Андрей Жиров - Отступление

• Название: Отступление
• Автор: Андрей Жиров
• Жанр: Боевая фантастика

Меняются эпохи, но жернова войны по-прежнему безжалостно перемалывают судьбы стран и народов. И вот теперь, когда рычаги управления страшной машиной в руках невиданного доселе противника, кажется, что уже не осталось шансов. Сумеет ли угодившая между шестерней горстка храбрецов, дерзнувших принять вызов, совершить невозможное? Или это - шаг в бездну? Пусть победа далека и невероятна, но любовь и воля оставляют им главное право человека: "Не поддаваться. Никогда".

---

      Сознание продолжало оставаться замутненным. Мысли метались бессвязные, словно в приграничном состоянии - между сном и явью. И самое удивительное: Георгий не мог вспомнить, как и почему здесь оказался. Это уже было из ряда вон выходящее. Похороны Гольдштейна и прощание с Маминым были, а потом... Как отрезало. Вспомнить о событиях последних часов не удавалось, а потому Геверциони решил хотя бы осмотреться в надежде чем-либо расшевелить память.

      Чересчур самонадеянный, генерал попытался было пошевелиться, но не вышло. И это мягко говоря. Тело тут же отозвалось жгучей болью. Судорога немилосердно скрутила конечности, выгибая суставы и натягивая мышцы, словно веревочные жгуты. Невероятным усилием Георгий сумел сдержать стон. Перетерпев первые секунды приступа, он сумел кое-как расслабить мышцы. Затем удалось понемногу выпрямить выгнувшиеся было под невероятными углами пальцы. Боль понемногу отступила.

      Отдышавшись, Георгий осторожно, чтобы не вызвать нового приступа, повел глазами по сторонам. В черепе тут же отозвалось тянущей, тошнотворной ломотой в переносице и в висках. Ну, это можно стерпеть. Главное, руки и ноги оказались на месте, что радовало. Осторожно пошевелив конечностями, Геверциони получил вторую порцию беспощадной боли. Но узнал и другое: его не связали. Так что вариант плена маловероятен. Разве что его считали совсем уж безнадежным, что никак не походит на правду. Значит, с большой долей вероятности все-таки не плен.

      Первое впечатление не подвело - он действительно находился в грузовике. И притом не один. Рядом - на полу и боковых лавках лежали еще пятеро. По форме Геверциони узнал своих, но большего не сумел. Памятуя о печальном опыте, пришлось отказаться от попыток не то что встать - приподняться. 'Хотя бы не в плену, и на том спасибо' - трезво рассудил Геверциони. Во всяком положении по возможности следует искать достоинства. Недостатков - их и так всегда до неприличия и безобразия.

      Между тем сознание прояснялось. Из гудевшей головы понемногу исчезала, выветривалась пьяная эйфория - верная спутница стандартных армейских стимуляторов и успокоительных. Кто-кто, а уж Геверциони не раз приходилось на собственной шкуре испытывать их действие. 'Значит, таки угодил в лапы собственных эскулапов... Наверное...' - подумал Георгий, усмехаясь нехитрому каламбуру. Отталкиваясь от этого умозаключения, он попытался вновь вспомнить, как сюда попал и что вообще произошло. Но вновь потерпел неудачу.

      Не последней причиной тому стали понемногу возвращавшиеся чувства, что медленно просыпаясь от спячки. Первой оказалась жажда. Удушливая, невероятно сильная. Казалось, что в горле разверзлась пустыня. Приняв сомнительную пальму первенства у Кара-Кум. Следом пришло ощущение духоты. Воздух вдруг стал тяжелым, влажным - каждый вдох давался ценой невероятных усилий. Геверциони словно через силу втягивал в себя сгустившийся газ.

      Конечно, Георгий отнюдь не был неженкой. Только за последние дни оказалось потрачено слишком много сил - и броня воли дала трещину. Можно хоть до одури, до остекленения глаз и мозгов твердить себе, что нельзя терять контроль, нельзя расслабляться, нельзя, нельзя, нельзя... А потом в прекрасный момент искомая соломинка возьмет и опустится. И, как говорили древние, memento mori[33] ... Ощущение сухости, иссушавшей горло жажды было слишком сильно. Геверциони даже поймал себя не мысли, что физически ощущает во рту тысячи песчинок. Впечатление оказалось таким сильным, что Георгий не выдержал и зашелся сухим, мучительным кашлем.

      - Доброй ночи, товарищ генерал, - раздался вдруг из-за спины Геверциони удивительно знакомый голос. Отличительной чертой были явная жизнерадостность и тщательно скрытая ирония. - Как чувствуете себя?

      - Смотря с кем сравнивать... - ехидно заметил Георгий и тут же скривился от очередного приступа.

      - Ну, тогда можно быть спокойным, - глубокомысленно изрек неизвестный остряк. - Ваш волкодав так и сказал 'Если чувство юмора вернулось, значит все в порядке'.

      - Волкодав? Чемезов?

      - Ага. Чистый зверь. Мне врач летёха жаловался, что он их там чуть не перекусал. Выволок вас прямо из леса на закорках, да еще поперед десантников успев. Ну и начал всех строить.

      - Да, он может... - мечтательно протянул Геверциони с явным одобрением.

      - Угу... Выскочил, значит, и кричит: 'Немедленно поставить на ноги Георгия Георгиевича, трам-тарарам! А то всем устрою веселую жизнь тарарам-тарарам-тарарам!' Ну конечно, он покрепче приложил - даже я через сон и то кое-что услышал... Ну и забегали наши коновалы. Как говорится, быстрее собственного визга.

      - Вокруг меня?

      - Конечно! Нет, блин, вокруг Папы Римского! Хорошенькое дело! В бригаде за считанные часы третьего старшого теряем. Нормальная такая статистика. Да и майор лучше цербера подействовал. Ходил мрачнее тучи. Ни слова не скажет - только по сторонам смотрит, пристально так. И казематы Госужаса призывно так мрачными призраками в сознании всплывают. И от взгляда этого прямо тянет бежать срочно что-то полезное делать. Ну не меня конечно... Меня-то не проймешь такими шалостями. Но вот на 'мясников' подействовало.

      Так, кстати! Вообще заговорился я... - безжалостно наступил балагур на горло собственной песне. - Вы уж как хотите, товарищ генерал, а я их, сердешных, зову. Ничего не поделать - инструкция.

      - Тогда уж сразу до кучи и майора... - устало пробормотал Геверциони.

      Удивительно, но недолгая беседа выпила последние силы. И это при том, что генерал вообще больше молчал. Изо всех сил стараясь не заснуть, Георгий пристально вслушивался в слова неизвестного коллеги по несчастью и звуки вокруг.

      - Эй! Эскулапы!! - высунувшись за борт, раздраженно крикнул балагур. - Хорош ворон считать! Давай сюда! И майора-чекиста позовите!

      - Ну вот, - довольным тоном сказал он, вернувшись на прежнее место. - Сейчас прибегут.

      И действительно, уже через несколько секунд снаружи послышались тяжелое дыхание и громкий топот. С легким шорохом полог небрежно откинули в сторону - внутрь тут же рванулся мягкое предрассветное сияние. С непривычки глаза заслезились, взгляд расфокусировался. Прищурившись, Геверциони продолжал вслушиваться в происходящее. В конце концов, это единственное, что ему оставалось.

      Протяжно лязгнули отпираемые запоры борта. Металлический стон слабым эхом пробежал по нутру кузова, отражаясь от стен и потолка. За этой поспешной неаккуратностью четко проглядывалась нервозность. Может быть даже искренняя.

      Однако не это сейчас занимало мысли Геверциони. В конце концов, не так уж важно, насколько правдивы душевные порывы бойцов. Гораздо важнее узнать, что же произошло...

      Увы, миг просветления оказался недолгим. Очередной неприятный удар нанесла слабость. Исподтишка, стоило Геверциони на миг смежить веки, навалилась уютной непроглядной пеленой истома. Одним рывком перепутались, переплелись в сознании мысли, а потом и вовсе исчезли. Только одно ощущение - невероятной легкости - затопило все естество. Качаясь на ласковых волнах, генерала неудержимо несло в сладостную темноту забытья.

      Лишь услышав непонятный выкрик, Геверциони опомнился. Напрягая все силы переборол слабость. Возвращение оказалось быстрей и ожидаемо неприятней. Это было словно нырок в ледяную купель. Холодная дрожь волной пробежала по телу.

      - Георгий Георгиевич! - вновь раздался сверху знакомый голос. Чемезов... Георгий сразу вычислил: майор взволнован, но старается не подавать виду. Хорошо старается - если бы не знать друг друга полтора десятка лет, можно не догадаться... - Георгий Георгиевич! Как вы?

      - Отойдите! - еще одно действующее лицо. Это уже врач. В отличие от Роберта голос спокойный, разве что задерганный, раздраженный. - Майор, я к вам обращаюсь! Дайте пройти, в конце концов! Не загораживайте здесь мне тут!

      На удивление Чемезов стерпел все реплики не проронив ни звука. Обычно майор остер на язык - что уж говорить об уме - и подобных оказий не спускал. 'Стало быть, - заключил для себя Геверциони, - переживает не на шутку ...'

      Между тем над лежащим генералом сверху наконец возникла голова. Глаза еще не привыкли к свету, продолжали слезиться. Как Геверциони ни щурился, как ни старался - все же не смог сфокусировать взгляд. Вместо стройных черт лица угадывались лишь контуры, да ещё постоянно плавали в глазах бесформенные пятна.

      - Ну-с... Как себя чувствуем, больной? - поинтересовался молодой врач.

      - Хреново, товарищ доктор, - съязвил Георгий. Не смог удержаться от соблазна. - Но, если сравнивать с Бубликовым - неплохо.

      - Очень хорошо, - медик пропустил остроту мимо ушей. - Больной скорее жив, чем мертв. Будем лечить.