Рихард Дюбель - Наследница Кодекса Люцифера

• Название: Наследница Кодекса Люцифера
• Автор: Рихард Дюбель
• Издательство: Книжковий Клуб «Клуб Сімейного Дозвілля»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-966-14-1160-8

Десятилетиями семья Хлесль хранила мир от библии дьявола. И теперь могущественные силы не остановятся ни перед чем, чтобы завладеть завещанием сатаны. Охотник за ведьмами заманивает Агнесс Хлесль в ловушку – и ее дочери Александре предстоит сделать выбор: или она принесет этому одержимому иезуиту Кодекс Люцифера, или ее мать будет сожжена на костре! Согласиться на сделку – все равно что погубить дело всей жизни и… предать любимого. Но у нее нет времени на раздумья…

---

– Первая линия: без команды не стрелять! – хрипло крикнул он.

Он неловко полез на вершину груды камней, уставился на то, что осталось от Герда Брандестейна, затем наклонился, поднял лежавший неподалеку мушкет, осмотрел треснувший приклад, схватил оружие как дубину и поднял свой второй пистолет.

– Первая линия…

Драгуны вновь скакали на них галопом. Лишь кое-кто из них успел перезарядить карабины. Первые прозвучавшие выстрелы не причинили никакого вреда, и пули лишь просвистели над защитниками монастыря. Второй залп оказался точнее: он выбил осколки от камней, и воздух наполнился воем срикошетивших пуль.

– Так-то лучше! – услышала она крик Бьорна Спиргера. – Теперь мне это нравится! Правый фланг ровный! Наконец-то это похоже на кавалерию…

Внезапно он отшатнулся, задрав дуло мушкета. Он уставился на Эббу, затем опустил взгляд, и она увидела большую неровную дыру в середине его груди. Его некрасивое лицо застыло в гримасе удивления. Он протянул руки, словно желая отдать свое оружие Эббе. Затем упал лицом вниз. Эбба закричала.

– Первая линия…

Драгуны, кажется, были уже прямо перед стеной, летящий вперед вал из живых тел. Впереди них неслась теплая воздушная волна: она пахла потом, и порохом, и конским навозом…

Кто-то скользнул к Эббе в укрытие, вырвал мушкет из рук мертвого Бьорна Спиргера и прицелился. Это был Альфред Альфредссон.

– …огонь!

Похоже, почти все смоландцы успели зарядить минимум по одному мушкету. Загремели выстрелы. Мушкет Альфреда выплюнул пламя и чад. Эбба с некоторым опозданием тоже вскинула мушкет.

Атака, словно приливная волна, разбилась о стену, а потом встала на дыбы перед стеной и рухнула на нее. Ржали лошади, кричали люди. Шум был чудовищным, и вид тоже. Будто двигалась сплошная, подвижная, кишащая телами масса. Эбба переводила оружие с одной цели на другую – она не знала, куда стрелять. Она видела, как из хаоса выделяются отдельные фигуры: люди, которые встают на ноги, лошади, которые поднимаются и прыгают по камням…

– Они прорываются через укрепления!

– Вторая линия – огонь!

Эбба услышала, как мимо нее просвистели пули второго залпа второй линии, увидела, как падают люди и оседают на камни лошади, но нападающих было слишком много. Некоторые уже начали опускаться на колено, вскидывать карабины и стрелять в ответ.

– Мы не удержим их!

– Назад в церковь! Назад в церковь!

– Вторая линия…

Эбба, пошатываясь, поднялась на ноги, все еще сжимая в одной руке до сих пор не выстреливший пистолет, в другой – заряженный мушкет. Альфред подскочил к ней, схватил за талию, развернул, протащил несколько шагов с собой. Краем глаза она видела Магнуса Карлссона, который корчился на земле и сжимал обеими руками шею, а кровь, пульсируя, ярко-алыми ручьями текла у него между пальцами. Альфред подставил ей ногу, и они вместе грохнулись на землю. Пистолет выпал у нее из руки.

– …огонь!

Третий залп второй линии пронесся над их головами и скосил первых драгун, которые спрыгивали со стены в монастырский двор. Альфред рывком поднял ее на ноги. Они пробежали мимо Самуэля: тот выстрелил из второго пистолета, а затем, размахивая, как дубиной, треснувшим мушкетом Брандестейна, спрыгнул с груды камней. Эбба хотела остановиться.

– Назад! К церкви! – выдохнул Самуэль. – Альфред, головой за нее отвечаешь!

– Есть, ротмистр! – рявкнул Альфред и поволок ее дальше.

– Нет! – закричала Эбба. – Нет, Самуэль. Идем с нами!

Он посмотрел на нее, затем бросился навстречу драгунам. Идущий первым драгун замахнулся шпагой, Самуэль поставил ему подножку, а затем ударил по затылку мушкетом. Потом развернулся и ударил другого нападающего в живот. Оставшиеся в живых смоландцы выходили из укрытий и тоже бросались в ближний бой. Эбба вырвалась из рук Альфреда и побежала к Самуэлю.

– Эбба! – закричал Альфред.

Самуэль обернулся и не заметил драгуна, который налетел на него. Самуэль упал на землю и выронил дубину. Драгун пошатнулся, но устоял на ногах и поднял шпагу, чтобы пронзить ею Самуэля.

Не колеблясь ни мгновения, Эбба подняла пистолет с последним спасительным зарядом и нажала на спуск. Драгун отлетел назад. Самуэль снова вскочил и забрал себе его шпагу.

Альфред обвил Эббу рукой и просто поднял ее в воздух.

– Поставь меня! – закричала она, отбиваясь. – Пусти!

– Убери ее отсюда! – крикнул Самуэль.

Но тут до них докатился грохот очередного выстрела, и мгновение спустя ядро упало перед стеной, прямо там, где было больше всего людей и где драгуны шли по головам своих товарищей, чтобы первыми штурмовать стену. Кровь и плоть хлынули вниз. Вновь раздался грохот копыт, и широкой дугой к ним рванулась группа всадников, словно только что вышедших из ада.

25

– Они прорываются через укрепления…

Как же трудно было очнуться ото сна! Действительность ворвалась в сознание с диким криком, и проклятиями, и выстрелами, и смешалась с остатками сновидения. Книга была готова. Он торжествовал. Равновесие восторжествовало. Он убедил аббата, что ему нужна помощь и что помощь эту можно оказать одним-единственным образом. Знание против глупости, грех против невинности… Молодые послушники заново написали части, которые ему не удались, а поскольку они были молоды и необразованны, они еще не выработали свой собственный стиль. Они неутомимо переписывали и его прописные буквы, и строчные, не внося в них никаких изменений. Теперь книга выглядела в точности так, как он планировал: написанная на одном дыхании… и одной рукой.

Он пролистал страницы. Они были тяжелыми, эти огромные листы из пергамента. Он мог просто пробежать текст глазами, так хорошо он его знал. Все, что только можно знать, все, что когда-либо записали ученые мужи, а он прочитал… Среди них – Ветхий и Новый Завет, слово Божье, которое уравновешивало знание… Равновесие… Мир жаждет достичь равновесия, и он сотворил его здесь, в этой книге, которая охватывала весь мир… Он чувствовал громкий стук своего сердца и боль, которая пронзала его тело неделями, но он может игнорировать ее. «Tetelestai, – подумал он. – Свершилось».[86]

Он перелистывал страницы, благоговейно укладывая их друг на друга. Переплетчики позже сошьют по краям пергамент, накроют его крышкой. Он совершил работу, а они доведут ее до конца.

Чистые страницы – он специально оставил их пустыми, так как после них шло покаяние в грехах, и он считал, что бездействие должно противопоставляться действию…

…обе большие иллюстрации, которые шли сразу за ними, тоже для равновесия; даже те, кто не умеет читать, должны понять…

…Cronica Bohemorum,[87] переписанная Козьмой из Праги…

…правила святого Бенедикта, где подробно указывалось, как монашеский орден мог позаботиться о том, чтобы из него исходило equilibrium…[88]

Он насторожился.

Прочитал текст.

Уставился на лист.

Сердце у него застучало еще быстрее, а боль в теле усилилась, выбросила нити, потянулась длинными щупальцами. Он чувствовал, как левая рука судорожно сжалась, как по всей руке, до самого плеча, полыхнул огонь. Он охнул.

Этот текст ему не принадлежал! Кто его написал? О боже, он взял за основу его идею и довел ее ad absurdum…[89] поставил под вопрос всю книгу… Кто это написал? Дьявол… сам дьявол, должно быть, затесался среди его учеников и побудил одного из них написать это… Ведь дьявол ненавидит равновесие!

Боль стала такой невыносимой, что он не мог дышать. Он попытался встать, но был не в силах устоять на ногах. Похоже, всю левую сторону его тела парализовало, ее словно охватило ледяное пламя. Пламя… Он снова вспомнил о братьях, которых запер в горящей библиотеке, так как знание принадлежало ему, только ему одному, так как они хотели отнять у него знание, а он не хотел делиться… О, Господь на небесах, теперь огонь пожирает его изнутри… Он закричал, но крик был глухим, будто доносился до него сквозь толстую стену. Равновесие было нарушено, свидетельство книги – извращено, его покаяние оказалось напрасным, искупление – невозможным… Он кричал и кричал, и слышал шаги снаружи, и слышал скрежет засовов… Падая, он смахнул со стола несколько гигантских страниц из пергамента, и одна из них лежала прямо у него перед глазами… Страница с иллюстрацией, с ухмыляющимся лицом чудовища… дьявола… Тот поднял свои ужасные лапы и тянулся к нему…

Он кричал!

Он слышал, как снаружи колотят в дверь, как сражаются с засовами.

Он кричал. Он умирал…

– Они прорываются через укрепления…

Агнесс подняла голову. Все ее тело горело, словно в огне. Она слышала треск выстрелов, но теперь, после того как она очнулась, он звучал отдаленно и приглушенно. Сон крепко ухватился за нее, а она – за него. У нее было такое чувство, что стоит ей только обернуться, и она увидит спектральную фигуру монаха, человека, который более четырехсот лет назад хотел записать все знание мира и ключ для его уничтожения.