Газета Завтра Газета - Газета Завтра 444 (22 2002)

• Название: Газета Завтра 444 (22 2002)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Тем временем ребята из группы "А", переодев Поляничко в рабочую спецовку, вывели его подземными коммуникациями из здания ЦК, а я получил по телефону сообщение: “Иван, держитесь, к вам идет подкрепление!”

Морем доставили на катерах курсантов училища, они высадились на побережье, но к зданию ЦК пройти так и не смогли: толпа на площади была, словно сцементированная. И перед тем, как бородачи из НФА обрезали нам телефонный кабель, я услышал в трубке: “Ваня, подкрепления не будет, но ты запомни: я тебя с ребятами не брошу!..” — в обрыв связи... До сих пор эти слова звучат во мне колоколом…

Вячеслав Авторханов, водитель вспоминает.

— Зная азербайджанский менталитет и некоторый набор слов по-азербайджански, он легко мог общаться с местным населением. Когда в Баку шли погромы, мы находились в городе и нам надо было срочно попасть в Управление. Я вырулил на улицу лейтенанта Шмидта и, поняв, что мы попали если не в ловушку, то в хороший переплет. Улица просто забита людьми: огромная, беснующаяся агрессивная масса. Из машин, кроме нас на черной "Волге", никого. Нас тут же обступили, взяли в кольцо. Просто счастье, что никто не заподозрил в нас армян — разорвали бы машину, как картонную. Что делать? Герман Алексеевич открыл дверцу. Спокойно вышел из машины и спрашивает по-хозяйски: “Кто здесь старший?” Не ожидали такого поворота. Пауза. Угрюмов опять, но уже громче: “Я спрашиваю, кто здесь старший?!” Выдвинулся один, назвался — то ли Мамедов, то ли Исмаилов. Герман Алексеевич делает властный жест: “Гяль бура!” (Иди сюда!) Тот подошел. “В чем дело, что вы тут творите, чем занимаетесь? Вы знаете, что военные с вами, что мы вас в обиду не дадим. Но кто ж так дела делает? Надо все делать грамотно, понял? А чтоб грамотно — надо кое-что соображать. Так вот, сейчас мы все организуем, как надо. Ждите меня здесь, я скоро вернусь”. Сел в машину и сказал: "Трогай!" Минуту назад нас окружала разъяренная толпа, готовая разорвать живьем, а тут — тишина, на лицах застыло выжидательное недоумение. Вежливо расступились. И я поехал по живому коридору. Метров 350 тянулся этот "коридор".

Конечно, мы не вернулись. У Германа Алексеевича на руках был секретный документ, и нельзя было допустить, чтоб он попал в чьи-то руки. Оружия при нас не было. А случилось это на второй или третий день после начала погромов в Баку, в январе 1990 года.

Другой случай: мы выехали в город для очередных переговоров с кем-то из лидеров НФА, остановились в толпе. Бакинцы в тот период дневали и ночевали на улицах и площадях. Германа Алексеевича уже многие узнавали, да и трудно было не узнать: гигант, глыбина! Лидер пока запаздывает, и Герман Алексеевич пытается говорить с толпой, а один авторитет, судя по замашкам, из тех, кто обычно толпу заводит, — все время перебивает его, орет что-то по-азербайджански. Герман Алексеевич опытным взглядом сразу отметил в толпе его нукеров. Заметил, что они вооружены. Быстро поворачивается к этому авторитету и так спокойно, тихо говорит ему: “Подойди поближе”. А среди гомонящего народа поди разбери, что он сказал. Авторитет напрягся, все-таки к нему обращаются: “Чэво сказал? Нэ по-онял!” — “Подойди, говорю, поближе”, — так же спокойно, но уже тише. Нукеры тоже придвинулись, оружие уже держат открыто: телохранители. Только бородач приблизился, Герман Алексеевич одним движением сунул ему в штаны гранату, за ремень. А от кольца — веревочка к пальцу прявязана... Тут же голос у него другим сделался: “Боевиков всех убрать! А хочешь стать шахидом — полетели на небо вместе”. Тот рявкнул — боевики испарились.

Решения он мог принимать молниеносно и не терял самообладания в самых, казалось бы, тупиковых ситуациях. Зато, когда посылал на задание сотрудника, — десять раз взвешивал, насколько оно опасно и как опасности можно избежать. Прорабатывал все возможные варианты обеспечения его безопасности, и пока тот не возвращался, заметно было, что сильно нервничал. Людей своих очень ценил

Пока бакинский порт не был блокирован из НФА, мы успели вывести много армянских семей в Россию на кораблях флотилии. Когда он спал — никто не знает. Казалось, сутками работал. Однажды ночью позволил мне немного отдохнуть, но только я приклонил голову к подушке — звонок: “Срочно ко мне!“ Являюсь. Он говорит, что неожиданно осложнилась обстановка: боевики захватили часть судов и блокировали выход из бухты.

Настроены истерично и крайне агрессивно. Якобы они владеют информацией, что на кораблях мы вывозим не беженцев, а секретные архивы и оружие. Требуют проверки.

“Я договорился встретиться прямо в море с их представителями, но некому повести катер. Решай: ты как? Но учти одно: ситуация крайне серьезная, можем и не вернуться”. — “Герман Алексеевич, уже решил: я с вами”. — “Тогда слушай меня, хохол. (Он почему-то называл меня хохлом, хотя прекрасно знал, что я чеченец.) Сегодняшняя поездка и судьба наша будет зависеть от того, насколько нам с тобой повезет. Оружие нам брать нельзя. Но если нас попытаются взять живьем, то зачем нам мучиться?.. Все равно поглумятся, а потом скормят рыбам. Лучше взорвем и себя, и их до кучи. Я вот что придумал...”

И мы смастерили себе по приспособлению — такому, знаешь, "мечта камикадзе"… "Эфку" примотали скотчем к поясному ремню на спине, отогнули усики у чеки, к кольцу привязали веревочку, ее пропустили через рукав и конец веревочки закрепили на широкой резинке, которую надели на большой палец. С виду резинка похожа на пластырь, подозрений вызвать не должна. Попытаются нас взять — "дерни за веревочку, дверь и откроется"...

Я завел катер, поехали. Погода отвратная: холодный ветер, дождь. Нас ждали. Встали на рейд — вижу, что фарватер в бухту нам перекрыли. Все мы в ловушке. К нам на борт запрыгнули четыре автоматчика, направили стволы (предохранители сняты): "Сидеть и не шевелиться!"

“А разговаривать-то можно? Все-таки на переговоры приехали”. Бородачи совсем молодые, морды фанатичные, в глазах, кроме свирепости, ничего не читается. По всему видно, что их хорошо заинструктировали, и как только будет отмашка, не задумываясь, резанут из всех четырех стволов. “Ну, раз говорить можно, то пока вашего начальства нет, я вам анекдот расскажу — как раз к случаю”, — и давай травить им анекдоты. Не припомню уж, о чем они были, но ситуацию разрядил. Появились "переговорщики", когда мы окончательно замерзли. В результате выборочно осмотрели несколько кораблей, обшарили трюмы, все корабельные закоулки — оружия нет, есть только трясущиеся от страха старики, женщины и дети. Помнится, одна родила прямо в море... Закончились переговоры миром — нас отпустили, убрав судно с фарватера: "Ступайте домой!"

Четыре часа мы просидели с ним под прицелом, у меня рука уже занемела от напряжения — та, к которой веревочка была привязана. Вернулись в порт, вышли из катера, пересели в "Волгу". Доехали до его дома, вылезли из машины. Уже светать начинает.

“Ладно, — говорю, — Герман Алексеевич, я пошел”. А жили мы с ним ровно в 230 метрах друг от друга, я шагами промерял. “Нет, машина тебя довезет”, — голосом непривычным. Смотрю — у него слезы по щекам текут. “Что с вами, Герман Алексеевич?!” Он прижал меня, постояли так немного. “Ничего, порядок. Я тебя все-таки сохранил, значит, порядок”. У меня самого до сих пор слезы наворачиваются, когда вспоминаю этот эпизод!.. О себе не думал. Хотя я тогда был еще холостым, а у него жена и двое парнишек.

Ю.А.Мальцев, капитан 1 ранга.

— В Баку, когда экстремисты попытались овладеть нашими архивами и оружием, Герман Алексеевич так умело водил их за нос, что смог вывести не только документы и оружие, но эвакуировать весь отдел, семьи сотрудников, в том числе проживавших в городе, членов семей офицеров Каспийской флотилии и все, что представляло какую-то ценность. Боевики готовили покушения на членов офицерских семей — мы предотвратили их. Готовилось покушение и на самого Германа Алексеевича, когда он перекрыл им источники финансирования, вычислив их по оперативным данным. Среди экстремистов были неглупые и обученные кадры, которые раскусили, кто им все время встает поперек дороги... Он, как паук в центре паутины, чувствовал малейшее подрагивание каждой нити и тотчас реагировал. Придумывал головоломные комбинации, ложные варианты, умело доводил до боевиков из Народного фронта — и всякий раз они "покупались"; устраивал "утечки" информации о продвижении автобусов и грузовых машин, которые уходили совсем в другую сторону и в другое время. Безопасными маршрутами вывез всех и все. Сам убыл из Баку последним.

Выпускник Каспийского высшего военно-морского училища имени Кирова, четверть века проживший и прослуживший в Баку, теперь он вынужден был покинуть этот город навсегда. За восемь месяцев он с нуля создал Особый отдел военной контрразведки в Новороссийске, где не было даже места, куда приткнуться. Вскоре отделу городские власти выделили помещение, машины, даже катер. В условиях разнузданного "наката" средств массовой информации на армию, флот и органы безопасности пробил начало строительства жилого здания для своих офицеров. И довел бы дело до конца, но последовал его перевод на должность начальника Отдела военной контрразведки по Тихоокеанскому флоту.