Михась Южик - Ледник

• Название: Ледник
• Автор: Михась Южик
• Жанр: Боевая фантастика

Фантастический роман-антиутопия, действие происходит в 2235 г.

---

Как только погрузка закончилась, автобус тронулся с места и вскоре свернул налево. Они попали в какой-то тоннель и в свете бегущих лампочек стали взбираться наверх. Нэш тут же сосредоточился и стал вспоминать карту центра Берлина, вызубренную им в самолете. Из тоннеля они должны вырулить, скорее всего, на Потсдамштрассе. Да, именно так и случилось. Знаменитая улица в живописном ночном освещении предстала перед ними. Пустая. Почти совершенно пустая. Потому что, как узнал полковник, с позавчерашнего вечера ввели комендантский час. На улицах должны были стоять лишь патрульные машины и ходить люди в погонах. Отдыхающим же было предписано запираться в гостиницах с двенадцати ночи и не высовываться до утра.

На Потсдамской площади, к которой они вскоре подъехали, стояло много полицейских машин. Происходила какая-то суета. Причем машины перекрывали дорогу. Цепкий взгляд полковника отметил, что из одной машины полицейские выволокли слабо сопротивляющегося мужчину и тут же запихали в другую машину. Один полицейский бежал куда-то, жестикулируя. Подумалось, что их автобус сейчас остановят и начнется докучливый долгий досмотр. Но, как только они приблизились к скоплению машин с мигалками, те разъехались, давая дорогу. Один полицейский — в чине, похоже, майора — выдвинулся вперед, салютуя автобусу. Да, взводу Нэша, как и обещано, организовали зеленую улицу.

Когда проезжали Потсдамскую площадь, полковник заметил, что на крыльце почти всех зданий стоят воины с автоматами и специальными опознавательными красными маячками на рукавах. На каждом крыльце — от двух до четырех воинов. По периметру же площади стояли и мигали полицейские автомобили. Очень много. Что говорило о серьезности положения. Это как бы окончательно указало Дэвиду на абсолютную реальность ситуации, в которую он, как ни старался, не мог поверить безоговорочно. Слишком все быстро сегодня происходило. Слишком много удивительной и неожиданной информации принял его неподготовленный мозг. И не успел это переработать.

Они миновали Брандербургские ворота, пересекли улицу 17 июня, оставили по правую руку громоздкое здание Рейхстага — всё в разноцветных огнях — и, не доезжая Инвалидштрассе, свернули направо в переулок, вскоре закончившийся задним двором, где стояло несколько легковушек. Причем автобус подрулил почти к самому подъезду, из которого тотчас выскочило несколько офицеров, солдат — разумеется, с автоматами.

Да, столько автоматов в полной боевой готовности, сколько увидел сегодня полковник, он не наблюдал воочию никогда. В этом даже нестыдно было признаться, потому что никогда ОЕ не находилась в состоянии настоящей войны. Все прежние боевые операции, в которых участвовал Нэш, происходили в глубине континента и носили локальный характер. О них даже не писали в газетах, так как подавление восставших от безнадеги рабов не заслуживало оглашения. Теперь же, думал полковник, народ жадно ловит каждую новость, исторгаемую телевизором, радио (кстати, интернет работал только под ледником, в самом ОЭ он был ликвидирован десятилетия назад).

Да, почти в каждой семье теперь горе и напряжение. Ожидание, надежда и вера в то, что власти освободят наконец ледник от злокозненных негодяев. Что люди вернутся домой и обнимут родных. Что из сердец уйдет страх, этот червяк, разъедающий души. Да, народ льнет к средствам информации в надежде услышать хорошие вести. И народ ожидает этих хороших вестей именно от полковника Нэша. Ведь никто иной не призван самим Президентом, Правительством разгромить подлую банду. Понимая, осознавая это до всей глубины души, Дэвид полнился гордостью. И с превеликим трудом ему удавалось сдержать восторженную слезу. Ему верят, на него уповают, ему оказана высшая честь! И Нэш не подведет, уж будьте уверены.

17

Отдав честь встретившим их солдатам и офицерам, полковник приказал взводу перебегать из автобуса в подъезд, отправив впереди майора Джобовича. Вскоре и сам Нэш замыкающим проник в непонятное здание и пошагал по сумрачному переходу. Но не прошло и двух минут, как они оказались в помещении, довольно большом, но тоже освещаемом скупо. Взвод остановился, и полковник поспешил в его голову.

Их встречали офицеры самых высших чинов во главе с комендантом — генералом Малиновским, грузным человеком в годах с одутловатым лицом, на котором форма, отметил Нэш, сидела чрезвычайно неважно. К тому же генерал весь трясся в волнении, приветствуя Дэвида. Этот несчастный пережил не одну бессонную ночь, бесконечно страдая от мысли, что положение ухудшается с каждой минутой. Очевидно, он готов был вцепиться в полковника как в спасательный круг. Или — как потерявшийся ребенок в мамину юбку. Такая детская беспомощность этого высокопоставленного мужа изумила полковника. И одновременно обрадовала, поскольку позволяла сразу взять быка за рога — стать фактическим правителем города.

— Генерал, — хмуро, нарочито строго проговорил Нэш, — нельзя ли нам с вами уединиться и побеседовать?

— Да-да! Конечно! — высоким голосом, нервически вскричал генерал Малиновский.

— Пожалуйста, сюда, вот в эту зеленую дверь. — И генерал собачкой побежал впереди полковника, угодливо открыл дверь и вошел в помещение только после Нэша.

Это оказалась довольно уютная комната, уставленная вдоль стен диванами, увешенная зеркалами, с прекрасным мягким ковром посредине. Полковник Нэш первый попрал его весьма нечистыми сапогами.

— Господин генерал, — разваливаясь на диване, кладя ногу на ногу, начал Нэш (комендант остался стоять перед ним). — Прежде чем выслушать от вас текущую ситуацию, я хочу сразу же высказать свои претензии. Да, высказать их с места в карьер, чтобы никаких недомолвок между нами не было впредь.

— Внимательно слушаю вас. — пролепетал потерянный, продолжавший стоять перед полковником правитель славного города.

Из-под фуражки, венчавшей его плешивую голову, тек пот, струился по лицу, мазал воротник. «Бедняга.» — с искренним сожалением подумал Дэвид. И все-таки продолжил в таком же хозяйском тоне:

— Генерал, не сочтите за резкость, но я просто возмущен приемом, оказанным моей команде. Нам не удосужились подать автобус к самому поезду, и мы метров триста маячили на почти открытом пространстве. И это взвод, призванный проводить серьезнейшую операцию! Как это понимать?

Генерал собирался промямлить что-то в ответ, но Дэвид его не слушал.

— Мало того, коль скоро нас повели в такую даль до автобуса, то следовало скрыть нас от глаз праздной публики. Думаю, вам доложили уже. Но, если не знаете, повторю, что какой-то досужий сумасшедший выпрыгнул на самой середине пути к автобусу. Как это допустили?! Ответьте! — сурово наставлял коменданта Нэш. — Если даже сумасшедший может оказаться на пути секретного взвода, выкрикивая проклятия в нашу сторону, то, подумайте сами, могли бы перескочить этот пустяковый забор разбойники, терроризирующие весь ледник? А? Это нехорошо, генерал. Очень нехорошо. И очень жаль, что сразу по прибытии я вижу непорядок, халатность. Не потому ли вы, распоряжаясь тысячами людей, не можете ликвидировать горстку животных в военной форме? Да ваши люди просто ожирели здесь, в этой империи развлечений! Они забыли, что такое настоящая жизнь. Которая, позвольте сказать, есть постоянная борьба. Борьба с напряжением всех физических и моральных сил. Да! Ваши люди разболтались, разбаловались, вылавливая пьяных обывателей по притонам. Их потолок — это унять банальную поножовщину. И то, уверен, даже с этим они не справляются в должной мере.

Нэш распалялся с каждым словом и невольно упивался своим превосходством.

— Посему, — продолжал он, — вам надлежит навести порядок в каждой мелочи. Запомните, в такой операции нет мелочей. И если господин Президент приказал вам обеспечить полную секретность операции, то вам придется ее обеспечить. У моего взвода должны быть лучшие условия для работы и проживания. Никаких проверок, никаких препятствий нам не чинить! В противном случае я буду докладывать наверх, у меня прямая связь с Министром Госбезопасности!

— Позвольте, полковник Нэш. Позвольте сказать, — генерал тужился изобразить гордость и достоинство на полном безвольном лице.

— Говорите, — смягчился Нэш и заметил: — Мне удобнее будет с вами разговаривать, когда вы сядете. Извините также за горячность в моих словах. Но войдите в мое положение. Весь день на нервах, и тут эта нелепость на вокзале!..

— Понимаю вас, господин полковник, ох как я вас понимаю! Не досмотрел. Виновные будут наказаны. Я же сам себя наказал тем, что был совершенно не готов. понимаете. не готов к этим ужасающим взрывам, к разбою. Мы мирные люди. и отвыкли. Впрочем, не будем об этом, — пытался взять себя в руки расстроенный генерал. — Поверьте, больше такого не повторится. Вам и вашим подчиненным создадут идеальные условия для работы и отдыха. Ведь вы, полковник, — наше спасение. — На глазах несчастного коменданта выступили слезы. — Вы еще не знаете этого, господин Нэш, но сегодня ночью произошло новое, самое серьезное событие.