Пако Тайбо II - Гевара по прозвищу Че

• Название: Гевара по прозвищу Че
• Автор: Пако Тайбо II
• Жанр: Биографии и Мемуары

Его жизнь была полна приключений и борьбы, его смерть окружена тайной, его влияние на современников и потомков огромно, и каждое приходящее поколение открывает его для себя заново. Каков он был, Гевара по прозвищу Че, аргентинец, принятый кубинским народом как сын, человек, научивший латиноамериканцев сражаться за свою свободу?

Пако Игнасио Тайбо И, писатель и ученый, не просто рассказывает о жизни и борьбе Эрнесто Гевары, но и раскрывает многие загадки, связанные с жизнью и смертью.Че, предавая огласке архивные документы, ранее недоступные исследователям.

Биография Эрнесто Че Гевары, принадлежащая перу Пако Игнасио Тайбо II, получила широкое признание и стала мировым бестселлером.

---

Были предусмотрены специальные меры для того, чтобы избежать ослабления управленческой структуры: в один и тот же период не могли быть понижены в должности более 25 % руководящих работников данного уровня, а также не допускалась одновременная отправка на производство руководителя вместе с его заместителем. Охват кадров ограничивался Министерством промышленности, поскольку "не все товарищи, даже не все правительство поддержало эту идею; она не обсуждалась".

28 октября Че принял участие в мероприятиях, посвященных годовщине гибели Камило Сьенфуэгоса, и посетовал на то, что память о погибших стала уделом ритуалов, превратилась в "своего рода обязательную работу". И предупредил:

"У истории революций есть "подводная часть", не доступная взглядам публики. Революции не являются совершенно чистыми движениями; они совершаются людьми и осуществляются среди междоусобной борьбы, столкновения амбиций и взаимных претензий. И когда все это оказывается преодоленным, революция, к счастью или к несчастью, становится частью истории, смиряется и исчезает".

4 ноября Че снова отправился в СССР, чтобы принять участие в праздновании сорок седьмой годовщины Октябрьской революции. Это был первый официальный контакт Че с советской номенклатурой после перерыва, порожденного ракетным кризисом. Не был ли визит устроен для примирения Че с руководителями Советского Союза? Фидель, несомненно, ставил такую цель, но Че никак не мог отречься от своего критического подхода к действительности, который со временем становился все острее. При посещении советской фабрики, о которой говорили как об образцовой, он, по воспоминаниям коллег по делегации, сказал, что "это капиталистическая фабрика, похожая на те, что были на Кубе до национализации". Он видел ошибки и заблуждения в планировании, уловки, к которым прибегали в ходе "соревнования", так как планирование было сориентировано на перепроизводство. Он сказал другим членам делегации, что Советский Союз находится в экономическом тупике и пребывает во власти бюрократии.

В СССР корреспондент уругвайской газеты "Эль Популар" взял у Че интервью по поводу недавних выборов президента Соединенных Штатов Америки.

"- Что Вы думаете о поражении Голдуотера?

- Ответ окажется трюизмом. Поражение Голдуотера - это триумф Джонсона и ... вы записываете?

-Да.

- И ... Голдуотер кажется хуже, чем Джонсон. Но для всех, кого я знаю, Джонсон не так уж хорош. Нужно приложить много сил для самоутешения, чтобы чувствовать себя счастливым потому, что победу одержал лучший из худших".

После возвращения из поездки Че рассказал своим коллегам на заседании коллегии министерства о споре, который у него состоялся с несколькими кубинскими студентами в посольстве в Москве.

"В ходе нашего спора эмоции вышли из-под контроля. В те Дни студенты руководствовались не библией "Капитала", а простым марксистским справочником, а тут их познакомили с несколькими точками зрения, в том числе и опасно капиталистическими, на основе которых может возникнуть тенденция к ревизионизму".

Че обсуждал с кубинскими студентами свои взгляды на моральное стимулирование, говорил о том, что советское "самоуправление" является настоящим бедствием. Он сказал, что у него никогда не было такой восприимчивой аудитории, потому что собеседники жили непосредственно в средоточии проблемы. В советской системе "у лидеров не было никаких обязательств перед массами".

Че пришел к страшному заключению: "Что ни говори, западноевропейский блок развивается гораздо быстрее, чем блок народных демократических государств". Почему? Он доказывал, что это происходит из-за того, что вместо развития народной кооперации они вернулись к материальным стимулам, конкуренции и дифференциации в заработной плате ("начальники получают все больше и больше").

"У меня в Москве было несколько стычек": похоже, до него дошел слух о том, что Советы обиняком называли Че троцкистом. Командующий Гевара объяснил своим товарищам, что "высказал мнение, которое можно было счесть близким к китайской стороне ... с некоторой примесью троцкизма. Говорят, что китайцы раскололи революционное движение, и меня тоже вымазали той же самой краской". Он подчеркнул, что во время дипломатической поездки "я дисциплинирован и неукоснительно представляю правительство". И хотя официальной позицией кубинского правительства по отношению к китайско-советским противоречиям был "строгий нейтралитет и полное невмешательство в спор этих двух стран", среди руководства Кубы возникла сильная просоветски настроенная группа. И действительно, Франки в январе сказал, что Рауль Кастро был очень недоволен им и Че, называя их прокитайцами.

После этой поездки у Че начало постепенно изменяться отношение к Троцкому и троцкизму. "Мнение, которое кто-то хотел бы разбить вдребезги, - это мнение, подходящее для нас. Мнение нельзя разбить вдребезги, такие попытки лишь задерживают рост разума ... Очевидно, что из размышлений Троцкого можно многое почерпнуть". А что именно? Об этом Че не говорил.

Он ощущал интуитивную потребность разобраться в так называемых марксистских ересях и рассмотреть их без предубеждения. Но Че имел очень мало возможности познакомиться с теоретическими взглядами Троцкого, анархо-синдикализмом и любым другим из направлений левых революционных движений Европы первой половины двадцатого столетия, которые победившая сталинистская советская бюрократия не подвергла бы соответствующей переработке.

Вернувшись домой, Че 30 ноября поехал на восток Кубы, где открывалось производственное объединение. Он воспринял это событие как личный выпад против себя. "Замечательное" объединение - это просто еще один маленький хлев с никудышными характеристиками, и в целом довольно плохой". На церемонии присутствовали родственники погибших участников гражданского сопротивления, что придало событию эмоциональный подъем. Че произнес блестящую речь, в которой рассказал об истории восстания в Сантьяго, начавшегося в те самые дни, когда отряд Фиделя плыл на "Гранме", подчеркнул значение города для революции, сказал о том долге, который революция обязана ему вернуть. И в заключение он особо отметил тот факт, что объединение будет производить товары, необходимые населению, такие, как гайки и болты, стиральные машины и столовые приборы.

Воспользовавшись возможностью, Че проанализировал положение в Латинской Америке и Конго. Его слова сохранились для потомства благодаря документальному фильму, снятому Сантьяго Альваресом. В этом фильме у Че более густые брови, чем обычно, он утратил свой аргентинский акцент и с хорошей дикцией говорит на кубинском испанском языке, время от времени вкрапляя в речь элементы аргентинского синтаксиса или мексиканские идиоматические выражения. Че говорил не так уж хорошо - у него вообще не было блестящих выступлений, его харизма заключалась не в словах и не в речах, а в чем-то ином. Он использовал слишком много банальностей, высказывался на удивление медленно, не жестикулировал. Он не был оратором, ловко подбирающим слова, казалось, что его мысли далеко опережают словесное выражение и при этом стремятся обогнать одна другую. Внезапная вспышка произошла, когда он говорил об убийстве бывшего премьер-министра Конго (Заира) Патриса Лумумбы: "Нельзя доверять империализму". После этой фразы он поколебался на долю секунды и, улыбнувшись, добавил с ударением: "Ни на крошку". Он показал эту крошку кончиками пальцев и, словно устыдившись, медленно опустил руку.

На этом же митинге Че говорил и о приближающемся сезоне Уборки сахарного тростника. "Естественно, на рубке тростника женщины вообще не могут сделать так уж много". Эти слова вызвали справедливое возмущенное шиканье присутствовавших женщин.

Суть конфликта между Сталиным и Троцким составляло убеждение последнего в том, что распространение революции и коммунизма во всем мире являлось важнейшей из всех возможных задач и было даже важнее внутреннего развития Советского Союза. Он был выслан из СССР, а впоследствии любой левый, с которым сталинисты были не согласны, получал ярлык "троцкиста" вне зависимости от своего действительного мировоззрения.

Глядя в будущее, он сказал на заседании коллегии в начале декабря:

"Все новые инвестиции должны быть сделаны таким образом, чтобы производительность достигла мировых стандартов... в прямую противоположность тому пути, каким они делались до сих пор, из-за чего каждая фабрика или химический завод, что открываются у нас, оказываются технологически устаревшими и мало чем способствуют повышению средней производительности по стране".

Прежде всего кубинцы должны "пожертвовать всем, чем следует пожертвовать", чтобы достичь производственной безопасности и гигиены рабочего места - чем пренебрегли в сражении за производительность. В написанном где-то в это время документе под названием "Основные задачи на 1965 год" эта проблема включена в число первостепенных наряду с управлением качеством, обучением, техническим обслуживанием и изготовлением запасных частей.