Н. Николаев - Охотники за морскими кладами

• Название: Охотники за морскими кладами
• Автор: Н. Николаев
• Издательство: М:Вече, 2011.— 288 с : ил.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-5540-7

Автор-составитель выражает благодарность редакции журнала «Октопус» за предоставленные фотоматериалы и воспоминания дайверов, а также лично П. Александрову, А. Аристархову, Е. Артемьеву, Ю. Голосий, Д. Давыдову, К Егорову (CELT), Г. Иванову, К Ивановой, О. Карцеву, Н. Кривцову, С. Мурашкиной, Т. Скидоненко, Т. и С. Спилка, М. Тршински, Б. Филатову, А. Чистякову, И. Шапкину

В безмолвной темноте океанских глубин лежат десятки тысяч затонувших кораблей. И если до недавнего времени большая часть морских сокровищ была недоступна, то теперь, благодаря революционным разработкам в технике погружения, самые глубокие затонувшие объекты стали досягаемы! Надо только знать, где они лежат…

Вам откроют свои тайны острова Кокос и Сент-Мари; вы узнаете, сколько миллиардов лежит на дне залива Виго; проследите судьбу сокровищ с галеона «Консепсьон» и получите яркие впечатления вместе с охотниками за морскими кладами.

---

В 1684 г. поисковая экспедиция испанцев обнаружила и подняла 35 из 36 пушек и 7 якорей из 8. Оставшиеся грузы галеона разбросало по подножиям рифов или вынесло на большие глубины.

Поисковый корабль «Тенгар» подошел к Сайпану в марте 1987 г. и бросил якорь в ста метрах от его юго-западного берега.

В течение двух лет велись работы на месте гибели галеона, во время которых было обследовано все южное и юго-западное прибрежное дно острова Сайпан на глубине от одного до ста двадцати метров.

Первые три недели погружений принесли исследователям лишь керамические черепки и разбросанные в разных местах на большом расстоянии друг от друга скопления балластных камней, да и те в небольшом количестве. Около 350 лет тайфуны разрушали остатки затонувшего корабля, но аквалангисты, набравшись терпения, почти шестым чувством угадывали, где покоились перевозимые галеоном предметы. Угроза тайфунов препятствовала проведению работ с июля по декабрь, но уже в течение первых шести месяцев было обнаружено практически все, что осталось от галеона.

Команда исследователей была специально подобрана и состояла из 30 человек семи национальностей — китайцев, малайцев, сингапурцев, филиппинцев, австрийцев, англичан и американцев. За время поисков остатков галеона команда совершила более 10 тыс погружений — при этом без единой серьезной неудачи.

Петр Кличман:

Итак, я здесь. Не буду утомлять вас рассказом, как я сюда добирался, про длительный перелет и все такое. И про Манилу — город контрастов тоже писать не буду.

Я вам постараюсь передать те ощущения, которые у меня возникли во время погружений там, на Филиппинах. Хотя это будет достаточно сложно. Сложно, потому что дайвинг там нельзя сравнить, наверное, ни с каким другим местом. Но и смысла сравнивать нет, поскольку у разных мест есть свои прелести.

Городок или деревня Сабанг, где мы жили, находится рядом с портом Пуэрто-Галера, на берегу пролива Зеленого острова. Пролив соединяет Южно-Китайское море с местным морем Сибуян. Здесь же, в проливе, мы и ныряли.

С поверхности на глубине видны такие же кораллы, что и на Красном море, но после погружения человек попадает в совершенно другой мир. В мир мокро, в джунгли беспозвоночных, губок и рыб.

Когда я в книгах читал, что существуют сотни тысяч видов разных морских животных, то себе их не смог представить и не воспринимал это всерьез. Но здесь-то их можно было увидеть собственными глазами, и они предстали предо мной в несметном количестве, как на картине, нарисованной сумасшедшим художником. Только одних морских лилий я насчитал около 20 разных окрасок. И все они вперемешку с кораллами, губками, морскими червями, мелкими горгонариями и огромным количеством всего остального, что не знаю, как называется. Можно было бы часами сидеть у небольшого камня и все это рассматривать. И, конечно, отдельно надо упомянуть моих любимцев — голожаберных моллюсков, которых в течение дайва попадалось по 10–15 видов. Чтобы картина была полная, надо добавить атакующего триггера, который преследовал меня почти 100 метров, кусая за ласт, сильное течение в подводных каньонах, меняющее свое направление в обратную сторону на разных глубинах, морские змеи и спящие акулы в гротах.

После таких погружений можно вскрикнуть: «Да, жизнь удалась!» И начать грустить, что всему свой конец и что больше уже ничего нельзя увидеть. Но нам предстояла еще вторая половина поездки, и она обещала что-то совершенно другое. Show must go on.

Из Сабанга мы отправились на одном из лучших кораблей (таких на Филиппинах только три) в национальный заповедник Апориф, где мы должны были провести 3 дня. Первый день мы погружались на Апо-Айленд, который представляет собой маленький островок в середине моря. Нам обещали течения, глубины и крупную рыбу.

Раз, два, три — и я через спину падаю в утреннее море, заполненное длинными тенями от лучей восходящего солнца. Как в свободном падении, парю над бездной. Да, это другое море. Видимость 40 метров, стенка, уходящая на глубину 60 метров и дальше в синюю, почти бесконечную пропасть. Стенка выглядит печально, серо, уныло. Но везде вокруг манящая толща воды. В ней мы жадными глазами ищем тех, кто пришел на встречу с нами. Проходит 20 минут и — никого. Становится немного грустно.

Но вдруг сердце учащенно забилось. Хочется закричать, помахать, чтобы все ее увидели. Серую красавицу акулу, проплывающую в 10 метрах под нами. И вот еще одна. И стая крупных тунцов. И черепахи. И скат-орляк. И еще акула. Не зря мы сюда приехали.

С каждым новым погружением новые впечатления. И стенка уже не кажется такой грустной, и черепах все больше, и стаи барракуд кружатся над нашими головами.

Вечерний дайв на этой же стенке. Только ночью она другая, с длинными усами лангустов и сонными белоперыми акулами, которые, как ночные бабочки, приплывают на свет фонарей. Ночью все море другое, и здесь особенно.

Утро в этих местах наступает медленно. Пока мы спали, корабль переместился к другому островочку, где будем погружаться сегодня. Солнце встает из-за горизонта и начинает плавить стальное море. Наступило наше время. Нас ждут. И мы не заставим себя долго ждать.

При первом погружении море всегда кажется прохладным, хотя температура воды. — 29 градусов. Легкое течение уносит нас вдоль стенки. Видимость хуже. Нет ни акул, ни черепах.

Даже тунцов нет. Мелкие рыбешки блестят в лучах солнца. И вдруг она появляется. Темная тень. Она приближается, и я почти забываю дышать. Грациозно, как существо из другого мира, над нами проплывает, возвращается, чтобы окончательно исчезнуть «Ее Величество Манта». Нашей радости нет предела. Под водой отчетливо слышен вопль: «Yes!!!» И дальше, как на параде, по 2–3 манты каждый дайв. Вечером довольные гиды спрашивают: «Ну что, насмотрелись мант?» «Да», — говорим. Но как на них можно насмотреться? Как сейчас вижу манту, появившуюся из глубины, в метре от меня, которая как истребитель, показав сложные упражнения с пируэтами, снова исчезает в глубине. Непередаваемые впечатления.

Последний день. Он всегда грустный, потому что последний. Никто не любит прощание. Последние погружения, когда пытаешься наверстать упущенное, хотя упущено не было ничего. Всегда себя обнадеживаешь, что еще вернешься сюда. Вернешься уже как старый знакомый, и тебя здесь будут ждать.

…Первые золотые находки стали попадаться ныряльщикам в начале второго сезона работ. Сперва был найден фрагмент золотого блюда ручной работы. На нем была изображена женщина в струящемся платье с вазой с цветами. В левой руке она держала букет роз. Маленькая собачка прыгала у ее ног. Цветочный орнамент украшал фрагмент по краям. Впоследствии было найдено большинство из осколков блюда. Согласно документам Севильского архива по делам Индии, галеон перевозил на своем борту блюдо из чистого золота и набор с кувшинами, считающиеся подарком короля Испании японскому императору.

Во время официального расследования гибели галеона испанские власти обвинили губернатора Манилы Коркуэра в незаконном присвоении этих предметов на Филиппинах и их возвращении в Испанию в качестве личного груза губернатора. Золотое блюдо с женщиной было важной находкой, но были и другие, которые впечатляли гораздо сильнее. Так, ныряльщик Энт Навин, сварщик с Борнео, нашел маленькую золотую туфельку, инкрустированную алмазами и бриллиантами. В туфельке могли храниться духи или другая парфюмерия.

Повезло и Майклу Флэкеру, инженеру и подводному оператору из Австралии, который поднял 32 золотые цепи, каждая из которых была по полтора метра длиной. Все цепи лежали вместе и были скручены золотой проволокой. Они были погребены под двумя метрами осадков под узким выступом так, что его руки с трудом смогли до них дотянуться.

Аквалангистами были подняты более чем 1300 единиц золотых ювелирных изделий: цепи, кресты, четки, пряжки, филигранные пуговицы, кольца и броши с драгоценными камнями. Некоторые из менее ценных находок с галеона также были очень интересны. Например, 156 кувшинов для хранения пищевых продуктов, найденных на глубинах от 45 до 60 метров. Заполненные осадками, а некоторые и их содержимым, они весили более сорока килограммов каждый.

Реставраторы тщательно проанализировали содержимое кувшинов. В двух из них была застывшая восточная ароматическая смола, используемая как ладан-фимиам, другие хранили мелкие кости, до сих пор сохранившие следы ножа бакалейщика.

На кувшинах были выгравированы имена владельцев или испанские и китайские символы, указывающие на их содержимое: соль, уксус, селитра и вино. Но большинство кувшинов содержало питьевую воду, так как манильские галеоны на торговом пути не делали остановок по пять— восемь месяцев.