Эндель Пусэп - Тревожное небо

• Название: Тревожное небо
• Автор: Эндель Пусэп
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Что ни день — новая радость. Выбиты фашистские оккупанты из города Калинин. Войска Западного фронта освободили Волоколамск, Наро-Фоминск и выбили врага из Калуги.

…Подошел новый, 1942 год. Отступив от строгих правил, начальник санслужбы полка Михаил Евсеевич Раковщик разрешил мне встретить Новый год с женой, с боевыми друзьями в командирской столовой.

— С утра до вечера идет учеба, — говорил Михаил Евсеевич, поддерживая меня под локоть, так как мне все еще больно ступить на левую ногу. — Все занимаются: и летчики, и штурманы, стрелки и радисты.

Сильный ветер гонит по улице тучи снега. Со стороны летного поля слышен грохот тракторов.

Уже несколько дней с нашего аэродрома не вылетают в бой корабли. Обильные снегопады и вьюга вконец испортили летное поле. Словно в Арктике, стоят у опушки леса окруженные сугробами заснеженные самолеты.

В ярко освещенной столовой, за длинными столами уже собрались командиры, летчики, штурманы, инженеры и техники.

— Внимание, товарищи! Сейчас будет выступать по радио Михаил Иванович Калинин, — громко объявляет комиссар полка Брюзгин.

Молча слушаем новогоднее выступление всесоюзного старосты:

«Мы уверены в победе. Мы знаем, что ни один советский человек не успокоится до тех пор, пока хотя бы один гитлеровец будет топтать священную советскую землю, пока гитлеризм не будет выжжен каленым железом.

Порукой нашей победы, победоносной борьбы с гитлеровской армией служат первые успехи советских войск на всех фронтах.

Порукой этому служат прибывающие на фронт резервы.

Порукой этому служит то, что вождь нашей армии товарищ Сталин уверенно ведет Красную Армию на уничтожение зарвавшегося врага, на освобождение всех народов, порабощенных германским фашизмом»{9}.

В полночь, под бой доносящихся из громкоговорителя Кремлевских курантов, встает командир полка Викторин Лебедев. Встаем и все мы.

— Товарищи! «Решительное» наступление гитлеровских полчищ на Москву провалилось. Красная Армия отшвырнула врага от стен нашей столицы и гонит его на запад. Мы победим! За нашу победу, друзья мои!

…Смотрю «поденную запись летной работы» за 1942 год. Читаю запись: «16. I. 42 г. ТБ-7. Перелет с авиазавода на аэродром. 1 полет 2 часа 10 минут, высота 800 метров».

Перегнали мы в тот день к себе новую боевую машину. На том, «летучем голландце», севшем без экипажа, после ремонта и замены сгоревшего мотора летал уже с бывшим моим экипажем другой командир корабля.

Радуемся, что в продолжающемся зимнем наступлении, начатом в начале декабря, будет и наш вклад.

Первый боевой вылет с укатанной тракторами снежной полосы начинаем еще засветло. Поднимая за собой снежные вихри, выруливают от опушки тяжелые, нагруженные корабли. Один, другой, третий… Вот уже стронулся с места, обдавая нас тучей снега, корабль командира эскадрильи, майора Александра Курбана. Вслед за ним пошли и мы. Подождав, пока уляжется снег, поднятый взлетевшим перед нами самолетом, поднимаемся в воздух.

Поля, луга, озера и болота сливаются в сплошную белую пелену. Еле просматриваются шоссейные дороги. Зато резко выделяются на белом фоне железнодорожные рельсы и темные пятна леса. Цель — железнодорожный узел Смоленск. Обходим с севера Москву. За каналом Москва-Волга слышу в наушниках голос нового штурмана Лебедева:

— Посмотрите налево, только трубы торчат…

Внизу на белом снегу видны стоящие в ряд печи и трубы. Через несколько минут вторая сгоревшая деревня, третья, четвертая… Все сожжено дотла.

Сумерки переходят незаметно в ночь. Далеко впереди, где-то за Гжатском, полыхают пожары. Линия фронта. Набирая высоту до заданной, входим в облака, и только розовые отсветы на них говорят нам, что внизу идет бой и горят деревни.

Вышли за облака. Наверху в морозном небе ярко мерцают звезды. Время от времени через облака видны вспышки огня: где-то бомбят. Вскоре через поредевшие облака стала вновь просматриваться земля.

— Сабы{10}, видите? — спрашивает штурман.

— Вижу.

— Это и есть наша цель.

Впереди нас ярко горят под парашютами осветительные бомбы. Теперь все в порядке. Заходим на цель. Вокруг нас сверкают разрывы зенитных снарядов. Лебедев добавляет наш бомбовый груз к уже рвущимся на путях бомбовым сериям наших товарищей, и я стараюсь возможно резвей покинуть зону зенитного огня. Все! Теперь домой.

Через час с небольшим слева перед нами заморгал световой маячок. Еще десяток минут, и под колесами родной аэродром.

— Ну, Пусэп, с полем тебя, — выслушав доклад о выполнении задания, улыбается мне командир полка.

— С каким полем? — удивляюсь я.

— Ты что, не охотник? Так поздравляют друг друга охотники с первой дичью. А ты после выздоровления полетел сегодня в первый раз и вернулся, отлично выполнив боевое задание. Вот и с полем! — протянул мне руку полковник.

… Смоленский железнодорожный узел и аэродром стали для нас целью на ряд боевых вылетов. За ним последовала «работа» по железнодорожным узлам Витебска, Орши, Минска, Любани. Но все мы рвались понести наши «гостинцы» подальше, на города фашистской Германии. Но приказ есть приказ.

Вскоре мне прибавилось забот: меня назначили командиром эскадрильи. Повысили в звании — стал майором.

А «работа» — все та же: бомбили железнодорожные узлы со скоплением вражеских эшелонов с живой силой и техникой, изредка — аэродромы и прятавшиеся в лесах готовые к броску скопления танков.

С авиазавода, строившего воздушные корабли нашего типа, стали все чаще поступать к нам новые машины, и наступило время, когда их количество уже не умещалось в положенное одному полку штатное число. Началось формирование второго полка. Меня это интересовало тогда мало, — наступили долгожданные ночи полетов в глубокий тыл врага, на военные объекты Берлина и Кенигсберга, Данцига и Штеттина, Будапешта и Варшавы.

К тому времени постановлением Государственного Комитета Обороны была создана Авиация дальнего действия и командующим АДД стал командир нашей дивизии Александр Евгеньевич Голованов. Дивизию принял Викторин Иванович Лебедев, наш командир полка.

В октябре 1942 года последовал приказ командующего АДД:

«Командир эскадрильи 432-го тяжелобомбардировочного авиационного полка 81-й авиационной дивизии Авиации дальнего действия майор Пусэп Эндель Карлович назначается командиром 890 ТБ АП 81 АД АДД».

А еще несколько месяцев спустя — в январе 1943 года мне было присвоено очередное воинское звание — подполковник.

На огненной дуге

«Два наших самолета не вернулись на свои аэродромы. Совинформбюро».

Начало июля 1943 года выдалось знойным и жарким. Солнце припекало к полудню так сильно, что нельзя было притронуться к наружным частям самолетов.

В эти дни враг готовился к очередной операции под названием «Цитадель», в результате которой намеревался уничтожить советские войска на Курской дуге и открыть себе путь на Москву — вожделенной цели Гитлера и его генералитета. Шум, поднятый по этому поводу геббельсовской пропагандистской машиной, доходил и до нас: то по обрывкам подслушанных радиопередач, то через листовки, щедро разбрасываемые фашистскими летчиками. Со свойственной ей помпой и трескотней, геббельсовская пропаганда расписывала невиданную по мощи новую армию, оснащенную непробиваемыми танками и самоходными орудиями, против которой «истощенной и обескровленной» Красной Армии не устоять…

Восточный фронт, как ненасытное гигантское чудовище, пожирал с каждым днем все больше и больше сил, истощая до предела и так уже скудные запасы Германии и всей оккупированной фашистами Европы. Беспрерывным потоком, днем и ночью катили железнодорожные эшелоны с запада, доставляя живую силу, военную технику и боеприпасы на железнодорожные узлы Орла и Белгорода. Львиную долю всего этого «добра» пускали под откос неуловимые народные мстители — партизаны Украины и Белоруссии, объявившие в те дни ненавистным оккупантам беспощадную «рельсовую войну».

То, что все же доходило до места назначения, попадало под удары бомбардировщиков советской авиации.

Авиация дальнего действия в эти дни воевала в тесном взаимодействии с наземными войсками, которые готовились к отражению очередного вражеского натиска.

В этот душный июльский вечер подготовка к очередному вылету подходила к концу. Распластав у опушки леса широченные крылья, наши четырехмоторные красавцы ПЕ-8 (ТБ-7) принимали в свое чрево смертоносный груз — бомбы. Одна за другой, втягиваемые с помощью лебедки, исчезали в широко раскрытых люках кораблей двухсотпятидесятикилограммовые сигарообразные авиабомбы. Когда к ним привинтили взрыватели и люки закрылись, на каждый корабль подняли еще по две бомбы для наружной подвески под крылья. Командиры кораблей и штурманы сидели в это время в душном помещении штаба, готовили маршрутные карты и рассчитывали курсы, готовясь к очередной бомбардировке Орловского железнодорожного узла.