Алекс Прохоров - Месть Жреца-некроманта

• Название: Месть Жреца-некроманта
• Автор: Алекс Прохоров
• Жанр: Ужасы и Мистика

Аннотация 

   Небольшая римская эскадра, оторвавшаяся от основного флота попадает в неисследованные воды южного океана. Далее следует высадка на тропическом острове, с целью пополнить запасы воды и продовольствия. Остров оказался заселен людьми, родственными древним египтянам. Поначалу островитяне согласились помочь пришельцам, но когда римляне принялись чинить насилие,  местные жители взялись за оружие. Сражение показало полное бессилие островитян перед закаленными в боях, отлично обученными и  вооруженными римлянами. И тогда местный жрец прибегает к колдовству. Он пробуждает древнего демона, спавшего в  подземных катакомбах заброшенного храма. Демон этот - владыка мертвых и его армия растёт и увеличивается с каждой минутой.

   Это моё первое, так сказать пробное произведение в жанре ужасов. Повесть средних размеров, но при необходимости весь материал можно переработать в роман, добавив сюжетных ходов и увеличив в размерах уже существующие главы.

---

   Размахивая факелом, Марумба, тоже начал отступать. На стенах и потолке  метались отблески и чудовищные тени. Вся эта чудовищная фантасмагория, ещё больше усилила панику. У выхода,  возле решётки собралась огромная толпа, все напирали вперёд, давя друг друга и истошно крича.

  Амакис  двинулся в сторону толпы. Марумба же убрался с его дороги, отбежав вправо.  Живой мертвец не преследовал его, похоже ему было всё равно на кого нападать.  Он шёл туда, где были живые и выбор жертвы, скорее всего, носил случайный характер. Кто оказывался ближе, на того и нападал.

    Людям, столпившимся у решётки  деваться было некуда. Амакис  вцепился в шею одного из ближайших к нему  рабов. Тот закричал на высокой ноте и начал крутиться на месте.  Ему удалось вырваться довольно легко. Но рана была рваная и глубокая, несчастный, просто обливался кровью.  Зажимая шею рукой, человек побежал вверх по лестнице.  Амакис  не стал его преследовать, а  напал на другого. Он впился зубами в правое плечо очередной жертвы. Это был смуглокожий худой, жилистый нумидиец. Зарычав от боли, тот обернулся и тут же,  Амакис вцепился нумидийцу прямо в лицо. Зубы живого мертвеца погрузились в правую щёку нумидийца. Тот,  вопя от боли и ужаса,  пытался оттолкнуть от себя Амакиса. Мертвец отлетел в сторону, сжимая в зубах здоровенный, кровоточащий кусок мяса.

 - Помогите! - кричал нумидиец – Сука! Укусил меня!

 Вся правая сторона лица нумидийца,  была залита кровью,  на   щеке зияла ужасная рана. Пошатываясь, он побрел вдоль стены, воя от нестерпимой боли.

    Стражники, прибежавшие  к решетке,  орали на рабов и наносили через проемы удары древками копий.

 - Назад подонки! Отошли прочь!  Назад, кому сказано.

 Кто-то побежал за начальником надсмотрщиков Главкием. Когда тот явился  в сопровождении ещё двоих надсмотрщиков, глаза всех троих полезли на лоб от изумления. Рабы, словно посходили с ума. Перекошенные ужасом лица, руки, вытянутые через решетку,  крики и мольбы  о помощи.

    Что же там случилось такое, отчего сотни человек так испугались?  Изнутри помещения до Главкия доносились крики ужаса и боли. Люди метались по зданию. Кто-то,  даже выпрыгнул из окна. Упав, он не смог подняться и начал кататься на спине воя и плача от боли. Бедняга, похоже, сломал обе ноги.

 - Откройте – приказал Главкий дрогнувшим голосом.

 Солдаты отомкнули запоры на решетке. Рабы хлынули на свободу.

 - Стоять! – орали солдаты, раздавая удары древками копий. – Стоять на месте!

 - Мертвые оживают! – крикнул кто-то. – Боги прогневались! Мы все прокляты!

 Более трех сотен  рабов солдаты заставили лечь,  или сесть на землю возле выхода из здания. Их взяли в кольцо. Несчастные были объяты таким страхом, что сочли за благо оказаться под защитой вооруженных либурнариев. Рабы, бросали затравленные взгляды в сторону открытой двери здания, их лица были искажены сильнейшим страхом, многие, стучали зубами, словно от холода. Довольно много рабов разбежалось, кто-то вниз по тропе в сторону пляжа, а кто-то затаился среди валунов здесь,  на скальной террасе. Их следовало разыскать, но на это сейчас не было времени.

     Из здания донесся приглушенный стон. Главкий  сделал знак двум своим людям следовать за ним. Либурнарии остались  снаружи, присматривать за рабами, но центурион Марцелиан Аквилл готов был в случае чего отправить на выручку с десяток человек.

   Надсмотрщики вошли и сразу же,  недалеко от входа наткнулись на три трупа. Главкий приблизил  факел, освещая их. У двоих белые,  как мел лица, наполненные ужасом глаза. У обоих рваные раны на горле,  третий лежал лицом вниз. От каких ран он погиб, было неизвестно,  но по телом растеклась изрядная лужа крови. Чуть дальше обнаружили двоих раненых. Один держался за окровавленную шею,  другой – худощавый нумидиец с изуродованным окровавленным лицом и разорванным плечом  был очень  плох. Смерть уже витала над ним. Нумидиец лежал ничком возле стены и  тяжело дышал,  и изо рта его текли кроваво-зеленые слюни. Все раны, как на мертвых, так и на раненых были похожи, но непонятно каким оружием нанесены.

 - Он там! – вдруг закричал раненый в шею галл,  указывая в темный угол. – Вцепляется зубами! Убейте его!

 Из дальнего угла,  погруженного в густую темноту,  доносились какие то странные звуки,  словно, что-то грызла большая собака. Грызла с  жадностью, урча и чавкая.

    Держа факелы перед собой, надсмотрщики  начали осторожно продвигаться к источнику шума.  Чем ближе они подходили, тем всё более покрывались от страха холодным потом. Эти гортанные, утробные звуки,  чавканье, были столь плотоядны, что когда Главкий и его люди почти приблизились, ноги их подкашивались, а пальцы дрожали от ужаса.  Главкий поднял факел повыше, чтобы осветить угол.  Из груди надсмотрщика вырвался вопль, более похожий на придушенный хрип.  В углу, согнувшись,  сидел перемазанный с ног до головы кровью  Амакис  и грыз лицо одного из рабов.  Тот был уже мертв, его разорванное горло кровоточило.  Не лучше выглядел и сам каннибал. Его голова была вся окровавлена и, судя по всему,  череп пробит в нескольких местах, лицо покрывали ожоги, один глаз вытек, другой, затянутый мутно-розовой плёнкой, смотрел, как бы все время в потолок.  Заметив подошедших, а скорее  почувствовав их, Амакис поднялся. Пошатываясь из стороны в сторону,  двинулся к ним.

 - Стой на месте!

 Главкий не узнал собственный голос. Грозный окрик, всегда повергавший нерадивых рабов в ужас, теперь прозвучал, как жалкое сиплое карканье.

 Амакис никак не прореагировал, если не считать того, что продолжал идти вперёд, да ещё разинул окровавленный рот.

    Плеть Главкия поднялась, а затём хлестко, наотмашь опустилась. Удар поперек лица заставил Амакиса пошатнуться. Но он,  восстановил равновесие и снова двинулся вперёд.

 - Мертвец, - прошептал один из надсмотрщиков. – Это ведь мертвец, будь я проклят. Надо бежать. Нам не остановить слугу Аида.

 - Заткнись, Силан, - прохрипел Главкий. – Чтобы я показал спину, какому то жалкому рабу?

 Он снова начал орудовать плетью, нанося исступленные удары, но живой труп, все также шел и шел на них, замедляясь лишь для того, чтобы обрести равновесие. Волей-неволей надсмотрщики вынуждены были пятиться, даже упрямый  Главкий. Забыв обо всём и сосредоточив все внимание на живом трупе, надсмотрщики не заметили, как за их спинами с пола поднялись три тёмные фигуры. Пошатываясь, они неспешно, но целеустремленно приближались к римлянам.    

ГЛАВА 11

     Крики и шум снаружи разбудили Тита Севериана. Он мгновенно вскочил, готовый к действию. Сказывалась закалка военного, многолетние тренировки. Верный Афибан, по обыкновению спавший у входа, тоже был на ногах. В каждой руке - меч. Один подал Севериану.

 - Что там Афибан?

 - Похоже, нападение господин.

 Тит Севериан,  признаться, был немало удивлён. Выходит, он просчитался? Недооценил коварство островитян? А они, прикинувшись слабыми и запуганными - напали. Ну что ж, если так, то дикари сами виноваты и горько пожалеют о своём вероломстве.

    И всё-таки, толика сомнения у трибуна оставалась. Старейшина Арубал показался ему разумным человеком.  Нет, что-то здесь не так. Во всём нужно разобраться.

 В помещение ворвался Росций Крисп. Глаза дикие, лицо бледное и искажено страхом.  Меч в руке окровавлен по самую рукоять. Тит Севериан оторопел. Неужели полуголые дикари, да будь их хоть  несколько тысяч,  смогли так напугать бывалого опытного воина?

 - Что там? – спросил Севериан. – Дикари?

 - Наши! – выдохнул Росций.

 - Что?! – в один голос вскричали Севериан и Афибан.

 Трибун,  едва не поперхнулся. Мятеж?! Проклятие! Лучше бы и вправду напали  дикари.

 - Наши и рабы, - уточнил Росций, чуть более спокойным тоном.

 Ну вот, еще лучше. Неужели часть солдат объединились с рабами? Бред какой-то!  Зачем все это? Как и когда вызрел этот мятеж? Тит Севериан терялся в догадках, мысли скакали в голове и ни одна из них не давала разумного объяснения. Мятеж! Но ведь даже не было  никаких намеков!

 Но,  постой-ка!  Пусть,  даже и случился мятеж. Римским командирам к этому не привыкать. Но никакой солдатский бунт не напугал бы Росция Криспа так,  как он был  напуган сейчас! Похоже, триерарх был на грани нервного срыва.

 - Объясни толком! – рявкнул Сабин.

 - Они мертвы! – закричал Росций. – Все мертвы! Их рубишь, а они идут на тебя. Кровью истекают, но идут.

 Внутри  Севериана все похолодело. Точно,  Росций спятил. Оттолкнув его, Севериан вышел в ночь. Точнее, в сумерки, предшествующие скорому  рассвету. На востоке, уже появились первые проблески зари. Отсюда с каменной террасы открывался прекрасный обзор. Солдаты и командиры, поселившиеся в находящихся тут зданиях, выбежали и теперь скопились по периметру террасы. Многие были лишь в туниках или набедренных повязках, поскольку происшествие застало их спящих, но все вооружились, кто мечами, кто копьями.  Некоторые,  даже нацепили шлемы.