Филип Фармер - Мир Реки: Темные замыслы

• Название: Мир Реки: Темные замыслы
• Автор: Филип Фармер
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-21953-7

Наряду со знаменитым «Многоярусным миром» «Мир Реки» Филипа Хосе Фармера — вершина творчества этого великого мастера. Грандиозный замысел эпопеи, действие которой разворачивается на берегах таинственной Реки, опоясывающей планету, где проживают воскрешенные неизвестно кем и непонятно для каких целей миллиарды представителей человечества всех эпох, стран и народов, великие исторические личности, непосредственно участвующие в сюжете, блеск фантазии и радуга приключений — это и есть причина причисления «Мира Реки» к классике не только фантастики, но и мировой литературы в целом.

Содержание:

В тела свои разбросанные вернитесь, перевод с английского Н. Сосновской

Волшебный корабль, перевод с английского С. Трофимова

Темные замыслы, перевод с английского В. Ковалевского, Н. Штуцер

Составитель: А. Жикаренцев

Оформление серии: А. Саукова

---

— Корабль может быть построен преимущественно из алюминия, — ответил Фрайгейт, — и алюминий мог быть использован при изготовлении обмотки сердечников, хотя он и не так эффективен, как медь.

Пришли еще данные. Корабль имел на обоих бортах название, написанное большими латинскими буквами: «Rex Grandissimus», что по-латыни означало «Величайший король», то есть величайший по манере держаться или по стилю жизни. Его командир, по донесениям очевидцев, был не кто иной, как сын Генриха Второго Английского и Элеоноры, разведенной жены Людовика Седьмого Французского, дочери герцога Аквитанского. Король Иоанн, по прозванию Безземельный, был капитаном. После того как его знаменитый брат — Ричард Львиное Сердце — умер, Иоанн стал Ioannes Rex Angliae et Dominus Hiberniae[113] и так далее. Он приобрел столь плохую репутацию, что среди королей Британии сложилось неписаное правило — ни один наследник трона не должен именоваться Иоанном.

Когда Бёртон впервые узнал имя капитана, он отправился к Алисе.

— Один из твоих предков командует колесным пароходом. Возможно, нам удастся апеллировать к его родственным чувствам, чтобы он взял нас на борт. Хотя, если верить тому, что говорит история, у него любовь к родичам довольно слаба. Он поднял мятеж против отца, и говорят, что он же прикончил и племянника — Артура, которого Ричард назначил наследником короны.

— Ну, он был не хуже любого короля того времени, — сказала Алиса, — и он сделал кое-что доброе, невзирая на то что о нем обычно говорят. Он реформировал монетную систему, поддерживал строительство военного флота, делал все возможное для развития торговли, а также содействовал завершению строительства Лондонского моста. Кроме того, он отличался от монархов своего времени тем, что был, безусловно, интеллектуалом. Он читал по-латыни и в оригинале французские книги и, куда бы ни ехал, всегда брал с собой свою библиотеку.

Что касается борьбы против Великой Хартии[114], то эти события в значительной степени неправильно трактуются. Баронский мятеж был вовсе не в интересах всего народа, так что движение само по себе трудно считать особо демократическим. Бароны хотели больших привилегий для себя лично. Свобода, за которую они воевали, была свободой эксплуатировать своих вассалов без вмешательства самого короля.

Король Иоанн жестоко воевал против баронов и стремился силой удержать за английской короной французские провинции. Но выбраться из этой каши он не смог — он унаследовал старые конфликты от своего отца и брата.

— Хватит! — воскликнул Бёртон. — В твоей редакции он выглядит чуть ли не святым.

— Ну, от этого он был очень далек. И все же он был куда больше заинтересован в самой Англии и в благоденствии ее населения, чем любой другой предшествующий англо-нормандский король.

— Наверно, ты много читала и думала о нем. Твое мнение противоречит всему, что я читал о нем в свое время.

— У меня было много времени для чтения, пока я жила в Каффнеллзе. И я обо всем старалась составить собственное мнение.

— Молодчина! Тем не менее факт остался фактом: этот средневековый монарх каким-то образом заполучил контроль над величайшим произведением человеческого гения — самым великолепным кораблем этого мира. Я попробую договориться с ним, если к нему попаду. Проблема в том, как мне это сделать.

— Ты хочешь сказать, как нам сделать это?

— Верно. Приношу извинения. Ладно, будем посмотреть.

Двумя днями позже «Снарка» на катках спустили в Реку, затем последовало торжество и большая пьянка. Бёртон, однако, был не так уж счастлив, как того следовало бы ожидать. Он потерял интерес к своему детищу.

Во время праздника Оскас отвел его в сторону.

— Ты же не собираешься уезжать отсюда, я надеюсь. Я рассчитываю на твою помощь, когда мы захватим эту большую лодку.

Бёртону очень хотелось послать его ко всем чертям. Это было бы, однако, очень недипломатично, поскольку вождь мог конфисковать «Снарк» в свою пользу. Хуже того, он мог перестать противиться желанию заполучить в свою постель Логу. В течение всего года он доставлял ей немало неприятностей, хотя и воздерживался от применения силы. Когда он напивался сильнее обычного, что бывало частенько, он совершенно открыто добивался, чтобы она пошла с ним потрахаться.

Было несколько весьма неприятных случаев, когда казалось, что он собирается взять ее силой. Фрайгейт, чей характер было трудно назвать воинственным, намеревался вызвать вождя на дуэль, хотя и считал это довольно глупым способом решения споров. Но честь того требовала, мужество тоже, и ничего не оставалось, разве что потихоньку сбежать с Логу в какую-нибудь прекрасную ночь. Однако ему вовсе не хотелось уходить от людей, с которыми он столько лет провел вместе.

Логу сказала ему:

— Нет, ты не будешь убит, но и не убьешь этого дикаря, так как его люди разозлятся и убьют тебя самого. Лучше предоставь это дело мне.

После чего Логу поразила всех, а больше всего самого Оскаса, вызвав того на смертный бой.

Оправившись от шока, Оскас ржал чуть ли не до умопомрачения.

— Что? Чтоб я дрался с женщиной? Я луплю своих баб, когда они меня разозлят, но мне и в голову не придет сражаться с ними. Если б я это сделал, то, без сомнения, запросто укокошил бы тебя. Но после этого надо мной бы все издевались. Я уже не был бы Оскасом-Большой-Лапой, я стал бы Мужчиной-Который-Дрался-С-Бабой.

— Ну, так как же у нас с тобой будет? — спросила Логу. — Томагавк? Копье? Нож? Или голые кулаки? Ты видал меня на состязаниях. И знаешь, насколько хорошо я владею любым оружием. Правда, ты крупнее меня и сильнее, но я знаю такие приемчики, о которых ты и представления не имеешь. У меня были лучшие в мире учителя.

О чем она ничего не сказала, так это о том, что он постоянно пьян, очень жирен и вообще в плохой форме.

Если б с ним так разговаривал мужчина, Оскас тут же бросился бы на него. Хоть он и был пьян, но все же понимал, что попал в ловушку. Если он убьет эту женщину, то станет всеобщим посмешищем. Если не примет вызова, то все будут говорить, что он испугался.

Тогда, улыбаясь, вперед вышел Монат.

— Вождь, Логу — мой очень близкий друг. Но и я твой друг. Давайте оставим все это без последствий. В конце концов, в тебе сейчас говорит выпивка, а вовсе не ты сам — Оскас, вождь, самый могучий воитель на Земле и Реке. Никто не осудит тебя, если ты откажешься драться с женщиной.

Однако ты поступаешь неправильно, беспокоя женщину другого мужчины. И ты бы не сделал этого, если б не налил полное брюхо виски. Поэтому я бы предложил, чтоб с сегодняшнего дня ты относился к этой женщине исключительно с тем почтением, которого требуешь от других мужчин в отношении твоих женщин.

Ты знаешь, ведь тебе говорил Бёртон, — я когда-то был великим чародеем. У меня и сейчас остались кое-какие силы, и я ни на минуту не задумаюсь использовать их, если ты обидишь Логу. Я сделаю это неохотно, ибо уважаю тебя. Но сделаю, если буду к этому вынужден.

Оскас побледнел, несмотря на свою темную кожу и красноту, вызванную приливом крови от избытка виски. Он сказал:

— Да, должно быть, это все от пьянки. Никто не может обвинить меня за то, что сделано в пьяном виде.

Этим вечером больше ничего не было сказано, а на следующий день Оскас заявил, что был так пьян, что вообще ничего не помнит, как не помнит и о вчерашней вечеринке.

В течение нескольких месяцев он был подчеркнуто холоден, но вежлив с Логу. Потом снова стал отпускать свои шуточки, но ее не трогал. Возможно, потому, что Логу сказала ему в частном разговоре — чтобы он не потерял лица, — что вспорет ему брюхо, если он хоть раз попробует дотронуться до нее. А затем просто раздавит ему мошонку.

Она рассказывала, что Оскас лишь расхохотался. Но несмотря на это, он прекрасно понял, что если дать ей шанс, то она полностью выполнит свои угрозы. И все же Оскас питал к ней незатухающую страсть. Теперь, когда приближалось время отъезда, он снова стал ее преследовать.

Бёртон, разговаривая с ним, этого не забывал. Не следует давать Оскасу повод думать, что у него осталось совсем мало времени, чтобы затащить Логу в свою постель.

— Нет, мы еще не отплываем. Мы постараемся осуществить тот план, который я для тебя придумал. И я, и мои люди пойдем в авангарде тех, кто будет брать корабль.

Однако, как тебе известно, важно, чтоб мы взяли его в тот момент, когда он будет забирать молнии из питающего камня. Если он будет в движении, у нас ничего не выйдет. Я рассчитал примерно, где находится то ближайшее от нас место, в котором он остановится вернее всего. Я не могу указать его точно. Но примерный район протяженностью в четыре — пять питающих камней его вечерней остановки я знаю.

Наш корабль нуждается в пробном рейсе. Я хочу его сделать завтра. Я отправлюсь к тому месту, где большая лодка должна, по моим расчетам, остановиться, и посмотрю, какова там ситуация. Мы должны точно знать, как выглядит тамошняя береговая линия, если собираемся атаковать могучий корабль и иметь шансы на успех. Хочешь поехать с нами?