашлось никого, кто знал бы, как ему помочь до прибытия в порт?

Сирена полностью разделяла гнев Калеба.

Осознавая важность и сложность того, что ей предстояло сделать, она собрала всю свою волю, все силы и вытащила острый нож из сундучка с лекарствами, затем зажгла свечу и прокалила над пламенем лезвие. Не колеблясь, быстрым движением она рассекла рану вдоль всей длины, и кровь пополам с гноем брызнула из надреза.

Калеб всем телом навалился на Ригана, стараясь удержать его: бедный больной рычал, ругался и проклинал чудовище, пожирающее его руку. В бреду он вообразил, что на него напали акулы. Мальчик догадался об этом по бессвязному бормотанию голландца и представил, как этот сильный мужчина с бронзовым могучим телом ругается, проклинает и сражается с самыми страшными врагами всех матросов — кровожадными акулами.

— Нужно выдавить весь гной. Держи его, Калеб: он сейчас будет вырываться как сумасшедший.

Набрав в грудь побольше воздуха, Сирена свела края раны вместе. Риган вскрикнул, пытаясь оттолкнуть женщину. Но она, не обращая на это никакого внимания, промокнула свежую кровь, которая теперь была уже без желто-зеленого гноя, посыпала рану порошком, а затем забинтовала руку.