Роберт Уилсон - Ось

• Название: Ось
• Автор: Роберт Уилсон
• Издательство: Астрель
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-271-41897-6

Действие романа происходит примерно через 30 лет после окончания «Спина». Мембрана, окружавшая Землю исчезла, а люди активно заселяют богатую нефтью планету, названную по имени ее главного континента Экватория. На Экваторию можно попасть, отправившись на корабле в морское путешествие через гигантскую арку, построенную в Индийском океане Гипотетиками. В одном из океанов Экватории стоит такая же арка, через которую можно попасть на другую планету, и так по цепочке, но каждый новый мир все более враждебен людям. Действие книги начинается с ряда загадочных событий на Экватории — над планетой проносится шторм из светящегося пепла, в нефтеносном районе Руб Аль-Хали происходят землетрясения, хотя геологи говорят, что это невозможно. При этом в падающем на землю пепле видны остатки наномашин, а иногда в нем рождаются живые организмы. В эти загадочные события оказывается втянутой дочь ученого, журналистка Лайз Адамс, которая ведет расследование таинственного исчезновения своего отца. Может быть он стал «четвертым», то есть прошел незаконное марсианское лечение по продлению жизни и теперь скрывается от Департамента геномической безопасности, ведущего охоту на таких людей (проект терраформирования Марса удался, и теперь марсиане в биотехнологиях намного опережают землян). В поиски Лайз оказывается вовлечен пилот Турок Финдли. Вместе они выходят на знакомую отца марсианку Сулеан Мои, благодаря которой они в свою очередь знакомятся с самым главным героем нашего повествования, двенадцатилетним мальчиком по имени Айзек, который был специально создан группой ученых-ренегатов для общения с Гипотетиками. Последние загадочные события на планете совпали с появлением у Айзека ряда необычных способностей.

---

— И вы отдали ему Айзека…

— Не Айзека!.. Только возможность рождения Айзека. Иначе бы я его никогда не доносила. — Она вдохнула и выдохнула, ее вздохи показались Лизе чем-то вроде прибоя, накатывающего на древний берег. — Это было не больнее, чем сам курс Четвертых. Обычная инъекция, а потом, когда я пришла в норму, — другая, внутриматочная, чтобы организм не отторг несовместимый зародыш. Почти все это время я была под наркозом. Честно говоря, я очень мало что помню о самой беременности. Айзек родился семимесячным.

— А потом?..

Миссис Рэбка смотрела в сторону.

— Аврам поступил очень мудро. Он предложил, чтобы Айзека воспитывала не я одна, а вся община. Мне не следовало иметь слишком тесных уз с ребенком.

— Из-за него? Или из-за себя?

— Из-за нас обоих. Никто не знал, долго ли он проживет. Айзек был — и есть — попытка, мисс Адамс. Аврам оберегал меня от того, что могло бы обернуться для меня еще большим горем. Но не только в этом дело, мне бы очень хотелось быть настоящей матерью Айзеку, но он даже не понимает, что такое мать. Он и совсем малышом не позволял брать себя на руки. Я с самого его рождения поняла почувствовала, — что он знает больше моего, что он не та кой, как мы… другой.

— Вы сами его таким сделали, — поневоле вырвалось у Лизы.

— Да. Сами. Мы понимали, что это грех. И надеялись, что он будет искуплен тем, что Айзек узнает и услышит когда-нибудь.

— Неужели вы сами в это верили?

— Спасибо, что вы пытаетесь найти для меня оправдание, мисс Адамс. Да, я верила. Мы все в той или иной степени верили — поэтому и поселились там, в Кубелике. Но никто не верил в это настолько искренне — я бы сказала, настолько героически, — как Аврам. Бывали, конечно, со мнения, раскаянья… Как без них? Невеселая история, правда? Я уверена, у вас не укладывается в голове не то, как мы на это решились, а сама идея как таковая. Как такое может кому-то захотеться. Что ж, одним хочется одного, другим другого. В этом смысле Четвертые — такие же люди, как все. Не стоит принимать чью-то точку зрения за абсолютную истину. — Миссис Рэбка опять прикрыла глаза. — Я очень устала, и мне нечего вам больше сказать.

* * *

Экспедиция возвратилась назад с едой, водой, запчастями и — как ни удивительно — с еще одним внедорожником. По словам Турка, его купили у какого-то местного хапуги-дилера, переплатив втрое. У Четвертых — заявил Турк — явно больше наличности, чем здравого смысла. А может здравое понимание той грани, за которой деньги уже не важны.

Лиза помогала Турку грузить припасы в багажники. Его движения выглядели машинальными — и в то же время раскованными. Помогая ему, Лиза наконец ощутила себя самой собой. Можно было не думать о миссис Рэбка, об Айзеке, о докторе Двали, обо всем, что, быть может, ждет их в пустыне.

— Такты с нами, — спросил он наконец, — или будешь ждать автобус до Порта?

Она не удостоила его ответом. Он того не заслуживал. Разумеется, она собиралась ехать с ним. В полную неизвестность — или как там называется место, куда попадают все достойные люди, когда исчезают.

ЧАСТЬ IV РУБ-ЭЛЬ-ХАЛИ

ГЛАВА 23

К тому времени, как пепел стал сыпаться снова, Брайан уже благополучно возвратился в Порт-Магеллан.

Когда они летели над перевалом Бодхи по направлению к прибрежной равнине, Зигмунд и Вейль сделали нечто неожиданное для Брайана: они признали собственное поражение.

Четвертые разбежались, говорил Вейль, а во взорванном поселке не осталось ничего, кроме обугленных обломков биореактора в цокольном этаже. В самолете Турка Файндли тоже не нашлось никаких улик, а четверо пленников — дряхлые даже по меркам Четвертых — были очевидной приманкой и отвлекающим маневром.

— И что вы теперь собираетесь делать? — спросил Брайан. Самолет пролетал над каньоном, по дну которого одолевал препятствия одинокий бензовоз. — Просто уехать, и все?

— Разумеется, мы этого так не оставим. Будем делать все то же, что раньше. Мониторинг движения, прослушка, камеры… Рано или поздно что-нибудь да всплывет. А сейчас на свете стало одним биореактором меньше. Если даже мы ничего больше не смогли сделать, то по крайней мере сильно нарушили их дьявольские планы.

— И за это люди должны погибать?..

— А кто погиб? Брайан, я что-то не припомню погибших!

* * *

Он вернулся наконец в свою маленькую одинокую квартирку в многоязычной столице, когда небо снова стало заполняться догорающим прахом древних машин.

Он смотрел новости с рассеянным безразличием. В речи дикторов то и дело проскальзывали словечки «невиданные» и «неведомые», но на Брайана они уже не производили никакого впечатления. Это просто небесная труха, думал он, прах после гигантского мора. Где-то там, в бескрайних холодных пространствах, созданы гипотетиками хитроумные агрегаты. У них очень долгий срок службы, ко у всех без исключения он не беспределен. Пирамиды разрушились, от римских акведуков не осталось ничего, кроме развалин. Так и с гипотетиками. Они разрушаются однажды, отслужив свои положенные дюжину или миллион лет.

Из пепла рождались уродливые формы. Кое-что Брайан видел своими глазами. В десятке метров от дома — там, где улица арабского торгового квартала сбегала вниз и терялась в бесформенной массе базаров и чайных лавок, — выросла зеленая труба, похожая на сифон от раковины. Она завернулась, словно перекрученная в узел ветром, и упала посередине улицы.

Брайан снова и снова возвращался мыслями к последнему звонку Лизы. Где она сейчас? Этого не знали даже Зигмунд с Вейлем. Она пошла на поводу у своих необузданных желаний. И у этих мерзавцев — Четвертых. Но она оставалась на свободе — хотя, может, и в не очень приятном для Брайана смысле «свободы». Она была жива. Не то что эти чертовы летящие с неба механизмы.

* * *

На уборку пепла в этот раз ушло больше времени, чем в прошлый. И поскольку это случилось уже повторно, телеведущие обменивались невеселыми вопросами. Будет ли это продолжаться? Будут ли последствия с каждым разом все тяжелее и разрушительнее, пока однажды Порт-Магеллан не окажется полностью погребен под свалкой безумных космических игрушек?

Часть души Брайана всеми силами восставала против такого исхода. Другая, наоборот, его приветствовала. «В конце концов, — думал он, — это чужая планета. Как же мы были наивны, вообразив, что можно прийти и обосноваться тут как дома, словно это вторая Земля».

Но городские власти, как муравьи, повинующиеся инстинкту, методично расчищали мусор и восстанавливали коммуникации. Когда оттягивать дальше стало невозможно, Брайан сел за руль и поехал по замызганным улицам в американский квартал — к зданию консульства, где располагались офисы отделения «Порт-Магеллан» Управления Генетической Безопасности США.

Он миновал дверь собственного офиса и направился прямо к своему непосредственному начальнику, полномочному консулу Ларри Дайзенхоллу.

Дайзенхоллу было пятьдесят пять. Он представлял собой образцового служаку, с бритой головой и глазами столь странной расцветки, что они казались нарисованными цветными мелками. Он взглянул на Брайана и улыбнулся:

— Возвратились? Поздравляю.

Наконец-то возвратился. Блудный сын… Брайан достал из кармана пиджака конверт и опустил его на сияющий чистотой стол Ларри.

— Что это?

— Взгляните.

В конверте была пара фотографий, полученных Брайаном от Кирхберга. С утра Брайан на всякий случай распечатал дома несколько запасных копий. Он отвел глаза, дожидаясь, пока Ларри вскроет конверт.

— Господи! — воскликнул Дайзенхолл. — Боже! Что это тут у вас такое?

«Мертвец, — подумал Брайан. — Один из тех мертвецов, каких не встретишь обычно на церковных пикниках и в добропорядочных офисах». Он уселся за стол напротив Ларри и рассказал ему о Томасе Джинне, о Зигмунде с Вейлем, о взорванном поселке в пустыне, о несчастных четырех Четвертых, которых нашли в самолете Турка Файндли и могли пытать, чтобы выбить из них показания. Дайзенхолл несколько раз пытался прервать Брайана, но тот был непреклонен и продолжал говорить. В нем словно обрушилась плотина, и Ларри был не в силах остановить этот словесный потоп.

Брайан наконец замолк. Ларри смотрел на него, раскрыв рот.

— Брайан… Все это очень печально.

«Да, иначе не скажешь», — подумал Брайан.

— Я хотел сказать — с чем мы имеем дело, с тем имеем. Поймите, в каком невыгодном положении вы сейчас находитесь. Вы приходите ко мне, чтобы пожаловаться на Зигмунда и Вейля. Но у меня нет никакой возможности как-то воздействовать на них. Исполнительный комитет действует за рамками правового поля. Ни вы, ни я не являемся его членами. Это подразделение не дает разъяснений таким, как мы с вами. Вы состояли в близких отношениях с женщиной, которая, без сомнения, связана с известными персонами из круга Четвертых. Что касается вас — надеюсь, вы понимаете, что для вас все могло обернуться куда хуже? О вас наводили справки, в вашей служебной пригодности усомнились. Я заступился за вас, о чем не жалею. Но сегодня вы приходите ко мне с этими голословными утверждениями и с этой… — он показал на фотографии, — этой гадостью. Чего вы от меня хотите?