Ольга Родионова - Мой ангел Крысолов

• Название: Мой ангел Крысолов
• Автор: Ольга Родионова
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-36164-9

Люди думают, что главная опасность для них таится в отродьях — вечных подростках, прячущихся в руинах старинных замков и живущих своей непонятной и пугающей жизнью. Никто не знает, почему отродья стали рождаться у обычных женщин, никто не верит, что в их сердцах нет зла, а в помыслах — коварства. Слишком уж необычными способностями они обладают. Их окружают ненависть и страх. Горожане и пираты, торговцы и земледельцы боятся их больше, чем оборотня Мангу, кадаврусов или морока.

В мире, населенном привычными чудовищами, только отродьям люди объявили глухую тайную войну, и всякий, кто будет уличен в контактах с обитателями замков, должен умереть. Но уже идет по дорогам со своей дудкой некто, призванный избавить этот мир от заразы. В разных странах его называют по-разному — Серый Флейтист, Ловец во Ржи или… Крысолов. Кто же он? И чего он хочет на самом деле? Этого никто не знает.

---

— Жрать!

Нета рассмеялась. Корабельник покачал головой.

— Приличные отродья говорят не «жрать», а «есть». Где ты нахватался таких слов? Пойдем-ка, поможешь спустить шлюпку на воду.

— Жрать, — повторил Айден упрямо и ткнул пальцем в рыбу.

— Нет, — Корабельник посмотрел ему в глаза. — Сначала работать. Жрать… то есть, тьфу!.. есть — потом.

Подавая пример, он подошел к висящей у борта шлюпке и осмотрел лебедку и тросы. Все это показалось ему, видимо, достаточно крепким, он удовлетворенно кивнул и оглянулся на дикаря, с осторожным любопытством наблюдавшего за ним.

— Иди сюда и помоги мне! Подержи вот здесь. Так. А теперь тяни.

Их найденыш оказался не только силен и ловок, но и на удивление понятлив — им с Корабельником даже не понадобилась помощь, и Нета наблюдала со стороны, как шлюпка плавно, почти без рывков, опускалась на кабельтовых тросах и, наконец, коснулась воды. Отродья, оставшиеся на берегу, радостно зааплодировали.

— Работать! — гордо сказал Айден, оглядываясь на Нету. Потом показал пальцем на рыбу и добавил: — Жрать — потом.

Нета с улыбкой наблюдала, как они спускаются в шлюпку. Корабельник взялся за весла и долго показывал Айдену, как грести. Наконец, они отчалили. Айден, взмахивая веслами, точно машина, задрал голову и предупредил Нету:

— Рыба! Якорь мне в глотку.

Нета рассмеялась, и тут же услышала другой смех, вторящий ей беспечно и ласково.

— Перестань, Ной, — сказала она вслух. — Уходи.

«Я уйду, — ответил ей Крысолов. — Но ты будешь ждать моего возвращения».

* * *

Перед тем, как выйти в море, отродьям пришлось сделать несколько вылазок за продовольствием — ягоды, грибы, орехи дружно собирали в лесу, Люция посоветовалась с окрестными пчелами и указала несколько мест, где можно было брать мед. Подорожник взял с собой Петрушку и сбегал в отдаленную деревню, где дурачок купил у крестьян большой мешок муки. Айден сделал запас рыбы — Корабельник с Лекарем осмотрели ее, сочли безвредной и разрешили засолить.

Рада сияла от счастья: ей почти каждый день удавалось вволю поплавать — с Айденом ей разрешалось уходить в океан, и, пока он охотился за рыбой, она успевала набрать кораллов и жемчуга. Так что уже через неделю все девушки украсились ожерельями и браслетами сказочной красоты. Сверлить дырки в крупных жемчужинах и коралловых обломках подрядили безотказного Петрушку, и он старательно пыхтел над ними по вечерам, когда все, кроме вахтенных, наработавшись, блаженно сидели в кают-компании.

В плаванье нужен был запас пресной воды — к счастью, в ближайшем лесу нашелся родник, и Кудряш с Леем несколько дней возили на шхуну воду в дубовых бочонках, обнаруженных в трюме. Возможно, владелец посудины приторговывал вином, поэтому вода в бочках становилась чуть розоватой и попахивала спиртом, но на это никто не жаловался. Корабельник торопил стаю — в бухту могли забрести окрестные жители, горожане могли отрядить погоню (в том случае, конечно, если они каким-то образом обнаружили, что замок пуст). Девушки латали истрепавшиеся паруса, Птичий Пастух, почти совсем оправившийся от раны, вдвоем с Умником чинили и приколачивали кое-где прохудившуюся обшивку.

В море вышли на четвертый день.

Если бы не настоятельная необходимость работать, не покладая рук, путешествие можно было бы назвать увеселительной прогулкой: погода удивительно благоприятствовала мореплавателям, все время дул попутный ветер, а Корабельник оказался незаурядным капитаном, хотя морское дело изучал чисто теоретически.

Дикарь Айден вполне освоился в стае и научился не только болтать, но даже шутить — он был на редкость смышленым отродьем, да и постоянное общение с Птичьим Пастухом явно пошло ему на пользу. Капитанскую каюту он без возражений уступил Корабельнику, а сам устроился в матросском кубрике с остальными.

Чайки, постоянно сопровождавшие шхуну, неожиданно подружились с Леем: тот все дни проводил на марсовой площадке грот-мачты, и они, кажется, стали принимать его за большого птенца. Конечно, беседовать с ним, как с Птичьим Пастухом, они не собирались, но имели обыкновение по утрам притаскивать ему на мачту мелких рыбешек и даже больно клевались, если им казалось, что он сидит слишком близко к краю площадки. А Лею нравилась высокая должность впередсмотрящего — и его обычная молчаливость в уединении на верхушке мачты была в самый раз. Порой он даже оставался там ночевать, но тогда Корабельник приказывал ему привязать себя к мачте, чтоб не свалился во сне.

На пятый день путешествия Лей, как всегда, на рассвете вышел из кубрика, взяв с собой лепешку и горсть орехов, привычно вдохнул полной грудью свежий морской ветер, привычно взлетел, и… увидел, что на его личной площадке уже кто-то есть. Лей, роняя орехи и стремительно снижаясь, протер глаза. Незнакомец не исчез и не пошевелился.

— Кхм-кхм, — нерешительно покашлял Лей.

Никакого ответа. На палубу, зевая, вышел Птичий Пастух, потер шрам на загорелом плече, потянулся, потом принял боевую стойку и начал скакать вокруг Лея, делая молниеносные выпады. Лей, машинально парируя удары, некоторое время тоже скакал по палубе, но, наконец, обрел дар речи и воскликнул:

— Птиц!.. Да посмотри ты вверх-то!..

Птиц озадаченно остановился, пропустил предательский удар в корпус, согнулся, притворно застонал, потом сел на палубу и уставился в небо. Над ним высоко на верхушке мачты кто-то сидел. Птичий Пастух вгляделся и ахнул:

— Тритон!.. Лей, зови Учителя, быстро! Да не топай ты, спугнешь…

Однако Тритона не спугнула и вся стая, высыпавшая на палубу. Он просто не обратил на них внимания, как будто они были чайками, кружащимися возле его гнезда. Сидел, поджав по-турецки ноги, худой и обтрепанный, и смотрел в небо. И молчал, как пень.

Из капитанской каюты стремительно появился Корабельник, на ходу вдевая руки в рукава рубахи.

— Нета, а ты чего стоишь? — тихонько спросил Кудряш, подтолкнув локтем Нету, которая действительно стояла, опустив руки, и молча смотрела вверх. — Это же Тошка. Лети!

Она медленно, с места, как во сне, стала подниматься над палубой. Учитель ее опередил — он уже стоял на рее, чуть наклонившись к сидящему.

— Тритон! — услышала Нета его спокойный голос. — С тобой все в порядке?

Тот слегка повернул голову, покосился на Учителя, коротко ответил:

— Да, — и снова стал смотреть в небо.

— Есть хочешь? — спросил Корабельник.

Сначала казалось, что Тритон не ответит. Он некоторое время молчал, и вся стая, затаив дыхание, ждала. Отродья не верили своим глазам: живой и даже, кажется, невредимый Тритон сидел на мачте, как ни в чем не бывало — и это на пятый день плавания, когда берег давно исчез из виду!..

— Нет, — наконец, ответил Тошка, чуть качнув головой.

Нета осторожно протянула руку и коснулась его пальцев. Пальцы были теплые, грязные и исцарапанные.

— Где же ты так ободрался, Тош? — спросила она тихо.

Он повернул голову, посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом и сообщил:

— Спать хочу.

— Так спускайся! — не выдержал Кудряш. — Чего ты там расселся?

Тритон покачал головой.

— Не могу.

— Как это не можешь?

— Сил нет. Я тут посплю.

— Еще чего! — Корабельник сгреб его в охапку и не слишком изящно, но быстро спустился вниз. На палубе Тритона с двух сторон подхватили Птичий Пастух и широко улыбающийся Айден, который, кажется, почуял в полуголом пришельце родственную душу, и повели в кубрик. За ними немедленно последовал Лекарь с некоторой озабоченностью в голубых глазах. Отродья сдержанно загомонили.

— Неточка, — начала было Рада, но, увидев лицо подруги, осеклась и замолчала.

— Это… ну… — вдруг сказал Петрушка. — А может это и не Тритон вовсе?..

— Как это не Тритон? — Подорожник озадаченно посмотрел на него. — А кто ж тогда?

— Дак может… Морок это?.. — Петрушка почувствовал всеобщее недоверие и заговорил быстро-быстро, как будто опасался, что его не дослушают или перебьют. — Ну, Морок! Не знаете, что ли?.. Я-то сам только один раз видел. И он меня не поймал. А бывает — забирает он людей навсегда, мучает до смерти. Не слыхали, что ль?.. Ну, вот, к примеру, сильно вы по ком-то тоскуете… умер кто… или уехал… А Морок это дело чует и приходит. И прямо вылитый делается ваш потерянный. Не отличить. Дак только не человек это. И… не отродье даже. Морок — он морок и есть. Душу высасывает. Вы его своей тоской и своей любовью питаете, так получается. Вот я и говорю… это… Нета, ты как?.. Чуешь, что это Тритон, или нет? Потому что, я ведь говорю, если это Морок, то… — голос дурачка дрогнул, и он закончил совсем тихо: — То это твой Морок, Нета.

Отродья переглянулись.

— Ну, ты совсем уже, Жмых! — сердито сказала Рада. — Может, конечно, у вас, людей, и есть какой-то Морок, я не спорю… но мы-то отродья! Неужели ты думаешь, что Нета бы не почуяла… — Рада растерянно посмотрела на молчащую Нету и неуверенно добавила: — И Лекарь. Он же лекарь. Ему же двух минут хватит, чтобы понять, кто перед ним — отродье или тень бесплотная. Правда, Умник?