Уилбур Смит - Власть меча

• Название: Власть меча
• Автор: Уилбур Смит
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-271-44916-1

Шас Кортни и Манфред Деларей – два сводных брата, не подозревающих о своем родстве.

Два сильных мужчины, готовых подчинить своей стальной воле Черный континент.

Два заклятых врага, мечтающих уничтожить друг друга, – сыновья Сантэн де Тери от Майкла Кортни и от Лотара Деларея.

Один из них идет по трупам, чтобы добиться власти.

Другой – готов отдать жизнь в борьбе против жестокой тирании.

Их вражда становится все сильнее, все беспощаднее.

Но однажды противостоянию предстоит завершиться. Вопрос лишь в том, кто победит – и кто познает горечь поражения?

---

Сирил послушно перелистнул документ. Секретари застыли по бокам от кресла. Сантэн начала ежедневную работу.

Она всегда в первую очередь обращалась к шахте.

Шахта Х’ани для нее была источником всего, и, работая, Сантэн чувствовала, что ее тянет на просторы Калахари, к этим загадочным голубым холмам и тайной долине, где на протяжении бесчисленных веков таились сокровища. Пока она не набрела на них, одетая в шкуры и отрепья, с ребенком в чреве, жившая в пустыне, как дикий зверь.

Пустыня отняла часть ее души, и Сантэн чувствовала, как обостряется ожидание. «Завтра, – думала она, – завтра мы с Шасой вернемся». Роскошные виноградники долины Констанция и шато Вельтевреден с его роскошной обстановкой тоже были ее часть, но иногда ей становилось здесь душно и надо было оказаться в пустыне, очистить душу, чтобы она снова стала чистой и яркой, как белое солнце Калахари. Подписав последний документ и передав его старшему секретарю, чтобы тот засвидетельствовал подпись и поставил печать, Сантэн встала и подошла к открытому французскому окну.

Внизу, в загоне за старыми помещениями для рабов Шаса, освободившийся от математики, под присмотром Джока Мерфи обучал пони.

Конек был крупный: Международная ассоциация поло недавно сняла ограничения на рост лошадей, – но двигался хорошо. В глубине загона Шаса искусно развернул его и во весь опор помчался назад. Джок с ближней руки бросил мяч. Шаса наклонился, чтобы подхватить его. Он прочно сидел в седле, и для столь юных лет у него была поразительно сильная рука. Он пустил мяч по длинной высокой дуге, и до Сантэн долетел резкий щелчок по сделанному из бамбукового корня мячу; она увидела блеск мяча на солнце, очертивший траекторию полета.

Шаса остановил пони, развернул его, а когда поскакал назад, Джок Мерфи бросил другой мяч – с дальней руки. Шаса ударил по этому мячу сверху и неуклюже отбил.

– Стыдись, мастер Шаса! – крикнул Джок. – Ты опять срезал. Бей концом клюшки.

Джок Мерфи, коренастый, мускулистый, с короткой шеей и совершенно круглой головой, был еще одной находкой Сантэн.

Он испробовал все: служил в Королевском флоте, профессионально занимался боксом, возил контрабандой опиум, служил начальником полиции у индийского магараджи, тренировал беговых лошадей, работал вышибалой в игровом клубе «Мэйфлауэр», а теперь стал инструктором Шасы по физической подготовке. Он был чемпионом по стрельбе из ружья, дробовика и пистолета, игроком в поло, забрасывающим по десять мячей, и превосходно играл в снукер. Однажды он убил на ринге противника и участвовал в британских гонках «Гранд Нэшнл». К Шасе он относился как к родному сыну.

Примерно раз в три месяца Джок напивался и становился воплощением самого дьявола. Тогда Сантэн отправляла кого-нибудь в полицию, оплатить ущерб и выкупить Джока из тюрьмы. Он стоял перед ее столом, прижимая к груди шляпу, дрожащий и поникший, со сверкающей от стыда лысиной, и извинялся.

– Этого больше никогда не случится, хозяйка. Не знаю, что на меня нашло. Дайте мне еще один шанс, хозяйка, я вас не подведу.

Полезно знать слабости человека: это поводок, на котором его можно держать, и рычаг, чтобы им вертеть.

* * *

Работы в Виндхуке для них не нашлось. Они добирались с побережья пешком или просили подвезти их в грузовиках и товарных вагонах, а когда приехали, поселились в лагере безработных и бродяг на окраине города.

По молчаливому соглашению безработным и бродягам разрешили поселиться лагерем вместе с семьями, но местная полиция внимательно следила за ними.

Хижины здесь были из толя и старого рифленого железа, с простыми соломенными крышами, и перед каждой хижиной сидели удрученные мужчины и женщины. Только дети, грязные, худые и загорелые, шумели и вели себя почти вызывающе буйно. Лагерь пропах древесным дымом и вонью мелких выгребных ям.

Кто-то установил грубо написанный плакат, глядевший на железнодорожные пути: «Ваал-Харц? Дьявольщина, нет!» Всех безработных правительственный департамент сразу отправлял на реку Ваал-Харц, на грандиозное строительство, где платили два шиллинга в день. Слухи о жизни в тамошних рабочих лагерях распространились, и в Трансваале вспыхнули мятежи, когда полиция попыталась силой направить людей на стройку.

Все лучшие места в лагере были уже заняты, поэтому новоприбывшие расположились под колючим кустом, устроив навес из листов толя. Сварт Хендрик, сидя на корточках у костра, медленно сыпал кукурузу в котелок с кипящей водой. Когда Лотар вернулся с очередных безрезультатных поисков работы в городе, он поднял глаза. Лотар отрицательно покачал головой, и Хендрик вернулся к готовке.

– Где Манфред?

Хендрик подбородком указал на соседнюю хижину. Там десяток оборванных мужчин слушали высокого бородача с напряженным лицом и темными глазами фанатика, рассевшись кружком возле него.

– Мал Виллем, – пробормотал Хендрик. – Безумный Вильям.

Лотар хмыкнул, поискал взглядом Манфреда и увидел его светлую голову среди слушателей.

Убедившись, что мальчик в безопасности, Лотар достал из нагрудного кармана трубку, продул ее и набил магалисбергской махоркой. От трубки несло, табак был едкий и грубый, зато дешевый. Зажигая трубку веткой от костра, Лотар с тоской подумал о сигаре, но почти сразу ощутил успокаивающее действие табака, бросил кисет Хендрику и прислонился к стволу колючего куста.

– Что узнал?

Хендрик почти всю ночь и утро провел в лачугах цветного пригорода за Виндхуком.

– Если хочешь узнать тайны человека, расспроси слуг, которые стоят за его столом и расстилают ему постель. Я узнал, что выпивку в долг не дают, а девушки не грешат только из любви.

Хендрик улыбнулся.

Лотар сплюнул табачный сок и посмотрел на сына. Его слегка тревожило, что мальчик в лагере избегает своих ровесников и сидит с мужчинами. Но мужчины его как будто приняли.

– Что еще? – спросил Лотар у Хендрика.

– Человека зовут Фьюри. Он уже десять лет работает на шахте. Каждую неделю он приезжает сюда с четырьмя или пятью грузовиками и уезжает с товарами.

Целую минуту Хендрик сосредоточенно размешивал кашу, стараясь правильно разместить котелок на огне.

– Продолжай.

– В первый понедельник каждого месяца он приезжает на небольшом грузовике. С ним в кузове еще четыре водителя, все вооружены дробовиками и пистолетами. Они едут прямо на главную улицу в банк «Стандарт». Управляющий банком и весь штат встречают их у бокового входа. Фьюри с одним из своих людей переносят из грузовика в банк небольшой железный ящик. После этого Фьюри и его люди отправляются в соседний бар и сидят в нем до закрытия. А утром возвращаются на шахту.

– Раз в месяц, – прошептал Лотар. – Они привозят сразу всю месячную добычу. – Он посмотрел на Хендрика. – Знаешь этот бар? – И когда чернокожий кивнул, добавил: – Мне нужны по меньшей мере десять шиллингов.

– Зачем?

Хендрик сразу исполнился подозрений.

– Один шиллинг, чтобы угостить бармена выпивкой, а черных в баре не обслуживают.

Лотар злорадно улыбнулся и повысил голос:

– Манфред!

Мальчик так заслушался, что не заметил возвращения отца. Он виновато вскочил.

Хендрик положил в крышку котелка комок кукурузной каши, залил маасом – густым кислым молоком – и протянул Манфреду, который, скрестив ноги, сел рядом с отцом.

– А знаешь, папа, что все это заговор евреев, владельцев золотых шахт из Йоханнесбурга? – спросил Манфред; глаза у него сверкали, как у новообращенного верующего.

– Что все? – спросило Лотар.

– Депрессия. – Манфред очень важно произнес слово, которое только что узнал. – Ее устроили евреи и англичане, чтобы люди на их шахтах и фабриках работали за бесценок.

– Правда? – Лотар улыбнулся, набирая в ложку кашу с кислым молоком. – Засуху тоже устроили евреи и англичане?

Его ненависть к англичанам держалась в разумных пределах, хотя не могла бы быть более жгучей, даже если бы англичане действительно устроили засуху, из-за которой множество ферм пришло в запустение, плодородную почву унес ветер, а скот превратился в высохшие мумии, забальзамированные в собственной жесткой шкуре.

– Да, папа! – воскликнул Манфред. – Это объяснил нам оум Виллем. – Манфред достал из кармана свернутую газету и расправил ее на колене. – Вот, посмотри!

Газета называлась «Die Vaderland» – «Отечество», и печаталась на африкаансе. Рисунок, на который дрожащим от негодования пальцем показывал Манфред, был вполне типичным. На нем красовался один из постоянных персонажей «Die Vaderland» – Хоггенхаймер, огромное существо в халате и коротких гетрах, с огромным бриллиантом в галстуке, с бриллиантовыми кольцами на пальцах обеих рук, в цилиндре на темных семитских кудрях, с толстой, отвисшей нижней губой и большим крючковатым носом, кончик которого едва не касался верхней губы. Его карманы были забиты пятифунтовыми банкнотами, а сам он длинным кнутом гнал груженый фургон к далекому стальному копру, на котором значилось «золотая шахта». В фургон были впряжены не быки, а люди. Длинные ряды мужчин и женщин, худых, умирающих от голода, с огромными измученными глазами, брели под ударами хлыста Хоггенхаймера. Женщины в традиционных шляпах воортреккеров[5], мужчины тоже в широкополых шляпах, а чтобы никто не ошибся, художник написал рядом «Die Afrikaner Volk» – «народ африкандеров». Весь рисунок назывался «Великий новый путь».