Александр Байбак - Егерь. Последний билет в рай

• Название: Егерь. Последний билет в рай
• Автор: Александр Байбак
• Издательство: Альфа-книга
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9922-1511-3

Аннотация автора: Вторая книга дилогии «Егерь». Концепция прежняя — приключения Егеря, его охотничьего кота и его любимой девушки на слабо изученной планете. Правда, уже на другой.

Аннотация издательства: Олег Денисов, пресытившийся приключениями на Находке, мечтает лишь об одном — спрятаться в каком-нибудь тихом уголке, где никому до него не будет дела. Казалось бы, все к этому и идет: назначение на Нереиду, малоисследованную земную колонию, сулит ему и его девушке Гале непыльную работенку на научной станции, затерянной среди островов Южного полушария планеты. Живи и радуйся! Петрович, кстати, тоже не против — у него здесь обнаружились новые друзья, разумные псевдодельфины. Однако старый враг дает о себе знать, вынуждая героев вступить в неравную схватку, от исхода которой зависит их жизнь. Сумеют ли они выстоять или снова придется спасаться бегством?

---

— Выходит, ты меня действительно любишь? — хмыкнула Галя, хрустнув сучком под ногой. — А, Денисов?

— А ты как думаешь? — с бесконечным терпением в голосе отозвался я. — Конечно, люблю. Ну, так вот…

— А замуж тогда почему не зовешь?

— Чего? — я аж споткнулся от неожиданности. — Э-э-э…

— Ладно, можешь пока не отвечать. Но задумайся. — Галя походя чмокнула меня в щеку и легонько подтолкнула в спину, дескать, не стой столбом. — На чем ты остановился?

— Да, собственно, все… — пожал я плечами. — Выводы делай сама.

— Очень может быть, — согласилась та. — Надо думать, в порыве страсти ты был очень эмоционален. И, хочется думать, искренен.

Я хотел было возмутиться таким недоверием со стороны подруги, но Галя вдруг мечтательно вздохнула и прошептала:

— Мамочки, как романтично! Как в старинном фантастическом романе, любовь — великая, всепобеждающая сила!

— Ничего банальнее не могу представить, но, похоже, ты права, — согласился я. — Хорош ворон считать, пришли. Вон катер.

Глава 4. Что-то мне нехорошо…

Система тау Кита, планета Нереида, 21 января 2538 года, утро

— Денисов, я сегодня остаюсь в лаборатории, данные обрабатывать!

— Да, любимая!

Галина Юрьевна по своей извечной привычке встала на полчаса позже нас с Петровичем, и теперь умывалась, параллельно раздавая ценные указания подчиненным, то есть, опять-таки, нам. Я уже успел сервировать завтрак в крохотной кухоньке и блаженствовал, потягивая сладкий чай, мысленно поторапливая напарника, хрустящего кормом с витаминным комплексом. Кот это жорево не любил, потому требовался контроль с моей стороны — одними кольцами кальмара сыт не будешь, а питомец должен быть полон сил и энергии, иначе какой из него работник? Впрочем, судя по последней Галиной фразе, сегодня нам особо напрягаться не придется, будем сами себе хозяева. В кои-то веки, честно говоря. Достала меня начальница, чтоб ей ноготь поломать…

— Ай, блииин!!!

— Любимая?

Галя высунулась из тесной каморки, объединявшей в себе функции душевой кабинки, умывальника и санузла, и плаксиво пожаловалась:

— Я ноготь сломала!.. На мизинце, представляешь?

— Сочувствую, — предельно серьезно отозвался я, мысленно содрогнувшись от хохота. Петрович тут же навострил уши, но я одним зверским взглядом заставил его вернуться к еде. — Иди ко мне, я тебя пожалею.

— Да ну тебя! — Галя еще немного полюбовалась с убитым видом на пострадавший палец и снова забилась в кабинку. Акустика в ней была хорошая, так что она почти не повышала голос: — Если я к тебе выйду, опять на работу опоздаем.

— Да ладно, — хмыкнул я. — Вот чего я не могу понять, так это твоей болезненной тяги к соблюдению распорядка дня. Ну кто тебе чего здесь скажет? Ты же и есть тут главная начальница.

— Вот потому и должна быть для всех примером.

В ответ на это заявление я недоуменно покачал головой, а Петрович и вовсе прикрыл лапой морду, изобразив весьма распространенный сетевой мем.

— Лопай, не отвлекайся, — поторопил я в очередной раз напарника и одним глотком допил остывший чай.

Интересуетесь, как Галя стала начальницей? Да мне самому интересно, но давайте обо всем по порядку…

За два последних месяца жизнь наша довольно резко изменилась. В какую сторону — пока сказать трудно, не хватает данных для анализа, как в таких случаях выражается Галина Юрьевна. Но на Пятачке мне нравится, хоть и вынуждены мы жить в типовом блоке, которому очень далеко до нашего дома на основной базе. Главным образом, из-за нового поля деятельности — основная моя задача в последнее время заключалась в общении с афалинами и постоянном расширении «словарного запаса». Работа с одной стороны привычная — опыт есть, мы с Петровичем почти год занимались примерно тем же, с другой — приесться она еще не успела. Плюс нет нужды постоянно мотаться по отдаленным островам, занимаясь откровенной рутиной — ну, вы в курсе.

Ту памятную ночь, которая теперь во всех отчетах нашего отдела лаборатории именуется Контактом — вот так, с большой буквы — и все следующие сутки мы с Галей и Петровичем шли на катере за афалинами. К утру второго дня псевдодельфины, которых к этому времени осталось не больше десятка (остальные их сородичи как-то незаметно отстали в пути), вывели нас к островку с весьма нетипичным рельефом. По сути, он представлял собой огромную скалу, поросшую кое-где джунглями, обрывистую с одной стороны и довольно пологую с другой. Имелась на нем и укромная бухточка, столь крохотная, что в ней с трудом можно было разместить пару катеров типа нашего, ну и еще для нескольких плоскодонок-надувнушек место бы осталось. Здесь же располагался единственный на весь остров пляж, плавно переходивший в поляну размером с хорошее футбольное поле. Других ровных площадок не было, со всех сторон громоздились скалы, пробраться по которым смогли бы разве что горные козлы. Название «Пятачок» родилось само собой, да так и прижилось, хотя официально остров поименовали Флоранс-2 и по документам провели как базу специального отдела биолаборатории. Занимался наш спецотдел проектом с говорящим названием «Генезис-3001» — убогость фантазии доктора Робинсона уже давно никого не удивляла.

Да, вы правы, научный руководитель базы принял самое непосредственное участие в нашей работе. Не знаю, как бы сложилась Галина судьба как ученого, если бы не наше открытие. Моя подруга не ошиблась, выложив Робинсону все подробности дела, теперь даже я с этим был согласен. Галин конфликт с профессором Корневой разрешился волшебным образом — доктор Робинсон любезно согласился стать научным руководителем моей ненаглядной, заодно и с тематикой определились, благо поле деятельности перед нами лежало необъятное. Если все пойдет по плану, еще нескольким поколениям аспирантов работы хватит. Она так и не призналась, из-за чего поцапалась со «старушенцией», да я особо и не настаивал. Зато неожиданно даже для самого себя оказался соавтором будущей диссертации — как пояснил Робинсон, взваливший на себя бремя руководства, без меня все равно не обойтись, впрочем, как и без Петровича. Но оформлять кота, будь он хоть трижды гением, соавтором научной работы не пришло бы в голову даже самому отъявленному троллю, каковых в высших академических кругах хватало, так что отдуваться придется мне. Формальных причин для отказа не нашлось — какое-никакое, а высшее образование у меня имелось, так что никто не мог мне запретить защищаться. Ученые в один голос заверили, что всю бумажную работу, равно как анализ результатов и их публикацию, они берут на себя, мне нужно будет всего лишь поприсутствовать на самой процедуре защиты, поэтому, поразмыслив, я дал согласие. В конце концов, ученая степень, пускай и по биологическим наукам, лишней не будет, а вкалывать мне в любом случае придется. И если насчет Гали у меня сомнения были, то доктор Робинсон дядька серьезный, к тому же он очень быстро сообразил насчет сенсации, эксклюзива и прочих приятных сопутствующих мелочей, и засекретил все разработки, то есть поспособствовал моему же плану, только на более высоком уровне. С учетом секретности проекта «Генезис-3000», дочерняя тема и вовсе стала секретной в квадрате. Так что первым делом доктор распорядился перенести все работы по Контакту подальше от любопытных глаз, и в результате мы переселились на тот самый остров, указанный афалинами.

С благословения начальства на Пятачке буквально за две недели вырос целый исследовательский комплекс: стандартный модульный поселок с капитальным эллингом, десятком индивидуальных жилых боксов — тесных и неудобных, особенно если жить там вдвоем плюс не самый мелкий кот, внушительным куполом лаборатории с не менее внушительным подвалом, метеостанцией, узлом связи и прочими хозяйственными постройками. Спецы из технического отдела даже умудрились развернуть крохотный стартовый «пятак», притулившийся у самых скал, на котором почти безвылазно торчал легкий катер-лаборатория. Его мы использовали в основном для сообщения с «большой землей» — островом Флоранс, до которого по прямой было около трехсот километров. По воде муторно, учитывая весьма извилистый маршрут, так что минимум раз в неделю нелюдимому пилоту по имени Клаус приходилось наведываться на основную базу, главным образом за продуктами и реактивами.

Кроме нас с Галей и пилота на острове вахтовым методом проживало еще четырнадцать человек. Семеро Охотников, то есть стандартное отделение, занимали четыре отдельно стоящих бокса. Две Галиных лаборантки-хохотушки жили в соседнем с нами домике. Трое техников, обслуживающих морской транспорт, да и вообще всю инфраструктуру поселка, квартировались в пристроенном к эллингу флигеле, а в случае нужды и на катерах могли заночевать. Авиационный техник Пауль — такой же угрюмый и неразговорчивый, как и пилот — делил с Клаусом жилые комнаты в здании диспетчерской службы, если это строение можно было так назвать. На мой взгляд, оно больше смахивало на складской ангар, куда в случае необходимости можно было загнать наш летательный аппарат, и являлось второй по величине постройкой на базе. Более крупными габаритами мог похвастаться только эллинг на два катера. Биолаборатория шла на почетном третьем месте. Учитывая размер свободной площади и количество научного персонала, не было ничего удивительного в том, что последний член нашей маленькой коммуны — Вениамин — устроился на постой в непосредственной близости от лабораторного оборудования. Собственно, за ним он и должен был следить, равно как и за узлом связи, и вообще всей энергетикой и сложной электроникой базы.