Екатерина Юрьева - Все свободны

• Название: Все свободны
• Автор: Екатерина Юрьева
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009

Она мечтала любить, жить долго и счастливо. Но в наш век цинизма и власти денег даже самое возвышенное чувство может быть попрано. Не многим удается пересилить обстоятельства и, несмотря ни на что, быть вместе. Она оказалась перед выбором: связать свою судьбу с деспотичным и жестоким возлюбленным или… бежать сломя голову…

---

— Слава богу, уехал домой, а то непонятно, что со всем этим было делать. Слушай, а что он имел в виду про нашу близкую жизнь, как ты думаешь? — спросила Вася.

— Я не думаю, я знаю, что тяжелая у нас с тобой работа, — ответила Ольга, падая в кровать.

Звонил будильник, и абсолютно непонятно, для кого он, собственно, это делал. В доме у Васи живых просто не было. Наконец сама она с трудом отлепила голову от подушки, тыркнула в кнопку светильника, и оказалось, что часовая стрелка показывает семь — утра или вечера? За окном было темно. Вася давно пользовалась мобильником для побудки и уже позабыла, как заводить обычный будильник. Вроде она и не ставила его накануне. И почему, собственно, такое странное время? Цепляясь в темноте коридора за стены, она прибрела в кухню, выпила воды из-под крана и увидела, нагнувшись над раковиной, что под эмалированным чайником, что стоял на плите, светился огонек. Сам же чайник безнадежно поскрипывал. Воды в чайнике, как понятно, давно не было. Она заглянула под чайник — действительно, пламя яростно выбивалось из конфорки. Галлюцинаций не было. Еще постояла, также нагнувшись над плитой и покачиваясь, в задумчивости. Не было сил даже выругаться. Наконец Вася чайник выключила. Вернулась в комнату, также припадая к стенам — качало. И тихо прилегла. «Спасибо большое!» — подумала она куда-то наверх. Судя по самочувствию, было все-таки утро.

К полудню развиднелось. Ольга с Васей пили чай, и Вася даже не стала рассказывать подруге об утреннем приключении с чайником. Та убила бы на месте. Хотя так и осталось загадкой, кто поставил не только чайник (это еще хоть можно предположить — по пьянке кто-то), но и будильник, звонок которого таким чудесным образом помог избежать неприятностей. Сгоревшая посудина уже валялась в мусорном ведре, но тяжелая Ольга даже не стала интересоваться, почему кипяток в чайные чашки Вася наливает половником из кастрюльки, которая так и норовила выскочить из непослушных Васиных ручек.

Наконец Ольга отъехала в сторону дома, а Вася прилегла на диван, включила телевизор. Позвонил Игорь Викторович и строго напомнил, что завтра — уже завтра? — Вася едет в Железобетонск. Он сообщил номер поезда и вагона, а также вокзал, с которого этот вагон этого поезда отправляется. Билет прямо на перроне должен был передать «наш сотрудник» — так выразился Игорь Викторович. Вася порадовалась, что отъезд наметили не на утро, а все-таки на дневное время, и она еще успевала собраться, спокойно и размеренно. В данную минуту двигаться она была не в состоянии.

Тут Вася вспомнила и про дорогую редакцию. Она набрала номер Вадима.

— Вадим, привет. С Новым годом. Да-да, чтоб был не хуже старого. Вы там помните, что я отваливаю? Да, Абрамыч разрешил бросить вас аж на недельку. Да, неслыханная щедрость. Ну я найду, что мне там столько времени делать. Не волнуйся. Не-а, в редакции не появлюсь. Что я вас всех не видела, что ли? Слушай, ну вы не забыли, что я вам материальчики оставила? У тебя в компьютере, посмотри, пожалуйста. Ну да, зачитываю. — Вася расправила перед глазами ладошку, изображая лист бумаги для собственной убедительности. — Правильно, Иванов, Петров, Сидоров. Я вам еще позвоню оттуда. Мало ли что в этом славном Железобетонске — прелесть что за городок, да? — может быть интересного. Ладно, Вадим, некогда, еще надо с билетами решать, — соврала она. — Целую. До будущих встреч в эфире.

Вася провела остаток вечера, медитируя у телевизора. Бездарно, но с удовольствием.

Своя польза от телевизора тоже была. Из него Вася узнала, какая погода приблизительно ожидает их в солнечном поселке с милым названием Железобетонск. Там было холодно. Там была настоящая зима, которую, как оказалось, так любит Скворцов и которой в помине не было в хмуром городе, где они пока находились. А было только бесконечное месиво грязи, снега, льда, а также антигололедных реагентов — это всегда к нашим услугам.

Наутро Вася покидала теплые вещички в сумку, сходила в магазин. Она сообразила, что неглупо было бы взять с собой какой-нибудь вкусной еды, которая могла бы напомнить старинные путешествия на юг в поездах с родителями — с курицей в замасленной бумаге и вареными яйцами. Все эти трогательные воспоминания так, оказывается, и оставались в повзрослевшем якобы сознании. Вася решила прихватить с собой именно курицу и яйца — хоть посмеяться можно будет от души. Она уже начинала чувствовать, чем порой можно сильно развлечь Скворцова. Жизнь потихоньку возвращалась к ней.

Глава 2

Минут за пятнадцать до отправления Вася была на перроне. Аккуратный «сотрудник» поджидал ее с билетом. Передал его и, откланявшись, ушел. Она покурила у поезда. Никого не было. Потом залезла в вагон. Вагон был СВ. Вася закинула сумку с вещами под полку и принялась метать на стол припасы. Получалось красиво. Поезд тронулся, а Скворцов все не шел. Вася не волновалась: она терпеливо привыкала к экстриму.

Минут через десять в дверях купе появился-таки Юрий Николаевич — бодрый и веселый.

— Привет, Васечка. Не соскучилась?

— Да нет — выпиваю-закусываю тут в одиночестве. Хотя не очень люблю пить одна. — Вася сделала вид, что надулась.

— Слушай, какая прелесть! Посмотри-ка. Огурчики — о-о, класс! — бочковые. Курочка жареная, яйца. Такие детские воспоминания о южно-детских поездах. Правда?

— Правда. На то и был расчет — что только ты и оценишь. Смотри, что я тебе покажу, тебе понравится. — Вася, интригующе улыбаясь, достала спичечный коробок, перетянутый аптечной резиночкой. Аккуратно сняла ее, открыла коробочку. Там оказалась соль. Юрий Николаевич засмеялся. И вообще веселье вместе со Скворцовым мгновенно проникло в их купе. Умел он и настроение организовывать, оказывается.

— Ну что, приступим? — Он потер ручки, достал из своей сумки водку, стаканчики и разлил. — Видишь, я тоже подготовился. За нашу поездку.

В процессе дегустации, между водкой и огурцами, продолжая восхищаться закуской, он невзначай бросил:

— Скажи, Васечка, ты тоже заметила, что я спятил?

— А это еще кто-то заметил?

— Я тебя обожаю.

— Юр, а почему мы на поезде едем?

— Тебе не нравится разве? Знаешь, в поездах не ездил лет сто, ну с тех самых кур и яиц, наверное. Все самолеты да вертолеты. Слушай, а правда вкусно.

— А то.

— Вспомнить решил, как все было на самом деле. Потом наслушался твоих глупостей про поезда и поездки. Про Масика, например, мне понравилась история. Может, и я кого здесь встречу, подумал. Ну не делай такого лица. Не стану никого встречать, мне и тебя пока хватает. И вообще, почему бы не растянуть приятное время такой необычной обстановкой. В общем, так решил.

— Ну и молодец. А что опоздал тогда?

— Я не опоздал, хотя опаздывал. Прыгнул в последний вагон на ходу.

— Так ты специально ждал, когда поезд тронется?

— До такой чистоты стиля я еще не дошел. Кстати, хорошо, билет с собой был, а так бы вообще не пустили.

— Ну, делов-то. С Максимом бы на машине нагнали где-нибудь на полпути.

— Тоже верно. Зато прогулялся вот по всему поезду. Поглядел на людей. Ты права, в вяло движущемся транспорте есть своя свобода. Но думаю, в плацкарте бы все-таки не очень понравилось. Когда вдвоем.

— Ну если только. А вообще тоже ничего. Можно ездить.

Поезд продолжал двигаться на восток. За окном пробегали среднерусские пейзажи. Заснеженные деревеньки, домики, кое-где с дымком из трубы. Где-то, беззвучно лая, метались привязанные к своим будкам собаки. Затем наступала белая бесконечность полей с черной вязью кустов и деревьев, столпившихся в оврагах. Смеркалось.

— Журфак я закончила по недоразумению, но с отличием. Это, я тебе скажу, было пять лет чистой радости. Правда. Как учились, я не очень помню, но чему-то научились все-таки. Наши выпускники и дворниками могут работать, и президентами. Только до президентов, по правде говоря, пока не доросли. А вот президентский пресс-секретарь на несколько лет пораньше меня факультет заканчивал. И от него, честно говорю, была и для меня какая-то польза. Он очень помог однажды с закрытыми президентскими архивами — мои приятели снимали какое-то кино. В общем, везде есть люди-человеки. И в твоей конторе тоже. Твой пресс-секретарь, кстати, вообще учился со мной на одном курсе.

— Да что ты? Лева? А мне ничего не сказал. Значит, мое важное поручение познакомить нас было для него не таким сложным. А я-то думал, что он сделал невозможное.

— Во-первых, ты не просил познакомить тебя со мной. Ты хотел Сухова. Так что он проявил недюжинную выдумку. Лева хороший вообще. И очень лихой. Был во всяком случае. Не знаю, что ты из него сейчас сделал. Или работа твоя. Он постоянно устраивал какие-нибудь праздники, украшавшие наш скромный студенческий быт. Очень это дело любил, как только деньги заводились. От гонораров ли, от дежурства в моргах.