Александр Плотников - Визитная карточка Флота

• Название: Визитная карточка Флота
• Автор: Александр Плотников
• Жанр: История

---

- К сожалению, доля правды в этом есть, - сказал Валейшо. - Политика этой страны во многом зависит от администрации и от человека, который ее возглавляет...

- Прошу командиров боевых частей и начальников служб доложить к исходу дня о готовности, - напомнил, поднимаясь из-за стола, Урманов. Завтра снимаемся с якорей.

Глава 12

По радио сообщали, что израильские танковые колонны, прорвав оборону египтян, вышли в некоторых местах к берегам Суэцкого канала, а также захватили сирийские Голанские высоты. Арабские страны определенно терпели поражение. Удивляло, что в сводках ни слова не говорилось о войне на море, хотя Египет имел внушительный военно-морской флот: корабли артиллерийской поддержки, подводные лодки, ракетные катера.

- Подойдут они и шандарахнут по Тель-Авиву! Израильтянам придется тянуть руки к небу! - вещал Юра Ковалев.

На мировой арене явно обозначились главные политические силы, влияющие на ближневосточный конфликт: Соединенные Штаты Америки подспудно поощряли агрессора, Советский Союз выступил на стороне пострадавших арабов. Требования нашей страны были предельно ясными: прекратить агрессию и немедленно остановить кровопролитие.

Сомалийское правительство заявило, что окажет помощь Египту, вело переговоры с соседней Эфиопией о пролете самолетов над ее территорией, но дипломаты никак не могли столковаться, боевая эскадрилья сомалийцев продолжала сидеть на взлетной полосе аэропорта Харгейса.

На рейде Берберы стало тесным-тесно от судов. Правда, некоторые из них начали сниматься и уходить вокруг Африки. Первыми это сделали англичане.

"Новокуйбышевск" тоже получил распоряжение пароходства следовать вокруг мыса Доброй Надежды, задерживала только бункеровка. Сомалийский танкер, опроставшись, ушел в Могадишо и что-то не возвращался.

Британцы, те быстро сообразили, пригнали собственный заправщик из иранского порта Бендер-Аббаса в Персидском заливе. Капитан Сорокин с завистью смотрел, как споро наливал специализированный бункеровщик опустевшие емкости английских судов. Советских танкеров, к сожалению, поблизости не было.

Наконец сомалиец пришвартовался к борту "Новокуйбышевска", умудрившись в тихую погоду сделать вмятину и содрать пласт краски с неподвижно стоявшего советского судна. Сорокин не стал конфликтовать по этому поводу, надеясь поскорее заправиться и улепетнуть с надоевшего рейда.

Татьяна в город не ходила, ее мучила обожженная солнцем спина результат похода за ракушками. Ян Томп быстрее оправился от последствий африканского загара, успел побывать в Бербере и со смехом рассказывал о "военном положении" в порту:

- Сидит в проходной аскер, или сардар, или как его там называют, в обнимку с автоматом и задает храпака на всю округу! Такого караульщика самого можно скрутить как барана...

Он с грустью говорил о зловонной нищете бедняцких окраин города, о кое-как слепленных из хлама лачугах, возле которых копаются в отбросах золотушные ребятишки...

* * *

В ночь с девятого на десятое июня "Новокуйбышевск" поднял якорь, включил ходовые огни и тихо, без гудков, покинул рейд Берберы. Город, обозначенный редкими желтыми огоньками, быстро растаял за кормой. Лоцмана на мостике рядом с капитаном Сорокиным не было, но с левого борта подмигивал зеленый глазок сомалийского военного катера.

Почетный эскорт вызвал веселые реплики в ходовой рубке "Новокуйбышевска".

- Как бы он не перестарался да не вжарил по нам из своего главного калибра, - сказал Алмазов.

- Его главным калибром только дырки в сыре делать! - поддержал его Рудяков.

- Поди, еще деньгу потребуют за охрану, - недовольно проворчал капитан. - Хватит того, что бункеровка влетела в копеечку.

- В чужой епархии своих порядков не наводят, Семен Ильич! - подначил старпом.

- Похоже, что Суэц надолго закрылся, - вздохнул секонд. - Придется теперь корабликам торить старую Васьки Дагамова дорожку.

- Когда-то с прорытием Суэцкого канала закончилась эпоха парусного флота, - сказал капитан. - Ушло романтическое время барков и клиперов, возивших в Европу чай из далекой Индии... Одни только их названия берут за душу: "Катти Сарк" - юная ведьма в короткой рубашке, "Сибатерфляй" морская бабочка, "Скайвелло" - небесная ласточка. Теперь суда чаще скучными именами называют...

- Я купил в Хакодате стереокартинку с "Катти Сарк", - вставил словечко Алмазов. - Красивая, я вам скажу, штучка!

Утром, еще до завтрака, подвахтенных пригласили в столовую экипажа на митинг.

"Что там еще стряслось?" - озабоченно думала Татьяна, торопливо приводя себя в порядок перед зеркалом. Бежать на люди растрепой не хотелось. Потому она задержалась и явилась, когда все уже были в сборе.

Митинг открыл председатель Александр Александрович Сидорин.

- Внимание, товарищи! - стукнул он ладонью по импровизированной трибуне. - Сегодня наше правительство разорвало дипломатические отношения с Израилем, который наперекор всему миру продолжает разбойничью войну. Он бы не посмел вести себя так нагло, если бы его не вооружали и не поддерживали американские империалисты. Заметьте, товарищи, те же самолеты, которые уже два года разрушают города и деревни Вьетнама, теперь с израильскими опознавательными знаками обрушивают смерть на головы мирных жителей арабских стран!.. Слово для зачтения Ноты Советского правительства имеет первый помощник капитана Воротынцев Кузьма Лукич...

Помполит, оглядев присутствующих из-под сурово сдвинутых бровей, стал читать телеграмму, отчеканивая каждую фразу. В ноте действия Израиля назывались агрессивными, противоречащими Уставу Организации Объединенных Наций, бросающими вызов всему миролюбивому человечеству, а решение Советского правительства было грозным предостережением зарвавшимся воякам. Выдержав паузу, Воротынцев металлом в голосе выделил концовку: "Если Израиль не прекратит немедленно военных действий, Советский Союз совместно с другими миролюбивыми государствами примет в отношении Израиля санкции со всеми вытекающими отсюда последствиями".

- Это что же будет, война? - ахнула кокша Варвара Акимовна.

- "Когда смолкает глас разума, начинают говорить пушки" - так, кажется, писал философ Шеллинг, - посмотрел в ее сторону помполит. - Мы не хотим войны, но пусть пеняют на себя те, кто нам ее навяжет...

- Сан Саныч! - спросил предсудкома рулевой Некрылов. - А кто будет записывать добровольцев?

- Если вы хотите выступить, Геннадий Васильевич, прошу сюда, обратился к нему Воротынцев.

- Ну и выступлю! - решительно двинулся к трибуне Гешка. - Я из тех немногих, что родились в войну, - смущенно тряхнув шевелюрой, начал он. Отец мой в сорок втором году после госпиталя на побывку домой был отпущен. Потом мать его снова на фронт проводила, а обратно он уже не вернулся. Так что я отца своего в глаза не видел, даже, где могила его, не знаю. Потому у меня к фашистам свой личный счет имеется, готов в любом месте их бить: в Египте, в Греции, в Испании! Чтобы и следа их коричневого на земле не осталось! Так что прошу в случае чего меня первым записать в добровольцы. Все у меня... - опять смутился рулевой, махнул рукой и отправился на свое место. Ему долго аплодировали.

- Что ж, товарищи, давайте запишем в постановлении нашего митинга: будем трудиться по-фронтовому и трудный наш рейс закончим успешно, подытожил Сидорин.

Татьяна слушала выступающих, а сама с тревогой думала о старшем брате Андрее. А теперь там, в Средиземном море, наверняка и племянник Игорь. Она же знала, что там еще и Павел. Зато впервые за последнее время она вспомнила Сергея Урманова - он, видимо, тоже в эскадре Андрея.

* * *

"Новокуйбышевск" между тем обогнул самую крайнюю восточную точку Африканского Рога, снова вышел в Индийский океан, теперь в его западную часть, и взял курс на Коморские острова.

- Считайте, что вам, Таня, повезло, - сказал Томи. - Нет худа без добра, теперь сбудется ваше желание: через двое с половиной суток мы пересечем экватор. Предсудкома Сидорин с комсгрупоргом Гешкой Некрыловым уже готовят праздник Нептуна. Помполит хотел было отменить его, но капитан Сорокин на этот раз с ним не согласился. "Война войной, - сказал, - а экватор не каждый раз пересекаем".

- Умница капитан! - обрадованно воскликнула Татьяна.

Ей надо было закончить кое-какие дела, а Ян все не уходил из каюты, будто что-то хотел сказать, но не решался. Татьяна пришла ему на помощь:

- Ну говорите, Янек, что там у вас?

- Я написал вам стихи...

- Ого! Выполнили, значит, мой социальный заказ... Читайте, я слушаю.

- Нет, я не могу... Я вот их принес. Прочтите сами... Только не вслух. И еще, я плохо сам себя перевожу на русский язык...

- Сразу столько оговорок. Хорошо, давайте я прочту.

Ян подал ей листок, на котором четкими округлыми буквами написано было несколько четверостиший:

Чтоб стала моя бригантина