Юлия Зябрева - АнтиСУМЕРКИ. Блог вампира

• Название: АнтиСУМЕРКИ. Блог вампира
• Автор: Юлия Зябрева
• Жанр: Юмористическая фантастика

Я переписала старые добрые "Сумерки" вместе с "Дневниками вампира". Как получилось - судить вам.

---

       -- Это, дочь, с какой стороны посмотреть. С одной -- так ничего не случилось. А с другой -- настоящая катастрофа.

       Это пояснение папа счёл достаточным и вернулся к важному занятию. Он не бесцельно ковырял кашу, а выкладывал из неё пацифистский знак мира. Я видела его вверх ногами, поэтому мне он казался руной "альгиз", вписанной в круг. Как-то с полгода назад прикупила себе книжку про руны, читала вечерами, разбиралась. И ещё не успела забыть, что перевёрнутый "альгиз" говорит о недостижимости желаемого прямо сейчас.

       Интересно, те, кто проектировал знак мира, знали о том, что он так похож на руну с таким значением? А потом ещё удивляются, мол, войны всё идут.

       Но папа говорил о катастрофе.

       -- Э-э... а подробнее?

       Он вздохнул и закрутил вилкой по тарелке спираль из каши.

       -- Помнишь "ниву", на которой тебя встречали?

       -- Ну да.

       -- У неё сел аккумулятор и прокололись два колеса.

       Я с облегчением выдохнула, не удержалась от беззаботного комментария:

       -- И вся катастрофа!

       -- Надь, я сегодня должен был отвезти в Дзержинск кое-какие очень важные документы.

       Исходя из того, что мой папа заведовал библиотекой во Фролищах, которая напрямую включалась в библиотечную систему Дзержинска, под "кое-какими документами" подразумевался квартальный отчёт. А то, что рассказывалось в этом доме о "дзержинских начальниках", не оставляло сомнений: папу подвергнут пытке с пристрастием, если отчёт не поступит в срок.

       -- Ну так заряди аккумулятор и поменяй колёса! -- бодро советовала я, представляя, какие пытки могут применить к моему папе. Дробление пальцев тисками из "Войны и мира"... сдавливание головы полным собранием сочинений Горького...

       -- Уже. А она всё равно не заводится.

       -- Да, это уже хуже... а позвони тёте Вале, ведь у неё служебная машина есть!

       -- Надь, эта "Нива" и есть тёти Валина служебная машина. Понимаешь?

       Да, теперь я поняла.

       Не меньше, чем медленное сожжение на списанных за последние десять лет книгах!

       Я уже почти сказала, что ничем не могу помочь, когда перед мысленным взором засверкали спицы "Салюта".

       -- Пап!

       -- Да?

       -- А до каких тебе надо привезти эти документы?

       -- Какая разница? Машины-то нет.

       -- Зато есть велик!

       Папа потряс головой, освобождаясь от шелухи из моих слов. Но я не привыкла так быстро сдаваться:

       -- Папа, у меня есть велик. У меня есть силы. Я вполне могу ехать со скоростью пятьдесят километров в час, а то и больше. Подумай! Не пройдёт и часа, как я буду в Дзержинске, найду, куда там тебе надо отдавать эти твои документы, и всё! Папа!

       -- Но...

       Он колебался.

       Я видела, что ему, с одной стороны, хочется принять моё предложение, но с другой он опасается меня отпускать.

       -- Пап... ты вспомни, кто я.

       Папа прикусил губу:

       -- Я помню. Ну, если ты возьмёшь с собой Веру и Фила...

       Ага, мысленно показала я кукиш и покрутила им -- ага-ага! Я намерена мчаться быстрее ветра, а Захарченко с Широковым пусть лучше учатся хорошо бегать! Но если я не соглашусь с папиным предложением, меня ждут по меньшей мере полчаса убеждений. А ребят можно попросить не ехать за мной и потом, как отъедем немного в лес.

       -- Хорошо, папочка!

       Надеюсь, сарказм не выпирал из каждой буквы.

       Папа заметно повеселел.

       -- Ну, раз так, то давай, вот сумка, вот бумаги...

       Он принялся объяснять мне сначала как доехать до Дзержинска и долго путался в показаниях, пока я не начертила вместо него вполне сносную схему дороги и не заверила, что отлично её помню, ведь мы когда? Дня три или четыре только назад по ней ехали. Потом папа записал для меня название улицы, дома, библиотеки, фамилию-имя-отчество того, кому надо передать лично в руки этот квартальный отчёт...

       Потом мы пошли, ведя "Салют" в поводу, к дому Широкова, где, как и ожидалось, обнаружилась и Захарченко-младшая.

       Сладкая парочка правильно расшифровала мою мимическую игру и подключилась к ней моментально, выводя из "ангара" свои велосипеды.

       Верина "машинка" была так себе. А вот за Филов "Стеллс" любой фристайлер прозакладывал бы душу! Хорошо, что я не фристайлер и что уже сроднилась с "Салютом".

       Папа всё-таки прослезился, когда мы с дружным радостным гиканьем стартовали в сторону Дзержинска.

       Вере надоело кричать "йо-хо", когда мы ещё не успели далеко отъехать от Фролищ. Я затормозила, обогнав друзей. У меня в голове родилась шикарная речь, призванная убедить их в моей правоте.

       -- Вера! Фил!

       К тому пафосу, с каким я начала фразу, подошло бы продолжение а-ля Гар, что-нибудь вроде "внемлите гласу моему, друзья мои, призываю вас не посрамить отечество"... хотя это уже не в тему.

       Снизив градус, я продолжила обычным голосом:

       -- Ребят, я с пяти лет хожу в секцию велоспорта. Сейчас я хочу применить всё то, чему меня там учили, чтоб добраться до Дзержинска как можно быстрее. Давайте вы куда-нибудь по своим делам срулите, только чтобы папе на глаза не попадаться. А я вот только отдам его бумажки, кому он просил, и вернусь. Вернусь - звякну, и тогда можно будет куда угодно идти, не заботясь о скрытности. Идёт?

       Они переглянулись, синхронно пожали плечами:

       -- А может, давай вместе? -- предложила Вера.

       -- Да ладно! Вместе мы к вечеру доберёмся. Вы же вряд ли быстрее двадцати километров ехать сможете. А я легко сорок выдам, а то и больше!

       -- Ну ладно...

       -- Ну как хочешь... -- смирились с неизбежным ребята.

       Я чмокнула в щёчку сначала Фила, потом Веру, оседлала "транспортное средство" и начала разгон.

       Вот почти так же я за Эдиком гнала. И он ещё смеет утверждать, что я ехала медленно?!

       Сосны полетели назад, как в кино, только гораздо круче, чем в кино. Ни один фильм не сможет передать мелькающий в глазах свет в сочетании с ветром и мышечным усилием, а одно без другого и третьего, да плюс ещё сто двадцать три неповторимых аромата, да плюс плавные переходы в тень под облаком и на жаркое солнышко под чистым небом... нет, пока ещё развитие киноиндустрии до такого уровня не дошло.

       А хорошо бы в такой погожий денёк, да под ручку с Эдиком, да на весь день, и вечер, и ночь!..

       Мечтая, я не забывала удерживать скорость на выбранном уровне и даже наращивать. Эх, не взяла спидометр, замерить, как быстро еду. Конечно, вряд ли побила бы мировой рекорд в двести восемьдесят с копейками километров в час. Дико мешали колдобины, ямы и широченные трещины, хотя...

       Я притормозила.

       В воздухе пахло чем-то странным и неприятным. Похоже на то, как было ночью у костра, когда я начала себя накручивать на всякие страхи.

       Я не стала вертеть головой, оглядываясь по сторонам. Мало ли... и даже скорость снова прибавила, но сбежать от неприятного запаха так быстро не получилось. Он ещё долго мне мерещился то слева, то справа, а в одном месте показалось, что я с разгону влетела в облако этой жуткой вонищи.

       На что же это похоже... ведь что-то знакомое... человечина -- не человечина... что бы это могло быть... что бы ни было, фиг с ним!

       Я еду в Дзержинск.

       У меня каникулы, лето и первая любовь!

       Дорога кончилась на удивление быстро. Я не успела даже устать, ведь, вообще-то, усталость в мои планы не входила.

       Почти не пришлось никого расспрашивать о том, как добраться до нужной улицы -- и причиной тому было не только папино умение объяснять дорогу. Это работала та самая ниточка, ведущая меня к желаемому месту...

       Два поворота направо, два налево, и я у дверей центральной городской библиотеки. Мне понравилось изображать из себя профессионального курьера, с лёгким налётом небрежности, и в то же время добросовестного и аккуратного.

       Папе в ответ передали ещё какие-то бумаги.

       Наверное, они всё же не были столь уж важными, иначе стал бы кто доверять их не пойми кому! Ну и что, что все знали, кто я -- ведь папа же позвонил с предупреждением, кто привезёт отчёт.

       Расспросив народ на улице про магазины, где можно посмотреть воздушные шарики, плавающие свечи и прочие украшательства, я отправилась совмещать полезное с приятным: папа ведь всё равно получит свои бумаги сегодня, значит, можно особо не торопиться... хотя да, Фил и Вера... ну, ничего. Благого дела ради подождут.

       Мне, кстати, повезло -- было кого спрашивать, несколько человек ждали автобуса на остановке. А вообще город как вымер. Улицы стояли пустые и светлые, люди, видимо, кто в отпуска поразъехались, кто на работе сидел, ожидая конца рабочего дня. Жара, тишина и ощущение нереальности царили над пыльными тротуарами, тихо вянущими без дождей газонами и чахлыми городскими деревьями. На жестоко обрезанных кустах еле-еле шевелились от сквозняков жухнущие листики.