Дмитрий Белый - Басаврюк ХХ

• Название: Басаврюк ХХ
• Автор: Дмитрий Белый
• Жанр: Исторические приключения

Произведение, которое предлагается Вашему вниманию, возникло вследствие стечения довольно неожиданных обстоятельств, первым из которых стала находка рукописи неизвестного автора из среды украинских политических эмигрантов поколения УНР. Рукопись хранилась в архиве журнала «Вільне козацтво — Вольное казачество», и принадлежал к периоду 20-30-х гг Автор, работая над научным исследованием о национальной революции 1917–1921 гг, не обратил сначала внимание на этот беллетристический произведение, но несколько новых документов (обстоятельства, при которых автор смог с ними познакомиться, пока не могут быть разглашены) доказали, что он столкнулся с удивительной историей, которая вряд ли может быть охарактеризована как беллетристика. Единственной заслугой автора можно считать обработку документов в направлении осовременивания их языка и объединения в определенной логической последовательности. Еще немного информации о романе:

Правда ли, что история между двумя мировыми войнами была такой острой? Тайные организации, ритуалы в Храме Ужаса и жизнь обычных людей, обреченных на лютую гибель в горниле бессмысленных для них сражений. Среди них живут и ведут свою борьбу люди, которые знают немного больше.

Роман Д. Белого «Басаврюк XX» с его выразительной гоголевской аллюзией является одной из самых удачных попыток авантюрно-мистического характера в современной украинской литературе.

В нем могут быть, а кто-то наверняка и найдет, недостатки. Но самое главное то, что у нас появился еще один автор, который может рассказать историю; автор, который мыслит сюжетами, событиями; автор, которого могут читать все.

---

Цель нападения тоже остается неясной. Вряд ли в комнате хозяйки Н. могли быть очень ценные вещи, через которые воры убивают друг друга. Насилие? Неужели им надо было ехать ночью через лес, врываться в пансион, чтобы изнасиловать женщину, когда даже в нашем стыдливому городке безработицы привело к расцвету домов с любыми видами разврата.

Особое подозрение вызывают и предметы, найденные в спальне. Так, на коврике перед кроватью были разложены большие костяные буквы непонятной азбуки, изложенные в виде пятиконечной звезды, вокруг которой лежал широкий кожаный ремень с непонятной надписью. По сообщению женщины, которая убирала в комнате раньше, этих вещей в госпожа Н. не было. Все это заставляет задуматься над версии, связанной с неким магическим ритуалом, но следствие только началось.

Поблагодарив любезному господину Штигелю за предоставленную информацию, мы попытались узнать некоторые подробности о госпожа Н. (полное имя которой не подается по понятным причинам). Оказалось, что она имеет восточноевропейское происхождения и прибыла в начале 1919 года в Германию из Киева вместе с офицером германской армии. Два года назад ее муж умер от фронтовых ранений. Госпожа Н. переехала в Австрию и работала в городской больнице медицинской сестрой, а в этом лечебном санатории находится впервые. К сожалению, мы не смогли встретившись с ней непосредственно, сейчас госпожа Н. находится под наблюдением врачей. Обещаем нашим читателям внимательно следить за дальнейшим развитием следствия.

После короткого спора Бойчук смог убедить отца Василия, что ждать возвращения из других Темпельгофу неуместно и будет лишней потерей времени. Он предложил, не теряя времени, отправиться в Австрию и найти загадочную госпожа Н., а для полковника, Кожуха и Балочного оставить сообщение в условленном месте.

2

Поезд до Вены отходил поздно вечером. Собрав вещи, отец Василий грустно посмотрел на потемневшую от времени икону. На ней одинокий всадник вел свою вечную войну с крылатым змеем. Эту икону отец Василий всегда возил с собой…

В тот день деникинцы методично выдавливали артиллерийскими залпами их полк из небольшого надднепрянского села. Две полковые пушки были разнесены вдребезги после первых минут канонады. Из деревни бежали, падая под огнем, крестьяне. Казаки втискивались в землю, прятались за наименьшими деревьями. Для них село означало единственная защита. Вокруг сыновей безграничный степь. Полковник Доценко понимал — вывести полк из села означало обречь его на смерть под картечью и копытами кавалерии на открытой местности. Посреди села возвышалась старинная, построенная еще запорожскими братиками, церковь. Вечером отец служил там, вдыхаючи неповторимые ароматы старого дерева, пропитанного за столетия ладаном и солнцем. Неожиданный ночное нападение белых разрушил его надежды на заутреню. Теперь он лежал за домом и с болью следил за новыми и новыми взрывами, которые росли огромными серыми кустами вокруг церкви. Но командующий вражеской артиллерией тоже боялся попасть в церковь. Наконец обстрел прекратился. До окраин приближались атакующие расстрельные. Казаки быстро окапывались. Старшины сорванными голосами руководили приготовлениями. Отец Василий облегченно взглянул на уцелевшую церковь и пошел к раненых. Вдруг он столкнулся с двумя знакомыми казаками, Гордиенко и Барабашом, которые бежали к церкви, волоча за собой пулемет. Цепенея, он увидел, как они быстро исчезли в ее стенах, а через минуту тупой ствол «Максима» высунулся из колокольни. Отец бросился к полковнику. Тот через бинокль внимательно рассматривал передовую, быстро бросая приказы вестовым. Отец Василий закричал, что нельзя ставить пулемет на колокольню, что тогда она превратится в мишень для артиллерии. Полковник оторвал от бинокля обветренное степным ветром и кавалерийскими атаками лицо. Его слова были короткими и жесткими:

— Не будет нас, не будет и церквей, пан отче, идите к раненых!

К построенного скорую руку в саду лазарета доносились звуки боя. Отец Василий исповедовал умирающих. Он пытался сосредоточиться, но его ухо невольно вылавливало среди шума боя сухой треск пулеметных очередей с колокольни. Белые халаты врачей быстро намокали кровью. Иногда к саду пули залетали, срезая вишневые ветки, густо усыпанные цветами цветом.

Земля содрогнулась от артиллерийского залпа. Отец Василий выскочил из сада и застыл, — сквозь густой дым горящих крыш он увидел очертания церкви и вспышки пулеметного огня. Вдруг вокруг церкви раздался грохот и вырос клубный вихрь. Ему показалось, что церковь медленно поднимается к небу. Нечто оглушило священника, и он упал.

Их спасла кавалерийская бригада Черных Запорожцев, которые возвращались со удачного рейда. В степи еще бушевал бой уже казаки, готовы только умереть, бежали в контратаку за победой, а отец Василий, шатаясь, брел к месту, где стояла церковь. Майдан был глубоко перепахан рытвинами от взрывов. Неожиданно среди обломков он увидел икону. На ней, обожженной взрывом и пробитой стальным сколком, проступал на коне Святой Юрий. Отец Василий долго стоял, рассматривая икону, потом машинально поднял глаза к небу. Оно было затянуто дымом, и только порой синело…

С того времени икона отец Василий всегда носил с собой. Он зевнул, положил завернутую икону в чемоданы и посмотрел в окошко на мирные подебрадской улице — надо было отправляться.

3

Город был как город, обычное австрийское местечко, которое даже не заметило, что перестало принадлежать к империи. Отсутствие крупных заводов обусловило довольно спокойную и самоуверенную буржуазную нрав граждан, которые удивленно смотрели на классовые битвы в крупных метрополисах.

Петр Бойчук и отец Василий без помех добрались до знаменитого санатория. Хозяин его, ошеломленный преступлением, был приятно удивлен новыми постояльцами, хотя честно предупредил о том, что случилось. Бойчук успокоил его, намекнув, что если бы он обходил все места, где происходили убийства, то ему пришлось бы перебраться на месяц.

Было сразу видно, что и так бесчисленные в связи с перманентным кризисом населения санатория резко уменьшилось после зловещих событий в комнате госпожи Н… Много номеров были свободными, и новоприбывшие смогли выбрать себе превосходные комнаты на четвертом этаже, с окнами на упорядоченный сосновый лес.

Уже к вечеру Бойчук хорошо знал, благодаря доброжелательности коридорного и пачке сигарет, местоположение зловещей комнаты, а также то, что госпожа Н. находится до окончания расследования и полного выздоровления в другой комнате под присмотром врачей и охраной полицейского.

Утром отец Василий и Бойчук встретились на прогулке в лесу. Отец Василий удивился большом количестве новых знакомых галичанина — едва ли не каждый встречный здоровался с ним по имени.

Наконец, когда с ними неожиданно любезно раскланялся долговязый мужчина в старой военной форме без знаков отличия, отец Василий осторожно заметил:

— Складывается такое впечатление, что вы отдыхаете здесь уже полгода. Всегда удивлялся вашему умению находить общий язык с окружающим миром.

Бойчук не задумываясь ответил:

— Всегда считал, что находить общий язык с окружающим миром есть прерогатива вашего сана, пан отче. Я только общаюсь с людьми, мне всегда интересно общаться с людьми.

— Но это нужно вам для того, чтобы получить необходимую информацию. Это исключает элемент искренности.

— В этом между нами и разница — вы выполняете свои обязанности перед Богом и считаете, что это является гарантом искренности, а я перед нашим делом.

Отец Василий надолго задумался, сосредоточив взгляд на вымощенной серой плиткой дорожке, а потом осторожно заметил:

— Вы считаете, что Бог не касается нашего дела?

— Боюсь, что он занят более важными заботами или слишком доверяет украинцам, чтобы решать за них украинские проблемы.

— Без веры мы не сможем решить наши проблемы.

— Простите, веры во что? Если следовать христианской ортодоксии, то мы еще в 1918 году должны были не брать оружие, а молиться, чтобы поляки, большевики, россияне, немцы опомнились и пожалели нас, таких богобоязненных и смиренных. Впрочем, боюсь, что большинство украинцев этим и занималась.

— Разве нельзя совместить борьбу за Родину и веру?

— А насколько убийство врага будет отвечать заповедям? Это уже предполагает неискренность. Хотя бы перед собой.

— Я никогда не брал в руки оружия.

— Но обещали поддержку Бога тем, кто ее взял. Возможно, и винтовки, если не ножи, освящали.