Федор Константинов - Диалектика общественного развития

• Название: Диалектика общественного развития
• Автор: Федор Константинов
• Издательство: Мысль
• Жанр: Философия
• Год: 1984

В 4-м томе раскрывается объективная диалектика общественных процессов, составляющих главное содержание современной эпохи, дается характеристика материальной основы естественноисторического развития общества. Выявляются характер, направленность и темпы общественного развития, анализируется объективная диалектика эволюции и революции, национальных и классовых отношений, научно-технического и социального прогрессов и т. д. Раскрываются содержание социального детерминизма, роль объективного и субъективного факторов в истории.

---

Реализация этого плана и построение зрелого социализма в стране потребовали развития мощных производительных сил, передовой индустрии, крупного, основанного на коллективистских принципах, высокомеханизированного сельского хозяйства, расширения социалистической демократии, развития науки, техники, культуры, формирования социально-политического, идейного единства всех классов и социальных групп, наций и народностей, значительного повышения благосостояния трудящихся масс.

Диалектико-материалистическая концепция социального детерминизма имеет огромное значение для развенчания современных буржуазных теорий детерминизма, в которых по сути дела воспроизводятся идеи различных «факторных» концепций, господствовавших в буржуазной общественной науке еще до К. Маркса и Ф. Энгельса. Та «доработка», которой они подвергаются ныне буржуазными идеологами, не меняет их существа, а затрагивает лишь их форму, что свидетельствует о попытках приспособить старые идеалистические и метафизические идеи социального процесса к изменившимся современным общественным условиям, последним данным науки.

Из однофакторных теорий наибольшее распространение в буржуазной социологии получили различные варианты теории «технологического детерминизма», в которых рост влияния науки и техники представляется как причина неограниченного прогресса человеческого общества, его экономического развития. Это теория «посткапиталистического общества» Р. Дарендорфа, «посткапиталистического общества» Г. Кана и А. Винера, «единого индустриального общества» Р. Арона, «нового индустриального общества» Д. Гэлбрейта, «постиндустриального общества» Д. Белла, «постцивилизации» К. Боулдинга, «постбуржуазного общества» Д. Лихтхайма, «технотронного общества» А. Тоффлера, «активного общества» А. Этциони и т. п.

Сторонники указанных теорий при некотором различии во взглядах стремятся представить развитие современного мира в виде следующей схемы: прогресс науки и техники втянул все развитые страны, независимо от их социально-политического строя, в мировой процесс индустриализации. Под влиянием научно-технической революции происходит «сближение» (конвергенция) двух общественно-политических систем — капитализма и социализма, в результате чего наступает эра массового потребления и всеобщего благоденствия. В итоге такой «социальной интеграции» идеология становится анахронизмом, а социальная революция — бессмыслицей. Классовая борьба при этом угасает, ибо рабочий класс «депролетаризуется» и теряет свои революционные потенции.

Зб. Бжезинский, например, заявляет, что «ныне наиболее развитые индустриальные страны (в первую очередь США) начинают переходить от индустриальной стадии развития к эпохе, когда техника, в частности электроника… становится основным фактором, определяющим социальные сдвиги, изменения нравов, социальной структуры, ценностей, общества в целом»[183]. По мнению А. Турена, автора книги «Концепция „постсоциализма“», капитализм и социализм являются не последовательными ступенями исторического развития, а лишь различными типами одного и того же индустриального общества[184]. Они развиваются, как и весь цивилизованный мир, в одном направлении — к программированному, постиндустриальному (посткапиталистическому и постсоциалистическому. — Авт.) обществам, хотя и идут разными путями, но неизбежно сближаясь по способу производства. Главной производительной силой при переходе современных индустриальных обществ в постиндустриальные явится наука, а основным «классом в постиндустриальных обществах» выступит технократия.

Как видим, в теориях «технологического детерминизма» полностью игнорируется характер производственных отношений и классовая структура общества, которые обусловливают социальные последствия развертывающейся научно-технической революции, извращается истинное положение в капиталистических странах, содержится претензия на «опровержение» марксистско-ленинской теории, убедительно раскрывающей закономерности поступательного движения человечества к коммунизму.

В буржуазной социологии гальванизируются и многофакторные теории социального детерминизма. В некоторых из них содержатся призывы включить роль техники в развитии общества в более широкий контекст, например связать ее с эволюционной теорией. «В конечном счете, — отмечает Ж. Робен, — взаимоотношения между условиями роста живых систем, экологических систем природы и неживых систем, созданных человеком, и представляют собой реальность экономического роста»[185]. Цели «роста», таким образом, расширяются до целей «развития человека», которые предлагается рассматривать по принципу органического развития как прогрессирующее усложнение структур в различных взаимодействующих системах.

У. Ростоу в книге «Политика и стадии роста», высказывая несогласие с К. Марксом, считавшим политические институты надстройкой над экономическим базисом общества, утверждает, что «факторы экономического порядка не играют сколько-нибудь особой главенствующей роли»[186] в обществе. Действие экономических, социальных и политических факторов якобы равнозначно. Ставя в один ряд эти и прочие факторы, он в то же время видит движущую силу перехода от одной стадии общественного развития к другой в мировоззрении человека, в его психологическом изменении[187].

В последние десятилетия буржуазные социологи и философы все чаще пытаются компенсировать ограниченность «технологического детерминизма» усилением интереса к функциональному подходу в объяснении причин общественных процессов. Сторонники такого подхода стремятся описать функциональную связь между всеми элементами развивающегося социального целого, не обязательно предполагая равнозначное воздействие изменяющихся элементов на его состояние. Так, согласно теории «исторического детерминизма», на жизнедеятельность общества могут оказывать влияние различные факторы — экономические силы, географическая среда, раса, религия, культура, философия и т. д. Каждый из факторов на том или ином отрезке времени, в той или иной ситуации может стать «главной причиной», объясняющей эволюцию социальной системы. «Всегда существует по крайней мере один фактор, который является причиной изменений»[188].

В теории «исторического детерминизма» отражается стихийное движение капиталистического общества. Ее сторонники утверждают, что исторические события происходят в результате столкновения — и соединения различных тенденций и что характер этих событий непредсказуем. При этом игнорируется тот факт, что любое событие в буржуазном обществе в конечном счете обусловливается игрой экономических сил капитализма.

В последнее время буржуазные социологи стали уделять большое внимание таким теоретическим построениям, согласно которым социальное целое расчленяется на относительно самостоятельные подсистемы, имеющие различные типы детерминации, неодинаковый темп изменений и по-разному поддающиеся управлению и планированию. Т. Парсонс, к примеру, выделяет три основные подсистемы более общей «системы действия»: личность, социальную подсистему и культуру[189]. Существование каждой из них вызвано теми или иными потребностями общественной жизни. Если объектом исследования оказываются отдельные компоненты организации поведения, выработанные и закрепленные индивидом в процессе социализации, то оно относится к сфере личности. Интеграция и адаптация личности к другим подсистемам обусловливаются прежде всего биологическими детерминантами. В социальной подсистеме объектом анализа выступают условия взаимодействия индивидов, объединенных в различные коллективы и группы: первичные и вторичные, формальные и неформальные, большие и малые, от общества в целом до первичной ячейки из двух лиц. Адаптация социальной подсистемы к другим подсистемам связана с ассимиляцией окружающей среды и наиболее гибка. Наконец, подсистема культуры (которую Парсонс помещает на высшем уровне) охватывает образцы поведения, определенные смысловые «модели», т. е. организованные знания и убеждения, ценности и нормы; она обладает наибольшей инерционностью.

В рассуждениях Парсонса, таким образом, выступает тенденция идеалистически-метафизического противопоставления культуры как некой самодовлеющей сферы «предельного опыта» реальной структуре общественных отношений. Несоответствие, разрыв между экономикой, культурой и политикой при капитализме рассматриваются им в качестве главной причины социальных напряженностей и противоречий, а следовательно, одной из основных детерминант общественного развития. В действительности же источником антагонизмов при капитализме — и это вновь подтверждается в наши дни — является противоречие между общественным характером производства и частной формой присвоения, растущими производительными силами и сковывающими их производственными отношениями, между трудом и капиталом, демократическими устремлениями масс и их реальным политическим бесправием.