Ирина Шерстякова - Колыбель для мага

• Название: Колыбель для мага
• Автор: Ирина Шерстякова
• Жанр: Фэнтези

---

Окончательно приходя в себя, Димир приподнялся, стер с лица грязь и кровь. И опять во рту эта гадость! Маленькое грязное существо в лохмотьях настойчиво совало к его губам осколок глиняной миски с водой, зачерпнутой из ближайшей лужи. Маг с отвращением выплюнул мерзкую жижу, устало отстранил тонкую руку. Сел, облокотившись о придорожный камень. Существо захлопотало вокруг него, болтая, не закрывая рта. Оно то совало Димиру кусок засохшей лепешки, то пыталось напоить все той же водой из лужи.

Существо оказалось девочкой лет пяти. Родители ее приехали на заработки и умерли от горловой болезни. С тех пор ребенок был предоставлен сам себе и кормился подаянием.

Видимо, это случилось довольно давно и вообще не здесь. Димир не слышал ни о никакой эпидемии горловой болезни в этих местах. Девчонка совершенно не помнила, где они жили раньше, есть ли у нее родственники.

Шипящий голос вновь загремел в ушах.

- Вот подходящ-щ-щий случ-ч-чай! Она никому не нуж-ж-жна! Ее никто не будет ис-с-с-кать! Ж-ж-жертва! Ты не пож-ж-жалееш-ш-шь! Я дам тебе вс-с-се, вс-с-се, что ты захо...

Димир изо всех сил ударил рукой о камень. Хлынула кровь. Маг обильно намазал кровью ка-мень и крикнул:

- Вот моя жертва тебе, Чартеж! - и добавил вполголоса. - Чтоб тебе подавиться этой жерт-вой.

Перепуганная девочка широко раскрыла глаза и рот, застыв на месте. Димир услышал довольное урчание, и шипящий голос смолк. Но маг знал, что тишина в мыслях установилась не-надолго. Слишком ненадолго.

Отмытая до скрипа, накормленная, переодетая в соответствующее возрасту добротное платье, девчонка оказалась очень симпатичной: белокожая, со светлыми волосами и большими серыми глазами. Занимаясь маленькой нищенкой, Димир отгонял от себя шипящую тьму, отталкивал мелькающую иногда соблазнительную мысль положить девочку на алтарь. Тогда он надолго избавится от общества своего первого учителя. И, глядишь, Неназываемый и впрямь чем-нибудь поможет. Но тут же маг слышал стоны и крики тех, то ли прикованных, то ли своими телами образующих стены ужасной пещеры Чартежа. И среди этих голосов громче всех звучали два голоса: женский и детский плач.

Нет уж. Хватит. Обойдется змееволк.

Чем-то девочка напомнила Димиру его первую и единственную любовь, уже почти забытую - Лиске. Да и была ли та любовь? Не хватало еще привязаться к этому ребенку. Чтобы больше ниточек выходило из его сердца, было бы, за что дергать Неназываемому... Димир по быстрому пристроил ребенка в обеспеченную бездетную семью в Ахте.

Через неделю он уже ехал в столицу. Пришлось-таки еще раз наведаться к старому графу. Тот в исполнение договора списался со своим старым приятелем в столице. Приятель как раз нуждался в лекаре. Что-то там было не так, чувствовалась какая-то опасность, и гадальные фигурки вынулись не очень-то благоприятные, но Димир решил со всеми трудностями разобраться на месте.

В дороге, среди веселых подвыпивших попутчиков - накопивших деньжат и подавших в отставку наемников, мелких купцов и чиновников почти не слышен шипящий голос, то сулящий все блага мира, то угрожающий. А страх - чувство, постыдное для настоящего мага.

ГЛАВА 15

Аннеке очнулась от ритуального сна вся в поту, долго не могла прийти в себя. Она чувствовала, что в ней, где-то глубоко внутри, поселилось нечто новое. И Мир теперь казался каким-то другим. Девушка рассматривала свои руки, платье, постель, окружающие предметы. Все как всегда, знакомое, привычное... и все же пугающе чужое, другое, неузнаваемое. Знахарка потрясла головой, ущипнула себя, потом еще раз, с вывертом, до синяка: ужасно больно, но наваждение не рассеялось.

Мир явно стал для нее другим, пожалуй, даже чуть-чуть враждебным. Девушка свернулась тугим клубочком, поплотнее закуталась в одеяло из черных и белых овечьих шкур, прогоняя внезапный озноб, и постаралась припомнить во всех деталях свой сон.

Получается, что древняя колдунья передала ей свои силы и знания, как и обещала? Это так происходит? Неприятное чувство от новых сил? А знания? Никаких особенных новых знаний Аннеке у себя не обнаружила. Тихий голос сказал: " Не беспокойся. Знаниям надо улежаться, привиться к твоему разуму, как приживается черенок к старому стволу. Они всплывут, когда будут нужны. Надо привыкнуть к новому в себе".

Ладно. Привыкнуть так привыкнуть. А сейчас дела торопят. Печальные дела... Аннеке живо припомнилось, как она хоронила Тэш, и слезы невольно навернулись на глаза. Но что толку плакать?

Собрать дрова для погребального костра в горах оказалось нелегко, но за день Аннеке справилась. Гранитным обломком алтаря удалось сбить с покойницы ее оковы. Она должна уйти в иной мир свободной.

Аннеке обрядила Эшеаше в одну из мантий Тэш вместо ее истлевших лохмотьев и возложила на костер. Умершая оказалась совсем легкой, как пучок высушенных целебных трав. Костер, раздуваемый поднявшимся к ночи ветром, вспыхнул сразу очень сильно, опалив Аннеке брови и ресницы, и все быстро кончилось. Как и не было никогда великой колдуньи Эшеаше. Памяти о ней не сохранилось, а теперь нет и могилы. Но осталась сила, неумершая вражда и клятва мести, завещанная из гроба ей, Аннеке. И что-то надо делать с этим завещанием. Не пришлось бы потом самой из могилы искать душеприказчика. Очень уж тяжек груз обязательств, взятых ею. И переданные ей силы и знания показались вдруг платой в общем-то небольшой.

Собирая пепел, чтобы развеять его по ветру, Аннеке нашла невредимыми украшения Эшеаше, которые оставила было на ней. Украшения даже не закоптились. Девушка положила их в ларец в самоцветной пещере до той поры, пока в ней проснутся обещанные знания, и она сможет понять, как с ними должно поступить. Вход в самоцветную пещеру Аннеке, как смогла, снова завалила камнями, вынув предварительно из стены несколько сверкающих камней в углах, ближе к полу, чтобы не портить красоту. Теперь она не будет зависеть от милости родст-венников. Аннеке усмехнулась: ее тайный храм оказался сокровищницей. Теперь страшновато будет спать ночью, а из Крепыша сторож уже никакой: плохо видит и слышит, да все спит, крепче, чем Аннеке. А тут еще грядущая встреча с врагом Эшеаше!

Учителя приходят и уходят, а в ее жизни ничего не меняется. Только Димиру удалось изменить что-то, но он прошел мимоходом и пропал из виду. Аннеке хотела сказать "пропал навсегда", испугалась и расстроилась. Потом посмеялась над своей печалью: " Что, милочка, давненько в обмороках не валялась, по мертвой пустыне не бегала, соскучилась? Дура, вот и все".

Аннеке подумала вдруг, что слишком мало видела и потому плохо знает жизнь. Все время девушка провела рядом со своей родной деревней, лишь иногда отходила от нее не больше, чем на пару дней пути. Она знает слишком мало людей, у не нет никого, с кем можно было бы поговорить, спросить совета, обменяться знаниями. У нее была только Тэш. Позвать бы ее, пусть лишь тень, легкое дуновение на волосах, так похожее на мимолетную ласку, увидеть хоть на миг... Но не годится беспокоить мертвых. Тэш учила: они все заняты, несут искупление за плохие поступки, совершенные при жизни, или путешествуют по каким-то иным мирам, советуются с богами и духами-покровителями, готовясь к новому рождению. А если уже родились снова, то вызов души может привести к болезни или смерти человека, в которого воплотилась душа. А еще вместо вызываемого может явиться какой-нибудь другой, не очень добрый дух, например, дух стихий, или вообще злой дух. Они все шутники, а шутки у них своеобразные, неприятные, а часто очень жестокие. Поэтому вызывать умерших можно лишь в самом крайнем случае, когда, например, жизнь в опасности, и ничего другого не остается, и только при очень благоприятном результате предварительного гадания... А лучше все равно не надо...

Аннеке подумала, что ей хотелось бы иметь подругу. В деревне почти у всех девушек были подруги. Вот если бы найти какую-нибудь похожую на Тэш или Эшеаше, но не строгую наставницу, а ровесницу, с которой можно вместе ходить, смеяться, болтать, совершать ритуалы... Приветливую и добрую молодую знахарку или ученицу! Им нашлось бы о чем поговорить. А хорошо было бы поселиться вместе. Хотя у каждой волшебницы свой путь, но пусть не навсег-да, хоть на какое-то время... Это, наверное, было бы здорово!

Но Аннеке не слышала ни о какой молодой знахарке поблизости. В дальних деревнях, до которых идти было не один день, знахарки жили старые, как Птичье Перо, и ни одна сейчас не имела учениц. В ученицы тоже не всякая девушка годится, даже если изучать самое простое нужное в жизни ремесло. В деревне Аннеке знала двух девушек, которые смогли научиться только пасти гусей, да и то их матери вечно одного - двух гусей недосчитывались, таскали пастушек за косы. Крик, визг, рев, а что толку... А тут волшебство!.. Искусство!..

А с Птичьим Пером не поговоришь по душам. Она почти все время молчит, видно, уже все сказала Аннеке во время первой их встречи, что там хотела сказать. Ей не признаешься, чьи глаза снятся почти каждую ночь...