Владимир Орленко - Операция без выстрела

• Название: Операция без выстрела
• Автор: Владимир Орленко
• Издательство: Политиздат
• Жанр: О войне
• Год: 1982

В книге рассказывается о борьбе советских людей, органов государственной безопасности против банд украинских буржуазных националистов — агентуры абвера и американской разведки во время Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы.

Автор книги, генерал-майор В. Г. Шевченко (псевдоним — Орленко), был почетным сотрудником госбезопасности. В годы войны он возглавлял особые отделы соединений и объединений войск, а после окончания войны — управления госбезопасности в ряде областей Украины. Автор непосредственно участвовал в борьбе с националистическим подпольем и в его ликвидации.

Книга рассчитана на широкие круги читателей.

---

Бандит подмигнул своим сообщникам, и по хате пронесся пьяный хохот.

Петро, как бы не обращая внимания на издевку оуновского верховода, ответил с вызовом:

— Это орден Отечественной войны.

— А эта пестрая троица?

— Медали «За оборону Сталинграда», «За отвагу» и орден Славы.

— Так у тебя есть и «За отвагу»? Что ж, посмотрим, какой ты отважный.

Петро молчал.

— А ленточки на что? — уже с неприкрытым интересом спросил националист.

— Отметка за каждое ранение.

— Ого, много их у тебя! Выходит, отвоевался? Может, повоюешь еще за Украину?

— За нее и воевал.

— Не крути, хлопче, — рявкнул старший. — За самостийную с нами будешь воевать?

Петро отрицательно покачал головой:

— Не знаю такой.

— Узнаешь. Мы из тебя большевистский дух вытрясем, — бандит потянулся к гимнастерке. — А ну, Фик, примеряй, сдается, как раз на тебя.

— Не лапай, — Петро оттолкнул бандеровца. — Домой сначала руки и вшей обери с себя, тогда придешь знакомиться.

— Ах ты гад! — зашипел тот и выхватил пистолет.

Но стрелять не стал. Размахнулся и ударил Петра рукояткой по голове.

Парень пришел в себя от материнского крика, вскочил на ноги. Но в тот же момент на него, как бешеные собаки, набросились бандиты. Скрутили руки, вытащили из хаты.

А утром люди нашли труп Петра Веретенника с петлей на шее…

На место преступления примчался поднятый по тревоге отряд «ястребков», но след оуновцев замела метель, и разыскать банду Дужего не удалось.

Под вечер в Каменку-Бугскую приехали майор Кротенко и капитан Швыдченко. Они приступили к анализу дел в районе.

Шульга доложил о ликвидации банды Камня. Ее недавно разгромили «ястребки» под командой лейтенанта Епифанова.

— Под кличкой Камень действовал кулак Данило Мысак из села Тышица, — объяснил капитан. — За свои преступления головорезы поплатились. Теперь появилась банда некоего Дужего.

— С этими тоже надо кончать, — сказал Кротенко. — Какая требуется помощь?

— Областное управление слишком осторожно подходит к вопросу об аресте, а самое время нажать на бандитских пособников.

— Уже нажимали в соседнем районе, — перебил Кротенко. — Хорошо, что вовремя разобрались. Оказалось, несколько таких «пособников» помогли бандитам под страхом смерти. Возьмите другой случай. К одному крестьянину явились оуновцы и стали вымогать пятьсот рублей, муку, мясо, сало. Они знали, что тот заколол кабана, продал корову. И все-таки крестьянин отказался поделиться. Его застрелили, а хату разграбили. Так вот, добро досталось бандитам, а старик погиб. Погиб напрасно, потому что такая смерть не принесла людям пользы. Надо усилить борьбу против националистов, активней приобщать к ней местное население. Понимаете? Кстати, Дмитро Мусиевич, как там поживает Катерина?

— Ее в чем-то заподозрили, — ответил Шульга, — установили наблюдение, поэтому мы и не имеем от нее сведений.

— А как лесник?

— Передал секретарю райкома интересную информацию.

Шульга вынул из папки бумажку и прочитал:

— «Я тот, кто привозил дрова первому. Катьку не трогайте. Ее проверяют. Следят за каждым. Те, кого ищете, прячутся в лесу, где-то в районе Мокрой балки. Постараюсь уточнить место. Нам надо встретиться и все обсудить. Пошлите кого-нибудь на связь».

Кротенко взял из рук Шульги записку, прочитал ее еще раз и отложил в сторону.

— Мы получили не менее интересные сведения по вашему району, — сказал Петр Федорович после короткой паузы. — Помните, во время операции против банды Зарижного был схвачен боевик? Вы отправили его в больницу в безнадежном состоянии…

— Неужто покойник ожил? — удивился капитан.

— Не сам, конечно. Медики воскресили. Теперь чувствует себя хорошо, дает показания, — Кротенко подошел к карте. — По сведениям этого оуновца, где-то тут, — он показал на зеленый квадрат леса, — есть несколько бункеров. Оборудованы они хорошо. Осенью оуновские верховоды запаслись сухарями, горохом, фасолью, салом, даже медом и самогонкой. Перед тем как выпасть снегу, они должны были заползти в эти норы и сидеть там до весны. Участники банд получили указание запугивать население сел и хуторов, чтобы отвлечь наше внимание от верховодов. На всякий случай те имеют запасные бункеры, но задержанный не знает, где они находятся.

Шульга задумался. Потом поднялся, зажег свет и глянул на карту.

— Выходит, данные совпадают. Этот квадрат относится к делянке, где работает лесником Катеринин дядька. С ним надо связаться. Может, послать кого-нибудь в лес?

— Не торопитесь, Дмитро Мусиевич. Есть подходящая оказия. Лесничество получило распоряжение провести переучет лесных полос и делянок. К тому же предусматривается расчистка, посадка. Будут нужны рабочие руки. Думаю, управление лесного хозяйства области от лишней бригады не откажется. О такой возможности уведомьте лесника через тайник лейтенанта Епифанова. А потом, когда окончательно решится вопрос с бригадой, дадим пароль и приметы связного. Пускай назначит место будущей встречи.

Кротенко, скользя на лыжах, внимательно прислушивался к неторопливому рассказу Дарчиного Волынца, как прозвали род Михаилы Михайловича, Катерининого дядьки. В давние времена его дед, родом с Волыни, батрачил здесь у какого-то пана. Потом женился, стал приймаком, но «волынцем» так и остался.

Отец Михаилы Михайловича умер рано, когда тот был еще ребенком, и его звали по матери — Дарчиным. И прилипло это Дарчин Волынец на всю жизнь, да еще перекинулось и на его детей.

От воспоминания про своих «воробьят запазушных» глаза лесника потеплели, словно поднимался над лесом не зимний вечер, а праздничное весеннее утро.

— У меня их шестеро, — сказал лесник с улыбкой и добавил тревожно: — Так что рискую не только собой, товарищ майор…

Эти искренние слова толкнули Кротенко в самое сердце. Вспомнились друзья-помощники, опытные чекисты, которых выявили бандиты в своем лагере и уничтожили. Возможно, именно для того, чтобы взвесить все «за» и «против» относительно кандидатуры Дарчиного Волынца на главную роль в будущей операции, и прибыли майор Кротенко и капитан Шульга в условленное место под видом лыжников.

Шульга, преодолевая снеговые заносы, вышел вперед. Приблизившись к собеседнику, майор впервые заметил паутину тонких морщинок на его раскрасневшемся от мороза и ветра лице. Этот рассудительный человек оказался не таким уж и молодым. «Ему лет под шестьдесят, — прикинул майор, спускаясь в овражек. — Э, нет, перегнул! Такой могучий торс, тонкая талия, твердый и уверенный шаг свойственны людям помоложе». Но заводить об этом разговор было ни к чему.

Шульга тормознул своими короткими и широкими лыжами, махнул рукой и свернул налево, где метрах в пятидесяти на проселочной дороге ждала их машина.

— Думаю, прощаемся ненадолго, Михайло Михайлович, — подавая руку Волынцу, сказал Кротенко. — О нашей следующей встрече вам сообщат.

В машине после лыжной прогулки клонило в сон. Хромой Степан представлялся ему не старшим лесничим, а сказочным существом, прикрывающим мохнатыми щупальцами бандитский бункер.

«А может, Михайло ошибается, — размышлял Кротенко, — и хромой Степан непричастен к преступлениям националистов? Но ведь в связях с бандитами заподозрил его и тот лесник, который ушел в армию…»

Постепенно рассказ Дарчиного Волынца оживал перед глазами, казалось, будто майор прокручивал киноленту. Он всегда использовал эту счастливую для чекиста способность натренированной памяти и анализировал на досуге подробности встреч с людьми, взвешивал каждое слово, брошенное собеседником. Вот и теперь медленно поплыли кадры, запечатленные с натуры.

…Они втроем остановились в лесной чащобе, распустили крепления лыж и сели на ствол поваленного дерева.

— Видите, это довольно хитрая штука, — продолжал прерванную беседу Волынец. — В подозрительных квадратах, о которых я упоминал, в свое время было заготовлено немало деловой древесины и дров. Деловой лес вывезли, а дрова остались. Как-то я сказал хромому Степану: «И чего мы готовим для школы сырые дрова, если в Мокрой балке столько сухих? Пока стоит мороз, их можно оттуда вывезти». — «Ишь, какой быстрый, — покачал головой старший лесничий. — А тебе что до этого? Деньжат захотелось? Не заслужил. Смотри лучше, что у тебя под носом…»

При этом разговоре, что начался внезапно и сразу же оборвался, был еще один лесник, молодой хлопец, который потом ушел в армию. Когда хромой Степан заковылял к саням, тот предостерег Михаилу Михайловича:

— Не трогайте, дядька, хромого пса с теми дровами. Разве не знаете, что он связан с бандитами да и сам бандит?

Шульга погасил сигарету, глянул на Волынца:

— А если бы того хлопца мы разыскали в армии, он мог бы сказать что-нибудь поконкретней?