Игорь Рябов - Пуля уже в пути (СИ)

• Название: Пуля уже в пути (СИ)
• Автор: Игорь Рябов
• Жанр: Детектив

Воистину говорится: не тяни руку к большим бабкам, целее будешь. Да Игорь Орлов по прозвищу Филин особенно и не гонится за кучей баксов, свалившейся ему с неба в виде маленькой дискеты с кодами счета швейцарского банка. Но и отдавать дискету за здорово живешь мафии он не хочет. А его обложили со всех сторон, только успевай поворачиваться и отстреливаться. И главное, слишком уж разные обличья у преследователей: тут и обычные бандюки, тут и менты с настоящими "корочками", а еще откуда-то взялись военные, тоже наступающие ему на пятки…

От автора:

Вашему вниманию представляется первичный (авторский) вариант романа без редакторских купюр, именно в том виде, как и было написано. Какой из них лучше? Не мне судить. Но естественно, что мне ближе именно этот.

---

— Хорошо, — согласился я. — Какие тогда поступят предложения? И что делать будем с этими бедолагами?

Я указал на два трупа, беззаботно развалившихся на полу.

— С этим мы без вас разберемся, — подал голос Михай. — А вот вам, ребятишки, придется переселиться.

— Но для начала нам всем стоит переодеться, — сказал Николай, указывая на сиротливо валяющиеся свертки. — Все-таки пятнистая форма — не самая лучшая маскировка. И если нас ищут, то наверняка у них есть описание наших примет, включая одежду. А в том, что поиски будут усиливаться, я не сомневаюсь.

Внимательно посмотрев на меня, Николай продолжил:

— А тебе, Филин, придется сбрить свои усы.

— А наголо не побриться? — возмутился я. — Без усов я, наоборот, буду, как клоп на ладони.

— Это еще почему?

— Да в Грузии девять десятых усатые ходят. Так что даже разговоров об этом слушать не хочу. Мои усы — вне обсуждения, как жена Цезаря.

Новиков недовольно пожал плечами, но спорить не стал.

— Упрямый ты, Филин!

— Какой родился, такой и есть: гуашью не закрасишь.

Облачившись в стильный светлый костюм и темную рубашку, я почувствовал себя совсем другим человеком. Не хватало только галстука, широкополой шляпы и трости. Тогда меня смело можно было бы принять за богатого винодела, выбравшегося в городок прошвырнуться по борделям. Словом, я остался доволен своим нынешним видом.

Ксюшка выпорхнула из спальни тоже в новом облике. В белой кружевной блузке, так замечательно контрастирующей с черными локонами и смуглой кожей, и длинной цветастой юбке, доходящей чуть ли не до пят. Широко разбросив руки, она закрутилась в танце, отчего стала похожа на юную цыганку. Во всяком случае, от местных девчонок её вряд ли отличишь.

— Тебе нравится, Гошик?

— Бесподобно, — сознался я, приложив руку к груди. — Не будь я твоим опекуном, влюбился бы по уши.

— Тебе что-то мешает это сделать? — хитро поинтересовалась Оксанка и, не дождавшись внятного ответа, обиженно показала язык, а затем скрылась в спальне.

Новиков облачился в джинсы и широкую цветастую рубаху навыпуск. С его сугубо российской рожей трудно прокатить за местного. Но вот на бестолкового туриста-янки, постоянно щелкающего фотоаппаратом и наивно-удивленно озирающегося по сторонам, он стал похож как две капли воды. К тому же его английский был без рязанского акцента, правда, более традиционный, чем у настоящего выходца с Запада. Единственная проблема была в том, что туристы — янки пока не решались толпами валить в Грузию, и к ним здесь не успели привыкнуть. Но в целом впечатление от преобразований сложилось удовлетворительное. И мы собрались в путь.

— А можно, я и джинсовый костюм возьму с собой? — поинтересовалась девчонка, больше обращаясь ко мне, словно именно я командовал парадом.

— Бери что хочешь, — отозвался я. — Только "жучки" больше не таскай с собой.

Мы дружно уселись в колымагу, и, в очередной раз истошно заверещав движком, она завелась. Развернувшись в обратном направлении, Михай осторожно повел машину по дороге, словно боялся, что она может развалиться в любой момент.

Ксюшка вертелась на заднем сиденье, запечатлевая в памяти близлежащие окрестности, будто было что-то особенное в этих захолустных трущобах, вольготно раскинувшихся на окраине города. А мне было глубоко наплевать на все с самой высокой колокольни мира. Единственное, что хотелось, так это поскорее вернуться в тесную двухкомнатную квартиру на двенадцатом этаже в своем родном Нижнем. И пусть он кажется другим провинцией и непрестижным, грязным и неряшливым, да хоть старым и больным, но для меня он самый лучший.

Глава 11

Следующие три дня прошли в полном спокойствии и абсолютной скуке. Единственным развлечением можно было бы посчитать приезд на место нашего нового обитания фотографа. Парень был явно не грузин, но настоящая его национальность так и осталась для меня загадкой. Николай основательно взялся за изготовление фальшивых документов, по которым мы могли бы выбраться из этой негостеприимной страны и наконец-то отправиться домой.

Мы несколько раз спорили с Новиковым о том, каким должен быть этот путь. Собственно, спорил я, настаивая на скорейшем и прямом пути в Россию. А Николай больше отмалчивался или ссылался на то, что и сам не знает толком, когда и как мы отправимся в дорогу. Но исподволь он продолжал советовать мне встретиться с немецким миллионером. Однажды мне это надоело, и я высказался очень определенно:

— Слушай внимательно и выиграешь обязательно. Так вот, юный друг нацистов, если ты ещё хотя бы раз заикнешься об этом, то я сомневаюсь, что ты вообще когда-нибудь сможешь говорить. Ты меня ясно понял?

— Понял, — недовольно пробурчал он, но не угомонился. — Только тебе, Филин, все равно рано или поздно придется это сделать. В покое тебя не оставят.

— Это кто же такой настырный? — криво ухмыльнулся я. — Уж не ты ли? Или заложишь меня своим партийным боссам с потрохами?

— Они и так уже почти все знают. Или ты думаешь, что нам помогают выбраться из этого дерьма за твои красивые глазки? Так что, Гоша, я бы на твоем месте не искал дополнительных приключений на собственный зад.

— Зад мой, — обрубил его я, поудобнее устраиваясь в кресле. — Что хочу, то и ворочу. А вот угрожать мне не стоит. Меня можно только просить. И уж если твоему партайгеноссе Борману так приспичило со мной познакомиться, то милости прошу к нам на Колыму. Или он думает, что я брошусь к нему по первому зеленому свистку?

— А почему бы и нет? — удивился Новиков. — Тебе, кстати, предлагают не самый плохой вариант вашего с Ксюшкой будущего. Почти владелец завода. Будешь купцом первой гильдии, а Оксанка — завидной невестой…

— А что взамен? — хитро поинтересовался я. — Ты, похоже, решил, что я круглый идиот и поверю в сказочку о доброй волшебнице. Это ведь только в детском варианте Золушка стала принцессой и зажила счастливо со своим муженьком. А на самом деле он оказался алкашом и импотентом, а добренькая тетушка-фея постепенно подгребла под себя все королевство, да ещё и счетчик включила девчонке за вовремя неоплаченные косметические услуги. Вот и пришлось Золушке после тягостных раздумий отправиться на панель зарабатывать на черствый коржик. Знаю я её, она около Московского вокзала постоянно ошивается, закурить у прохожих клянчит.

Новиков на это ничего не смог возразить. А может быть, не захотел. Закурив, я подвел жирную черту под бесплодной дискуссией:

— Так вот, друг Новиков, можешь смело передать своим благодетелям, что если хотят что-то сказать, то пускай сами явятся в Нижний. Там и потолкуем. А вообще-то в гробу я видал и их самих, и ихние бабки. Пусть забирают свои гроши да отчаливают в туман.

Затушив окурок в пепельнице, я неожиданно предложил:

— А хочешь, я тебе дискету подарю?

— Нет, спасибо! — Николай шарахнулся от меня, словно от прокаженного.

— Вот и я хочу спокойно спать. И желательно в компании натуральной блондиночки с грудью четвертого размера…

Николай исчез, сопровождаемый моим презрительным взглядом, а я остался скучать, забросив ноги на стол. И заливал тоску по родине пивом. Благо его для меня не жалели, привозя упаковками.

Оксанке было ещё сложнее, чем мне. Я-то мог так просидеть и год, а её молодой и живой характер настоятельно требовал хоть каких-нибудь развлечений. А оторваться сейчас она могла только на мне, приставая и капризничая. Я лишь скупо ухмылялся в усы, да иногда вяло огрызался хамскими шутками в стиле похмельного поручика Ржевского.

В конце третьих суток домашнего ареста, когда солнце спряталось за крыши домов и нестерпимо голубое небо стало сереть, появился Михай в сопровождении Новикова. Коля радостно щерился, словно кинул наперсточников на местном рынке, а старикан, как и всегда, оставался невозмутимым.

— И что у нас плохого? — встретил их я, пожимая не по возрасту крепкую ладонь Михая. — Скоро нас шлепнут али погодят чуток?

— Почему обязательно плохого? — удивился старик, доставая из кармана паспорта. — Совсем наоборот. Часть дела сделана. Вот только вы разворошили такой огромный муравейник, что и представить страшно.

— Не обращайте на него внимания, — Ксюшка забралась на диван, грациозно подогнув под себя стройные ноги. — Он сейчас постоянно ворчит. Даже мне надоел.

— Это пройдет, как только я уткнусь мордой в первый попавшийся российский сугроб. Просто мне набили оскомину вечнозеленые папоротники, эвкалипты и курортные развлечения. Хочется какой-нибудь романтики.

Я мечтательно взглянул в белый потолок и продолжил:

— Например, напиться вдрызг в автозаводской забегаловке и устроить там пьяный дебош с мордобоем. А потом чтобы обязательно менты появились и уволокли всех в вытрезвитель. Окромя меня.