Мари Кордоньер - Плутовка Ниниана ; Сила любви ; Роковые мечты

• Название: Плутовка Ниниана ; Сила любви ; Роковые мечты
• Автор: Мари Кордоньер
• Издательство: Панорама
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85220-505-2

Женщины с сильными характерами, способные во имя любви подняться над предрассудками общества; женщины, успешно справляющиеся с эгоизмом и самонадеянностью представителей «сильного» пола; женщины, доказывающие неоспоримое преимущество благородства души над благородством происхождения,— таковы героини романов современной немецкой писательницы Мари Кордоньер.

На русском языке романы публикуются впервые.

---

Пламенная, необузданная страсть, с которой Флёр отдавалась его любви и отвечала на нее, разожгла в графе Шартьере настоящий пожар и рассеяла последние сомнения в правильности того, что он задумал. Такое существо, как Флёр, не может быть стерто в порошок жерновами честолюбия и политических интриг. И пусть то, что он замышлял, станет последним делом его жизни, но он защитит ее — его суженую, его любимую. Как ужасно, что потребовалась смертельная опасность, чтобы он это осознал!

На вершине страсти взгляды их встретились. Флёр казалось, что она тонет в ночном зное, сжигающем ее изнутри. В экстазе, превосходившем все ранее ею пережитое, она выгнулась навстречу ему и ощутила в себе импульсы стихийной первобытной силы.

К этому моменту оба они напрочь отбросили от себя всю воспитанность и цивилизованность. Языческий, свойственный всякому живому существу, не связанный ни с каким временем процесс спаривания устремлял их друг к другу в необузданном порыве.

— Ты вся моя! Ты это чувствуешь?

— Я твоя!

Широко раскинув ноги, Флёр приняла его твердость в бархатисто-мягкие глубины своего женского естества. Ей хотелось его проглотить, пленить, не отпускать никогда. Для этого она напрягла все мышцы и, словно кошка, вцепилась концами пальцев в его плечи.

Ее движения привели графа в неистовство сладострастия, исключавшее всякую умеренность. Флёр почувствовала, как он, подложив ладони под ее таз, приподнял ее, чтобы прижать еще теснее к себе. Флёр ощущала мощный горячий кол, вновь и вновь буравивший ее плоть, возбуждая в ней все большее напряжение, накатывавшееся раскаленными волнами. И она всеми органами своих чувств отдалась этому стихийному мужскому урагану, а шквал оргазма обрушился на нее с силой сверкающей молнии, между тем как любимый излился каскадом в глубинах ее существа.

Обессиленная, оробевшая, в полном смятении, Флёр кое-как выбиралась из бури чувственных переживаний. Она лежала на изгибе его руки, а собственная накидка согревала ее обнаженное тело. Под своей щекой она ощущала пульсацию живой кожи, а ее сдавленный вздох нашел отклик в его сдержанном смехе.

— Мне кажется, что у моей львицы нет больше сил. Спите, сердце мое, я буду охранять ваш сон. Ничего дурного случиться не должно…

— Не покидайте меня, — выдохнула Флёр. — Я больше не вынесу вашего отсутствия.

— Я с тобой, сердце мое! Спи…

Этого полного любви обещания оказалось достаточно, чтобы ее чудесное тело расслабилось, а сон придал чертам Флёр облик невинности, который резко противоречил присущей ей жажде страсти. Она не знала, что ее супруг в последующие часы не сомкнет глаз.

Граф облокотился о стену и уложил ее голову на свои колени. Неотрывно глядя на нее, неподвижный, углубленный в собственные мысли, он охранял ее покой. Его горящие глаза устремились на тонко очерченный овал ее лица. Красивые длинные ресницы, как это ни удивительно, были у основания золотыми, а у концов — темно-коричневыми. Под нежной кожей пульсировала жилка, а тонкая шея казалась слишком хрупкой для тяжелой копны шелковистых волос.

Как он любил ее! И как ненавидел себя за все то зло, которое ей причинил. Быть может, судьба даст ему шанс исправить эти ошибки? Утро, которое наступит после этой ночи, покажет, что будет дальше…

Глава 15

— Эй! Встать! Следовать за мной!

Столь откровенно грубый приказ сразу же вырвал Флёр из объятий сна. С какой стати в ее спальню явился этот тип? Где же Иоланда? Почему она не выгонит его вон?

Увы, это была вовсе не ее спальня, и лежала она не среди шелковых подушек, как это обычно бывало при пробуждении. Хотя то теплое, на чем лежала ее щека, отнюдь не ощущалось как неудобное. Оно казалось крепким, эластичным, живым. В растерянности Флёр подняла глаза и увидела перед собой мужское лицо, которому пробивающаяся темная щетина придавала особую, непривычную жесткость.

От обоих углов рта пролегли кверху резкие морщины, а черные глаза были тревожно обращены на дверь у противоположной стены. Ив де Сен-Тессе, граф де Шартьер, человек, за которого король приказал ей выйти замуж, которого она с отчаянием всего своего глупого сердца никогда не переставала любить, держал ее на руках. Но на кого он так смотрит?

Флёр бросила взгляд в направлении двери и увидела королевского лейб-гвардейца, широкая лента на груди которого свидетельствовала о его капитанском чине. Он твердо отдал свой приказ, и его окрик еще звучал в ее ушах. Воспоминания о прошедшем дне окатили молодую женщину с силой холодного душа.

Она находится под арестом! Король подозревает ее в государственной измене! Бегство, с помощью которого она прошлой ночью пыталась обезопасить себя, не удалось. Ее вместе с мужем схватили и бросили в эту темницу!

Горячий румянец окрасил ее бледные щеки, когда Флёр вспомнила последовавшие за арестом события прошедшей ночи, и она невольно оглядела себя. Костюм наездницы снова был на ней! Очевидно, Шартьер натянул на нее одежду, но она этого даже не заметила. Он не разбудил ее, действуя с ловкостью опытной камеристки. Ее охватила благодарность за то, что он не позволил подвергнуть ее тело жалящему взгляду стражников.

Лишь теперь Флёр поняла, что все это время спала на руках мужа, который и теперь как будто не собирался ничего менять в этом положении. Испуганная, она встрепенулась, как только офицер повторил свой резкий приказ отнюдь не мягким тоном:

— Ну, вы там! Сен-Тессе! Вас вызывают на допрос! Поднимайтесь и следуйте за мной!

— Нет! — Флёр, охваченная страхом, вцепилась в руку мужа. Еще даже не совсем проснувшись, она интуитивно почувствовала, что в их разлуке таится новая опасность. — Ив, я умоляю вас! Не оставляйте меня одну! Пусть нас ведут на допрос вместе!

— Тш-ш-ш, любовь моя! — Граф осторожно помог ей подняться на ноги и притянул к себе. Объятие было крепким, но коротким. — Вы ведь не станете именно сейчас показывать свою слабость. Кто угодно, только не вы, львица моя! Так что, отпустите меня, пришла пора действовать!

— Нет! — Флёр вцепилась в его плечи, словно его уводили на эшафот. Она вспомнила о сумасшедшем плане, в который он посвятил ее прошедшей ночью. Она не хотела допускать, чтобы он брал на себя несуществующую вину. — Мы не должны позволять им разлучать нас. Я… Я не оставила никому никаких весточек. Королева будет искать меня, она нам поможет. Она увидит, что выдвинутые против меня обвинения абсурдны и встанет на нашу защиту. Вы не можете брать на себя вину, которой нет!

Граф осторожно разжал ее судорожно ухватившиеся за его куртку пальцы и накрыл их своими теплыми ладонями. Как это ему удается сохранять самообладание? Флёр ощущала охватывающий все ее существо леденящий ужас. Мысль, что она останется в этих стенах одна, без его утешения, была слишком невыносимой.

— Я люблю тебя, сердце мое! Моя душа принадлежит тебе! Не забывай об этом и доверься мне, что бы дальше ни случилось!

Флёр ощутила чуть царапающий поцелуй любимого мужа на своем лбу, и вот она осталась совсем одна в пустой камере. Снаружи слышались удаляющиеся шаги, бряцание оружия, резкие приказы, и наконец снова наступила тишина. Тишина тем более пугающая, что теперь ее не утешают ни присутствие любимого, ни слова его сострадания. Тишина давила на уши, затрудняла дыхание, горела в сухих глазах.

С тихим стоном Флёр опустилась на соломенную подстилку и, подобрав колени, скорчилась в углу. Словно парализованная, отдалась она приливу ужаса и безнадежности. Только теперь Флёр обнаружила, что стражники унесли с собой фонарь, поэтому вокруг стоял непроницаемый мрак.

Холод проникал во все ее существо. Даже подбитый мехом плащ, который Ив де Сен-Тессе предусмотрительно оставил в камере, не мог уменьшить охватившего ее озноба. Зубы беспомощно стучали, и этот глухой звук усиливал напряжение и так натянутых до предела нервов. Еще немного, и она лишится рассудка! Флёр закрыла глаза, с трудом подавляя в себе желание закричать или заплакать.

Беспомощная маленькая девочка, обиженная, жаждущая утешения. Увы, те времена, когда она могла укрыться от неприятностей в пахнущих лавандой объятиях бабушки, давно миновали. Флёр допустила роковые ошибки и теперь должна сама за них расплачиваться.

Ах, эти чреватые тяжелыми последствиями глупости, коренящиеся в ее гордости, ревности и честолюбии! Почему бы ей не держаться скромно, на заднем плане, зачем же она сделала все возможное, чтобы раздразнить фаворитку? Ведь не потому, что хотела бы сделаться очередной любовницей оказывавшего ей любезное внимание короля, нет. А потому, что ей была невыносима сама мысль, что любимый ею человек покорно лежит в ногах у этой тщеславной, стареющей красавицы. Чем же объясняется эта покорность — привычкой или любовью?

Ему, этому надменному черноволосому рыцарю, хотела она доказать, что он недооценивает навязанную ему супругу. Что ее красота и ум способны увлечь короля и оттеснить высокородную фаворитку. Уязвленная гордость вовлекла ее в игру с огнем. И даже если она доказала все, что хотела, своему супругу, то радоваться этому не приходится. Слишком значителен был промах, который она допустила в этой партии.