Эдуард Геворкян - Ладонь, обращенная к небу

• Название: Ладонь, обращенная к небу
• Автор: Эдуард Геворкян
• Издательство: Любимая книга
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: ISSN 1680-645X

Традиция — это своего рода минное поле.

---

Эдуард Геворкян Ладонь, обращенная к небу

Славится мастерами Восточное побережье. Имена великих умельцев, достойных упоминания в годовых записях, прозвучали от степных курганов пограничных окраин до четырех морей, омывающих теплые земли благословенного края. А лучшие из лучших жили в селении Логва, которое насчитывало около тысячи домов в дни процветания, в смутные же переписи не велись.

Кого ни назови — пример для подражания. Мастер Тайшо из Логва был возвышен из деревенского старосты до придворного чина второго советника благодаря своей мудрости. Во времена Второй династии, когда наследные войны разорили край и люди впали в дикость, мастер Гок, как указано в записях, отложил инструменты и взял в руки двузубое копье, чтобы истребить мятежников и вернуть трон законному наследнику. Рядом с трактиром, что близ перевала Цветов, на могильной плите еще можно разобрать надпись, гласящую о том, что здесь погребен мастер Пагун, отдавший за бесценок родовое имение, чтобы выкупить своего ученика из плена у северных кочевников.

С тех пор свитки годовых книг заполнили не один и не два зала архивных палат, хотя многие записи стали кормом для грызунов во времена смут и волнений. Воинские подвиги забыты, торговые дела в почете, а на улицах мальчишки распевают песенки не о богатырях пограничья, а про удачливых купцов и хитрых посредников между людьми и большеглазыми дьяволами из Фактории. Но все же имя Ганзака из Логва, лучшего мастера молитвенных беседок, знают даже в столице. Люди состоятельные в праздничные месяцы толпились у его ворот, чтобы заказать беседку — поминальную или же свадебную, не отказывал он порой и простолюдинам, когда выпадали свободные дни, ну и чтобы ученики набили руку.

В девятый месяц четвертого года правления под девизом «Спокойствие и достаток» у дверей мастера заказчики простояли бы втуне — Ганзак отбыл на север, и даже староста деревни, выписавший подорожную, не знал, когда он вернется.

Поговаривали, что Ганзак отправился ко Двору, но, как сказано, «люди сегодня скажут одно, завтра другое — верить им или своим глазам?».

Между тем мастер и впрямь шел в столицу. Его сопровождал подмастерье Идо, вооруженный деревянной палицей с медными шипами. Идо прибыл из провинции Саганья, дабы постичь искусство пилы, рубанка и резца. За два года он в совершенстве овладел пилой, и мастер уже решил, что ученику можно дать первые уроки владения простым рубанком, а лет через шесть подготовить к испытанию. Но Звезды и Небо решили иначе.

Преемником мастера Ганзака должен был стать его внук Отор. Родители Отора пропали во время большого наводнения, и дед взял малыша к себе. С детства Отор тянулся к резцу, а когда ему исполнилось две шестерки, то он вырезал первую молитвенную беседку, хоть и игрушечную, но сработанную по всем канонам, и даже тихо звенящую, если выставить ее на сильный ветер. Умения Отора изо дня в день росли, он в считанные месяцы обучался тому, на что другим приходилось тратить годы. «Когда он станет мастером, стружка из-под его резца и то будет на вес серебра», — с гордостью говаривал Ганзак, как бы случайно показывая поделки внука заказчикам.

Самым молодым из мастеров назвали вскоре Отора, и слава его росла изо дня в день. А потом его пригласили в столицу, и это была высокая честь не только ему, но и роду Ганзака.

Дорога в столицу проходила через деревню Фогва, там мастер и подмастерье решили заночевать, потому что идти ночью было опасно. С тех пор как Наследник обратил благосклонный лик к большеглазым дьяволам, на дорогах появились лихие люди, неспокойно стало и в больших городах. Хотя торговлю с чужаками можно было вести только в Фактории и только с высочайшего разрешения считанным лицам, народ все же волновался. Поэтому трактирщик, прежде чем подать вино и овощную закуску, попросил сделать отметку на подорожной у старосты.

— Не тот ли вы мастер Ганзак, который славится молитвенными беседками для нового крыла в Западной столице? — спросил староста, разглядывая подорожную.

— Имя моего мастера известно повсюду, — сказал подмастерье Идо. — Ночь близка, отдых короток, мастеру не пристало тратить время на пустые разговоры.

— Да-да, — вежливо наклонил голову староста, поставил какую-то закорючку на подорожную и вернул ее мастеру. — Кажется, я слышал еще что-то о вашем уважаемом родственнике…

Не отвечая, Ганзак пошел к выходу, а Идо, злобно посмотрев на старосту, поспешил открыть ему дверь.

Ночью, после короткого ужина, когда они укладывались спать, мастер Ганзак все же сделал замечание ученику за невежливый тон в разговоре со старостой. Идо признал свою неправоту, потом он сказал, что готов утром извиниться перед старостой и что он может даже сейчас пойти, разбудить этого достойного человека и принести свои извинения… Бормотание его становилось все тише и неразборчивее, а потом и вовсе стихло, сменившись храпом.

Мастер Ганзак лежал на матраце, набитом свежей соломой, и смотрел в низкий потолок, по которому бегали пятна света от костра во дворе, пробивавшиеся сквозь щели ставен.

С тех пор как появились большеглазые дьяволы, правила и приличия истончились, установления, согласно которым жили испокон веку, дали трещину. Никто не знает, откуда пришли высокие большеглазые чужаки. Одни говорят, что они опустились с неба на огненных птицах, подобно тому, как предки людей в легендарные времена прибыли сюда и поселились в благословенном краю; другие — будто бы чужаки вылезли из-под земли, а потому являются посланниками демонов, с ними же нельзя иметь никакого дела, все одно кончится плохо и себе в убыток. И еще ходят слухи о том, что Наследник благоволит к чужакам не по своей воле, а только по принуждению знатных родов, ищущих выгоды в торговле с большеглазыми. Три шестерки лет тому назад, когда дьяволы впервые объявились среди людей, дело чуть не кончилось мятежом. Тогда всем чужакам повелели не выходить за пределы Фактории, людям же без особого дозволения с ними запретили общаться. Но разве удержишь алчного купца, шустрого городского воришку или любопытствующего бездельника! Вот и наладилась тайная торговля. В обмен на самоцветы и черную смолистую глину, которую добывали в карьерах для лекарей и алхимиков, чужаки расплачивались хорошим серебром, отлитым в виде плоских кружков. Серебро это немедленно переливали в обычные денежные слитки, потому что за хранение таких кружков могли отрезать уши.

Один такой кругляш Ганзаку показал Сокан, его дальний родственник, который служил при дворе в охране. Как-то наведавшись в гости во время отпуска и хорошенько выпив вина, Сокан рассказал, что несколько лет назад ученые после долгих бесед с чужаками составили секретный доклад, в котором призывали Наследника всех большеглазых дьяволов перебить, а тех, кто с ними общался, сослать на поселение в горы или в пограничные войска. Наследник, однако, решил иначе — огненное копье, что подарили ему чужаки, перевесило секретный доклад.

Утром мастер и ученик перекусили холодным мясом с острой приправой и двинулись в путь. Вблизи от местечка Бангва, известного своим просяным вином, им пришлось остановиться у заставы.

— Дальше одним идти нельзя, — сказал начальник стражи, проверив подорожную. — Подойдут еще путники, торговые люди, тогда я дам охранников, чтобы провели вас к следующей заставе. На перевале Благоуханной Рощи шалят разбойники, так что вышел приказ собирать всех в караваны и выделять охрану. Пока можете отдохнуть в трактире моего зятя. Трактир сразу же за оградой заставы, и там целых три молитвенных беседки.

— Какие еще днем разбойники! — закричал Идо, воинственно размахивая палицей. — Наверное, ты сговорился со своим зятем и нарочно задерживаешь путников, чтобы подзаработать. Смотри, если узнает об этом твое начальство!..

— Прошу прощения за моего непутевого ученика, — поспешно вмешался в разговор мастер Ганзак. — Он молод и не знает приличий, но говорит не со зла. Примите в знак извинения небольшое пожертвование в местный храм.

— Да, я вижу, горячий он парень, — сказал начальник стражи, принимая из рук мастера медный пруток, связанный узлом. — Из такого получится хороший воин в пограничных войсках…

— Однако же нам спешно надо попасть в столицу не позже чем через три дня, — продолжал мастер, доставая из кошеля еще один пруток. — Разбойники нам не помеха, добра у нас с собой почти и нет, кроме инструментов для молитвенных беседок.

— Мастер Ганзак известен повсюду, — сказал Идо. — Его имя охраняет лучше всякой стражи. И мастера могут проезжать везде.

— Кто не знает мастера Ганзака, — воскликнул начальник. — Одного прутка вполне достаточно для храма. Но, досточтимые, разбойники и впрямь люди жестокие и могут даже не спросить ваших уважаемых имен, а попросту отрежут головы.