Карен Темплтон-Берджер - В атмосфере любви

• Название: В атмосфере любви
• Автор: Карен Темплтон-Берджер
• Издательство: Издательский Дом на Страстном
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-7847-0018-9

Обескураженная неудачными попытками сделать артистическую карьеру, Гвин возвращается в родной городок. Встреча с Алеком, кумиром ее полудетских грез, будит в ней это, как ей казалось, давно угасшее чувство. Она старается подавить его — ведь ей предстоит, собравшись с силами, повторить свой «поход на Бродвей».

Алек, добрая душа, вечно кого-то опекает — будь то птица со сломанным крылом или осиротевшая соседская малышка. А ему самому никто не нужен. Его удел — работа, книги, одиночество. Почему же близость Гвин, которую он привык считать младшей сестренкой, так волнует его?..

* * *

Гвин поссорилась с дедушкой из-за своего желания стать актрисой. Она пока не снискала славы, однако бросать любимую профессию не хочет. И уж тем более не представляет себя в роли хозяйки небольшой гостиницы в провинциальном городке. О браке она тоже не помышляет. Однако…

Как он изменился, подумала Гвин, увидев Алека Уэйнрайта. Она вернулась домой — и что же? Вместо долговязого мальчишки, которого она знала с детства, перед ней стоял молодой мужчина — красивый, притягательно-сексуальный, сильный и надежный.

Алек уговаривает Гвин задержаться в родном городке. Неужели ее отношение к замужеству начинает меняться? Ей ведь как раз представился шанс проявить себя в театре. А может, она сумеет получить все?

---

— Я знаю.

— Какая скромность!

Она вздохнула и повесила на тяжелую ветку стеклянного снеговика.

— Если хочешь играть на сцене, надо верить в то, что ты делаешь это хорошо, иначе никогда не удастся убедить в этом других.

— Ну что же, — заметил Алек, вешая на одну из верхних веток два колокольчика, — теперь нас двое. Тех, кто считает, что ты хорошо поешь.

— Гм. Может, ты напишешь мне рекомендацию для следующего прослушивания?

— Хоть сейчас. Где ручка и бумага? — Гвин коротко рассмеялась и покачала головой. Они продолжили наряжать елку, потом Алек спросил: — А как проходят эти прослушивания?

Гвин пожала плечами.

— По-разному. Идешь в студию, обычно это помещение, в котором окна не мыли со времен Первой мировой войны, отдаешь скучающему типу свое резюме и фото, кто-то сует тебе в руки текст, и ты читаешь то, что тебе велено, так, как будто два года учил эту роль. Тебе говорят «спасибо», и ты уходишь. Иногда назначают точное время прослушивания, но чаще приходится до бесконечности ждать в коридоре, пока не выкрикнут твою фамилию. Хуже всего пробы на сцене, когда все, кто оценивает тебя — продюсер, режиссер, кто угодно, — сидят в темном зале. Только голоса. Никаких лиц. — Она прикрепила к ветке голубя из папье-маше. — Если повезет, позовут обратно, чтобы ты прочитал текст снова.

— А тебя когда-нибудь звали обратно?

Гвин покачала головой.

— Еще ни разу. — Она усмехнулась. — Ближе всего к этому я была тогда, когда один из голосов из темноты попросил меня выйти на авансцену и медленно повернуться. Я бы не удивилась, если бы он попросил меня раздеться.

— И ты бы разделась?

— Спустись на землю, Алек. Ты видел мое тело. Неужели ты стал бы платить сотню баксов, чтобы посмотреть на такую грудь?

— Мне не нужно это делать, — небрежно сказал он, спускаясь с лестницы. — Я могу посмотреть бесплатно.

— Циник.

— И прямо сейчас.

Он повернул ее лицом к себе и начал расстегивать пуговицы ее рубашки.

— Неужели мою грудь можно считать нормальной?

Алек не мог точно сказать, умиляет его или раздражает такая озабоченность Гвин своей фигурой.

— Ты помнишь, когда мы были детьми, Мэгги делала такие вкусные шоколадные штучки… Как они назывались?

Гвин наморщила лоб, пытаясь вспомнить.

— Ты о трюфелях?

— Да, о них. И мы всегда сокрушались, что они такие маленькие. Как-то Мэгги позволила нам съесть столько, сколько захотим, и нам обоим стало плохо.

— И к чему ты это говоришь?

Он закончил расстегивать пуговицы и провел ладонями вдоль сосков.

— То, что в малом количестве — совершенство, в большом может просто убить.

— Ты всегда мне нравился, Уэйнрайт, — расплылась в улыбке Гвин.

— Готова доказать это?

— Прямо сейчас? Возле елки? На глазах у собак?

— Подожди.

Он сорвал короткий поцелуй, потом подошел к выключателю и погасил свет. На несколько секунд комнату окутала темнота, подсвеченная лишь мерцанием снега за окном. Потом Алек включил электрическую гирлянду. На елке вспыхнули сотни огоньков, таинственным светом замерцали игрушки. От легкого сквозняка затрепетала блестящая мишура, которую они с такой тщательностью развешали по веткам.

— Какая она красивая, — прошептала Гвин, когда Алек снова подошел к ней.

— Ты тоже, — прошептал он в ответ, поворачивая ее к себе и снимая рубашку с ее плеч.

Она задрожала, и чувствительные соски мгновенно напряглись.

— Ты, кажется, снова замерзаешь, — сказал Алек, обнимая ее.

— Еще бы, если ты все время раздеваешь меня посреди зимы. — Она стащила с него свитер и прижалась руками к твердой мужской груди. — Так ты собираешься согреть меня? Снова?

— А как же, согласно предписанию врача, — ответил он и осторожно уложил ее на пол.

Сказка, воплотившаяся в жизнь, продлилась меньше суток. Затем суровая реальность снова заняла свое законное место. К двум часам дня снегоуборочные машины расчистили дороги, вскоре после этого прикатили близнецы, еще через час — Мэгги и несколько притихший Ангус. Видимо, угроза провести еще одну ночь на больничной койке и еще один день питаться больничной едой возымела действие, и он пообещал, что не будет пытаться ходить без тренажера или палки, пока врач не скажет ему, что его нога достаточно окрепла.

Наблюдая за Мэгги и Поппи, Гвин отметила, что в их отношениях появилось нечто новое. Она несколько раз ловила взгляд, которым дед смотрел на экономку, будто увидел ее впервые. Реакция Мэгги на внимание Ангуса тоже была примечательной: она начинала болтать без умолку, тут же забывая о чем говорит, или краснела, или вдруг вспоминала, что у нее есть дела в другой комнате. Гвин находила это забавным; наблюдение за расцветающим на ее глазах романом помогало ей не думать о том, что происходит между ней и Алеком.

Отчасти.

Сутки. Двадцать четыре часа. Вот и все, что ей было отпущено. Теперь дом снова полон народу, возможности остаться с Алеком наедине уже не было. Раньше Гвин об этом как-то не думала. Не может же он открыто провести ночь в ее комнате? Поппи этого не поймет, да и Мэгги тоже — даже если допустить, что она «все знает».

Будь Алек сейчас рядом, ей было бы проще. Он бы что-нибудь придумал. Но его не было. Они с Грегом поехали вытаскивать «блейзер» Алека, застрявший вчера у озера.

Гвин вышла в вестибюль и увидела, что Поппи, тяжело опираясь на тренажер, осматривает елку. Из кухни доносился запах готовящегося ростбифа. И пение Мэгги. Дед рассмеялся.

— Эта женщина совсем не умеет петь. Но зато чертовски хорошо готовит.

В его словах слышалась теплота, которую Гвин не замечала раньше. Она сдержала улыбку. По крайней мере, хоть что-то налаживается в этой жизни.

— Хороша, — сказал дед, кивая в сторону елки. — Вы с Алеком вместе наряжали? — Гвин кивнула, стараясь не покраснеть. — А чем вам еще было заниматься во время такого снегопада.

Гвин замерла, потом искоса посмотрела на деда; выражение его лица было непроницаемым. Тем не менее она покраснела.

— Да, Поппи. Нечем.

Дед немного помолчал, потом приблизился к креслу и тяжело сел.

— Подойди сюда, Гвин. Мне надо поговорить с тобой. — В его голосе не было обычной властности. Гвин настороженно села на край соседнего диванчика. Ангус достал из кармана табак и трубку. После того как трубка задымила, он внимательно посмотрел на внучку и сказал: — Я получил предложение продать гостиницу. Если я соглашусь, то через шесть недель меня здесь не будет.

— Ангус!

Изумленный возглас Мэгги потонул в звоне выпавшего из ее рук серебряного подноса и разлетевшихся вдребезги чашек с горячим шоколадом.

ГЛАВА 13

— Это невероятно выгодное предложение, Мэгги, — сказала Гвин. — Со стороны деда было бы неразумно сразу взять и отказаться, даже не обдумав его.

Они сидели за столом на кухне. Мэгги кивнула, тряхнув кудряшками, но ничего не сказала. Она вообще не проронила ни слова с тех пор, как уронила поднос.

Пока Гвин и Мэгги убирали осколки, Поппи посвятил их в детали. Кэботы — семейство, которое приезжало на выходные, — на самом-то деле подыскивают себе загородный дом. Оценив ситуацию, они сделали вывод, что лейквудская гостиница, вероятно, в скором времени будет выставлена на продажу, и сделали предложение. С оплатой наличными. Другой информации пока не было, если не считать того, что ответ надо было дать сразу после праздников. Впрочем, Поппи не был глуп и не собирался принимать решение, не проведя оценку реальной стоимости своего владения. Но когда Гвин услышала сумму, которую предложили Кэботы, у нее округлились глаза. Предложение было очень щедрым, особенно учитывая то состояние, в котором находился дом.

— Мы ведь знали, что рано или поздно это должно произойти, — сказала Гвин, положив руку на запястье Мэгги.

Та молча сидела, прижав ко рту платок, потом проговорила, скорее для себя:

— Он ничего не понял.

— Что он не понял? О чем вы?

— Я пыталась убедить Ангуса, что у него еще достаточно сил, вот уж не думала, что он решит сдаться…

Хотя Гвин не совсем понимала, о чем, собственно, говорит Мэгги, она все же почувствовала себя обязанной сказать что-нибудь.

— Я так не думаю…

— А он вот что делает, — проговорила Мэгги, глядя куда-то в пустоту. Гвин поняла, что экономка ее не слушает. Может быть, даже не замечает, что кто-то сидит рядом с ней за столом. — Он просто сдался. — Мэгги вдруг подняла покрасневшие глаза на Гвин. — Ты ведь сама говорила об этом, когда вернулась. Он упал духом, это правда.