Мария Барышева - Дарители

• Название: Дарители
• Автор: Мария Барышева
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

— Тогда почему этой лени нет в лицах? Особенно в губах?

— Вы разбираетесь в искусстве.

— Я разбираюсь в жизни, — она повернулась и взглянула на него. — Теперь, по логике вещей, вы должны спросить мое имя. Анна.

— Очень приятно, — Виктор Валентинович чуть склонил голову и принял протянутую ему руку — узкая ладонь, длинные тонкие пальцы, аккуратно подточенные ногти, расписанные крохотными кельтскими птицами. Он не любил расписных ногтей, но ей очень шло. Он немного чопорно поцеловал теплую кожу на тыльной стороне ладони и с улыбкой произнес: — Бывают руки, как образки в господнем храме: их отпускают, приложась.

— Рука, когда она честна, не перед кем лица не прячет, — отозвалась Анна, тоже улыбнувшись. На лице Баскакова появилось нескрываемое удовольствие.

— Вам тоже нравится Лопе де Вега? Приятно слышать. Кстати, я должен вам сказать, что вы, Анна, очень смелая. Не каждая женщина решится надеть платье такого яркого цвета.

— Да и не каждой женщине пойдет такой цвет, — Анна отошла от скульптуры, и они неторопливо двинулись вперед, обходя кучки зрителей. — Между прочим, Валерий Федорович уже волком смотрит, а вы до сих пор не выполнили своего обещания.

— Какого рода знакомства вам нужны? Вы хотите открыть в нашем городе какой-то бизнес?

Она улыбнулась и поправила черный завиток над ухом. Ухо было маленькое, красивой формы, без серьги, но с дырочкой в мочке, и Баскаков подумал, как хорошо бы смотрелись в таких ушах те бриллиантовые серьги, которые он недавно приметил в ювелирном магазине, куда они с Инной заходили купить подарок ее свояченице. «Так-так, уже вот какие планы мы строим?!» — подумал он, но без всякого неудовольствия. А почему бы и нет? Девка того стоит. Хороша девка. На такую и порастратиться не жаль.

— Совсем маленький, — Анна почти вплотную сдвинула большой и указательный пальцы. — Скажем, хочу открыть антикварный магазин.

— У-у, милая девушка, — протянул он с легким оттенком разочарования. — Должен вас огорчить — рынок антиквариата здесь переполнен. Грубо говоря, вам ничего не светит.

— Так-таки ничего? — теперь она смотрела ему в глаза, а Баскаков мысленно сравнивал ее с Инной, сам не понимая, зачем. Инна — спартанка — высокая, спортивная, светловолосая, царственная. Анна — совсем другая, в ней больше животного, природного. Красивая кошка. Диковатая жрица неведомого бога. Колдунья, пляшущая при луне обнаженная с ножом в руке… Баскаков сердито тряхнул головой.

— Если очень захотеть, то все может получиться, — сказал он, выдерживая ее взгляд. Анна улыбнулась.

— Будем считать, что я очень захотела.

Виктор Валентинович кивнул, а потом между ними повисла пауза. Анна ждала, глядя ему в переносицу, а он молчал, не зная, что сказать. Такого с ним еще не было, и он почувствовал нарастающую злость, потому что превосходство сейчас было на стороне Анны — непривычное для него положение.

— Так как же насчет знакомств? Виктор Валентинович, если я отнимаю у вас время…

Он сердито вскинул руку.

— Господь с вами, все мое время в вашем распоряжении, только давайте впредь обходиться без отчества!..

— Виктор Валентинович, можно вас на минутку?

Баскаков сердито обернулся к подошедшему пожилому мужчине, но тут же сменил выражение лица, вспомнив, где он. Просто наваждение какое-то. Чертова девка!

— Да, конечно. Анечка, вы меня извините?

— Я подожду, — сказала она. — Осмотрюсь пока.

Анна повернулась и пошла в глубь зала, рассматривая скульптуры. Разговаривая, Баскаков стоял так, чтобы видеть ее поверх плеча собеседника, но Анна быстро затерялась среди людей, что вызвало у него глухое раздражение.

Сканер, попивая шампанское, рассеянно бродил по залу. Свою работу он выполнил, скульптуры его не интересовали, и Сканер с нетерпением дожидался, когда Баскаков, наконец, его отпустит. Люди вокруг шумели, толкались, отпускали замечания, которых он не понимал. Ему хотелось курить, но в зале курить было нельзя, а выйти на улицу без разрешения Баскакова он не решался.

Сканер тоскливо вздохнул, выбрал ту из скульптур, возле которой сейчас никого не было, подошел к ней и стал рассматривать, пытаясь понять, что в ней такого особенного. Он не понимал и не любил подобных бесполезных вещей, а кабинет Баскакова, в котором была собрана его драгоценная коллекция, ненавидел лютой ненавистью.

Кто-то подошел к скульптуре с другой стороны, и Сканер недовольно повернул голову, чтобы посмотреть — вдруг что интересное. Его взгляд начал путешествие снизу — вначале он увидел черные туфли на высоком каблуке, затем длинное ярко-красное платье, тонкую цепочку с каким-то камешком в вырезе. Его взгляд скользнул выше, и тут женщина повернула голову, и зал раскололся в его глазах. Шум десятков голосов ссыпался в никуда.

Повернувшееся к нему лицо было незнакомым, да и его собственное лицо давно утратило прежние черты, но мужчина и женщина узнали друг друга мгновенно, впившись взглядами друг другу в зрачки, проникая далеко за них, на мгновение став единым организмом, и один из них видел, как все захлестывает холодный ужас, тогда как другой видел ненависть, растекающуюся, как горячая лава. Потом пальцы Сканера разжались, и бокал упал на ковер.

— Ну, здравствуйте, Илья Павлович, — тихо сказала женщина сквозь зубы, придвигаясь к нему вплотную. — Вот вы, значит, какой теперь стали! Вот, значит, что я из вас сделала! Ты смотри, правильно Витка вычислила!.. Ну, здравствуй, сука!

— Не надо, — прошептал Сканер и попятился, пока не уперся спиной в стену. — Пожалуйста, не надо.

— Боишься? — Наташа насмешливо улыбнулась. — Правильно делаешь, Шестаков. Картина-то все еще у меня. И она может испортиться в любой момент. Ты представляешь, что тогда с тобой будет?! Ты ведь наводил справки? Ты ведь все до конца выяснил? Ты ведь знаешь о тех троих, чьи картины испортились?!

— Нет! — Сканер в страхе замотал головой. — Наташенька, я тебя прошу… Я никому не скажу! Виктор здесь, но я ему не скажу! Никогда никому не скажу!..

Он сделал неуклюжую попытку бухнуться на колени, но Наташа успела схватить его за локоть. Она быстро огляделась, потом прошипела.

— Стой спокойно, кретин! Здесь народу полно! Ты ведь не хочешь, чтобы на нас обратили внимание?!

Голова Сканера поспешно прыгнула вверх-вниз в знак согласия, не решаясь больше смотреть Чистовой в глаза, не решаясь даже поднять взгляд на ее лицо. Она внушала ему ужас. И не только из-за того, что могла с ним сделать. За карими глазами он увидел нечто такое, чего не смог ни понять, ни узнать, ни проникнуть внутрь него, чтобы, как обычно, разглядеть слои, уровни… Там было нечто целостное, сильное, пугающее. Он помнил девушку из крымского курортного поселка — мягкую, растерянную, добрую, в чем-то глубоко несчастную. Теперь все это исчезло бесследно. Перед ним стоял хищник — опасный и бесконечно уверенный в себе.

Наташа снова огляделась, убедилась, что никто не смотрит в их сторону, а Баскаков далеко и видеть их не может, повернула к Сканеру улыбающееся лицо и коротко ударила его кулаком под ребра. Удар получился не очень сильным, и он охнул скорее от страха, чем от боли.

— Доволен своими подвигами, тварь?!

— К-какими подвигами? — выдавил он, прижав к боку ладонь. — Я… я н-ни-чего…

— Измайловы, — холодно сказала «Анна». — Ковальчуки. Огаровы. Больше десятка моих клиентов! Контора… Кудрявцевой — помнишь такую?! — перед каждой фамилией она запиналась, словно они давались ей с большим трудом, погребенные под слоем более важных воспоминаний. — А Светочку… Матейко помнишь?! Сметанчика?! Ей восемнадцать лет было! А Борьке Ковальчуку — семнадцать! Ты детей поубивал, Шестаков! Как оно — в кайф быть детоубийцей?!

Ее кулак снова врезался ему под ребра, и на этот раз Сканер не охнул, а только с шумом выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Чистова наклонилась, подняла неразбившийся бокал и подала ему, и Сканер вцепился в него, чуть не раздавив хрупкое стекло.

— Я не виноват. Меня заставили… он заставил! — Сканер закашлялся и начал говорить вразрез с уже сказанным. — Это не я! Это все Литератор! Это он! Он все письма написал!

— Что еще за Литератор?

— Инвалид! Сумасшедший урод! Он живет в доме Виктора. Я могу сказать, где! Я могу нарисовать тебе план дома! — его ладони запрыгали, охлопывая пустые карманы. — Ты ведь за ним приехала?! За Виктором и за ним?! Ведь не за мной?! Я ничего не сделал?! Это все они! Литератор не хотел, чтобы тебя нашли! Потому он убил всех в «Пандоре»! И часть твоих клиентов тоже!

— А ты ему помог.

— Нет! Я ничего… меня заставили! Ты не знаешь, что они за люди!

— Ладно, — с усмешкой сказала Наташа, — отложим пока эту болтовню! Постыдился бы, Шестаков, — взрослый мужик, а сопли распустил! План ты мне предоставишь, только не сейчас — еще свидимся, и не раз. Кому-нибудь проговоришься — сдохнешь, понял?!