Ким Эдвардс - Дочь хранителя тайны

• Название: Дочь хранителя тайны
• Автор: Ким Эдвардс
• Издательство: Фантом Пресс, Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 5-86471-437-9

Однажды снежной ночью, когда метель парализовала жизнь во всем городе, доктору Дэвиду Генри пришлось самому принимать роды у своей жены. Эта ночь станет роковой и для молодого отца, и для его жены Норы, и для помощницы врача Каролины, и для родившихся младенцев. Тень поразительной, непостижимой тайны накроет всех участников драмы, их дороги надолго разойдутся, чтобы через годы вновь пересечься. Читая этот роман, вы будете зачарованно следить за судьбой героев, наблюдать, как брак, основанный на нежнейшем из чувств, разрушается из-за слепого подчинения условностям, разъедается ложью и обманом. Однако из-под пепла непременно пробьются ростки новой жизни, питаемые любовью и пониманием. В этом красивом, печальном и оптимистичном романе есть все: любовь, страдание, милосердие, искупление.

---

У Каролины немного кружилась голова. Она по давней привычке осмотрела комнату, разыскивая взглядом дочь, но не увидела ее. Душу царапнули первые песчинки беспокойства.

– Я послала ее за пуншем, – крикнула Линда с другой стороны стола и обвела рукой сильно поредевшие на столах закуски: – Грандиозный успех, Каролина! Даже печенье заканчивается!

– Я принесу! – Каролина ухватилась за предлог найти Фебу.

– Ничего с ней не случится. – Ал поймал жену за руку и потянул к свободному стулу рядом с собой.

– Я быстро, только проверю.

Все еще чувствуя на коже прикосновение руки Ала, она прошла по ярко освещенным, но пустым коридорам, спустилась по лестнице в кухню, толкнула одной рукой металлические двери, а другой потянулась к выключателю. Вспыхнувший флуоресцентный свет высветил их, как на фотографии: Феба в цветастом платье, прижатая к столу, Роберт обнимает ее, его ладонь скользит вверх по ее ноге. В то мгновение, пока они еще не повернулись к ней, Каролина увидела, что Роберт собирался поцеловать Фебу, а она тянулась поцеловать его в ответ, – Роберта, свою первую настоящую любовь. Ее глаза были закрыты, лицо светилось.

– Феба! – резко окликнула Каролина. – Феба и Роберт! Довольно.

Они отпрянули друг от друга, испуганно, но без раскаяния.

– Это можно, – сказал Роберт. – Феба – моя девушка.

– Мы поженимся, – добавила Феба.

Каролину трясло, но она очень старалась держать себя в руках. В конце концов, Феба уже взрослая.

– Роберт, – попросила она, – разреши мне поговорить с Фебой наедине. Оставь нас на минутку, пожалуйста.

Он помедлил, затем прошел мимо Каролины к двери. Вся его неистощимая общительность вмиг улетучилась.

– Это не плохо, – сказал он, задержавшись на пороге. – Мы с Фебой любим друг друга.

– Я знаю, – успела ответить Каролина ему в спину.

– Мам! – Феба теребила цепочку с крестиком. – Кого любишь, можно целовать. Ты целуешь Ала.

– Верно, ласточка, но поцелуй поцелую рознь. Ты и сама понимаешь.

– Мама! – возмутилась Феба. – Мы с Робертом женимся.

Каролина ответила, не подумав:

– Это невозможно.

Феба вскинула глаза, на лице появилось упрямое выражение, хорошо знакомое Каролине. Из-за висящего рядом дуршлага на щеках Фебы играли блики.

– Почему?

– Ласточка моя, семья… – Каролина умолкла, думая об Але, его усталости в последнее время, о расстоянии, разделявшем их всякий раз, когда он уезжал. – Видишь ли, милая, все это очень сложно. Ты можешь любить Роберта, и не выходя замуж.

– Нет. Мы с Робертом поженимся.

Каролина вздохнула:

– Допустим. А где вы будете жить?

– Мы купим дом, мам, – серьезно и уверенно ответила Феба. – Будем там жить. И у нас будут какие-нибудь дети.

– Дети – колоссальная забота, – возразила Каролина. – Вы с Робертом это понимаете? А еще дети – это дорого. Как вы собираетесь платить за дом? За еду?

– У Роберта есть работа. И у меня. У нас куча денег.

– Но ты не сможешь работать, если будешь ухаживать за детьми.

Феба, сдвинув брови, размышляла над ее словами. Сердце Каролины таяло от любви и грусти. Такие проникновенные, простые мечты, а им не суждено сбыться. Где же тут справедливость?

– Я люблю Роберта, – настаивала Феба. – Роберт любит меня. А Эйвери родила ребенка.

– Ласточка… – только и сказала Каролина. Недавно Эйвери Свои, прогуливаясь по улице с коляской, позволила Фебе потрогать щеку своего новорожденного младенца. – Девочка моя. – Она подошла и положила руки Фебе на плечи. – Помнишь, вы с Эйвери спасли Дождика? Мы его любим, но с ним много хлопот. Надо выносить ящик, расчесывать шерстку, убирать за ним, выпускать из дома, впускать. Помнишь, как ты беспокоилась, когда он не пришел домой? А с ребенком, Феба, гораздо труднее. Ребенок – это как двадцать Дождиков.

Феба поникла, по щекам покатились слезы.

– Это нечестно, – прошептала она.

– Нечестно, – признала Каролина. Мгновение они стояли молча, неподвижно.

– Послушай-ка, Феба, ты нам поможешь? – прервала молчание Каролина. – Линда просила принести пунш и печенье.

Феба кивнула, вытерла глаза. Они взяли коробки и бутылки, не обмолвившись ни словом, поднялись по лестнице и прошли по коридорам в зал.

Дома Каролина описала Алу все, что произошло на кухне интерната. Он сидел рядом с ней на диване, сложив на груди руки и едва поднимая слипающиеся веки. На шее у него краснело раздражение от бритвы, под глазами темнели круги. А на рассвете вставать – и опять в рейс.

– Она хочет жить полной жизнью, Ал. Это ведь должно быть так просто.

– М-м-м. – Он замотал головой, отгоняя сон. – Может, это и есть просто, а, Каролина? Другие ведь живут в интернате и, похоже, неплохо справляются. А мы будем рядом.

Каролина покачала головой:

– Я не представляю, как она будет одна. И ей нельзя замуж. Это исключено! Что, если она забеременеет? Я не готова воспитывать еще одного ребенка, а именно так и случится.

– Я тоже не готов воспитывать еще одного ребенка, – сказал Ал.

– Может, ее как-то отвлечь от общения с Робертом? На время?

Ал удивленно округлил глаза:

– По-твоему, это хорошо?

– Не знаю, – вздохнула Каролина. – Просто не знаю.

– Сколько я тебя помню, – мягко произнес Ал, – ты от всех требовала, чтобы перед Фебой не захлопывали двери. Не надо ее недооценивать – на моей памяти ты произносила эти слова несчетное количество раз. А сейчас сама себе противоречишь. Пусть Феба переедет в интернат. Почему не попробовать? Вдруг ей там понравится? Вдруг тебе понравится свобода?

Каролина рассматривала лепной карниз, думая, что его надо покрасить. Истина с трудом всплывала на поверхность.

– Я не представляю себе жизни без Фебы, – почти прошептала она.

– Никто тебя и не просит жить без нее. Но она выросла, Каролина. Вот в чем дело. За что ты все эти годы боролась? Разве не за ее самостоятельность?

– Думаю, это тебе хочется свободы, – сказала Каролина. – Сорваться с места, поколесить по свету.

– А тебе нет?

– Конечно, хочется! – воскликнула она, изумившись силе своих эмоций. – Но даже если Феба переедет, она никогда не станет в полной мере самостоятельной. И я боюсь, что тебе из-за этого плохо. Боюсь, что ты нас бросишь. Милый, в последние годы ты все больше отдаляешься от меня.

Ал долго молчал.

– Откуда эти безумные мысли? – наконец спросил он. – С чего ты взяла, что я вас брошу?

– Подожди секундочку, Ал. – Она вскочила, понимая, что он обиделся. Прошла к столу и достала из ящика письмо. – Вот почему я расстроена. Не знаю, что делать.

Он долго изучал письмо, даже взглянул на оборот, словно сзади могла быть написана разгадка.

– Сколько на счету? – спросил. Каролина покачала головой:

– Пока не знаю. Сообщат, только когда приеду.

Ал кивнул и опять уткнулся в письмо.

– Странно. Открыл счет, а тебе не сказал.

– Может, боялся, что я сообщу его жене? Больше ничего в голову не приходит.

Каролина подумала о Норе, по сей день не знающей, что ее дочь жива. А Пол – что стало с ним? Какой теперь тот темноволосый младенец, которого она видела лишь однажды?

– И что нам, по-твоему, делать?

– Для начала подробно все выяснить, – ответил Ал. – Вот я вернусь, и мы вместе пойдем к этому адвокату. Я могу взять пару выходных. А дальше… не знаю, Каролина. Давай отложим решение до утра. Сейчас ведь все равно ничего не придумаем.

– Ладно. – Беспокойство, владевшее Каролиной целую неделю, отступило. В устах Ала все звучало так просто. – Какое счастье, что ты дома, – сказала она.

– Дорогая… – Он взял ее руку в свою. – Честное слово, я никуда не исчезну. Разве что завтра в шесть утра, в направлении Толедо. Поэтому, кстати, мне пора на боковую.

Ал притянул ее к себе и поцеловал в губы. Каролина прижалась щекой к его щеке, ощутила его тепло и вдохнула его запах, вспоминая, как познакомилась с ним на стоянке недалеко от Луисвилля. День, определивший всю ее жизнь.

Ал поднялся с дивана, не выпуская ее ладони.

– Пойдешь со мной?

Она кивнула и встала: ее рука в его руке.

* * *

Утром она поднялась рано и приготовила завтрак, украсив яичницу, бекон и картофельные оладьи веточками петрушки.

– Вкуснотища! – Ал поцеловал ее в щеку и бросил на стол газету и вчерашнюю почту в холодных и, как показалось Каролине, чуточку отсыревших конвертах. Там было два письма со счетами и красочная открытка с Эгейского моря от Доро.

Каролина погладила пальцами картинку, прочла короткое послание на обороте.

– В Париже Трейс растянул лодыжку.

– Безобразие! – Ал качал головой, вникая в новости с выборов. – Послушай-ка, – сказал он, отложив газету, – я вот ночью подумал: может, поедешь со мной? Линда ведь не откажется взять Фебу на выходные. Уехали бы, ты да я. А заодно посмотрела, как Феба без тебя справится. Что скажешь?

– Так сразу? Взять и уехать?