Людмила Толмачева - Бегущая против волны

• Название: Бегущая против волны
• Автор: Людмила Толмачева
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007

Спокойная, отлаженная годами семейная жизнь разлетелась в пыль. На глазах у Ирины муж закрутил курортный роман, а затем и вообще ушел к молодой зазнобе. Кто виноват? Любовь. Или, точнее, ее отсутствие… Что делать Ирине — найти себе поклонника и утешиться в его объятиях? Или ждать, что муж одумается и вернется? Она выбрала третий вариант: просто жить. Тихо, спокойно, посвящая себя дочери. Однако судьба рассудила иначе — и скоро один за другим в жизни Ирины стали появляться мужчины. Кого выбрать, чтобы не ошибиться?..

---

Был ли среди них Сергей? Она не видела. Но Анатолия не было точно. Впрочем, отсутствовала и Лина. Эта деталь немного омрачила ее успех, но не настолько, чтобы не кинуться с детской непосредственностью в море после долгого пребывания на жаре. Ирина, Августа и Катя, как девчонки, резвились в чистой воде, плескались, подныривали, хватали друг дружку за ноги, визжали и хохотали. К ним присоединились Леша, Петя и Михаил Борисович. Мужчины, сплетя руки «мостиком», поднимали на него женщин и те, словно с трамплина, летели в воду.

Усталые, вернулись к своей хижине. Там уже спала уморившаяся за день Соня. Августа и Катя совершенно без сил упали на одеяло рядом с ней. А Ирина переоделась в свой купальник, накинула халатик и побрела куда глаза глядят.

Многие улеглись спать, чтобы подкопить сил для последнего мероприятия — карнавального шествия. Остров будто опустел. Наступила такая тишина, что был слышен прибой и пересвист птиц в пышных кронах. Ирина шла по тропке, вьющейся между высокой травы. Вечернее солнце розовато-оранжевыми пятнами легло на стволы деревьев, позолотило листву, высветлило на открытых местах траву.

Змею Ирина увидела в последний момент, едва не наступив на нее. Она лежала, свернувшись клубком, на солнечном участке тропинки — грелась на солнышке. В ужасе Ирина отпрянула назад, а змея подняла голову и уставилась глазками-бусинками на человека.

Ирина застыла на месте, прижав руки к груди и затаив дыхание. Она почувствовала: еще немного и она завизжит — не выдержат нервы. Вдруг змея повернула голову в противоположную сторону. Ирина подняла глаза и увидела идущего навстречу Сергея.

— Сережа! Тут змея! — загробным голосом предупредила Ирина.

Сергей побледнел, приостановился.

— Она далеко от тебя? — спросил он тихо.

— В метре.

— Только спокойно. Не шевелись. Я попробую ее отвлечь.

— Я боюсь.

— Ничего. Я сейчас.

Он протянул руку и сломал ветку, висевшую над головой. Змея продолжала смотреть в его сторону. Сергей громко зашипел и начал шебуршить веткой в траве. Ирина потеряла счет времени. Ее охватила паника. Вот-вот она заорет благим матом на весь остров. Вдруг змея зашевелилась и бесшумно уползла в траву, подальше от окруживших ее с двух сторон непонятных существ. Сергей подошел к Ирине. Она подняла ставшие тяжелыми руки и положила их ему на плечи. Он обнял ее.

— А сердце-то сейчас выпрыгнет, — тихо сказала она.

— Еще бы. Я змей с детства боюсь, — не помнящий себя от волнения, прошептал он.

— И я. Бр-р-р! Еще немного, и от моего визга оглохло бы все живое на острове. А откуда ты идешь? — спросила она.

— Так. Прогулялся. У меня это в крови — обследовать неизвестные пространства.

— А на конкурсе ты не был?

— Был. И видел твой триумф.

— Но почему-то не разделил его со мной. И не поздравил.

— Я это сделал мысленно. А вообще-то, я не любитель подобных зрелищ.

— Теперь я понимаю, почему ты не смотрел на меня на дискотеке, когда я заявилась в шикарном платье.

— Не поэтому.

— А почему?

— Все-то тебе надо знать.

— Но ведь я женщина, поэтому любопытна, как все.

— Ты не как все.

— Ты не ответил на вопрос.

— Я понял, что с этого момента твоя красота стала видна всем, не только мне.

— Но ведь Хафиз тоже что-то во мне разглядел.

— Он видел только красивые черты. Не больше.

— А ты видишь больше?

— Да. Я это увидел еще в самолете.

— Когда я шлепнулась на тебя?

— Нет, раньше. Когда ты шла по проходу. Твое бледное лицо было прекрасно.

— Но мне было дурно. Я ничего не видела.

— Не имеет значения. Прости, но я, может, скажу слишком откровенно…

— Говори!

— Мужчина всегда представляет женщину, которая задела его душу, в постели. Ну, ты меня понимаешь?

— Да.

— А твои затуманенные глаза и приоткрытые губы, тени под глазами, дрожащие ресницы… Ты как будто…

— Не продолжай. Я поняла.

— Я обнаружил на другом конце острова дикий пляж. Там прозрачная вода и много ракушек. Пойдешь туда со мной?

— Пойду, — легко согласилась Ирина.

— В десять часов я буду ждать тебя возле того дерева. Видишь, со сломанной веткой?

— Вижу.

Они расстались, унося с собой вкус поцелуя, трепет прикосновения горячих тел и обещание встретиться вновь под покровом ночи, в романтической обстановке дикого пляжа.

Часть II

Снег шел крупными, мохнатыми хлопьями. Окно, возле которого в задумчивости стояла Ирина, закрылось такой плотной белой завесой, что жизнь улицы едва просматривалась. Но она продолжалась, шла по давно очерченному кругу — независимая, равнодушная, чужая. Люди спешили по своим делам, транспорт, создавая пробки, характерные для такой погоды, медленно двигался, магазины то и дело открывали свои двери для суетливых в канун праздника покупателей. Знакомая мелодия вывела Ирину из оцепенения. Звонила Алена:

— Мам, ну ты когда приедешь?

Уже все давно нарядили елки, а у нас не чувствуется никакого праздника.

— Через час, максимум полтора, я буду дома. Потерпи, доча! А папа звонил?

— Да. Он предлагает пойти в кафе или в ночной клуб. Первого или второго января.

— Вдвоем?

— Н-нет…

— С Линой?

— Угу.

— Ты пойдешь?

— Не знаю. Наверное. Все равно нечего делать.

— Мы с тобой на дискотеку собирались в «Родео». Забыла?

— И туда можно. Каникулы-то длинные.

— Давай еще на концерт сходим. На какую-нибудь рок-группу.

— Ага. И ты будешь всю дорогу уши зажимать, как в прошлый раз?

— Ну почему? Я постараюсь адаптироваться. Сидят же остальные, слушают…

— Ой, ладно, мамуля, не нужны мне такие жертвы. Я лучше с Юлькой и ее папиком пойду. Он такой прикольный. Знает всех крутых рокеров, не хуже наших парней. С ним кайфово оторвемся.

— Ты опять злоупотребляешь сленгом? Мы, кажется, договаривались…

— Начинается! Да ничем я не злоупотребляю! Ой, кажется, Юлька пришла. Пойду открывать. Пока!

Ирина тяжело вздохнула и села за компьютер, на дисплее которого висела одна из отчетных форм бухгалтерской программы. Она привычно отстукивала на клавиатуре цифру за цифрой и одновременно думала, как было хорошо в прошлом году. Они втроем наряжали елку, накрывали стол, за пять минут до боя курантов разливали по бокалам шампанское для себя и пепси для Алены, слушали речь президента… Но тогда она не понимала важности тех минут. Потерявши — плачешь? Выходит, что так. Но в чем ее вина? Как надо было беречь то, что имела? Дрожать, как скупой рыцарь, над каждым словом и поступком? Правильно ли поступила, верно ли сказала? Так и свихнуться недолго. Это уже не жизнь получается, а сплошной учет и контроль. Нет, хватит с нее бухгалтерского учета на работе! Она привыкла идти по жизни, подчиняясь внутренним мотивам, в которых больше от чувства и инстинкта, чем от рассудка. И потом, как ни крути, от нее мало что зависело. С Анатолием произошло самое банальное, что может произойти с мужчиной, — курортный роман. Хотя и в присутствии жены. Но эта деталь лишь доказывает, насколько сильно он увлекся, в какой серьезный переплет попал.

От невеселых дум ее вновь оторвала мелодия мобильника. На этот раз звонила Эльвира:

— Ира, с наступающим тебя! Где думаете встречать праздник?

— Вестимо где. Дома, на диване, в обнимку с телевизором.

— Предлагаю вариант получше. Мы с Невревым едем на корпоративную вечеринку в Аксеновский пансионат. Там можно заказать дополнительные места. Имеется в виду и за столом, и койко-место. Это для тех, кто берет детей. Вот мы и возьмем двух «дочек» — тебя и Аленку. Будет весело, не пожалеешь. Короче, на раздумья — полчаса. Сейчас как раз утрясается список на дополнительные места, так что звони.

«Икарус» плавно повернул с автострады на узкое шоссе, петляющее в заснеженном еловом лесу, среди тишины зимнего царства. Сгущались сумерки, и это еще больше усиливало впечатление первозданности, нехоженности здешних мест. Алена, сидя у окна, во все глаза смотрела на огромные еловые лапы, низко прогнувшиеся под тяжестью снега. Ей еще совсем недавно читали сказки о Морозко и о двенадцати месяцах, поэтому ее воображение легко рисовало сказочных героев. Они чудились ей то вон под той пушистой елью, то за теми сугробами и даже среди ветвей старой сучковатой березы, будто страж охраняющей владения Снежной королевы.

— Мам, — повернула она возбужденное личико к Ирине, — а ты бы смогла остаться одна в лесу?

— Зачем? — невпопад спросила Ирина, поглощенная собственными мыслями.

— Ну просто так. Как будто ты уснула и вдруг просыпаешься посреди зимнего леса. Страшно, правда?

— Да, жутковато. Особенно вечером. А для чего все эти страшилки придумывать? Ты, наоборот, представь, как мы с тобой завтра утром выйдем на прогулку. Солнышко будет сверкать, снежок под ногами поскрипывать. Благодать!