Хеди Уилфер - Любовь на десерт

• Название: Любовь на десерт
• Автор: Хеди Уилфер
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2002

Одри Эрроусмит приезжает из провинции в Нью-Йорк, чтобы, как она выражается, «увидеть жизнь с другой стороны». Бойкая девушка нанимается в ресторан, где совмещает должности секретаря и официантки. Увы, новая жизнь не радует Одри: утомительная работа чередуется с отдыхом в крошечной каморке. Единственное, что будоражит ее воображение, — появление в ресторане таинственного завсегдатая, слишком респектабельного и элегантного для такого заведения. И наступает день, когда он перестает быть для Одри незнакомцем…

---

— Мне кажется, я способна быстро освоиться в большинстве сфер трудовой деятельности…

— В таком случае я конкретно перехожу к делу, рыжик. Простите, мисс Эрроусмит. — Джон сделал непродолжительную паузу. — Мне очень жаль, что все так получилось сегодня в ресторане. Я приходил в заведение Гонсало на протяжении нескольких месяцев и за это время воочию убедился, как прекрасно вы справлялись со своими обязанностями. Подозреваю, вам нравилась ваша работа, и если бы я не пришел к вам на обед с этим человеком, вы бы не потеряли ее.

— Тут вашей вины нет.

Джон откинулся на спинку стула, сложил на груди руки и сказал:

— Я так не считаю. Поэтому, чтобы как-то загладить свою вину перед вами, я хочу предложить вам работу у меня в офисе.

2

Одри не поверила своим ушам.

— Вы предлагаете мне работу в вашей компании? — удивленно спросила она. — Но ведь вы не знаете меня! Не знаете настолько хорошо, чтобы принимать такое решение. У вас нет даже рекомендательных писем в мой адрес. Вы лишь наблюдали в течение нескольких месяцев, как я обслуживала посетителей «У Гонсало»; иногда мы с вами говорили о том, о сем, и вот теперь вы предлагаете мне работать у вас секретаршей, потому что хотите загладить свою вину. Это странно.

Девушка перевела взгляд с лица Джона на его большие руки, в которых совсем скрылась чашечка с кофе, и вдруг ее охватил непонятный ужас от мысли, что ей, возможно, придется стать секретаршей этого мужчины-громадины.

— Неужели в ваши рабочие функции входит вот так разбрасывать вакансии налево и направо первым встречным-поперечным? — Она нахмурилась и осуждающе уставилась на него. — Как посмотрит на это ваш босс?

— Мой босс — это я сам. Издательство «Моррисон энд кампани» принадлежит мне целиком и полностью. Я уже говорил вам об этом. Мне подчиняются все сотрудники компании. Все без исключения, рыжик.

— Я же просила не называть меня так. — Голос Одри звучал неуверенно. — Ну хорошо. Неужели на эту должность не нашлось других, более достойных кандидатур? Кстати, а как же так получилось, что эта завидная вакансия оказалась не занятой? — Девушка напрягла все свои логические способности, пытаясь разгадать истинный замысел сделанного ей предложения по трудоустройству. Нет, что-то Джон Моррисон не договаривает. Наверняка что-то скрывает от нее. Ведь когда речь заходит о трудоустройстве, кандидат должен представить рекомендации, пройти собеседование, преодолеть определенные бюрократические препоны. Рабочие места не сваливаются с потолка, как перезревшие груши с веток. Нет, что-то тут не так, подумала она и добавила к сказанному: — Я имею в виду, что высокопоставленные сотрудники компаний никогда не остаются без секретарши. Такая вакансия заполняется без особого труда, ведь правда? Как говорится, свято место пусто не бывает.

— Вы задаете вполне резонные вопросы, рыжик. — Джон улыбнулся. — Но пусть они вас не волнуют. Попробую объяснить сложившуюся ситуацию. Моя прежняя секретарша два месяца назад вышла на пенсию и уехала жить к своей овдовевшей сестре во Флориду. С тех пор я провел собеседования с десятком кандидаток на освободившуюся должность, но ни одна из них по тем или иным причинам меня не устроила. Дело еще в том, что при отборе кандидатур я руководствуюсь не только стандартными, так сказать, общепринятыми соображениями. Есть еще пара соображений… гм… частного характера.

— И что же это за «частные» соображения? — спросила Одри и, отщипнув кусочек ужасно вкусного пирожного, прямо заглянула ему в глаза.

— Прежде чем ответить на этот вопрос, я хотел бы знать: вас интересует предлагаемая работа или она может оказаться вам в тягость?

— После того, как я распрощалась с испанским рестораном, меня, естественно, интересует почти любая работа.

— Ну хорошо. Попробуем говорить конкретнее… Э-э, простите. — Неожиданно он подался вперед и осторожно смахнул пальцем с ее верхней губы крошку пирожного. — Расскажите еще раз, но теперь уже поподробнее о своей секретарской работе. И, может быть, о вашей деятельности вообще. И начните прямо со школы.

Ей пришлось крепко сцепить руки в замок, чтобы не поддаться искушению и не потрогать то место на верхней губе, к которому только что прикоснулся его палец. Об опыте своей секретарской работы она заговорила уже уверенным, твердым тоном:

— Закончила среднюю школу. Поступила в секретарский колледж, после окончания которого работала в нескольких компаниях по договорам. Последние три года состояла в штате одной из радиостанций под Торонто, работая секретаршей на постоянной основе. Радиостанция ориентировалась на хорошую музыку и местные новости. Когда я пришла туда, в офисной документации царил непролазный хаос. Но я с удовольствием привела все бумаги в порядок, отрегулировала технологию деловой переписки и бухгалтерского учета. Работа мне очень нравилась. — Она вдруг как-то сникла, ее руки повисли вдоль спинки стула, как плети. — Я никогда не испытывала скуки; атмосфера на радиостанции будто светилась от общего энтузиазма и веселого оптимизма.

— Но вы ушли оттуда. Почему? Я спрашиваю об этом не из праздного любопытства. Как работодателю, мне необходимо знать причину вашего неожиданного ухода с радиостанции, чтобы более объективно и правильно решить вопрос о трудоустройстве Одри Эрроусмит. Разумеется, причины в таких случаях могут быть самыми разными. Ну, например, низкая зарплата…

— Нет… — Голос девушки дрогнул, и она слегка покраснела. — Я ушла оттуда… по сугубо личным соображениям.

— По каким же?

— Не думаю, что они могут иметь отношение к делу.

— Как раз могут. — Джон допил кофе и сказал: — Допустим, вас заподозрили или даже уличили в воровстве, и тогда, естественно, вам пришлось покинуть это место работы, хотя оно и весьма устраивало вас.

— В воровстве?!

— Или, скажем, вы проявили вопиющее непослушание, и начальство решило отделаться от вас. А может быть, все дело было в вашем аморальном поведении?

— В аморальном поведении? — Одри громко расхохоталась. — О, пожалуйста… И в чем же, интересно, оно могло выражаться?

— Ну, например… Стриптиз на вечеринке в офисе. Курение на рабочем месте. Занятия сексом в кабинете босса в его отсутствие… Откуда же мне знать?

Джон, конечно, шутил. Но… почему вдруг ее бросило в жар? На мгновенье Одри представила, как он раздевает ее донага в своем кабинете и укладывает на широкий письменный стол, как его длинные пальцы начинают скользить по всему ее телу… Но секунду спустя воспаленное женское воображение остыло, и Одри изгнала бесстыдную картину с глаз долой. Однако легкая, горячая дрожь во всем теле осталась.

— У меня есть рекомендательные письма, — сухим, официальным тоном заявила она. — Они хранятся в комнате, которую я снимаю.

— В комнате?

— Да.

— Вы живете в одной комнате?

— Я не могу себе позволить жить на более широкую ногу. — Девушка натянуто улыбнулась и, помолчав, добавила: — Во всяком случае, если учесть, что я росла в многодетной семье — у мамы нас, сестер и братьев, было восемь человек, и все мы жили в одном доме, — то для меня сейчас иметь отдельную комнату — это верх роскоши.

— У вас… — начал было он, но тут же осекся и сделался мрачным.

Наверняка ненавидит детей, подумала она и втайне даже обрадовалась, что хоть как-то смогла поколебать незыблемое спокойствие этого человека. Возможно, он единственный ребенок в семье. Они с Джаннан никогда не задумывались о его происхождении, предках, но Одри могла биться об заклад, что он был избалованным сынулей у своих родителей, которые в нем души не чаяли и всегда шли ему на уступки. Очевидно, именно таким воспитанием можно было объяснить некоторую вальяжность в его манерах и самоуверенность в поступках.

— Я прекрасно понимаю вас, — сказала Одри. — Такое же настроение возникает у большинства других американцев, когда я начинаю рассказывать им о нашей большой семье в Оуэн-Саунде и о своей комнате в Нью-Йорке. Моя мама утверждает, что каждый из нас, восьмерых, был желанным ребенком, но мне сдается, она слишком увлеклась супружескими обязанностями с самого начала своего брака. Вы, наверное, были у родителей единственным ребенком? Дети-одиночки особенно пугаются, когда им рассказывают о семьях, в которых много братьев и сестер, живущих под одной крышей.

— Я был… впрочем, ведь мы заглянули сюда не для того, чтобы поговорить о моем детстве, не так ли, мисс Эрроусмит?

Несмотря на то, что он перешел на официальный тон, Одри нисколько не побоялась повторить свой вопрос:

— И все-таки: у вас, очевидно, нет ни сестер, ни братьев?

— Да, я ребенок-одиночка.

— Я так и думала. Бедняжка. Мама всегда говорила: единственный ребенок в семье — это одинокий человек в жизни. А в детстве? Вы чувствовали себя одиноким в ту пору жизни?