Пако Тайбо II - Гевара по прозвищу Че

• Название: Гевара по прозвищу Че
• Автор: Пако Тайбо II
• Жанр: Биографии и Мемуары

Его жизнь была полна приключений и борьбы, его смерть окружена тайной, его влияние на современников и потомков огромно, и каждое приходящее поколение открывает его для себя заново. Каков он был, Гевара по прозвищу Че, аргентинец, принятый кубинским народом как сын, человек, научивший латиноамериканцев сражаться за свою свободу?

Пако Игнасио Тайбо И, писатель и ученый, не просто рассказывает о жизни и борьбе Эрнесто Гевары, но и раскрывает многие загадки, связанные с жизнью и смертью.Че, предавая огласке архивные документы, ранее недоступные исследователям.

Биография Эрнесто Че Гевары, принадлежащая перу Пако Игнасио Тайбо II, получила широкое признание и стала мировым бестселлером.

---

Но положение вещей менялось.

В январе 1958 года в Сьерру прибыл Армандо Харт. Он доставил письмо, адресованное Че, в котором содержался ответ руководства Равнины на недоверие к ним, высказанное ранее партизанским командиром. Фидель, обеспокоенный тем тоном, который подчас принимали дебаты, рекомендовал Харту не отдавать письмо; тот так и поступил. Однако на обратном пути Харт был захвачен правительственными войсками, и письмо также попало в их руки. Жизнь Харта висела на волоске'. Правительственная пропагандистская машина обнародовала все, что ей стало известно о дебатах среди революционеров, сделав таким образом серьезные разногласия в Движении 26 июля известными широкой общественности. Раулю Кастро пришлось объяснять Фиделю, что он никогда не упоминал Сталина в письмах к Че и что этот слух был основан на письме, найденном у Харта, в котором речь шла об отношении к Марксу. Расхождение во мнениях, казалось, было улажено.

«Сьерра к тому времени была уверена, что могла развивать . дальше партизанскую войну, распространять ее на другие территории и перейти таким образом от осады деревень к городам , которые находились в руках диктатуры, и заставить машину режима развалиться, постепенно удушая и изматывая ее. Равнина предложила, по-видимому, более революционный подход, такой, как организация вооруженной борьбы в каждом городе, которая достигла бы высшей точки во всеобщей забастовке, чтобы свергнуть Батисту и позволить оппозиции в кратчайший срок захватить власть. ... Согласно этому плану, всеобщая забастовка объявлялась внезапно, без предшествующей политической подготовки и без массовых действий».

Че, хотя и не был не прав, все же частенько недооценивал ту роль, которую борьба в городах играла и продолжала играть в революционном политическом процессе, призванном свергнуть диктатуру. Отрицая эту роль (возможно потому, что его представлениям недоставало исторической перспективы движения, на чавшейся с набега на казармы Монкада в 1953 году), он видел в партизанской войне скорее автономный процесс, чем авангард широко распространенного гражданского неповиновения, из которого она возникла и которым непрерывно подпитывалась. Невзирая на глубокий ум и мировоззрение Че, возникшее из латиноамериканизма а-ля Симон Боливар1, в то время его можно было считать просто-напросто провинциальным интеллектуалом, который ни разу толком не бывал в городе.

Но не только эти споры заботили Че. Помимо военных вопросов, в его голове зрели планы организации радиостанции в Сьерре. Эта тема уже обсуждалась ранее по предложению Франка Пайса, но на той стадии она в основном предусматривала установление бесперебойной связи между штабом Фиделя и руководством в Сантьяго.

23 декабря 1957 года один из командиров подразделений сказал Че, что у него в Баямо есть знакомый радиотехник, который считает, что может сделать передатчик для Сьерры. Че дал ему «добро» на работу и десять песо в придачу. Радиотехник Эдуарде Фернандес владел маленькой ремонтной мастерской в Баямо и был участником Движения 26 июля. Через несколько дней он встретился с Че в лагере Эль-Омбрито: «Я обнаружил, что он глубоко заинтересован в этом деле и полон энтузиазма».

8 января 1958 года Че написал:

«Сообщите Даниэлю псевдоним Рене Рамоса Латура, Деборе или кому-нибудь еще из руководства, что у меня есть техник, который обещает за две недели установить радиовещательное устройство; это будет стоить приблизительно 500 песо. Оборудование можно доставить через Гавану. Техник живет в Баямо, Сенеа, № 54, его имя — Эдуарде Фернандес».

Через две недели от Рамоса Латура пришло согласие на этот план: «Я жду техника, чтобы он сообщил нам, в каком оборудовании нуждается; мы смогли бы добыть все это для него».

В Сантьяго состоялась тайная встреча Даниэля — Рамоса Латура с Фернандесом. Немного времени спустя в Гавану начало поступать необходимое оборудование. Был собран маленький передатчик, а затем снова разобран и по частям перевезен в Баямо. Это было только начало. Оказалось чрезвычайно трудно доставить передатчик в сердце Сьерра-Маэстры и заново собрать его. Сначала его следовало доставить в промежуточный интендантский склад в предгорьях Сьерры, избежав по дороге армейских кордонов. Затем оборудование в джипе, укрытое широкими юбками женщин-пассажирок, прибыло в Сьерру. Следующая остановка была в доме бабушки Сиро Редондо, откуда носильщики на спинах перенесли разобранный передатчик еще дальше, останавливаясь по дороге в нескольких ранчо, пока наконец один из патрулей Че не забрал доставленное. На второй неделе февраля среди повстанцев прошел слух о том, что их собственная радиостанция начала работу.

А Че тем временем трудился над воплощением еще одного предмета сврих мечтаний — оружейной мастерской. При поддержке Ориса Дельфина Сальдивара, вместе с которым он работал еще в лагере Эль-Омбрито, Че разрабатывал «наше новейшее оружие», которому мы придавали исключительную важность: «М-26», известное так же как «спутник» — маленькую бомбу из консервной банки. Первоначально ее запускали, используя сложную систему, своего рода катапульту, сделанную из резинок, снятых с подводного гарпуна. Позднее бомбу усовершенствовали так, чтобы ее можно было выпускать с помощью винтовки, используя холостой патрон, что придало устройству гораздо большую эффективность. Эти бомбочки издавали много шума и могли сильно напугать, но так как их корпус состоял лишь из жестянки, то их смертоносность была крайне мала и, даже взорвавшись совсем рядом с вражеским солдатом, они наносили ему только легкие раны».

16 февраля Фидель собрал свои силы, чтобы еще раз ударить по Пино-дель-Агва. Это должно было быть скорее беспокоящее действие, бросок из засады, чем попытка занять казармы, которые теперь охранялись сильной командой.

Фидель лично командовал нападением, авангард вел Камило. Взвод Гильермо Гарсии засел в засаде на случай прибытия к осажденным подкрепления. В пять утра Камило двинулся вперед, но обнаружил, что охрана укрылась в казармах.

«Охранники установили простейшую сигнальную систему, состоявшую из проволоки, подвешенной над землей, к которой были привязаны канистры, гремевшие, если кто-либо задевал их. Однако солдаты оставили пастись нескольких лошадей, и поэтому, когда наш авангард начал спотыкаться и поднял шум, часовые подумали, что это дело бродивших вокруг лошадей. Камило таким образом удалось продвинуться практически прямо туда, где находились солдаты».

Повстанцы для начала провели бесполезную бомбардировку, а затем авангард захватил первую оборонительную линию солдат. «Через несколько минут бойцы Камило подавили их сопротивление, захватили одиннадцать единиц оружия, среди которых было два автомата, убили семь или восемь человек и захватили троих пленных. Но защитники немедленно перегруппировали свои силы, и наша атака была остановлена».

Пытаясь развить нападение, повстанцы понесли потери. Рану в ногу получил и сам Камило.

«Несмотря на свое ранение, Камило при первых лучах рассвета среди адской стрельбы бросился назад, чтобы попытаться вернуть оружие. Он был еще раз ранен, но оказался счастливчиком, так как пуля навылет прошла ему через живот, не задев никаких жизненно важных органов. Но хотя Камило спасся, автомат был потерян. Несколько товарищей, оказавшихся отрезанными на позициях рядом с казармами, засыпали здание «спутниками», они же «М-26», вызвав замешательство среди солдат».

Когда развиднелось, стало спокойнее, лишь время от времени тарахтели отдельные пулеметные очереди. Немного позже выяснилось, что план Фиделя, предусматривавший устройство засады, оказался провидческим. Со стороны Оро-де-Гиса явилась вражеская команда, угодившая в засаду, которую возглавлял Пако Кабрера. Именно на случай таких непредвиденных обстоятельств Фидель и подготовил засаду. Передовая группа армейского подразделения Батисты была разгромлена, потеряв одиннадцать человек погибшими. ,Еще пятеро попали в плен, среди них и лейтенант по имени Лафарте. Повстанцам удалось захватить много оружия.

Вторая засада не удалась, так как солдаты сумели обнаружить позиции повстанцев, и Рауль Кастро был вынужден отступить. Но осада Пинар-дель-Рио продолжалась.

«На протяжении всей ночи я упорно доказывал, что возможно было предпринять атаку вроде той, что провел Камило, и сокрушить жандармов, размещенных в Пино-дель-Агва. Фидель не был в восторге от идеи, но согласился опробовать ее; он послал под командованием Эскалопа отряд, состоявший из взводов Игнасио Переса и Рауля Кастро Меркадера. Товарищи подошли и делали все, что было в их силах, чтобы подобраться к казармам, но были отбиты шквальным огнем солдат; они быстро отошли, не пытаясь возобновить атаку. Я попросил предоставить мне командование ударными силами, на что Фидель неохотно согласился. Моя идея состояла в том, чтобы подобраться как можно ближе и при помощи «коктейля Молотова»1, изготовленного из бензина, имеющегося на лесопилке, поджечь деревянные строения. Это должно было вынудить солдат или к сдаче или к беспорядочному бегству, во время которого они подставятся под пули».