Алексей Величко - История византийских императоров. От Юстина до Феодосия III

• Название: История византийских императоров. От Юстина до Феодосия III
• Автор: Алексей Величко
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-905820-64-9

Пятитомное сочинение А.М. Величко «История Византийских императоров» раскрывает события царствования всех монархических династий Священной Римской (Византийской) империи — от св. Константина Великого до падения Константинополя в 1453 г. Это первое комплексное исследование, в котором исторические события из политической жизни Византийского государства изображаются в их органической взаимосвязи с жизнью древней Церкви и личностью конкретных царей. В работе детально и обстоятельно изображены интереснейшие перипетии истории Византийской державы, в том числе в части межцерковных отношений Рима и Константинополя. Приводятся многочисленные события времен Вселенских Соборов, раскрываются роль и формы участия императоров в деятельности Кафолической Церкви. Сочинение снабжено портретами всех императоров Византийской империи, картами и широким справочным материалом.

Для всех интересующихся историей Византии, Церкви, права и политики, а также студентов юридических и исторических факультетов.

Настоящий том охватывает эпоху от Юстина I (518–527) до Феодосия III (518–527).

---

Монофизитских епископов убеждали, что вскоре Халкидон будет отвергнут, и принятые таким способом в общение монофизитские архиереи отслужили с православными епископами 36 литургий. Возможно, эта акция и имела бы успех — что, впрочем, маловероятно, но и эту надежду перечеркнул Константинопольский патриарх, посчитавший необходимым заново хиротонисать монофизитских епископов. Один из них — митрополит Карии Павел пошёл на этот шаг, но другие категорически отказались. Иоанн Схоластик попытался объяснить свой шаг тем, что он просто пожелал украсить Павла епископским омофором, но на эту уловку никто не повёлся. Опять всё закончилось ничем, и дальнейшего распространения административные меры власти в отношении монофизитов не получили[363].

Несмотря на войну, едва поправив финансы, император широко продолжал украшать столицу, обращая внимание и выделяя значительные средства не только на городские объекты, но и на строительство церковных храмов. В 569 г. он возвёл дворец для императрицы Софии, и рядом с ним возник целый квартал, получивший название «Софианы»[364]. Как говорят, в церкви, расположенной в этом месте, был похоронен их первенец Юст, и в память о нём царственные родители решили украсить эту часть города. В 570 г. по приказу императора было начато строительство двух новых дворцов и рядом с ними храма в честь святых Косьмы и Домиана. В этом же году были заново отстроены бани Тавра, которые получили название «Софиевых», опять же в честь любимой жены. В следующем году началось строительство храма в честь апостолов Петра и Павла в приюте для сирот, был перестроен храм Пресвятой Богородицы во Влахернах, а также возведена церковь во имя Святых Апостолов в Трихоне. В 572 г. был значительно расширен городской водопровод, возведённый ещё императором Валентом. Наконец, уже под конец жизни, Юстин II приказал снести иудейскую синагогу в квартале Халкопратиев и возвести на этом месте громадный храм во имя Богородицы[365].

Хотя император был ещё относительно молодым человеком, его силы таяли. Военные неудачи, помноженные на болезни, терзавшие царя, порой приводили его в неистовство. Рассказывают, что в 572 г., рассердившись по какому-то поводу на своего зятя Бадуария (тот был женат на его дочери Арабии), он в беспамятстве едва не убил его. С большим трудом императрица София сумела успокоить супруга, который прятался от гнева императора в конюшне. Пришедший в себя Юстин II окончательно успокоился и стал просить прощения у родственника. В конце концов, дело закончилось мирным ужином. Тем не менее эта история хорошо демонстрирует ту обстановку, которая нередко царила во дворце.

Император не имел наследника по мужской линии (родившийся ещё до воцарения Юстина II мальчик Юст умер ещё в младенчестве), а единственный возможный преемник — зять Бадуарий погиб в Италии. Учитывая нестабильность в государстве, императрица София настойчиво рекомендовала супругу назначить преемником комита экскувитов Тиверия, который в действительности своей деятельностью и характером не мог не импонировать царю. Тиверий уже не раз демонстрировал свою верность и преданность императору и даже едва не погиб в войне с персами, спасённый Богом, как считали современники, для высших задач[366].

Скажем откровенно, далеко не все монархи, пусть даже стоя на краю могилы, имели душевную смелость прямо смотреть в глаза смерти и силу воли. Как показывает история, очень немногие цари были способны при жизни добровольно отказаться от власти.

Правда, царицей двигали собственные мотивы. Она надеялась, что после кончины императора и воцарения Тиверия, тот женится на ней и сохранит за Софией титул царицы. Не невероятно и то, что Тиверий действительно нравился ей как мужчина. Очевидно, Юстину II было уже не до этих значимых в нормальной обстановке нюансов. Он часто забывался от жуткой боли и даже как-то попросил прикончить его мечом, лишь бы только избегнуть страданий[367]. Едва ли можно поверить, будто хитрый замысел Софии был известен Тиверию — женатому мужчине, любящему свою жену Анастасию и имевшему от неё двух дочерей — Хариту и Константину. Но некоторые косвенные обстоятельства, возникшие в скором времени, не позволяли усомниться в том, что императрица недолюбливает, мягко говоря, его законной супруги.

После того как Юстин II согласился с кандидатурой Тиверия, встал вопрос о способе закрепления его прав на трон. И здесь существовали свои нюансы: закона о престолонаследии, как известно, в Римской империи не существовало, Тиверий не являлся родственником императора, и легитимность его власти могла быть со временем оспорена или сенатом, или другим дерзким кандидатом на престол. И тогда совершенно больной император дал согласие усыновить Тиверия и назначить его кесарем. Церемония провозглашения Тиверия кесарем очень трогательна и многое раскрывает в характере императора Юстина II. В присутствии патриарха, высших сановников и представителей войска царь держал речь, наполненную благородства и смирения.

Собрав в кулак всю свою волю, больной император, глядя на икону, обратился к Тиверию со словами: «Вот Бог, возлюбивший тебя. Бог дал тебе это достоинство, а не я. Почти оное, да получишь честь от Него. Почти мать твою (то есть императрицу Софию. — А.В.), которая доселе была твоей государыней. Знай, что ты раньше был раб её, а теперь сын. Не радуйся кровопролитию. Не будь участником в убийствах; не воздавай злом на зло, не враждуй, подобно мне. Я, как человек, погрешал, и наказан за свои грехи. Но я буду судиться перед судилищем Христовым с теми, которые извели меня на зло. Заботься обо всех, как о самом себе. Знай, что ты был и что ты теперь. Не превозносись — и не погрешишь. Ты знаешь, чем я был, и чем стал, что я теперь. Все окружающие тебя — твои дети и твои рабы. Ты знаешь, что я полюбил тебя более своей плоти и крови. В лице предстоящих, которых ты видишь, ты видишь всех граждан. Заботься о своем войске, но не будь слишком пристрастным к воинам, да не скажут о тебе, что ты таков же, как и твой предшественник. Я говорю тебе на основании собственного горького опыта: богатые пусть спокойно наслаждаются своим имуществом, а неимущие — щедродательством».

Затем Тиверий был облачен в царские одежды, патриарх прочитал над ним молитву и возложил на главу венец. Когда после всеобщего «аминь» кесарь упал в ноги царю, тот сказал ему: «Если тебе угодно — я существую; если не угодно — не существую. Бог, сотворивший небо и землю, да вложит в сердце твоё и всё то, что я позабыл сказать тебе»[368].

Данное предложение было недвусмысленным — Юстин II прямо предложил Тиверию править единолично, если на то будет его воля. Хотя, как коронованный и законный государь, он имел все права на то, чтобы оставаться на троне хотя бы номинальным императором. К чести Тиверия, тот не принял этого дара и на протяжении 4 лет формально имел пограничный статус «царя-кесаря».

Конечно, в действительности состояние Юстина II было таковым, что эти годы он доживал, совершенно отойдя от государственных дел, считая дни до смерти и радуясь редким минутам покоя, когда болезнь несколько отступала. И хотя двойственность положения несколько мешала Тиверию (в первую очередь, «благодаря» амбициям Софии), он из благородства не решался отставить Юстина II от царства.

Между тем император доживал последние дни. Мучения его были жестокими, и в них царь, приходя в себя в редкие минуты, видел гнев Божий за те излишества, которым он предавался в молодости. Иные мысли бушевали в голове Софии. После коронации Тиверия она попыталась решительно склонить молодого кесаря к женитьбе на себе, открыв ему полностью свой план, но встретила решительный отказ. Тогда в качестве альтернативы она предложила ему в жёны свою вдовствующую дочь Арабию, но и это предложение было отвергнуто. Неизвестно, насколько достоверна эта информация, но, как говорят, сам патриарх по просьбе императрицы Софии пытался уговорить Тиверия оставить свою законную жену. На это предложение Тиверий ответил, что скорее откажется от власти, чем будет попирать христианский закон[369].

Народное мнение и симпатии были не на стороне Софии. Вскоре после воцарения ипподромные партии громко провозгласили: «Хотим видеть августу римлян!», явно намекая на то, что для них София уже не являлась императрицей. Когда царский глашатай заметил, что царицей является София, они закричали: «Анастасия августа, побеждай!»[370]. Понуждаемый общественным мнением, Тиверий приказал привести свою жену и венчал её на царство как августу. В виде мести царица София запретила императрице Анастасии проживать в царском дворце, как этого желал Юстин II, и Тиверию пришлось поместить жену и дочерей во дворце Ормизды. Разгневанная крахом своих надежд, императрица запретила также придворным дамам являться на приём к супруге кесаря, чем даже вызвала недовольство своего мужа. В летописях описывается сцена, когда больной император стал пенять супруге за её домогательства молодого кесаря. «Ты совершаешь грех, — сказал император Софии, — ибо Тиверий молодой, тело его сильно и не выносит воздержаний, а ты удаляешь его жену от него». На это его реалистичная супруга резонно для себя ответила, что ещё не утратила разума, чтобы добровольно оставить титул чужому человеку, и лично она не намерена отказываться от царства[371]. Всё же под давлением обстоятельств она вынуждена была дать разрешение императрице Анастасии жить в царском дворце. И та, сопровождаемая большой толпой народа, вошла в царские чертоги[372].