Энн Хампсон - Волны огня

• Название: Волны огня
• Автор: Энн Хампсон
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0177-5

Два известия пришли одновременно. Новость о назначении операционной сестрой привела Шани в восторг, а сообщение о прибытии нового хирурга повергло в уныние. Девушка не смогла скрыть тревоги, чем немало удивила коллег. Они ведь не знали, что новый хирург — муж Шани, от которого она сбежала пять лет назад…

---

Андреас прервал ее размышления, войдя в комнату. Он уже был в пижаме и халате, значит, она простояла так, погруженная в свои мысли, довольно долго. Увидев, что она еще одета, он удивленно поднял брови, потом приблизился к ней и взял ее за руки, она не стала сопротивляться, хотя была бледна и ужас сковал ее душу. За кого она вышла замуж? Что он за человек? Смуглый, зловещий, человек из другого мира, в жилах которого бурлила кровь предков-язычников. Он мог поработить ее, сломать ее волю, превратить ее из личности в безропотную рабыню, в вещь, которой можно пользоваться либо оставить пылиться в углу до тех пор, пока хозяин опять не соизволит обратить на нее внимание. Шани знала, что бледна, знала — или думала, что знает, — что Андреас в нетерпении и что, если нетерпение это выльется в злость, она испытает такой ужас, по сравнению с которым то, что она испытывает сейчас, покажется ей лишь чувством слабой тревоги.

— Ты собираешься простоять здесь всю ночь? — полюбопытствовал он с легкой усмешкой. Она не ответила, но краска прилила к ее лицу, и он ласково провел рукой по ее щеке. — Не бойся меня, Шани. Я не сделаю тебе больно.

Больно? А разве он еще не причинил ей боли? Боли, с которой не сравнится ничто — он разрушил ее жизнь.

— Если… Если бы ты дал мне время… — Ее глаза умоляли, ладони были сложены как во время молитвы. — Я еще не пришла в себя после смерти отца… а ты, ты еще кажешься мне таким чужим.

Мольбы ее были оставлены без ответа. В глазах его она прочла непоколебимость и твердое намерение, не оставлявшее сомнений — она попусту тратит время. Но все же она предприняла очередную попытку:

— Завтра ночью, Андреас… Прошу тебя, давай подождем до завтра.

— Завтра? — задумчиво переспросил он, будто взвешивая все за и против, но лицо его, столь непостижимое и холодное, не позволяло ей прочесть его мысли. Немного погодя он покачал головой, и по телу ее прошла невольная дрожь. — Сегодня, дорогая. Ждать смысла нет. — Тон его ясно давал понять, что приговор окончательный и обжалованию не подлежит. — Если ты останешься со мной сегодня, ты останешься со мной навсегда.

Неосознанно поглядывая в сторону двери, она спросила:

— Ты боишься, что я брошу тебя теперь, когда умер мой отец?

Он сглотнул, и ей показалось, что он стиснул зубы, чтобы держать себя под контролем.

— Ты могла бы бросить меня, Шани. И мне бы этого не хотелось.

Она посмотрела на него с высоко поднятой головой:

— Ты решил заполучить меня с первой же минуты, как только увидел, верно? Ты и секунды не намеревался выдавать моего отца. Ты просто использовал то, что знал, желая завладеть мною, как дорогой игрушкой, на которую ты положил глаз. Но теперь ты живешь в страхе, и это настоящая пытка…

— Никогда в жизни я не знал страха, Шани, — перебил он ее тихим нежным голосом. — Я сказал, мне не хотелось бы, чтобы ты ушла, но это вовсе не страх.

— Полагаю, в Греции жены не смеют оставлять своих мужей?

— В Греции женщины думать об этом не смеют.

— Они робкие рабыни мужа и господина?

— Муж всегда господин — это так, — согласился он. — Но рабство? Не уверен, что понимаю, о чем ты.

— Подчинение и угнетение — в чем разница между ними?

Он немного нахмурился. Она чувствовала, что на своем языке он мог бы объяснить это лучше.

— Разница есть, Шани, и заключается в следующем — я ненавижу рабство, а в подчинении не усматриваю ничего дурного.

— И ты намерен подчинить меня себе?

Он опять нахмурился, но ответил:

— Я должен заботиться о тебе, быть мудрым советчиком, не позволять тебе совершать ошибки, которые могли бы привести к несчастью и причинить боль кому-то из нас.

— Как это тонко! — издевка в произнесенной ею фразе явно его удивила; в этот момент она перестала походить на то нежное существо, с которым он общался до сей поры. — По мне, так все это лишь изящная ширма для того, чтобы заставить меня выполнять только твои повеления и всячески ограничить мою свободу. И уж конечно, я даже смотреть не могу в сторону других мужчин — никогда и ни под каким видом.

Последнее замечание оказало действие, что заставило ее внутренне содрогнуться; лицо его изменилось, он ощерился подобно волку, в полумраке блеснул ровный ряд белых зубов, а в глубине черных как уголь глаз затлела ревность. Шани попробовала отступить, но он схватил ее за локоть и притянул к себе так, что она ощутила жар его тела и бешеное биение его сердца. Никогда в жизни она еще так не боялась и никогда не думала, что муж ее будет обладать таким необузданным темпераментом, как этот восточный дикарь.

— Других мужчин! — процедил он, и его лицо почти коснулось ее. — Да, дорогая Шани, ты попала в точку! Только взгляни на другого, и я убью тебя — поняла? Ты моя, усвой это раз и навсегда! Пеняй на себя, если вдруг забудешь об этом! — его губы коснулись ее рта, будто требовали от нее взаимности, невзирая на то, что чувствует она.

Девушка не сопротивлялась, и, похоже, ее мягкая покорность и тихие слезы страха оказали на него больший эффект, нежели упоминание о других мужчинах. Хватка его сделалась слабее, и она подумала, как только эти руки могут быть руками хирурга, спасающими людские жизни. Поцелуй его тоже стал нежнее и мягче, и когда она в конце концов опять смогла говорить, то с надеждой прошептала:

— Может, все-таки завтра?

И снова получила отказ…

— Побыв со мной этой ночью, ты больше не захочешь уйти, обещаю, — повторил он, и она ответила, глядя на него в упор, и взгляд этот выражал все презрение, которое она испытывала к нему:

— Для тебя это единственный способ удержать меня, не так ли? Сначала вынудил меня стать твоей женой, а теперь решил использовать единственный доступный тебе метод, чтобы удержать меня. Скажи только, что за удовольствие ты при этом получишь? По-настоящему я никогда не стану твоей.

Теперь в глазах мужа она прочла некоторую озадаченность. Шани не приходило в голову, что смысл его слов она могла истолковать неверно.

— Что ты имеешь в виду? — мягко спросил он.

Шани имела в виду то, что слышала от женщины, вышедшей за грека. Греки открыто и сразу говорили о «делании детей». Она дала пояснение прежде, чем успела обдумать свой ответ, повторив слова того грека, сказанные им в день свадьбы. Однако очень скоро она замолчала и отшатнулась, на сей раз из-за того, что пару минут назад пылавшие яростью глаза Андреаса теперь стали ледяными, как два крошечных айсберга.

— Я не говорю на «плохом английском», — холодно сообщил он. — Мне кажется, мой язык достаточно внятен, а я ничего такого не говорил. Чтобы удержать рядом женщину, данный метод мне не требуется.

Шани опустила глаза, понимая, что ошиблась. Сложилась странная ситуация, когда даже упрек этого человека оказался справедливым и оправданным — удивительно, но ей стало стыдно.

— Так ты не об этом, — пробормотала она, думая, что еще добавить, потому как безмолвие лишь нагнетало обстановку, а чувство смущения при этом росло.

Андреас нетерпеливо пожал плечами:

— Если, однако, ты думаешь так — дело твое; думаю, позднее ты изменишь свое мнение.

Изменит мнение? Что он имел в виду? Почему он говорит загадками? Что еще могла означать его фраза о том, что, проведя с ним сегодняшнюю ночь, она останется с ним навсегда?

Она затихла, и некоторое время спустя он спросил ее, собирается ли она провести так остаток ночи. Похоже, что выхода у нее не было, и, снимая ночную рубашку и нижнее белье, она все время ожидала, что Андреас отпустит какое-нибудь шутливое замечание по поводу ее действий. Но он не говорил ничего, и когда она повернулась в его сторону, то увидела, что его в комнате уже нет. Дверь его спальни не была заперта, а только прикрыта. И тут промелькнула безумная мысль. Мысль, подогреваемая страхом. То, что должно было сейчас произойти, она не выдержит. Взгляд ее с опаской перемещался с двери между двумя комнатами на ту, что вела в коридор, и обратно. Есть ли у нее время, чтобы снова наспех одеться? Куда ей бежать? К тете Люси! Старая дева, ненавидящая мужчин. На свадьбе она присутствовать отказалась, объяснив, что не понимает, как ее брат может позволить Шани выходить замуж, особенно за доктора, который к тому же еще и старше ее на семнадцать лет. Тетя Люси никогда не будет настаивать, чтобы Шани вернулась к Андреасу. Да… с тетей Люси она будет в безопасности. И Андреас никогда не найдет ее, хоть будет она и рядом, в Нотингхэмшире. Какая удача, что она ни разу не упомянула о своей тетушке. Действительно удача.

Глава 2

Встреча произошла в кабинете Мэтрон. Встреча мужа и жены пять лет спустя. Представляя их друг другу, Мэтрон небрежно заметила:

— Сестра Ривс рассказала мне, что когда-то вы были коллегой ее отца. — И хотя глаза Андреаса сверкнули, он не подал иных признаков того, что слова Мэтрон не оставили его равнодушным.