Патриция Хорст - Искушение

• Название: Искушение
• Автор: Патриция Хорст
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1998

Время словно застыло в старинном имении Монжуа, и Мэри Клэр кажется, что, вернувшись, она снова превратилась в девочку, которая жила здесь когда-то. Но нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Счастье нужно искать на новых путях — освободившись от груза прошлого, от прежних обид и разочарований…

---

Минна посмотрела на него с наигранным сочувствием.

— Не думаю, что от этого будет какой-нибудь вред. Дорогая, — прощебетала она, старательно обращаясь к стене позади Мэри, — «Виллидж ньюс» устраивает каждый год нечто вроде благотворительной вечеринки, на которой мы чествуем людей, внесших весомый вклад в процветание нашего города. Это своего рода благодарность за деятельность, которая выходит за пределы их обычных обязанностей. И я провела все утро и добрую половину вчерашнего вечера, пытаясь убедить Патрика, что он заслуживает признания за ту роль, которую сыграл в спасении от пожара людей и чудесного старого дома по соседству. — Она сделала небольшую паузу. — И Дэвид тоже, конечно. Для всех нас они являются местными героями. Вот, собственно, и все, дорогая. Как видите, это вовсе не касается вас.

— Чепуха! — вмешалась в разговор Дороти. — Это касается всех нас. Ах, Мэри Клэр, если бы ты знала, какие это чудесные вечера! Их начали устраивать около пяти лет назад, насколько я помню, и все, кто что-нибудь да значит в Нью-Виллидж, собираются там, чтобы продемонстрировать им свою поддержку. А нам, женщинам, предоставляется прекрасная возможность разодеться в пух прах.

Так вот в чем дело! Стало быть, Минна решила безраздельно завладеть вниманием Патрика на этом вечере. Но Мэри, как известно, не собиралась сдаваться без боя. Одарив Дороти своей самой сладкой улыбкой, она промурлыкала:

— О, я ни за что не упущу подобной возможности, миссис Мэйн. Особенно если речь идет о вечере, на котором будут чествовать Патрика и Дэвида. Как мило, что были предложены именно их кандидатуры!

Патрик чуть не подавился при этих словах, а у Минны был такой вид, будто она сейчас задохнется.

После обеда, когда обе бабушки отправились отдохнуть, а Мэри принялась загружать посудомоечную машину тарелками, Минна перехватила ее.

— Вы забыли вот это, — сказала она, врываясь на кухню и с грохотом ставя фарфоровую супницу на стол из сосновых досок.

— Ах да, конечно, — отозвалась Мэри, прекрасно понимая, что появление здесь Минны не имеет ничего общего с образцовым ведением домашнего хозяйства. — Спасибо, что вы принесли ее.

— О чем речь, дорогая! Меня всегда интересовали кухни. Они могут так много рассказать о людях, которые работают в них, вам не кажется?

Она посмотрела на отполированные до блеска медные горшки, свисавшие с потолка, связки чеснока, подвешенные на веревочках к полкам на стене, потом опять перевела взгляд на Мэри, и в нем явственно читалось сочувствие к несчастной Золушке.

— Видите ли, я просто обязана сказать вам одну вещь… Я знаю, что вы прибыли сюда с благородной целью чем-нибудь помочь вашей несчастной бабушке и, очевидно, совершенно не готовы к чему-либо такому… ну, скажем так, элегантному, как вечер, о котором мы говорили за обедом.

— Не больше, чем я была готова к тому, что в Монжуа случится пожар, — заметила Мэри.

— Вот именно. А так как я уверена, что вам не захочется чувствовать себя неловко, считаю своим долгом предупредить вас: местные жители относятся к этому событию достаточно серьезно и стараются одеться соответствующим образом.

Она взглянула на Мэри со смешанным чувством жалости и неодобрения, не преминув отметить, что на ней все та же хлопчатобумажная юбка, что была вчера.

— Я не хочу никого обидеть, дорогая, когда говорю, что ваш наряд едва ли будет соответствовать значимости события. А кроме того… на наши вечера приглашаются только видные члены общины.

Вся сцена так отдавала привкусом плохой мыльной оперы, что Мэри чуть не рассмеялась.

— Я не считаю себя здесь посторонней, Минна, — сказала она. — Моя бабушка — как раз тот самый «видный член общины» Нью-Виллидж и была таковой многие годы…

— Очевидно, ваша бабушка тоже будет приглашена, — вкрадчиво перебила ее Минна. — Но все это связано прежде всего с Мэйнами, которые, насколько я понимаю, не имеют к вам никакого отношения.

— Мэйны были частью моей жизни столько, сколько я себя помню. Мои связи с ними — и фактически со всем городом — уходят корнями в далекое прошлое. — Мэри поставила последнюю тарелку в посудомоечную машину, закрыла дверцу и колко заметила: — А вашего имени я что-то прежде не слышала. Когда вы приехали в Нью-Виллидж, Минна?

— Три года назад, вскоре после того, как умер мой муж. Я чувствовала необходимость оставить все горькие воспоминания позади и начать новую жизнь…

— Я вернулась сюда по той же причине.

— Понятно, — в голосе Минны было полно яда, — и я полагаю, что появление на нашем ежегодном приеме без приглашения вы рассматриваете как часть процесса восстановления в правах?

— Именно так! Одной из моих проблем в прошлом, видите ли, было то, что я слишком легко сдавалась в тех случаях, когда следовало бороться. И теперь я намерена исправить это положение.

— В таком случае, нам, видимо, нечего больше сказать друг другу.

— Видимо, нечего, — согласилась Мэри. — Если, конечно, не считать того, что мы говорили об одном и том же предмете…

Глаза Минны сузились.

— О, я думаю, мы обе прекрасно знаем, что это так, Мэри Клэр. И именно поэтому я приняла меры предосторожности, пригласив Патрика быть моим личным гостем на этом вечере. Извините, дорогая, но для вас за нашим столом места не найдется.

Ну и противная же ты баба! — подумала Мэри, скрипнув зубами от злости, но не нашла что возразить.

Еще утром Патрик планировал поехать в город и провести вторую половину дня у себя в лаборатории. Но теперь он знал, что не сможет сосредоточиться на сопоставлении результатов последних анализов: голова у него была забита совсем другими мыслями. Так что вместо этого он решил заняться очисткой старых желобов на крыше Вуд-Роуда и заменить окончательно проржавевшие секции. Патрик лазал по лестнице вверх-вниз, пока не почувствовал, что ноги у него вот-вот отвалятся. Но, по крайней мере, такая работа оставляла голову свободной и можно было спокойно разобраться с тем, что действительно его волновало.

Непреложным фактом было то, что Мэри Клэр опять ворвалась в его жизнь, вытряхнула его из маленькой, уютной ниши, которую он построил для себя; и Патрик с изумлением заметил, что те душевные раны, которые он привез из Африки, перестали гноиться и начали затягиваться сами собой. Жизнь опять обрела свою прелесть. Прошлое, которое, как он думал когда-то, будет вечно преследовать его, быстро поблекло, а будущее засияло неожиданными красками. Даже его работа приобрела для него новый смысл, хотя сегодня он и отлынивал от нее.

Как у сильно замерзшего человека, наконец-то попавшего в тепло, способность чувствовать начала постепенно возвращаться к нему. И он знал, что этим был обязан Мэри — с ее жаждой жизни и безграничной способностью любить и прощать. Она была как бы противоядием всему, чем стала его жизнь за последние одиннадцать лет!

Теперь Патрик должен был решить, действительно ли он готов взять последний барьер и принять на себя определенные обязательства по отношению к Мэри и не движет ли им при этом лишь запоздалое чувство вины.

Он поставил на место последнюю секцию желоба и критически осмотрел свою работу. Немного замазать, подкрасить, и никто не заметит, где были когда-то поврежденные участки. Внезапно ему пришло в голову, что вот так же Мэри никогда не выставляла напоказ своих душевных шрамов, полученных ею по его милости. Но это вовсе не отменяло того факта, что она потеряла ребенка. А ведь этого могло не случиться, если бы он был рядом и заботился о ней! Сейчас бы они уже были родителями десятилетнего сына или дочери, если бы он тогда поступил по чести и женился на ней.

Впрочем, одно слово «брак» заставляло его тело покрываться мурашками. И не только из-за того, что в браке было нечто окончательное, а потому что где-то в глубине души он знал, что однажды уже позорно провалился. И у Мэри вышло немногим лучше. Не сумасшедшие же они, чтобы начинать все по второму кругу?!

Для него сейчас, пожалуй, самым безопасным было вот это место наверху лестницы, пока он не продумал свой следующий шаг, потому что, коли уж быть честным, он боялся оставаться с ней наедине. Мэри была слишком привлекательна, чтобы он мог противиться ее чарам, даже когда она начинала нести чепуху, как сегодня за обедом.

Да, нужно срочно что-то решать! Ему надоело просыпаться всякий раз в поту после греховных ночных видений и собирать последние крупицы самообладания, чтобы не броситься в ее спальню и не поддаться сладостному искушению…

— Патрик, ты собираешься до ночи просидеть на этой лестнице или, может быть, все-таки спустишься вниз и выпьешь с нами по коктейлю? — донесся до него расстроенный голос Дороти.

Она была очень недовольна тем, что он уединился на весь вечер. Ей бы хотелось провести это время, обсуждая во всех подробностях великую честь, которую город так стремился оказать ему.