Мария Барышева - Дарители

• Название: Дарители
• Автор: Мария Барышева
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

… удар.

Вита, которая в этот момент подбежала к оградке, несмотря на ужас сумела в полной степени оценить мастерство водителя мятого вишневого «рекорда». Наташа бросилась точно ему под колеса, не оставляя времени для какого-нибудь маневра, но водитель, обладавший великолепной реакцией, все же как-то ухитрился упредить неожиданное препятствие еще в начале его движения, успеть вывернуть руль и нажать на тормоз, погасив часть скорости. «Рекорд» слегка развернулся и ударил Наташу не бампером, а крылом, и она, вскрикнув, отлетела вперед и к обочине и распростерлась на асфальте. Ехавшая за «рекордом» машина истошно и зло визгнув шинами и клаксоном, притормозила в нескольких сантиметрах от него.

Вита перепрыгнула через оградку и склонилась над Наташей, которая, приоткрыв рот, вяло ворочалась на асфальте, словно перевернутый сонный жук, и отчаянно кашляла. Ее плащ разметался в разные стороны, узкая юбка сбилась к талии, светлая дорожная пыль под затылком потемнела от крови.

— Лежи тихо! — сказала Вита. — Не дергайся, пока «скорая» не приедет! — она полезла было в сумку, но тут же чертыхнулась, вспомнив, что оба мобильника — и ее, и Наташин остались дома. — Вызовите кто-нибудь… — обратилась она к небольшой кучке людей, уже собравшихся вокруг.

— Уже звонят, — ободряюще ответил кто-то. К ним протолкался в усмерть перепуганный водитель «рекорда» — тощий мужчина в спортивном костюме и с ежиком светлых волос — и наклонился, ухватив себя за колени.

— Живая?!

— Да вроде бы.

— Мать вашу! — сказал водитель плачущим голосом. — Ну что ж опять за хрень такая!.. народ вообще по сторонам смотреть разучился… да ведь светофор в двух шагах! Нет, все скорей! бегом! Лень два шага пройти! И так машина в хлам… — слова слились в малоразборчивую жалобную воркотню.

— Я еще живая, а? — хрипло пробормотала Наташа запылившимися губами и блеснула глазами в полуоткрытые щелочки век. — Или нет?

— Разве я тяну на архангела Гавриила?! — Вита фыркнула, придерживая ее за плечо, но Наташа больше не пыталась дергаться.

— Это хорошо, — сказала она и попробовала кивнуть Вите, отчего ее глаза тут же закатились под веки, и несколько минут она ни на что не реагировала.

— Так и знал, что что-то да будет, — сообщил водитель «рекорда» остальным — ему казалось, что они недостаточно прониклись происшедшим. — Гаража нет… на прошлой неделе какие-то уроды драку во дворе затеяли, так бошками своими тупыми все левое крыло помяли… пока добежал… А теперь и правое крыло на фиг! Я нормально ехал! Вы видели — я правильно ехал!

Когда прибыла «скорая» и Наташу начали загружать в кузов, она так крепко вцепилась в руку Виты, что той пришлось залезть в «скорую» почти одновременно с ней — разжать пальцы Наташи не было никакой возможности. Чернявая медсестра с длинной узкой косой сказала, что вряд ли с Наташей так уж плохо, как может показаться, а после этого устроила обеим словесную выволочку за переход дороги в неположенном месте, во время которой обе покаянно молчали, правда, плохо слушая и плавая в собственных мыслях, которых хватало.

— Вита, — прошептала Наташа, когда медсестра отвернулась, и еще крепче стиснула пальцы на запястье подруги, — Вита, не бросай меня, пожалуйста… не бросай…

— Не надо драм, Наташ. Не брошу — ты ж знаешь.

— Не знаю… меня осталось так мало… Мне страшно.

— Всем страшно. Чем ты лучше остальных? Счастье, что не убилась! Это ж надо было додуматься!..

— Я хотела…

— Давай потом, ладно? Когда приедем. Может, тебе и разговаривать-то нельзя.

— У меня уже давно нет тех денег… что я тебе обещала тогда, давно уже нет… очень мало осталось…

Вита сощурилась добродушно, покачиваясь в такт движения машины.

— Занятный вариант абсолютного доверия. И что же мы молчали?

— Я боялась, что ты…

— Чудненько. Впрочем, не удивительно, — сказала Вита, помрачнев. — Как ты хоть себя ощущаешь?

— Голова болит… глаза… Тошнит как-то… как… ох!..

— Поздравляю с сотрясением мозга. Что ж, если ты и не убила своих поселенцев, то, по крайней мере, думаю, им сейчас тоже несладко.

— Это были не галлюцинации, Вита. Я тебе объясню, и ты поймешь… В больницу?! — Наташа вдруг широко раскрыла глаза и сделала попытку приподняться, но Вита с неожиданной прытью дернулась вперед и прижала ее, не дав пошевелиться. — Только не в больницу, Вит, я не хочу в больницу… пожалуйста… Надя там… оттуда…

— Тише вы там! — сердито прикрикнула на них обладательница черной косы. — Сколько народу с ДТП возили, все тихо ехали! На базаре что ли?! С пробитой головой, а туда же… в больницу она не хочет!

Час спустя Вита сидела возле Наташиной больничной кровати и, наклонясь, вслушивалась в ее тихий голос, рассказывавший, что же все-таки произошло. Время посещений уже закончилось, но Вита ухитрилась вымолить себе полчасика и теперь с тревогой думала, как быть дальше. Наташа получила среднее сотрясение мозга, и ей предстояло не меньше двух недель провести в больнице, где Вита присматривать за ней никак не сможет. В палате, помимо Наташи, находилось еще четыре женщины, и их присутствие, равно как и полное отсутствие, несло в себе опасность — в первом случае Наташа не удержится и начнет их исследовать, во втором — снова займется собой. Что же делать — держать ее на снотворном?

— Я постараюсь, — твердила Наташа, — я им не позволю…

— Ты рассказала, как накрыла… как будто накрыла их волной. Ты можешь так делать в следующий раз, когда они появятся, — предложила Вита. «Если они еще вообще существуют, — подумала она про себя, — господи, до чего же я запуталась в ней, а у меня еще и себя хватает!» — Может, это снова сработает.

— Да, но при этом мне ведь приходится быть внутри себя.

— Тьфу ты, черт! — Вита сжала виски ладонями — не столько, впрочем, от отчаяния, сколько для того, чтобы украдкой проверить — есть ли температура. Температура была. — Ну… постарайся их как-нибудь глушить. Будут говорить — не отвечай. Не слушай, — в радиоприемнике одной из больных Витас испустил особенно душераздирающий вопль, и та поспешно прикрутила звук. — Вот, кстати, завтра принесу тебе твой приемник и наушники. Слушай побольше российской эстрады — никакие келет не выдержат.

— Так ты завтра придешь?

— Ну естественно. Я постараюсь приходить каждый день, а если в какой-то и не смогу, то позвоню — я уже договорилась, тебя предупредят. И будь любезна не делать больше никаких глупостей!

— Я… — Наташа слегка передвинула голову на серой подушке и поморщилась. — Я не буду… но все же… может, тебе лучше уехать, а? Сколько можно? У тебя ведь своя жизнь… и вообще опасно тебе… со мной.

— Равно как и тебе со мной, — устало заметила Вита и посмотрела на часы. Ей не хотелось спорить, не хотелось убеждать в чем-то Наташу и в чем-то убеждать себя, утешать, решать какие-то вопросы. Ей хотелось попасть наконец домой, крепко заснуть и хотя бы несколько часов ни за что не отвечать.

— Нет, я не об этом… они… одно время… я даже не могу понять, как мне такое пришло в голову… наверное, это были их мысли… был момент, когда я… или не я… хотела, чтобы ты умерла… ты придешь домой — там, в моем пакете, среди листов… снотворное…

— Все, хватит, — Вита выпрямилась, потирая затылок, — больше я ничего слушать не хочу. Я больше не могу здесь находиться. А тебе советую подумать… не копаться в себе, а просто подумать. То, что ты сегодня сотворила, — это чертов эгоизм, ясно?! Может, тебе действительно казалось, что ты совершаешь что-то толковое, но это чертов эгоизм!

Наташа съежилась, точно Вита занесла над ней руку для удара.

— Это…

— Что — жестоко? Больно? Да. И, наверное, это хорошо, ты знаешь. Я не изменила своего отношения к тебе, но теперь я довольно часто буду разговаривать с тобой именно так. Потому что, к сожалению, по-моему, только язык боли на тебя действительно действует. Не смотри так на меня — ты взрослый человек, учись воспринимать все конструктивно, а не дуть губы и заливаться слезами. Если ты не будешь мне помогать, я ничего сделать для тебя не смогу.

Дверь палаты отворилась, и в нее заглянула кудрявая рыжеволосая головка молоденькой медсестры, с которой Вита уже успела мило познакомиться.

— Все, Катюша, прощайтесь, уже без десять девять, а договаривались до без двадцать!

— Да, ухожу, ухожу! — Вита просительно улыбнулась ей, снова повернулась к Наташе и зашептала: — Смотри, не забывай, что я здесь по паспорту Катерина Михайлова. Все, до завтра справляйся сама — я тут уж ничем помочь тебе не могу. Воюй сама и запомни — что бы не случилось — никаких больше картин, твоих картин, понимаешь? Ни при каких обстоятельствах! Приучи себя к мысли, что так рисовать ты больше не будешь никогда. Потому что еще одна-две картины — и тебе конец, понимаешь?! Ну, все. Да пребудет с тобой сила!