Вячеслав Поляков - Мама, не плачь, я живой

• Название: Мама, не плачь, я живой
• Автор: Вячеслав Поляков
• Жанр: Научная Фантастика

1982 год. Приключения военного медика в Афганистане после крушения санитарного вертолёта. Все события и персонажи вымышлены, любые совпадения случайны.

---

— Я пришёл с миром, — на пуштунском сказал Никита и поднял руки ладонями вперёд, показывая, что у нет в руках оружия. Подросток медленно опустил автомат и повалился на бок, теряя сознание. Никита соскочил с коня и бросился к парню. Вытащил перевязочный пакет, разрезал и так уже здорово порванную рубаху воина и осмотрел рану. Пуля попала в лопатку и прошла навылет через грудную мышцу. Похоже, лёгкое не задето. Никита быстро перевязал рану. Достал аптечку и вколол противошоковый набор. Пощупал пульс — пульс был, но частый и слабый. Кровопотеря была приличная. Никита достал из переметной сумы флягу и, повернувшись, заметил, что подросток наблюдает за ним через полуприкрытые веки. Никита протянул флягу:

— Пей. Это зелёный чай.

Парень помолчал и прошептал:

— Я не знаю кто ты, чужеземец. Но, на твоей руке браслет нашего племени. Значит, ты свой. Я приму твою помощь. Я остался самый старший в нашем клане. Если я умру, возьми на себя мою месть, — и парень опять потерял сознание.

У Никиты была с собой упаковка 40 % глюкозы в ампулах и он ввёл парню внутривенно две ампулы. Как потом выяснилось парня несколько дней не кормили и в сочетании с физической нагрузкой это дало обморок. Так что глюкоза пришлась кстати. Через несколько минут подросток открыл глаза и выпил сразу полфляжки зелёного чаю. Ему стало лучше и сознания он больше не терял. Слабым голосом парень рассказал Никите свою историю. Его звали Зафар. Их клан был небольшим, но важным звеном в жизни пустынных кочевников. С древних времён этот клан был хозяином небольшого, но очень важного оазиса Эль-Зафар в центре самой большой пустыни Афганистана. В оазисе было всего четыре колодца: один для людей и один для скота, и два колодца для полива небольших полей вокруг кишлака. Эти колодцы были полноводны и никогда не пересыхали. До ближайшего к этому оазису источника воды было пять дней пути. Пройти через всю пустыню, миновав этот оазис было невозможно. Все кланы кочевников проходили через оазис эль-Зафар, если им приходилось пересекать эту пустыню. …Этот караван археологов пришёл в оазис за три дня до чёрной бури. Их было тридцать человек. Они щедро заплатили за постой и воду и на следующий день собирались следовать дальше. Ночью они напали на спящий оазис, предварительно вырезав сторожей. Соплеменники Зафара храбро сражались, но нападение было внезапным, а разбойники хорошо вооружены. В тюках у них было не археологическое оборудование, а оружие. Разбойники убили всех взрослых, стариков и детей. Колодцы подорвали взрывчаткой. Они ограбили оазис и сожгли дома. Двух своих проводников они убили и переодели в форму солдат афганской армии, а затем бросили посреди селения. Они оставили в живых только девушек, молодых красивых женщин и детей от 8 до 12 лет. Среди них старшая сестра Зафара. Их взяли с собой и ведут на продажу. Чёрная буря застала их караван в пути. Во время кара-бурана сестра Зафара перегрызла верёвки на его руках, и Зафар сумел зарезать одного охранника. Он успел захватить его автомат, но поднялась тревога и Зафар вынужден был убежать. Целые сутки, пока не закончилась чёрная буря, он, закопавшись в бархан, провёл без пищи и воды. Сегодня утром Зафар подкрался к каравану и застрелил одного из главарей бандитов и ранил второго разбойника во время преследования. Но, сам был при этом ранен. Он немножко отдохнёт и пойдёт выручать своих соплеменников. Зафар теперь самый старший из оставшихся в живых мужчин клана. Значит, он вождь клана. А там, в караване, пленённые женщины и дети его клана. Он должен их освободить и отомстить разбойникам. Они специально убили всех, чтобы племя кочевников не знало кому мстить. Но, он, Зафар, знает.

— Зафар, сколько в караване разбойников?

— После боя в оазисе их осталось двадцать два человека. Здесь я убил двоих и одного ранил. Значит, осталось двадцать человек, один из них ранен.

— Какое у них оружие?

— У всех автоматы, кроме одного. У него винтовка с оптическим прицелом. Это он ранил меня. Он самый опасный из них. Его надо убить в первую очередь.

— Ты сказал, что убил одного из главарей. Значит, есть ещё?

— Да, главарей было двое. И они не арабы. Они похожи на арабов, одеты как арабы, разговаривают на арабском языке, но они не арабы. Они белые. Это они приказали убить проводников и переодеть убитых в форму афганской армии. Они привезли эту форму с собой.

— Сколько в караване пленных?

— Сорок шесть женщин, двадцать восемь девушек и сорок пять детей. Это всё, что осталось от моего клана. Я должен их спасти. У меня ещё осталось десять патронов.

— Зафар, ты ранен…

— Там люди моего клана.

— Я не о том, Зафар. Извини, если я скажу что-то не так, я плохо знаю ваши законы. Одному трудно воевать против двух десятков разбойников. Могу ли я предложить тебе свою помощь?

— Ты чужеземец, но на твоей руке браслет нашего племени. Полтора года назад я слышал, что наше племя взяло под свою защиту одного доктора-шурави. Это ты?

— Да.

— Я думаю, — после короткого молчания сказал Зафар, — если наше племя взяло тебя под свою защиту, то ты тоже имеешь право защищать людей нашего племени в случае опасности. Это будет справедливо. Я готов принять твою помощь. Других воинов нашего племени здесь нет. Завтра в наш оазис должен прийти один клан, но они ничего не знают о происшедшем и не знают где мы.

— Стоп. Ты сказал, что бандиты взорвали колодцы. Значит, этот клан не найдёт в оазисе воды?

— Да… Тогда они все погибнут. На обратный путь у них воды не будет. А откопать колодцы они не успеют, погибнут от жажды. Колодцы были очень глубокие.

— Значит, надо торопиться, Зафар. Ты пока полежи здесь, отдохни. А я схожу на разведку, посмотрю что там и как. Никита оставил Зафару одеяло, оба бурдюка с водой, весь сухой паёк, бинты, антибиотики в таблетках. Хотел оставить промедол, но Зафар сказал, что у него есть обезболивающее и показал небольшой брусок коричневой пасты, откусив при этом маленький кусочек. Никита пообещал вернуться ночью, крайний срок — утром. Зафар обещал ждать на этом месте и никуда не уходить.

Никита слегка дал коню шенкелей и рысью направился в ту сторону, куда ушла троица разбойников. Отъехав от Зафара, выпустил в небо астральный зонд и осмотрелся. Трое бандитов ковыляли на юг, раненый здорово их задерживал. Никита отследил направление их движения и галопом обошёл их по дуге, зайдя со стороны солнца. Здесь он спешился, уложил коня между барханами и залёг в засаду. Разбойники должны были пройти метрах в пятидесяти от него. У него не было жалости к этим людям: они совершили самое страшное злодеяние в пустыне и им не было оправдания. Никита проверил не попал ли песок в винтовку, улёгся поудобнее, замаскировался, передёрнул затвор своей М-16, установил режим непрерывного огня. Настроился на долгое ожидание. Бандиты показались минут через двадцать. Дождавшись, когда они подойдут поближе, Никита одной очередью уложил всех троих. Подождал несколько минут, ничего не происходило, никто не шевелился. Никита осторожно подошёл к разбойникам, осмотрел — добивать не было необходимости. Минус три, осталось семнадцать. Он собрал автоматы бандитов, запасные магазины, ножи, фляги, бинокль. Больше на них не было ничего интересного, в погоню они бросились налегке. Никита навьючил собранное на коня и отвёз всю добычу к Зафару. Теперь за парня можно было не беспокоиться, патронов и оружия для обороны ему хватит. При виде такой горы оружия у подростка загорелись глаза. Он дёрнулся было встать, но тут же со стоном опустился на песок.

— Зафар, оставайся здесь. Я приведу караван сюда, — сказал Никита, — тебе нужно отдохнуть. Тебе ещё вести караван обратно в оазис.

— Оазиса больше нет, — глухо сказал Зафар, — разбойники сожгли его.

— Ничего, стены остались, значит и дома будут.

— Они взорвали колодцы.

— Мы что-нибудь придумаем, Зафар. Безвыходных положений не бывает.

Никита ободряюще подмигнул Зафару и взлетел в седло. Под мерный стук копыт Никита прозондировал окрестности с высоты птичьего полёта. Караван оказался километрах в пяти южнее. Метрах в трёхстах от него виднелась тройка разбойников, возвращавшаяся из поиска. На полпути между Никитой и караваном и немного правее находилась ещё одна тройка бандитов. Они просто стояли на бархане, осматривали каждый свой сектор и слушали пустыню. Двое были с автоматами, один с винтовкой, на которой был оптический прицел.

— А вот и снайпер, — подумал Никита, — это о нём говорил Зафар, его-то и надо убирать в первую очередь. Никита повернул коня левее и начал обходить эту троицу. Он решил повторить вариант с засадой. Противники о нём пока не подозревают и ведут себя довольно беспечно. Они ловят всего лишь пацана-подранка, а о том, что сами могут оказаться в роли дичи, пока не подозревают. Средней рысью, не показываясь из-за барханов, Никита обошёл разбойников, нашёл подходящее место для засады, отвёл в сторону и уложил Тороса, затем залёг в выбранном месте и замаскировался. Запустил в небо ещё один астральный зонд. Первым зондом Никита наблюдал за выбранной им троицей, а вторым зондом контролировал ситуацию в районе каравана. Третья тройка уже вернулась в караван и там начались сборы в дорогу: навьючивали, поднимали и выстраивали в цепочку верблюдов, сгоняли в группу пленников. Пустили в небо зелёную ракету, видимо, приказывая погоне повернуть назад. Это было хорошо, ибо Никита уже начал беспокоиться о том, что если бандиты решат продолжить поиск, то могут наткнуться на Зафара. Ему не хотелось покидать такое удобное место для засады: здесь разбойники должны были пройти между двумя высокими барханами и тогда, возможно, в караване не услышат его выстрелы. Всё-таки у М-16 звук не такой, как у автоматов Калашникова, которыми были вооружены бандиты. Трое бородачей появились буквально через десяток минут. Шли цепочкой друг за другом. Первый смотрел вперёд, задние контролировали правый и левый фланги. Снайпер шёл последним. Он всё-таки успел почуять Никиту и за секунду до выстрела упал на песок и попытался найти его в прицел. Никита такой возможности ему не предоставил — всадил в него очередь на десяток патронов. Оставшиеся двое, услышав выстрелы, сразу бухнулись на землю и, даже толком не прицелившись, открыли огонь. Никита добил их двумя короткими очередями. Весь бой длился от силы минуту. Никита выждал несколько минут — никто не шевелился. С винтовкой наизготовку Никита осторожно подошёл к лежащим. Добивать никого не требовалось, стрелял как в тире, укрыться бандитам было негде. Ещё минус три. Осталось четырнадцать. Трофеи Никита собирать не стал, взял только снайперскую винтовку. Снайперка была хороша: самозарядная германская HK PSG1 под натовский патрон 7,62Х51 с шестикратным прицелом "Хенсолт" 6Х42 с подсветкой сетки. В разгрузке снайпера Никита нашёл три снаряжённых двадцатипатронных магазина к винтовке и гранату DM-51. Магазины и гранату он также взял себе. Футляра к винтовке не было, видимо остался в лагере басмачей. Свою М-16 Никита закинул за спину, а снайперку повесил перед собой поперёк груди. Влез в седло и шагом поехал между барханов к каравану. Там уже все готовы были выступить в путь, ждали только ушедших в погоню за беглецом. Никита приблизил зонд к лагерю разбойников и нашёл главаря. Им оказался загорелый крепыш лет сорока, одетый в традиционную афганскую одежду и зелёную чалму. Это был не смуглый, а именно загорелый белый наёмник с несколько восточными чертами умного лица. Он, видимо, уже понял, что события пошли не так, как планировалось, и бросал озабоченные взгляды в пустыню. Вот главарь бросил короткое распоряжение и пятеро бандитов окружили пленников, остальные распределились по цепочке верблюдов, собираясь играть роль погонщиков. В небо взлетели ещё две зелёные ракеты. Караван тронулся в путь. Курбаши решил не ждать своих людей, видимо, рассчитывал, что уцелевшие догонят медленно двигающийся караван. А искать пропавших он не рискнул, справедливо полагая, что там, где бесследно пропали шестеро, могут пропасть и оставшиеся. Он решил уходить. Никита дал коню шенкелей, переводя его на рысь. Задача осложнялась. Караван надо остановить, но остановить так, чтобы не пострадали пленные. Если басмачи почуют, что запахло жареным, они могут вырезать пленников и попытаются бежать, бросив добычу. Надо было что-то придумать. А для начала — убрать главаря. Отряд без командира — это стая без вожака. И, если в стае начнётся грызня за лидерство, басмачам какое-то время станет не до пленников. Никита обогнал караван, спрятал коня в небольшой низине, устроил себе снайперскую позицию в сотне метров от предполагаемого пути каравана, замаскировался и стал ждать. Скорость движения верблюда — 3 километра в час, так что Никита едва не заснул пока дождался каравана. Наконец, из-за бархана появилась гордо поднятая голова первого верблюда, и Никита начал искать в окуляре оптического прицела фигуру главаря. Курбаши шёл в самом конце каравана в компании двух сообщников, причём расставил их так, что спереди его прикрывала группа пленников, а с флангов и немного сзади его телохранители. Никита выбрал свободный ход спускового крючка, дождался когда главарь покажется в сетке прицела, задержал дыхание и плавно нажал на спуск. Телохранители сначала не поняли что произошло, и, когда курбаши начал заваливаться назад, бросились к нему. Никита успел сделать ещё один выстрел и завалить одного из телохранителей. Второй басмач, поняв что происходит, бросился в толпу пленников и что-то заорал. Караван остановился. Бандиты залегли и, натягивая поводья, начали укладывать на землю верблюдов. Никита не стрелял, боялся попасть в верблюдов. Подвёл итоги: минус два, осталось двенадцать. В лагере басмачей царила неразбериха пополам с паникой, слышались крики, суматошные выстрелы общим направлением несколько левее позиции Никиты. Он отполз с бархана, наблюдая за караваном через астральный зонд. Постепенно в лагере разбойников паника прекратилась, наступила напряжённая тишина. Вдруг из группы пленников вышел мальчик и пошёл в сторону Никиты, сначала медленно, затем быстрее и, наконец, побежал. По нему не стреляли. Мальчик бежал в направлении бархана, по которому стреляли басмачи в момент нападения. Никита спустился с бархана, встал, подошёл к коню. Поднял его, похлопал по шее, вскочил в седло и поехал на перехват мальчика. За барханами они встретились. Мальчик, увидев вооружённого всадника, остановился как вкопанный. Ему было лет восемь, исхудавшее лицо, потрескавшиеся сухие губы, глаза затравленного зверька. Никита поднял руки, показывая, что в них не оружия: