Файона Гибсон - Одиночество вдвоем

• Название: Одиночество вдвоем
• Автор: Файона Гибсон
• Издательство: Гелеос, Рипол классик
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-8189-0342-7

Каждая молодая женщина хоть раз в жизни мечтает услышать вальс Мендельсона и пополнить ряды замужних дам. Вот и у героини лирического романа «Одиночество вдвоем» возникло желание найти спутника жизни. Только ведь хорошие экземпляры на дороге не валяются. Правда, иногда они дают объявление в газету!..

Какие сюрпризы готовит сумасшедшая любовь? Зачем на самом деле люди заводят детей? О чем можно говорить с мужчиной, когда он смотрит футбол? Ответы на эти вопросы и дельные советы о жизни вдвоем вы получите, подружившись с главной героиней новой книги Файоны Гибсон.

---

Нет, мой подарок вызовет смущение и, возможно, даже раздражение.

После всего, что она сделала, она считает, что может просто так, дарить паршивую сумку на молнии. Как та, что она купила мне на день рождения. Вместо этого я выбрала разборные пластмассовые лодки для Бена в надежде, что наступит Рождество, котел оживет, и мы вымоемся горячей водой и будем принимать ванну за ванной — пытка ради удовольствия.

После короткого сна в машине Бен ожил и горел нетерпением продемонстрировать вновь обретенные навыки. Находясь в спальной, он приподнялся с корточек и стал подниматься выше, захватывая пригоршнями одеяло с девочками-скаутами. «Смотри!» — говорила его сумасшедшая усмешка.

Бен стоял, потом стал делать неустойчивые шаги в сторону, пока его кривые ноги не подогнулись, и он упал назад, мягко приземляясь на свой защищенный подгузником зад. И засмеялся: «Как тебе это нравится? Хочешь, еще покажу?»

Ванви

4 декабря

Дорогой Джонатан,

ну вот, мы здесь и хорошо устроились. Дом не так плох, как кажется на фотографиях мамы. Крыша протекает в восемнадцати местах, но это понятно, только когда идет дождь. Однако теперь это не самая большая проблема, после того как я определила, где течет вода, и нашла достаточно ведер и кастрюль для сбора жидкости.

Большая новость! Бен начал ходить. В общем, не то что ходит, но стоит, почти совершает переходы. Немного шатается, но это надо видеть! Это и в самом деле поразительно!

Я скомкала письмо, бросив его в горящий камин, и начала новое письмо:

Я не знаю, как начать или даже зачем я сюда приехала. Дом ужасный, намного хуже, чем мама и папа когда-либо говорили. Нос Бена постоянно течет. Мы даже не можем нормально помыться — нет горячей воды, кроме той, что я грею в чайнике. Я думаю вернуться назад и попросить Элайзу пожить у нее некоторое время или даже у своих родителей. Сейчас в доме более или менее терпимо, но кто знает, что будет в январе или феврале? Папа говорит, что здесь часто идет снег. Если трубы замерзнут, то воды совсем не будет. Я ни с кем не говорю, за исключением Бена, и мне кажется, я схожу с ума. Даже Бен смотрит на меня, словно у меня не все дома.

Я остановилась, поставила число. Наша свадьба: «Джонатан и Нина приглашают тебя на свою свадьбу 4 декабря в 11.00 в Хэкни Таун-Холл, а затем в ресторан Фокс, Бишоп Роуд, Лондон № 4».

Сегодня наша свадьба, а я сообщаю о прогнозе погоды. В маленькой спальне вода сочится из осветительной арматуры в щербатую эмалированную кружку: кап, кап, кап.

Сильви появилась в золотистой стеганой куртке с набивными папоротниками малинового цвета. Она элегантно улыбнулась, словно я ее ждала. Тяжелые золотые серьги прятались в ее золотисто-каштановых волосах.

— Я проходила мимо. Послушайте, я принесла вам кое-какие вещи, которыми мы не пользуемся.

Я отошла в сторону, чтобы пропустить ее в кухню. Из ее плетеной хозяйственной сумки торчали помидоры, пирог с апельсином, обсыпанный миндалем, и бумажный пакет с зеленой фасолью.

— Я думала о вас, — сказала она, теребя на себе куртку. — Вам здесь тепло? В гостинице есть обогреватель, я могу принести. У вас достаточно дров? Мой сын принесет.

— Нам ничего не нужно, спасибо. У нас все отлично, — произнесла я и пошла от нее.

Она оглядела кухню. На столе были крошки от кекса. Бен стоял у старого буфета, уцепившись за его матовую ручку. На его клетчатых брюках остатки куриного мяса и спаржевой капусты. Она ждет кофе или что-то еще? Мне пришла в голову мысль прибегнуть к своей старой тактике — приготовить его с холодной водой, чтобы она ушла. Я не хочу, чтобы она здесь стояла и все видела.

— Вы останетесь на Рождество? — спросила она.

— Возможно.

— Вы собираетесь провести Рождество одна в этом доме?

Если бы я была в пальто, я бы сделала вид, что ухожу: «Извините, Сильви, номы должны встретиться с друзьями в приятном теплом ресторане. Знаете, у нас своя компания».

— Одна с ребенком? — добавила она.

Я с силой ударила по грязным штанам Бена дурно пахнущей тряпкой.

— Муж хотел приехать на Рождество. Но он работает и не может уехать. Мы здесь пробудем недолго. Спасибо за продукты, у них аппетитный вид.

Она дотронулась до моей руки и сказала:

— Могу я пригласить вас на обед в эту субботу? Вы нам доставите удовольствие.

Она быстро вышла на своих срезанных каблуках, оставляя за собой запах лаванды, словно из ящика с нижним бельем.

Гостиница «Hotel Beauville» находилась в конце кривой, прокрытой гравием дороги, и издалека казалась большим желтоватым зданием. Гипсовые звери теснились с каждой стороны дорожки. Скворечник с деревянным человечком, крутящим ручку, высовывался из обветшалого фриза. Бен корчился и изгибался дугой в коляске, пытаясь устроить побег. Я чувствовала себя довольно беспомощной. Мы с Беном внимательно изучили супермаркет в Шатийоне, и я ходила вокруг красиво упакованных маслин, печенья и сыра. А что, если все это было привычной для французов едой, все равно что принести печенье «Джекоб» или маринованные огурцы «Брэнстон»?

Сильви выглядывала в окно из-за оборки белой шторы и открыла дверь до того, как мы подошли. Она быстрым движением освободила Бена из коляски и взяла его на руки. Потом повела меня, придерживая рукой мою спину, в холл, пахнущий лесным освежителем.

— Сюда, — сказала она, и мы оказались в царящей мешанине гостиной. Книжный шкаф заполняли не книги, а мягкие игрушки: плюшевые мишки в жилетах и очках, мыши, наряженные в яркие вечерние одеяния. Каждое окно было задрапировано белым атласом с рюшками, чуть-чуть блестевшим, подобно легко воспламеняемым трусикам. Влажные деревянные весла небрежно подпирали окрашенную в синий цвет стену.

Надин принялась что-то ласково говорить Бену. На ней все еще был свитер-попона. Бен хихикал, переводя взгляд с одного оживленного лица на другое. Я стояла с глупым видом, как электрический столб.

— Кристоф! — позвала Сильви.

Откуда-то сверху послышался мужской бормочущий голос. Показался, прыгая через три ступеньки, длинноногий и худощавый парень; он был слишком высок для своей ширины, как будто вытянут. Нос тоже был длинный, щеки покрывало что-то вроде молоденькой бородки. «Не целуй меня, — умоляла я его про себя. — Не делай этого французского двойного поцелуя».

Он поцеловал меня дважды на французский манер, и все внимание обратил на Бена, с которого сняли верхнюю одежду. Это напоминает рекламные съемки, когда мне просто нечем себя занять. Сильви усадила меня за стол и положила на тарелку дымящуюся снедь: зеленые бобы, много картофельного пюре и мясное блюдо глянцевого вида. Со своего высокого старомодного стула — разумеется, который можно опускать, но без стандарта по технике безопасности — Бен с энтузиазмом растягивал рот всякий раз, когда Сильви подносила к нему ложку. Мой стакан все время наполняли на две трети красным вином. Перед глазами возвышался белый пудинг с кремом и меренгой, украшенный ягодами.

Я слышала, несмотря на гул болтовни и пережевывание пищи, как Сильви говорила о том, чтобы пристроить к тыльной стороне гостиницы веранду. Надин смотрела на меня так, словно я собираюсь сделать что-то удивительное. Кристоф наблюдал за движением моих челюстей. Сильви взяла бумажную салфетку и вытерла Бену лицо. Я так наелась, что едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы двигаться. Мне пришло в голову, что от дома моих родителей меня отделяет целый континент. Смогу ли я идти как нормальный человек после всего съеденного? Я впервые поела приготовленную еду после паромных сосисок, когда моя пищеварительная система начала капризничать.

На улице лил дождь.

— Вы должны остаться, пока он не пройдет, — сказала Сильви. Она взяла с книжной полки объемистый, зеленого цвета альбом, в котором, как я подозреваю, находились фотографии.

— Все было вкусно, но нам надо возвращаться. Бену надо спать.

— Он может спать здесь, — грассирующим голосом сказала она, постучав по узорчатому дивану розового цвета. У меня в горле что-то шевельнулось; возможно, страх перед шторами с оборками и пудингом из меренги.

— Почему такая спешка? Ведь вы на отдыхе.

— Извините, но нам действительно надо идти.

Пока Надин натягивала на Бена его зимний комбинезон, Сильви засовывала оставшийся пудинг в зеленую стеклянную банку, которую она завернула в пакет и положила в сетку под коляской.

— Кристоф проводит вас домой, — сказала она.

— Да я в порядке. Всего лишь небольшая прогулка.

— Но ведь идет дождь. У вас есть зонтик?

— Конечно, нет.

— Вы что, хотите промокнуть и чтобы бедный ребенок болел на Рождество?