Энгус Уэллс - Узурпатор

• Название: Узурпатор
• Автор: Энгус Уэллс
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018653-3, 5-9577-0031-2

Вот уже много веков не знал войны мир магических Трех Королевств. Но теперь над ним повисла опасность… Ибо пришло время, когда воедино стали складываться части древнего мистического пророчества, коему предстоит изменить судьбу мира НАВЕКИ. Ослеп, оказался в мире теней герой Кедрин, остановивший могущественного посланника Властелина Зла — чернокнижника Тоза, и вернуть себе зрение он сможет, лишь спустившись в темный кошмар Преисподней и вызвав оттуда дух своего убитого врага…

Нет возврата из адской бездны! Три королевства оплакивают ушедшего, — а меж тем поднимает голову новое Зло…

---

— Почему же я не чувствую… тебя?

Он не мог видеть румянца, который залил щеки Уинетт, не мог видеть, как вспыхнули ее голубые глаза, но услышал, что ее дыхание чуть заметно сбилось, а пальцы дрогнули.

— Мы… — она запнулась. — У нас иные отношения, Кедрин. Чувства Грании к тебе были… чувствами Старшей Сестры. Она думала о Королевствах, об общем благе. А я…

Она снова замолчала. Кедрин понял, что она качает головой: ее волосы чуть слышно зашуршали по жесткой ткани одеяния. Его ноздрей снова коснулся пьянящий запах. Уинетт подвинулась и хотела встать, но Кедрин сжал ее руки, не желая отпускать.

— А… Вы? — настойчиво спросил он.

— Когда ты был ранен, я ухаживала за тобой, пока ты не поправился, — в голосе Сестры ему почудились извиняющиеся нотки. — Это создает… привязанность.

— Вы ухаживали и за другими.

Как он проклинал свою слепоту, которая отняла у него возможность видеть ее лицо! Но тогда, скорее всего, он не услышал бы от нее ничего подобного.

— С ними было… не так… С тобой все совсем иначе, — она заговорила быстрее, найдя нужные слова: — Разве ты не тот, чье рождение предсказано в Писании?

— Дело не только в этом.

— Кедрин, я Сестра. Я дала обет безбрачия.

В ее голосе странным образом смешались решимость и еще что-то, что он осмелился принять за сожаление.

— А если бы Вы не были Сестрой?

— Тогда бы все было иначе. Но я дала обет Эстревану.

— Моя мать тоже обучалась в Эстреване. Но она сделала выбор и вышла замуж за моего отца.

— Это было предсказано в Писании. Кроме того, Ирла еще не успела дать обет.

— Неужели нельзя освободиться от обета?

Уинетт вздохнула:

— Конечно, нельзя. Да я и не хочу этого.

Кедрин, боролся с искушением раскрыть ей сердце. Рассказать ей о том, в чем с каждым днем убеждался все сильнее, умолять ее снять с себя этот обет… Но как она воспримет его слова? А вдруг увидит в них что-нибудь оскорбительное? Не говоря уже о том, что слепой — незавидная партия… Кедрин вздохнул и твердо решил хранить молчание.

— …ты понимаешь? — в ее голосе послышалась нежность.

— Конечно.

— Благодарю тебя.

Она была совсем близко, Кедрин ощущал свежесть ее дыхания. Потом ее мягкие губы коснулись его щеки. Юноша повернул голову, но Уинетт отстранилась и высвободила руки. Теперь их разделяло расстояние, которое можно было преодолеть одним шагом… но Кедрин ни за что бы не осмелился сделать этот шаг. Он выпрямился и привалился спиной к прохладному грубому камню стены.

— Потом, — сказал он. — Закончатся переговоры… и я отправлюсь в Эстреван.

— И Сестры найдут способ вернуть тебе зрение, — откликнулась Уинетт.

— Ты будешь меня сопровождать?

Этот вопрос и новая оговорка застигли ее врасплох.

— Вряд ли, — проговорила она. — Кто заменит меня в больнице? Я сделала для тебя все, что могла.

— Подумайте об этом, — настойчиво произнес Кедрин. — Для меня это будет огромным утешением, — он изобразил на лице глубокую скорбь и добавил: — В конце концов, я всего лишь несчастный слепой воин… и очень нуждаюсь в сестринской заботе.

Уинетт рассмеялась, и Кедрин вздохнул с облегчением. Кажется, обстановку удалось разрядить. Он по-прежнему был полон решимости убедить Сестру… хотя бы не оставлять своих попыток. Но она неравнодушна к нему! Иначе не было бы этого поцелуя. Каждая минута, которую они проводили вместе, укрепляла в нем эту уверенность. Не будь она Сестрой, его ухаживания были бы приняты вполне благосклонно. Но, как она только что напомнила, она посвятила себя служению Кирье… поэтому придется действовать самым деликатным образом. Мысли пошли по кругу. Конечно, можно было проявить настойчивость и дать волю чувству, которое росло в нем. А если это ее напугает? И она, чего доброго, станет избегать его… Ничего не могло быть страшнее. Тяжело находиться рядом с женщиной, которая стала для тебя дороже всех на свете, не смея прикоснуться к ней, не смея даже заикнуться о своих чувствах, — но куда хуже вообще потерять ее. Он жил надеждой, что произойдет нечто и ситуация изменится. Пока же оставалось довольствоваться тем, что есть.

— Я подумаю, — пообещала Уинетт. — А теперь пора возвращаться. У меня еще много дел. Пойдем, я посмотрю, что у меня получилось.

Кедрин почувствовал, как она поднимается. Ноги внезапно стали непослушными. Пальцы Уинетт скользнули в его ладонь, и юноша ощутил прилив благодарности. Рука об руку они зашагали по квадратным плиткам садовой дорожки ко входу в больницу.

Уинетт провела его в каморку, где Сестры хранили всевозможные артефакты и травы, и усадила на низкую скамейку. До Кедрина доносились таинственные звуки, сопровождающие ее приготовления, в воздухе витал запах снадобий. Наконец она шепнула что-то предупреждающее. Прохладные пальцы Уинетт коснулись его висков, затем Кедрин почувствовал, как лезвие, просовываясь под повязку, натягивает ткань. Раздался слабый шелестящий звук стали, трущейся о шелк, и юноша непроизвольно открыл глаза. Однако он по прежнему видел лишь темноту — непроглядную темноту, которая стояла у него перед глазами с тех пор, как его поразил заколдованный клинок. Он поморгал, но ничего не изменилось.

— Что ты видишь? — спросила Уинетт.

— Ничего.

Он ощутил тепло и запах горящего воска у самого лица.

— Свеча. Я чувствую огонь. Но вижу только черноту.

Уинетт издала легкий возглас досады, и свеча исчезла.

— Наклони голову, — попросила она, — и держи глаза раскрытыми.

Он повиновался и почувствовал прикосновение мягких пальцев к своей щеке, а затем по его лицу что-то потекло. Кедрин поборол желание моргнуть. Жидкость попадала под веки и лилась по щекам, словно слезы. Руки Уинетт запрокинули его голову назад, ладони покрыли виски и щеки, пальцы нежно массировали кожу вокруг глаз.

Кедрин вздохнул, стараясь не наклонять голову… и тут из темноты проступил размытый силуэт окна. Образ был бесцветным: он знал, что рама должна быть белой, но видел лишь слабо светящееся серое пятно, воспроизводящее очертания проема. Казалось, он смотрит сквозь туман. Стекло походило на кусок льда в окружении чего-то темно-серого и непрозрачного.

— Что такое? — взволнованно спросила Уинетт и сделала шаг в сторону. При этом она невольно убрала руки, и образ исчез. Кедрин вздохнул.

— Мне почудилось, я видел окно, — он тряхнул головой и горько усмехнулся. — Похоже, просто воспоминание.

— Опиши, что ты видел.

— Небо и в самом деле темное, — задумчиво проговорила она, выслушав юношу. — Может быть, зрение возвращается?

Кедрин недоверчиво фыркнул. Он боялся позволить себе надеяться — и при этом почти до боли жаждал, чтобы она оказалась права.

— Смотри внимательно.

Он наморщился и свел брови, но ничего не увидел.

— Подожди, — она встала сзади, снова положила ладони ему на виски и начала легко массировать его лицо.

— А теперь? Что-нибудь появилось?

Кедрин уставился в темноту, желая, чтобы она рассеялась. Здесь должно быть окно. Он ясно видел его в воображении, но не глазами. Через некоторое время он вздохнул:

— Ничего.

— Есть надежда, — не соглашалась Уинетт.

— Слепая надежда, — поправил он.

— Ты не должен сдаваться.

Ее руки исчезли. Прислушиваясь к легкому шороху ее платья, Кедрин пытался представить, как она ходит по комнате.

— Возможно, мои травы все-таки действуют.

Кедрин пожал плечами. Надежда мелькнула лишь на миг и растаяла, и он снова пал духом. Его одолевали мрачные мысли. Пока Уинетт накладывала ему на глаза ватные тампоны, он молчал. Мазь, которой была пропитана вата, слегка пощипывала кожу. Затем Сестра наложила свежую повязку и пригладила волосы.

— Мы попробуем еще раз, — твердо произнесла она. — Столько раз, сколько потребуется — пока к тебе не вернется зрение.

Кедрин печально кивнул. По крайней мере, она будет рядом. Это уже утешало.

— Ты не должен терять надежду, — повторила Уинетт. — Если я не смогу добиться успеха, в Эстреване найдут способ тебе помочь. Ты должен в это верить.

Кедрин снова кивнул. Интересно, сколько же еще ждать? Сколько еще он будет оставаться беспомощным калекой? Если окажется, что Эстреван — это последняя надежда, ожидание продлится несколько месяцев. Он сможет отправиться в путь не раньше, чем здесь будут улажены все вопросы. Спокойствие, которое недавно наполняло его, исчезло без следа. Он собрал всю силу воли, чтобы не застонать от невыносимой муки. Как ни утешала его Уинетт, он чувствовал, что слезы подступают к глазам. Как бы ему хотелось прижать ее к себе, выплакать свою боль… и вот так, держа ее в объятиях, обрести мир.

Но он был родом из Тамура. Поэтому он лишь кивнул и сказал:

— Конечно.

Уинетт услышала все страдание, которое стояло за этим коротким ответом. В ней тоже происходила мучительная борьба. Ее одолевало искушение преодолеть то небольшое расстояние, которое их разделяло, опустить руки ему на плечи и прошептать слова утешения. Странная мысль на мгновение промелькнула у нее в голове. На что это может быть похоже — стоять рядом с ним, крепко прижимаясь к его широким плечам, ощущать его объятия… На что могут быть похожи прикосновения, которых он, несомненно, так жаждет? Но она тут же отогнала эту мысль. Она дала обет Эстревану, посвятила себя служению Кирье. Обет безбрачия — цена ее способностей. Если она нарушит его, то лишится своего дара. И когда вошел Бедир, Уинетт была готова обратиться к правителю Тамура со словами благодарности.