Гай Кей - Древо Жизни

• Название: Древо Жизни
• Автор: Гай Кей
• Издательство: Эксмо-Пресс, В. Секачев
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007071-3

Обитатели мира Фьонавар тысячелетие назад в Великой Битве одолели силы Тьмы и заключили их властелина Ракота Могрима в подземную темницу. Но время покоя делает стражей беспечными, и Ракот находит путь к освобождению. Однако маг Лорин Серебряный Плащ приводит с собой с Земли тех, кому судьбой предначертано встать на пути Тьмы и плечом к плечу с новыми друзьями принять бой.

---

Луна, превратившаяся в тонкий серпик, взошла поздно. Из своего окна Шарра видела ее прямо перед собой над восточным берегом озера, но покидать свою комнату не спешила. Куда это годится — приходить на свидание вовремя? И пусть этот наглец усвоит, что она, принцесса Катала, не побежит на его зов, точно какая-то служанка из Родена или еще какого-нибудь северного селения!

И тем не менее пульс под тонкой кожей ее запястья бился что-то уж чересчур часто. «И мою жизнь — ах, это такая малость! — ты держишь сейчас в своих тонких прелестных пальчиках!» — это были его слова, и это была чистая правда. Стоило ей слово сказать, и не миновать ему гарроты за подобную дерзость. Такой поступок мог бы даже послужить началом войны.

Нет, сказала она себе, это было бы крайне безответственно. Она, дочь Шальхассана, поздоровается с этим нахалом самым учтивым образом и в полном соответствии с его собственным высоким положением хотя бы потому, что он, надо отдать ему должное, сохранил свою страсть в тайне. И проделал такой долгий путь, подвергался такой страшной опасности только ради того, чтобы ее увидеть! Что ж, ответ ее будет вполне благожелательным и милостивым, а он пусть с этим ответом и отправляется назад, к себе на север. И пусть даже не надеется на большее. За подобную самоуверенность и наглость нужно платить! И этот Дьярмуд из Бреннина получит должный урок! А еще, подумала она вдруг, интересно было бы узнать, как он перебрался через Саэрен… Вот уж действительно, были бы сведения первостепенной важности для ее страны, которой она в свое время станет править!

Она несколько успокоилась; дыхание стало ровным, бешеное биение сердца замедлилось. И куда-то исчез не дававший ей покоя образ одиноко летящего в вышине сокола, точно его сдул порыв ветра. Теперь, взяв себя в руки, Шарра чувствовала себя настоящей наследницей катальского трона, отлично знающей свои обязанности. Осторожно приподняв юбки, она неторопливо перелезла с подоконника на мощную ветку старого, покрытого густой листвой дерева, росшего у нее под балконом, и стала спускаться.

Огненные мухи, лиены, так и сновали в темноте. Густые тревожные ароматы ночных цветов опутали Шарру, точно паутиной. Она шла при свете тонкого месяца уверенно, хорошо зная дорогу, ибо обнесенные стеной сады хоть и раскинулись на много миль, но были все же для нее настоящим родным домом, и она знала здесь каждую тропинку, каждую ямку на аллеях. Однако подобная ночная прогулка была теперь из области запретных удовольствий, исчезнувших из ее жизни, и она, безусловно, получила бы жестокий выговор от отца, если бы оказалась обнаруженной. А ее слуг, несомненно, высекли бы кнутом.

Ничего, никто ее не обнаружит! Стража с фонарями обходит дозором только внешние стены, а здесь, в ее садах, — совсем иной мир. Здесь единственные источники света — месяц, да звезды, да еще парящие в воздухе и словно тающие во тьме огненные мухи. Было так тихо, что она слышала шуршание насекомых и слабый плеск воды в искусственных водопадах. В листве вздыхал ветерок, а где-то под деревом-лирой Шарру ждал тот, кто описал ей, сколь многое умеют губы и руки влюбленных…

На этой мысли она немножко задержалась, остановившись на четвертом горбатом мостике и слушая тихий плеск прирученной воды, бегущей по разноцветным камешкам. Никто — это она отлично понимала — не знает, где она сейчас! И она тоже абсолютно ничего не знает, кроме неясных сплетен, о том, кто ждет ее сейчас в темноте. Но мужества ей, дочери Шальхассана, не занимать, хотя, возможно, сейчас она и ведет себя глупо и легкомысленно!

Шарра оделась обдуманно — в ярко-голубое с золотым кантом платье, украсив его одной лишь подвеской из ляпис-лазури на груди. Она была очень хороша!

Решительно тряхнув головой, она миновала знакомый мостик, прошла по тропе за поворот и увидела дерево-лиру.

Но возле дерева никого не было.

Она ни секунды не сомневалась, что он уже ждет ее там. Хотя это и было довольно нелепо, если учесть, сколько опасностей могли подстерегать его. А что, если это кто-то из ее одуревших поклонников? Какой-нибудь идиот подкупил одну из горничных, вот та и подбрасывала к ней в комнату эти письма? Вряд ли настоящий принц Бреннина, наследник трона, — она знала, что он стал им после изгнания своего старшего брата, — стал рисковать своей жизнью и пускаться в сомнительные приключения из-за женщины, которую даже никогда в жизни не видел…

Опечаленная, сердясь на себя за подобные мысли, Шарра сделала последние несколько шагов и остановилась под золотистыми ветвями дерева-лиры. Ее длинные пальцы, все же ставшие безупречно ухоженными за несколько лет вынужденного безделья, гладили толстый ствол.

— Если бы ты была не в юбке, я бы пригласил тебя присоединиться ко мне. Здесь, наверху, очень неплохо. Хотя вряд ли принцесса Катала умеет лазить по деревьям… Ну что, мне спрыгнуть? — Голос раздался прямо у нее над головой, и она с огромным трудом подавила желание посмотреть туда. Она даже головы не подняла!

— В этом саду, — спокойно сказала она, — мне знакомо каждое дерево, и на каждое из них я залезала не раз. — Сердце у нее бешено билось. — В том числе и на это. И очень часто именно в юбке. Но сейчас мне что-то никуда лезть не хочется. Так что, Принц Дьярмуд — ведь ты принц Дьярмуд, верно? — слезай лучше сам.

— А если не слезу? — Все-таки тон у него был чересчур насмешливый для человека, вроде бы сгоравшего от любви к ней. И Шарра решила не отвечать. Впрочем, он не стал дожидаться ее ответа. Зашуршали листья, и принц легко спрыгнул на землю с нею рядом.

А потом его руки взяли в плен ее нежную ручку, и его губы — а вовсе не лоб — коснулись ее запястья. Ну, это бы еще можно было как-то простить, встань он перед ней на колени, однако он не только не встал на колени, но и продолжал целовать ее запястье, ладонь, пальцы…

Она резко отдернула руку, чувствуя, к своему ужасу, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди и стук его, наверное, слышен даже этому нахалу. А ведь она еще и лица его рассмотреть как следует не успела…

Словно прочитав ее мысли, он вышел из тени в полосу лунного света. Вспыхнули светлые растрепанные кудри, и он действительно преклонил перед ней колено. И тогда она наконец увидела его лицо.

Глаза Дьярмуда, широко расставленные, с тяжелыми веками и густыми, почти как у женщины, ресницами были ярко-синими, большими. Рот тоже был крупный, даже чересчур крупный и сочный, хотя очертания губ были тверды. Твердым и мужественным был также гладко выбритый подбородок.

Он улыбался ей и совсем не насмешливо. Она догадалась, что он тоже отлично смог рассмотреть ее лицо, освещенное ущербной луной.

— Ну и что… — начала было она.

— Глупцы! — прервал ее Дьярмуд дан Айлиль. — Мне много раз говорили, что ты прекрасна. Раз шестнадцать, не меньше. И каждый хвалил тебя по-своему.

— Ну и что? — Она замерла в напряженном ожидании, уже готовая опустить на его голову топор своего гнева.

— Клянусь очами Лизен — все они были правы! Но никто и ни разу даже не упомянул, что ты еще и умна! Хотя мне, конечно, следовало бы об этом догадаться. Наследница Шальхассана, безусловно, должна обладать гибким умом.

К подобному повороту она оказалась совершенно не готова. Никто никогда не говорил ей таких слов. Совершенно выбитая из колеи, она судорожно пыталась припомнить те приемы, с помощью которых так легко управляла своими бесконечными «женихами», этими юными венессарами…

— Прости меня, — сказал принц Дьярмуд, поднявшись с колен и стоя совсем близко от нее, — но я не предполагал… Нет, я, конечно, знал, что мне придется иметь дело с ЮНОЙ ОСОБОЙ — в том смысле, какой обычно вкладывается в это понятие. Но ты совсем не такая! Может быть, мы немного прогуляемся? И ты покажешь мне свои сады?

Когда она пришла в себя, то поняла, что уже идет с ним по северной части Круговой аллеи; и ей показалось, что было бы глупым ребячеством противиться, когда он взял ее за руку. И все-таки она не могла не задать ему тот вопрос, что вертелся у нее на языке, пока они молча брели по темной аллее, окутанной ночными ароматами и слабо освещаемой парящими у них над головой огненными мухами.

— Но если ты считал меня простушкой, то зачем же писал мне такие письма? — спросила она и почувствовала, как ухнуло куда-то сердце, все замедляя свои удары и словно отсчитывая, насколько она успела овладеть собой, пока он обдумывает ответ. «Посмотрим, что ты ответишь мне, дружок! Не так-то тебе будет легко это сделать!» — думала она сердито.

— Красота всегда обезоруживала меня, — спокойно начал Дьярмуд. — А слухи о твоей красоте давно уже достигли моих ушей. Но ты оказалась гораздо прекраснее, чем мне говорили.

Неплохо для северянина. Даже довольно изящно. Вполне достойно медоточивых уст Галинта. Однако на эту удочку он ее не поймает! И пусть он хорош собой, пусть тревожно бьется ее сердце, когда он стоит с нею рядом в темноте и тихонько поглаживает ее руку, как бы невзначай касаясь порой ее груди, — пока что Шарра чувствовала себя в полной безопасности. Если где-то в глубине души у нее и вспыхнуло сожаление, то это был всего лишь очередной вираж того сокола, что парил — в ее душе, перед ее мысленным взором, — высоко-высоко в небесах, и она решительно всякие сожаления пресекла и заговорила привычно-равнодушно: