Николай Романов - Рассвет

• Название: Рассвет
• Автор: Николай Романов
• Жанр: Фэнтези

---

— Так дальше жить нельзя!

Постояв немного и поругав власти, они в очередной раз сошлись во мнении, что на жалование охранника ныне особо не разгуляешься. В крайнем случае, чтобы заработать, можно было пойти наемником в небольшое войско Речного княжества или ополчение Южного полуострова, имея соседом воинственную Великую Степь, они всегда с радостью привечают наемников.

Ну, там и скальп, можно было потерять запросто, а свою русоволосую шевелюру, Юнний очень высоко ценил.

Прошлись они и по поводу «отряда смерти», набираемого Кером, но все равно быть самоубийцей им не хотелось. Это все равно, что усесться голой задницей на муравейник и надеяться на то, что муравьи не вцепятся в нее.

Потрепавшись с Беном, чуть погодя Юнний вышел из здания и потянулся до хруста в теле, отстояв в здании банка Мориты свою смену и отоспавшись в ночь, он теперь мог трое суток заниматься своими делами.

Мурлыкая себе под нос:

— Нам бы день отстоять

И ночь продержаться!

Он, не торопясь, вышел на площадь Свободы, бывшую трехсотлетия Империи, внимательно оглядел ряд нищих и прочих убогих, сидящих по ее кромке и не нашел искомого человека. Юнний почесал затылок, придется ждать его в любом случае, вечером у него была намечена очень важная встреча, а сведений для отработки денег, у него было маловато. Их вообще не было, поэтому ему нужно было что угодно, лишь бы втюхать ему.

От нечего делать, Юнний прошелся по ряду мелких торговцев, приценился к глиняной свистульке и посвистел в нее, вызвав ложную надежду у скучающего продавца. Положив свистульку на место, Юнний подошел к следующему торговцу и купил у того, надрезанный на куски, ломоть вяленого мяса лесной антилопы, кусок ржаного хлеба и пучок зеленого лука.

Присев на обочине, он принялся, не торопясь, пережевывать мясо, заедая его зеленым луком и поглядывая по сторонам, в ожидании нужного ему человека.

Утолив голод, он увидел, в шагах двадцати от себя, сутулого мужчину, одетого в рваную одежду, присевшего, как и он, на обочину.

Усевшийся на обочине, чуть нагнулся и, взяв горсть дорожной пыли, присыпал себя ею, напоследок мазнув себя по лицу, испачкав его своими грязными руками. Приняв колоритную позу замученного тяжелой жизнью человека, он начал жалобно причитать:

— Подайте, люди, кто сколько сможет жертве имперских застенков!

— борцу за светлую свободу Раввенского народа!

Свободный раввенский народ, впрочем, равнодушно проходил мимо «борца», лишь изредка подкидывая тому медь. Вот, патрулирующий на площади стражник, с ленцой подошел к «жертве имперских застенков» и, нагнувшись, взял у того из деревянной плошки горсть меди, две-три нуммии. Курочка по зернышку клюет, там чуть-чуть и там чуть, конечно, ему не сравниться с главой их участка Синей Стражи, эти то берут по-крупному, не гнушаются.

Вот совсем недавно два сыночка, весьма «уважаемых людей», снасильничали Яну, дочь торговки рыбой Толстой Юцы. Так нечего ей было свою красоту напоказ выставлять, вот она и приглянулась им, попортили девку, даже до суда не дошло.

Тяжбу вел сам глава участка Синей Стражи, Денбе Серый. В описи происшедшего, красочно и во всех подробностях указывалось, что Яна сама соблазнила двух юношей из приличных семей, пользуясь их молодостью и неопытностью. Пришлось таки Толстой Юце выплачивать штраф в двадцать нуммий каждому, за надругательство ее дочери над благовоспитанными и наивными юношами и еще благодарить их, что дело не довели до суда, где ее дочь ждала бы куда более суровая участь.

Юнний, терпеливо ожидая подходящего момента, взял у торговца ковш ядреного кваса с хреном, выпив его, и похвалил торговца:

— А хорош квасок, аж в нос шибануло!

Юнний неспешно подошел к «борцу за свободу», который успешно делал вид, что якобы даже и в упор не видит Юнния, и все тянул свою волынку:

— Имейте жалость в своем сердце, и воздастся вам по заслугам от милосердного Солнца!

Подайте мученику, пострадавшему за его веру в будущую светлую свободу людей в темные имперские времена!

Юнний молча подошел к нему, положил руки на пояс, несколько раз качнулся с носка на пятку и обратно и, пристально разглядывая нищего мученика, скептически произнес:

— Иду я по улице и вдруг вижу изможденного нищего, который вот-вот протянет ноги от своей жалкой жизни. Тут я, было, чуть не прослезился. Только я собрался смахнуть скупую мужскую слезу, набежавшую на мои суровые глаза, присматриваюсь и вроде вижу Темала, одного из числа самых богатейших людей на этой улице.

Ты ли это, мой друг или меня все-таки подводят начавшие слабеть, мои глаза!?

Темал, живо оглядываясь по сторонам, только шикнул на него:

— Да я это, я. Юнний, что раскричался, как на рынке. Тихо, а не то всю мою клиентуру распугаешь. Не мешай честным моритцам, творить добрые дела к людям страждущим милосердия.

— Ты где это видел в этом городе честных моритцев? Покажи мне хоть одного, и я крикну во всю глотку, что ты не бывший динат Темал, про которого еще в имперские времена ходили легенды среди синих стражников.

Бывший динат недовольно проворчал, осторожно косясь по сторонам:

— Чего тебе надобно, Юнний? А то у меня от твоего нытья уже зубы заныли.

Юнний сразу сменил свой тон:

— Ладно-ладно, пошутили и будет.

В плошку нищего, звякнув, в кучку меди упал серебряный денарий, который исчез в тот же миг, Темал совершил неуловимое движение рукой, и серебро в одно мгновение ока исчезло, как будто его там и не было вовсе.

Юнний чуть моргнул и, понизив голос, с уважением, к умению Темала сказал: — Какие слухи ходят вокруг тебя? Я имел в виду лишь те, которые могут заинтересовать меня — уточнил он.

Темал лишь вздохнул и, задумчиво потерев подбородок ответил, хитро поглядывая на «братца»:

— В Морите все спокойно.

— В Морите никогда не было спокойно…если в Морите все спокойно, значит в ней все умерли.

— Тут было покуше…

— Э-э-э, только не надо про Игру Смерти, предупреждаю тебя сразу, про нее я уже все знаю. Любая торговка на рынке была рядом с усадьбой Сая Альвера и самолично видела убийцу Триады, сигающего к нему в сад. Хорошо начал, не останавливайся на мелочах, давай дальше?

— Знающие люди сказывали, через Западные ворота вчера и сегодня, группами человек по пять прибывают укргуры — и Темал замолчал, насмешливо глядя на Юнния, мол, что ты на это скажешь.

Юнний с явным сарказмом в голосе, сказал Темалу.

— Ты меня сильно удивил, я и не знал, что через Западные ворота, все степняки попадают в Мориту. Я так думаю, их в столице гораздо больше, не считая торговцев, путников, наемников и прочего сброда прибывающего со стороны Великой степи и шляющиеся по Раввене и Великому тракту, со своими табунами коняк, гнавшими их во все страны.

Темал, глядя на Юнния, лишь обреченно покачал головой, что с обделенного умом взять и добавил, вталкивая ему, словно малолетнему неслуху, не вовремя перебивающему старших:

— Вот что интересно, прибыли «конопасы» группами с разных направлений, но все они остановились в одном месте. Есть в Морите один торговец лошадьми, сам укргур, звать его Бойкован, он уже давно ведет свои дела в Морите, лет десять с лишним уже.

Обосновался он здесь еще в имперские времена. Вот все они у него и остановились, набралось их там, десятка под три.

— Ну и что здесь такого? Подумаешь, перегонщики лошадей, но они же пустые, а кто же они тогда и что им нужно в белокаменной? — поневоле Юнний даже заинтересовался и вопрошающе посмотрел на Темала, мол, если начал, так давай заканчивай.

Тот, пристально разглядывая плошку с пригоршней скудной меди, пояснил:

— Одного из них Малыш слегка пощипать хотел, так он ему сразу руку сломал. Ребята осерчали за пацана, и Зверь с тремя приятелями, решили строптивого «конопаса» пришить и всю монету забрать, если он такой злой и делиться ни с кем не хочет.

Поневоле Юнний заинтересовался:

— Ну а дальше?

— Тот степняк, был не один, а со своим товарищем. Зверь с ребятами обрадовались вначале, монет с обоих, для них-то больше будет.

Темал, увидев кого-то из знакомых вдалеке, помахал ему рукой, приветствуя его, видимо, испытывая терпение Юнния.

— Ну и …? — поторопил его Юнний.

— Короче, «лошадники» быстро троих нашинковали, а Зверь когда убегал, так ему вдогонку нож в задницу воткнули. Никакого уважения у степняков к нам и древней раввенской культуре, им у себя в Великой Степи, только коней пасти.

Юнний задумался:

— Гм… воины видать хорошие и все в одном месте собрались, говоришь. Интересно, что же им понадобилось в Морите. Наемники все в «Ржавом клинке» кучкуются или на худой конец в Братстве у Арана Большого, а эти не туда и не сюда. Интересно к чему бы это?

— Да-да, и к чему же все это?

Темал опечаленно глянул на горсть меди в плошке, как будто, это были последние деньги в его никчемной жизни. Он даже пошевелил их своим заскорузлым пальцем, проверяя так ли это, возможно, на самом дне, случайно завалялся золотой солид и скорбно глянул на упрямого Юнния, не внимавшего прямым намекам Темала.