Виктория Платова - 8–9–8

• Название: 8–9–8
• Автор: Виктория Платова
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-050517-3, 978-5-271 -19758-1, 978-5-17-050518-0, 978-5-271-19759-8

Почему девушки, которых ты по-настоящему любишь или хотел бы полюбить, бесследно исчезают в самый неподходящий момент? Исчезают, даже не сказав тебе «прощай», а ведь ты — неплохой парень. Милый, внимательный и все такое. Ты мог бы составить счастье любой — так почему же они уходят, стоит тебе полюбить? Все дело в тебе или в твоем прошлом? Или в том страшном человеке, о существовании которого ты всегда хотел забыть, но который все еще стоит у тебя за спиной…

Издано в авторской редакции.

---

Проследив за камерой, Габриель натыкается на толстяка в мятом летнем пиджаке. До того как в patio появились новые посетители, толстяк читал газету и прихлебывал кофе из чашки. Теперь же он отложил газетные простыни в сторону, отодвинул чашку и смотрит на пришедших враждебно.

Вернее, недобрый взгляд предназначен именно Габриелю — азиаты, как всегда, сбрасываются со счетов.

* * *

…Цветы — настоящие.

Никто не пояснил Габриелю, как они называются. Штудирование справочников по цветоводству из отцовской библиотеки тоже не принесло результатов, но Габриель склоняется к тому, что это — одна из разновидностей орхидеи.

Цветы не источают запаха, не вянут и всегда выглядят свежесрезанными; они и есть срезанные, корневой системы при них Габриель не обнаружил. Можно было бы предположить, что орхидейное содержимое ваз меняют каждое утро, — это не так. Цветы всегда одни и те же. У Габриеля даже появился любимец — цветок с ярко выраженным леопардовым окрасом, точки на лепестках похожи на россыпь веснушек на девичьем лице.

Цветочные веснушки кажутся Габриелю смутно знакомыми, а ведь у него никогда не было веснушчатых подруг.

Как-то само собой получилось, что едва ли не каждое утро он проводит с чашкой кофе в patio «Троицкого моста». Oн — друг заведения.

— Приходите на утренний кофе, — сказал Габриелю угрюмый тип. — Хозяйка всегда рада вас видеть.

Как выяснилось впоследствии, угрюмого типа зовут Александр или, на испанский манер, Алехандро, ему не меньше сорока, он — уборщик и сторож. Но если вечерний наплыв посетителей особенно силен (а такое бывает почти каждый день), без всяких проблем облачается в блузу официанта.

Кроме Алехандро, в штате ресторана числятся еще шестеро человек — все русские. Четыре официанта (работающих по двое через день), охранник (бывший офицер, бывший кикбоксер, бывший алкоголик) —

и Васька.

Васька — младшая сестра Снежной Мики, чем она занимается в ресторане — неизвестно. Несколько раз Габриель видел ее у кофеварки и даже умудрился выпить чашку кофе, приготовленного ею. Сказать о кофе, что он — редкостная гадость, значит, не сказать ничего.

Кофе был горек, невкусен и отдавал болотной жижей. Габриель бухнул в чашку четыре куска сахара, но картина не изменилась.

Русские имена слишком сложны для Габриеля, оттого он и переименовал Ваську в «Васкуа», а затем — и в «Васко», с последующим отсылом к знаменитому путешественнику и открывателю земель из соседней Португалии.

Васко совсем непохожа на сестру: она — смуглая, стриженая и темноволосая. Ее можно было бы принять за испанку, если бы не всегда мрачное выражение лица. Полное отсутствие мимики, полное отсутствие жестикуляции. Полное отсутствие голоса. Так и есть: Габриель не слышал ни одной фразы в ее исполнении, ни на одном из языков. В лучшем случае Васко кивает при встрече (другим — сам Габриель не удостаивался этой чести ни разу), в худшем — смотрит в пространство невидящим взглядом.

Бедняжка, должно быть, страдает психическим расстройством, к примеру — аутизмом, всякий раздумает Габриель при виде странной русской.

Если с душевным здоровьем/нездоровьем Васко все более-менее понятно, то с внешностью дела обстоят сложнее. Габриель никак не может решить, симпатична ли сестра Снежной Мики или нет. Черты ее лица, взятые по отдельности, кажутся верхом совершенства, но соединить их вместе до сих пор не получалось. Они — ускользают, не хотят быть схваченными за руку, не хотят быть идентифицированными.

Это не лицо, скорее, слепок лица. Посмертная маска, снятая неизвестно с кого, возможно — с еще одной посмертной маски: докопаться до первоисточника невозможно, как невозможно понять, что послужило причиной его смерти и какой именно была смерть — насильственной или нет. Габриелю то и дело подворачивается случай понаблюдать за Васко: она постоянно сидит в кресле-качалке в patio. И все время пялится на противоположную стену, ни книги, ни журнала, ни плеера при ней не бывает.

Конечно, Габриель предпочел бы, чтобы в кресле оказалась Снежная Мика, но Мика вечно занята. Она почти не покидает кухни, что имеет вполне логическое объяснение: у Мики нет помощников, она все делает сама. Как ей удается распределять силы и всюду поспевать — загадка.

В отсутствие старшей сестры Габриелю ничего не остается, как сосредоточиться на младшей. Поначалу он развлекает себя тем, что ищет сходство во внешнем облике сестер (никакого сходства нет). Затем — принимается мысленно раздевать Васко — с тем же успехом можно снимать детали туалета с манекена. Тело Васко — фиктивно, так кажется Габриелю, это всего лишь видимость плоти. Сплошная пластмасса, сплошной целлулоид или крашеный гипс. В теле Васко нет ни одной достоверной подробности, в нем отсутствуют необходимые для самых разнообразных нужд отверстия; на нем нет волос, родинок, кошачьих царапин, застарелых тонких шрамов, следов от ожогов, по неразумению полученных в детстве; ногти у Васко не растут, а сердце не бьется.

— Резиновая кукла — и та выглядит лучше. И шансов понравиться у нее больше, — шепнул как-то Габриелю Рекуэрда.

Рекуэрда — тот самый толстяк в мятом летнем пиджаке, еще один друг заведения. Не только утренний (подобно Габриелю), но и вечерний. Рекуэрда иногда, не чаще раза в неделю, ужинает в большом зале «Троицкого моста», на большее не хватает времени — у Рекуэрды ответственная работа.

Он — полицейский и занимается расследованием особо тяжких преступлений.

Рекуэрде около сорока пяти, большую часть своей жизни он прожил на востоке, в Валенсии. Там же сделал карьеру, добился больших успехов в раскрытии убийств самой разной степени изощренности и не так давно был переведен в родной Город Габриеля с повышением по службе.

Несмотря на несовершенство фигуры, Рекуэрде не откажешь в брутальном обаянии. У него массивная голова, венчающаяся копной жестких курчавых волос, тяжелый подбородок (он кажется разрубленным пополам из-за ярко выраженной вертикальной складки), большой рот и большой нос. Глаза, напротив, маленькие и круглые, как у птицы. Они часто бывают красными — от недосыпа, объясняет Рекуэрда, с нашей работенкой не поспишь.

Но время на утреннюю чашку кофе почти всегда находится.

Именно такими (с незначительной корректировкой) Габриель всегда представлял полицейских, идущих по следу убийц:

крупные, но чрезвычайно подвижные типы с кулаками величиной с арбуз (в случае с Рекуэрдой это, скорее, дыня)

щетина у них трехдневная (никакой щетины у Рекуэрды нет, исключение составляет глубокая складка на подбородке, которую просто невозможно выбрить)

глаза вечно воспалены (все так и есть)

запах изо рта не слишком приятен — дают о себе знать выпавшие пломбы и бесчисленные сигареты, выкуренные во время мозгового штурма (Рекуэрда не курит)

на простые человеческие эмоции у них не хватает ни времени, ни сил, о банальном романе с женщиной и помыслить невозможно (Рекуэрда влюблен).

Рекуэрда влюблен, и не в кого-нибудь, а в Снежную Мику — не нужно обладать математическими способностями, чтобы вычислить это, чтобы сложить два и два. Будь он не влюблен, он не стал бы волком глядеть на Габриеля при первой встрече, чуя в нем соперника. Будь он не влюблен, он не стал бы просиживать штаны на задворках русского ресторана, воруя время у сна. Будь он не влюблен, он ни за что не стал бы пить омерзительный кофе, приготовленный младшей сестрой объекта его страсти.

Рекуэрда же пьет как миленький.

Он сидит за одним и тем же столиком, лицом к двери, чтобы не дай бог не пропустить приход Снежной Мики, которая еще ни разу не появлялась здесь. Цветок, стоящий на столике, — нежно-розовый, что должно символизировать чистоту и незамутненность помыслов Рекуэрды. На правах старожила он мог бы выбрать темно-лиловый, красный с желтой сердцевиной или леопардовый — но выбрал розовый, Рекуэрда влюблен, два и два дают четыре в сумме.

Не пять.

Все эти заключения Габриеля — насчет цветка, кофе и ранних бессмысленных визитов в «Троицкий мост» — могли бы так и остаться умозрительными, если бы Рекуэрда сам не расставил точки над «i». Это произошло на следующий день после первого визита Габриеля в patio.

— Я Рекуэрда, — сказал Рекуэрда. — А ты кто такой?

— Меня зовут Габриель. Я друг хозяйки.

— Вот новость! Я захаживаю сюда уже давненько, и всех здесь знаю, а про тебя и слыхом не слыхал. Значит, друг?

— Ну… Мы общаемся.

— По-моему, ты преувеличиваешь, парень.

Негромкий голос Рекуэрды воздействует на Габриеля самым неожиданным образом: Габриель тотчас вспоминает, что всегда плыл по течению, стараясь не задевать плывущих рядом, не причинять им неудобства. В случае с грозным Рекуэрдой все усугубляется тем, что толстяк не оставил Габриелю пространства для маневра, загнал его на самую узкую, самую невыгодную дорожку: как хочешь, так и выбирайся.