Пако Тайбо II - Гевара по прозвищу Че

• Название: Гевара по прозвищу Че
• Автор: Пако Тайбо II
• Жанр: Биографии и Мемуары

Его жизнь была полна приключений и борьбы, его смерть окружена тайной, его влияние на современников и потомков огромно, и каждое приходящее поколение открывает его для себя заново. Каков он был, Гевара по прозвищу Че, аргентинец, принятый кубинским народом как сын, человек, научивший латиноамериканцев сражаться за свою свободу?

Пако Игнасио Тайбо И, писатель и ученый, не просто рассказывает о жизни и борьбе Эрнесто Гевары, но и раскрывает многие загадки, связанные с жизнью и смертью.Че, предавая огласке архивные документы, ранее недоступные исследователям.

Биография Эрнесто Че Гевары, принадлежащая перу Пако Игнасио Тайбо II, получила широкое признание и стала мировым бестселлером.

---

Среди обсуждавшихся тем был и вопрос о приостановке судебных процессов против военных преступников. Медленный ход некоторых процессов подвергался критике; эта проблема служила одной из основных причин как внутренней напряженности, сохранявшейся на Кубе, так и нарастания трудностей в международных отношениях. Другим сложным моментом был недостаток юридических гарантий. По словам Франки, при обсуждении этой проблемы произошло столкновение между братьями Кастро - одно из немногих, о которых мы знаем: Фидель предложил прекратить казни, а Рауль резко возразил против такого решения.

О том, обсуждалась ли вообще центральная проблема - содержание и глубина будущей аграрной реформы, а если обсуждалась, то каким образом, - информации практически не сохранилось. Но, вероятно, следует согласиться с тем, что напряженность в отношениях между революционерами, возникшая на первом году революции, была на самом деле намного сильнее чем утверждает позднейшая кубинская история. Мнение Че о Камило Сьенфуэгосе, похоже, косвенно подтверждает это предположение:

"За каждым из нас - по крайней мере, за большинством - с давних времен водится множество грешков, в которых можно было бы признаться: тут и взаимные подозрения, и недоверие, и даже случайные злые шутки; мы считали свои цели совершенно справедливыми, но наши методы часто бывали неверными. Однако ни в коем случае нельзя сказать, что Камило использовал какой-либо из них неверных методов намеренно".

Несколько отстранившись от напряженных отношений в среде революционеров, Че посвятил себя двум проектам средств информации, которые много значили для него: независимому агентству новостей "Пренса Латина" ("Латинская пресса") и журналу "Верде оливо" (зеленая, или неспелая маслина - так называется один из оттенков защитного цвета, в который была окрашена форма бойцов Повстанческой армии). "Пренса Латина" явилось детищем латиноамериканских корреспондентов, побывавших в Сьерра-Маэстре, а материально его поддерживал мексиканский промышленник Кастро Ульоа. Среди лидеров агентства столь же важную роль, как Че и Ольтуски, который был в то время министром связи, играл Масетти. Че был главным двигателем не только в идеологическом смысле, но и в решении организационных проблем и обеспечения стратегической информацией. Он активно участвовал в работе и часто без предупреждения наносил ночные визиты в агентство. Аргентинский писатель Родольфо Уолш, также один из участников проекта, вспоминал несколько лет спустя:

"Мы в "Пренса Латина" никогда не знали, когда собирается появиться Че. Он просто-напросто обнаруживался... Единственным признаком его присутствия в здании были двое кампесинос, одетых в великолепную форму Сьерры. Один занимал место около лестницы, а другой, с автоматом в руке, перед кабинетом Масетти".

Агентство печати начало обретать форму в апреле, но не приступало к работе еще три месяца.

Днем рождения "Верде оливо", официального журнала Повстанческой армии, считается 10 апреля, когда было напечатано несколько публикаций Че и Камило. Журнал, который Че представлял себе в качестве рупора левого крыла Д26, увидел свет при очень сложных обстоятельствах. Источником его финансирования были средства, собранные бойцами. Он печатался в различных типографиях во время простоев, причем бумагу и краску для журнала жертвовала та или иная газета. Выход "Верде оливо" почти сразу же повлек за собой ухудшение и без того натянутых отношений с частью наиболее консервативных армейских кадров вроде Убера Матоса, военного губернатора Камагуэя, который называл журнал "Рохо (красная) оливо" и саботировал его распространение.

В конце апреля и начале мая Че принял участие в демонстрации рабочих-табачников, находившихся под сильным влиянием НСП, и получил поддержку в своей работе над аграрной реформой. Он также выступил по телевидению, где говорил, что Куба должна поддерживать дипломатические связи со всем миром (держась в стороне от "холодной войны"), посетил Сантьяго-де-Куба, где выступал в университете, принял участие в первомайском параде в Матансасе в честь революционера тридцатых годов Антонио Гитераса и встречал Фиделя, когда тот возвратился из поездки по Латинской Америке.

О встречах Че с Фиделем, происходивших в то время, не сохранилось никаких записей, но, несомненно, их главной темой была аграрная реформа. Существовало очень много предположений по поводу содержания намеченной реформы. Фидель рассматривал ее в качестве не только изначального ответа на потребности кампесинос, но и средства, позволяющего разрешить сомнения различных сил, из которых в то время складывался революционный фронт. Франки говорил, что Фидель откладывал сообщение о своем решении по этому вопросу для того, чтобы его обнародование оказало как можно более сильное воздействие на обстановку в стране. Нуньес Хименес, с другой стороны, считал, что Фидель затягивает время, чтобы предварительно подготовить общественное мнение.

В законопроекте говорилось, что землевладельцам предлагается передать кампесинос десять тысяч телок. "Диарио де ла ма-Рина" (ежедневная газета военно-морского флота, выразительница интересов и мнений наиболее консервативных кругов страны), которая "еще совсем недавно была пробатистовской, тепло поддержала это предложение, сказав, что это очень "ответственный" подход к аграрной реформе".

В статье, написанной в то время (она вышла в свет месяцем позже), Че провозгласил аграрную реформу первым большим сражением правительства и описал ее цели как "прямые, всеобъемлющие, но гибкие. В своем настоящем виде реформа принесет выгоду крупному землевладению на Кубе, но не кубинским средствам производства. Эта битва в течение будущих лет поглотит много сил народа и правительства. Земля будет свободно отдаваться кампесинос. И любой, кто сможет доказать, что он действительно является владельцем земли, получит оплату в форме долгосрочных компенсационных облигаций".

17 мая Фидель вызвал членов правительства и нескольких партизанских командиров в старый штаб в Ла-Плате, в сердце Сьерра-Маэстры, где законопроекту предстояло превратиться в закон. Он предусматривал конфискацию более 1000 акров плантаций (10 процентов всей площади ферм в стране). Конфискации предстояло быть оплаченной облигациями, срок выплаты по которым наступал через двадцать девять лет, с ежегодной выплатой 4,5 процента от стоимости земли, объявленной в налоговых декларациях. Национализированным земельным участкам предстояло или оказаться раздробленными, или превратиться в фермерские кооперативы, управляемые государством. Фермерам-арендаторам, издольщикам на скотоводческих ранчо и поденным рабочим предоставлялось преимущество при распределении земли. Земля, оставшаяся неиспользованной, возвращалась в собственность государства. Участки нельзя было делить; продать их можно было лишь государству. В будущем право покупать землю должно было принадлежать только кубинцам. Многие специалисты были обеспокоены тем, что закон был очень умеренным, затрагивал только владельцев крупных сахарных плантаций и не предусматривал обеспечения землей всех поденщиков и издольщиков ферм.

Министр сельского хозяйства Умберто Сори Марин, стремившийся придать законопроекту как можно более умеренный характер, выступил против предложенного варианта и в знак протеста отказался сопровождать Фиделя на церемонию подписания. А Че, должно быть, счел акт слишком мягким: хотя он был одним из его главных инициаторов, но тоже не присутствовал при подписании, предпочтя выступление в Гаванском университете Позднее он описал этот акт как "наш первый робкий закон, который не сумел выполнить такую основополагающую задачу, как подавление владельцев плантаций".

Попытки Фиделя добиться примирения не смогли успокоить правое крыло правительства и еще меньше согласовывались с интересами США в кубинских сахарных плантациях. Для левых же решение было слишком половинчатым. Напряженность отношений теперь распространилась на группы, примыкавшие к различным фракциям. Блас Рока, выступая перед НСП, обвинил Фиделя в том, что тот развязывает антикоммунистическую кампанию. Тем временем коммунисты и Движение 26 июля вступили в состязание за контроль над профсоюзами, избавившимися от старых пробатистовских кадров. В ходе этого состязания НСП не раз получала упреки в непоследовательности и робости, проявленной в борьбе против диктатуры.

Данный раскол в революционном фронте был мимоходом подмечен Че, который высказал свое презрение к идеологическим тюремным камерам. Эти слова прозвучали в ответе на письмо женщины, которая задала ему вопрос об официальной доктрине Движения 26 июля: "Я не думаю, что возможно писать согласно строгой доктринальной линии - и, кроме того, не существует никакого официального Движения 26 июля".