Татьяна Ермакова - Двойное золотое дно

• Название: Двойное золотое дно
• Автор: Татьяна Ермакова
• Жанр: Криминальный детектив
• ISBN: 5-699-02925-7

Себе на беду согласилась Ксюша Панова помочь подруге,редактору городской газеты, и отправиться на журналистское задание: взять интервью у солидных мужчин, которые дают объявления в колонках знакомств.

Объектом для изучения она выбрала Бориса Щербинина, владельца крупного завода.

Но уже второе свидание с ним стало для Ксюши роковым:  она нашла красавца-мужчину мертвым в машине...

Естественно, следственные органы сразу подозревают в убийстве Ксюшу. А какие-то жуткие типы похищают ее и с пристрастием допрашивают, требуя какие-то деньги, бумаги и дискеты,  принадлежащие убитому.

Из кожи вон приходится лезть Ксюше, чтобы оправдаться и... просто спасти жизнь. Однако совершенно неожиданно нашелся человек, который стал ее надежным помощником и спасителем...

---

Все правильно. Парниша никогда бы его не выдал, потому что рассчитывал шантажировать не только меня, но и его. А Ельчанинов так активно мне помогал потому,

что хотел добраться до шантажиста и устранить ненужного свидетеля! Ой, мамочки!!!

Именно поэтому Парниша, каким-то образом вырвавшись, мчался быстрее лани, спасая свою шкуру.

Ну, а если бы я узнала, кто меня шантажирует? Был бы, конечно, грандиозный скандал (возможно, даже с мордобитием). Но больше ничего, угрожавшего его жизни.

А убийце просто необходимо уничтожить ненужного свидетеля...

Я была так взволнована, что не могла спать. Первым моим побуждением было звонить в милицию. Но, выпив чашку чая, я поняла, что если позвоню, стану следующим, третьим трупом. Вот этого не хотелось бы.

Промучившись еще с полчаса, я приняла волшебную Алинину таблетку и провалилась в блаженное забытье, клятвенно пообещав себе на эту тему в ближайшие дни не думать.

Нет. Подготовка к похоронам определенно не то занятие, которому я охотно уделяю время. Была бы моя воля , я бы и на собственных-то не присутствовала.

Однако...

Все необходимое обеспечивала фирма по оказанию ритуальных услуг. Но и нам с Костей досталось.

Прямо с утречка я отправилась на работу — писать заявление на двухдневный отпуск за свой счет. Если так пойдет дальше, мое начальство просто выпрет меня с работы. То у нее, понимаешь, больничный, то похороны...

Потом заскочила на минутку домой. Минутка растянулась на час. Дома было так тихо, мирно, спокойно и уютно, что уходить не хотелось. Я сварила себе кофейку и в этот момент в дверь постучали. Мне сейчас только гостей не хватало!!!

— Ксюха! — радостно взвыл сосед. — Ты где пропадала? Я вчера весь вечер к тебе стучал...

— Гоша, чего надо? — совсем невежливо перебила я тираду соседа.

— Я принес! Нашел наконец-то! — потряс он журналом перед моим носом. — Только пока не скажешь, зачем он тебе, не дам!

— Да пошел ты! — рыкнула я, выхватила из его рук журнал и захлопнула дверь.

Видя мое агрессивное настроение, больше ломиться ко мне Гоша не стал.

Раздосадованная неуместным появлением визитера, я вернулась к своему кофе, совершенно не понимая, на кой ляд мне этот журнал. Мысли мои были заняты совсем другим. Мне предстояло вернуться к мрачной атмосфере подготовки к похоронам.

Схватив чашку, я принялась листать злополучный печатный орган. И тут наткнулась на закладку.

— Ага! — На глянцевом развороте красовались великолепные рисунки пистолетов самых разных марок и калибров. Нужный мне был обведен тонкой карандашной линией. — Вот черт! Напрасно я на Гошу налетела. Сама же просила.

Из чистого любопытства я прочитала короткую заметку, сопровождавшую рисунок. Барабан, число патронов может быть разное: От 6 до 8, но обычно 6. Изобретен в таком-то году, имеет массу модификаций. Самая распространенная модель в России — система «Наган».

Что делать с этими сведениями, я не имела ни малейшего понятия. Поэтому просто захлопнула журнал и стала собираться к Косте.

Пока я прохлаждалась, Костя съездил к родственникам Парниши, сообщил о его смерти. Лучше бы не ездил, в самом деле! Вечно пьяные родичи дружно промычали нечто нечленораздельное, но дату похорон записали и обещали явиться. Конечно, в надежде на дармовую выпивку.

Потом мы с Костей ездили заказывать кафе для поминок. Потом на кладбище выбивать место поближе. Потом еще куда-то, еще и еще. Череда лиц, контор, справок, подписей... И все это мелькало перед глазами с такой скоростью, что к вечеру соображала я довольно плохо.

Но по горло занятому Антименко такая деятельность оказалась на пользу. Хотя его серое лицо сильно осунулось, глаза запали и вообще он как-то весь сник, сегодня Костя гораздо больше походил на живого человека, чем вчера.

Наша «похоронная система» страшно забюрокрачена. И этим хороша. Вместо того чтобы оплакивать близкого человека, безутешные родственники носятся по всему городу, занимаясь устройством похорон. И их горе немного отступает. А вот когда все заканчивается... Когда прах предан земле... Когда выпита последняя рюмка за помин души... Тогда и начинается самое страшное.

Вот тогда появляются угрызения совести и бесконечные ночные мучения: что-то ты недодал, не сказал дорогому человеку, как ты его любишь, как он тебе дорог, как ты ценил все, что он делал для тебя. Не знаю, как у других, но у меня было именно так, когда ушла моя бабушка и я поняла, что больше никто и никогда не отогнет мне краешек одеяла, пока я умываюсь перед сном, не расскажет мне сказку и не сложит носочки особым образом. Так, что сами расправятся в процессе надевания, уже на ноге.

Но это будет потом. Но возможно, Костина новая любовь будет ему поддержкой и он быстрее справится с этим неотвратимым состоянием души.

Со дня гибели Парниши я переселилась к Антименко. Не насовсем, конечно. Просто я понимала, что ему сейчас, как никогда, нужная моя поддержка. И может быть, даже не реальная помощь в каких-то делах, а просто присутствие человека, который все поймет.

Я готовила ему завтраки, обеды и ужины, следила, чтобы он надевал чистую рубашку и носки. Короче, исполняла роль, которую исполняет любая хорошая жена. А в данном семействе — исполнял Парниша. Но его больше нет. А рубашки, идеально выглаженные еще его рукой — есть. Бред какой-то!

В ночь перед похоронами мы с Костей почти не спали. Ничего мы не вспоминали, ни о чем таком не разговаривали. Просто проворочались каждый в своей постели, практически до утра.

Утром меня разбудил (видимо, я все-таки уснула) настойчивый стук в дверь. Мне со сна показалось, что я дома. Это же не у Антименко не работает звонок, а у меня. Но, продрав глазки и напялив на себя халат, я поняла, где нахожусь, и пошла открывать.

— Здравствуйте, — пропела низенькая, одетая во все темное старушка. Я присмотрелась и вспомнила, что несколько раз видела эту бабку на лавочке у подъезда. Наверное, живет в этом же подъезде.

Неожиданно бабка довольно громко заголосила:

— Ох, горе-то какое у Константина Михайловича. Совсем же его братик молоденьким помер, вот горе-то!

«Братик, так братик», — совершенно не удивилась я словам соседки и поволокла ее на кухню, чтобы женщина своими воплями не разбудила Костю. Пусть еще хоть полчасика подремлет.

— Когда вынос-то? Во сколько? — совершенно нормальным тоном поинтересовалась старушка, принимая из моих рук чашку чая и протягивая сухонькую ручку к корзинке с печеньем.

— В одиннадцать, — буркнул ей в спину Костя, входя на кухню. Разбудила все же его соседка.

— Горе-то какое, вот горе! — с новой силой запричитала бабка. — Меня старую, ни на что не годную, никак господь не приберет. А его, молодого соколика...Горе-то какое!

От ее слов Костя заметно помрачнел и пошел в комнату, предоставив мне общение с гостьей.

— А вы знаете, чем больше народу помянет человека, тем лучше? Где поминки-то будут? Мы придем.

— В «Садко», недалеко отсюда, — объяснила я. — А может, вы останетесь, я же не знаю, что нужно делать. Да и Константин Михайлович тоже.

Видимо, бабка на это и рассчитывала. Она гордо распрямила тощую спину и выпятила впалую грудь.

— Отчего ж не остаться, останусь. И на кладбище поеду. Отпевание-то будет?

— Да, так Константин Михайлович захотел.

— А вы ему кто? — полюбопытствовала соседка.

— Сестра двоюродная, — не моргнув глазом, соврала я. Антименко стремительно обрастал родственниками.

— А я уж обрадовалась. Константин Михайлович — мужчина положительный, думала, вы невеста. Жениться бы ему надо.

— Надо, — вздохнула я в ответ (женится он, как же!). — Сама ему об этом все уши прожужжала.

Тема, к счастью, развития не имела. Бабулька нас похвалила за то, что заказали поминки в «Садко» («Там пирожки вкусные»), поинтересовалась, будет ли оркестр, какой автобус заказан... Через пять минут я поняла, что имею дело с ветераном похоронных процессий. Еще через пять минут мы разошлись во мнениях по весьма существенному, с ее точки зрения, вопросу, и соседка пошла консультироваться у какой-то Даниловны.

Дело в том, что когда из дома выносят покойника, за ним моют пол во всей квартире, а иногда даже все лестницы до улицы. Я настаивала, что если покойника в дом не заносили, то полы мыть не надо.

С похоронами в этом доме всегда возникали нешуточные проблемы. Если носилки с больным санитары ещё могли пронести по этажам, то угловатый массивный гроб — никак. Лестничные клетки в этом доме проектировал какой-то придурок, и гроб развернуть на площадках, не открывая двери квартир, посторонних людей, оказалось совершенно невозможно. А много ли жильцов в такое время в рабочий день дома? Да и кому такое понравится.

Поэтому мы с Костей решили, что из морга Пар-нишу привезут к подъезду, где народ и попрощается.