Эндель Пусэп - Тревожное небо

• Название: Тревожное небо
• Автор: Эндель Пусэп
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

… В эти же часы генерал Голованов докладывал Верховному Главнокомандующему о гибели Асямова. Сталин был этим крайне удручен. Долго молчал. Наконец спросил:

— Что же нам делать теперь? Встреча с Рузвельтом должна обязательно состояться. Вы еще можете что-нибудь предложить?

— Могу, товарищ Сталин. Летчик Пусэп, находящийся сейчас в Англии, является тоже командиром корабля. Он — полярный летчик, привыкший по многу часов подряд летать на Севере без посадки, да и во время войны ему приходилось подолгу бывать в воздухе, поэтому он один приведет самолет домой. Здесь мы пополним экипаж и можно будет отправляться в путь.

— Вот как! А вы в этом уверены?

— Да, уверен, товарищ Сталин!

— Ну, что ж, действуйте!

… Утрам, как было условлено, зашли к послу. Он сообщил нам, что для расследования причин взрыва самолета назначена советско-английская комиссия под председательством адмирала Н. М. Харламова, главы военной миссии СССР в Англии.

— Мне необходимо отправить в Москву дипломатическую почту. Сможете вы это сделать? Имейте в виду, что она не должна попасть ни в чьи посторонние руки.

Мы заверили посла, что доставим все в целости и сохранности. Если же случится непредвиденное — уничтожим ее в первую очередь.

Пожелав нам счастливого пути и попросив передать привет Родине, посол отпустил нас.

Позавтракав и получив запечатанные мешки с почтой, попрощались с работниками посольства и помчались на аэродром Хен-дон. По пути нас задержало происшествие, из-за которого мы чуть не опоздали к вылету в Шотландию. Наша автомашина сбила собаку. Мигом окружила нас орущая и жестикулирующая толпа. Ушло с четверть часа, пока сопровождавшему нас сотруднику посольства удалось уговорить хозяина собаки и прибывших на место происшествия полицейских отложить «суд да дело». По пути шофер-англичанин уведомил нас, что по законам Англии наезд на животное может обойтись виновному дороже, чем на человека, ибо человек должен знать правила уличного движения, а собака — не может этого знать.

Самолет был готов к вылету и ждал нас. Но опять задержка: на аэродром привезли столько различных по объему и весу пакетов, ящиков и свертков, посылаемых от советской колонии сражающимся на фронтах бойцам Красной Армии, что взвесив все это добро, англичане не смогли его разместить! Пришлось подготовить другой, более емкий и грузоподъемный самолет. Мы утешались тем, что для нашего корабля это — мелкий груз.

Обе эти задержки перечеркнули бы срок нашего вылета из Данди, если бы не привычка обеспечивать всегда себя запасом времени. Назначая сроки, я и в этот раз имел «свой» запасной час. А «собачья эпопея» и смена самолета уместились в него как раз.

Когда мы уселись в самолет, нам вежливо, но весьма настойчиво навесили парашюты. На мой вопрос: «Почему этого не сделали сами члены экипажа?» — переводчик сказал:

— Мы не сомневаемся, что все будет в порядке, но нам приказано оберегать вас от любых возможных случайностей.

Через два с половиной часа мы благополучно приземлились на аэродроме Тилинг, где стоял готовый к отлету наш четырехмоторный гигант.

О гибели Асямова экипаж уже знал от коменданта аэродрома. Тот долго пожимал нам руки, выражая искреннее сочувствие, просил быть его гостем, если случится снова прилететь в Англию. Тогда мы еще не знали, что случится это довольно скоро.

Пока загружали корабль, я думал о пустующем теперь месте второго пилота. Дав команду: «По местам!», я, чуть помедлив, добавил:

— Майор Романов — на место второго пилота!

Сергей Романов немедленно взобрался наверх. Я знал, что Асямов тайно, обычно при возвращении с боевых заданий, тренировал своего штурмана в пилотирование самолета, хотя это не поощрялось командованием. Романов, первоклассный навигатор, запросто обращался на «ты» с такими мадоннами Вселенной, как Кассиопея, Венера и Дева, помогавшим ему вести самолет на любую цель; однако он отнюдь не брезговал и радионавигацией и другими способами из штурманского арсенала. То, что он умел к тому же еще я пилотировать самолет, было весьма кстати.

Английские офицеры-летчики, наблюдавшие внизу, удивленно перебрасывались неслышными нам замечаниями, когда за моей спиной деловито устраивался Романов.

Опробовав еще раз уже подогретые моторы, вырулили на старт. Взлетная полоса была коротковата, но если моторы не подведут — оторвемся. Если же… Но об этом лучше не думать.

Пошли на взлет. Пробежав до конца бетона, пришлось потянуть штурвал на себя. Машина оторвалась, но бешено вращающиеся колеса все же чуть-чуть задели верхушки промелькнувших под нами кустов… Уфф-ф! Пронесло.

— Убрать шасси!

Развернувшись сразу на 180°, стали на курс. Домой! Через несколько минут под нами уже вздымались свинцово-серые волны Северного моря.

Время взлета было рассчитано так, чтобы встретить западный берег Норвегии в темноте. Шли с набором высоты. Высота — безопасность и от врага, и от капризов погоды.

Сережа Романов, точно выдерживая и курс, и скорость, усердно шуровал штурвалом и педалями. Когда я хотел было включить автопилот, он уговорил меня разрешить ему «еще немножко». Ну что ж, нравится — пусть ведет.

Время от времени, передавая управление мне, он открывал «фонарь» над головой и ловил в окуляр секстанта звезды. Саша Штепенко крутил ручки и верньеры радиохозяйства, вырывая из хаотического треска эфира нужные ему точки и тире, а то и веселую музыку. Радионавигация была его «коньком».

Отлично! Внизу — облака. Они надежно скрывали нас от ненужных любопытных глаз внизу. В редких просветах уже видны извилистые фиорды Норвегии. Нас окутывают густые сумерки и вскоре все тонет в ночной темноте. Только на севере еще тлеет вечерняя заря. Майские ночи коротки. Забираемся все выше и выше. 6000.. 7000… 8000 метров… Да, холодновато! Минус 48°. Как в Арктике. Возникает знакомое ощущение, будто нет на мне ни мехового комбинезона, ни унтов… одно лишь нижнее белье! Приходится включить электрообогрев.

Внизу резко оборвалась облачность.

— Остров Гогланд, — лаконично сообщил Штепенко. Начинается рассвет и вскоре впереди нас высовывается яркий краешек солнца. Такая погода нам совсем не кстати. С земли нас видно как на ладони. Но выручает ветер, который дует с запада, и путевая скорость — более 450 километров в час. Балтийское море остается позади. Под нами уже Рижский залив. И… к всеобщему удовольствию, затягивается пеленой облаков. Но радость наша коротка — поднимаясь все выше, яркое солнце вскоре рассеивает этот спасательный покров.

— Стрелки! Смотреть во всю! — предупреждаю я пушкарей и пулеметчиков.

— Есть, смотреть во всю, — отвечают те наперебой.

До линии фронта остается совсем немного, километров сто, минут двенадцать — пятнадцать полета.

— Сзади нас нагоняет истребитель, — докладывает густым басом из центральной башни пушкарь Кожин.

«Начинается», — думаю я с досадой и, нажав на штурвал, увеличиваю скорость. Если уж драться, то над своими. Дома и стены помогают.

— Не подпускать, открыть предупредительный огонь! — даю команду.

Тут же корабль охватывает дрожь — значит заработали пулеметы и пушки.

— Вот зар-р-раза, чуть не убил, — возмущается Штепенко, — шуганул мне прямо под пятку.

Я не сразу сообразил, под какую пятку. Позже выяснилось, что снаряд из пушки вражеского истребителя ударил под пятку антенной рамки радиокомпаса. Ну, это беда не так уж и велика. Прибавив еще скорость, проскакиваем через линию фронта. Вздыхаю с облегчением — летим над своими.

Глава 6 Правительственное задание

Вновь Англия

На следующее утро, после возвращения с Британских островов, как только я появился на аэродроме, меня вызвал к себе командир дивизии Лебедев.

— Как самочувствие? Отдохнул?

В уме я начал прикидывать, что же мне предстоит теперь, В большинстве случаев в дни боевой работы заинтересованность в самочувствии летчиков проявляли главным образом врачи.

— Все в самом лучшем виде, товарищ полковник.

— Это хорошо. Теперь подумайте, какой из самолетов вам больше подходит, ваш или тот, на котором вы вернулись и Англии?

— Тут и думать нечего, — поспешил я с ответом. — Конечно мой!

— Пусть будет так. Просмотрите и проверьте все как положено. Особенно внимательно — моторы… Если понадобится, сделайте пару контрольных полетов. Корабль должен быть готов к старту не позднее 4 мая.

Барабаня пальцами по столу, комдив, помолчав, добавил:

— На этот раз вам предстоит гораздо более напряженный и ответственный полет. Куда именно, об этом узнаете позже.

5 мая всех нас: меня, вновь назначенного к нам летчика Володю Обухова и обоих штурманов вызвали к командующему Авиацией дальнего действия (АДД) генерал-лейтенанту Голованову. Александра Евгеньевича Голованова летчики уважали и любили. Отличный летчик, проработавший много лет на линиях гражданской авиации Восточной Сибири и Севера, где условия в те годы были совсем нелегкие, он за несколько месяцев боевой работы сумел показать себя и умным, и вдумчивым организатором, умеющим не только разбираться и справедливо оценивать качества и возможности подчиненных, но и по-отечески заботиться о них.