Алексей Шаманов - Заарин

• Название: Заарин
• Автор: Алексей Шаманов
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Мистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-02247-8

Издательство «Азбука» вслед за романами «Псоглавцы» Алексея Иванова и «Убыр» Наиля Измайлова представляет читателю новый мистический триллер — роман Алексея Шаманова «Заарин», со множеством страшных тайн и приключений. Алексей Шаманов продолжает освоение бурятских мифов и сибирской экзотики, столь успешно начатое им в романе «Ассистент», вошедшем в лонг-лист премии «Национальный бестселлер».

Заарин — так называют у бурят самого сильного шамана, способного быть вестником богов, путешествовать по иным мирам, левитировать, вызывать любого духа, ураганы, ливни и буран.

Сто лет назад неопытный бурятский колдун захотел съесть душу обидчика — и наставник-заарин помог ему стать черным шаманом. Молодой и дерзкий, ученик быстро вошел во вкус и погубил многих… Чтобы отвести от себя подозрение, он обвинил и обрек на смерть самого заарина. Дух великого шамана жаждал возмездия — и восстал из земли, и начал исполнять проклятие, когда в улусе Хандабай, ныне пригороде Иркутска, экскаватор потревожил кости невинно убиенного… На Хандабай обрушился ливень с едким запахом аммиака, который, однако, не потушил пожар, вспыхнувший от удара молнии. Поселок выгорел в границах 1911 года, потом огонь погас сам собой. Вслед за странным пожаром по Иркутску прокатилась волна зверских убийств, а ни в чем не повинные люди оказались в заложниках в самом сердце Байкала, на острове Ольхон.

Можно ли противостоять мести могущественного существа?

Можно, если в дело вмешаются капитан юстиции Юрий Беликов, юная шаманка Джина Лунева, православный экзорцист Виктор Кронштейн, а главное, сила и мудрость самого светлого сакрального текста всех времен — Бардо Тёдол, «Тибетской книги мертвых».

---

Алексей Шаманов ЗААРИН

Автор благодарит за информационную и сакральную поддержку Виктора Шоно из рода Большого Волка, бурятского шамана, принявшего посвящение в Монголии

Заарин-боо — девятая, высшая ступень посвящения бурятских шаманов, на ней человек признавался «познавшим истину в шаманизме». Заарин мог быть вестником небожителя Тэнгри, путешествовать по всем мирам и левитировать — парить в воздухе выше верхушек деревьев. Он мог вызвать любого духа, а также ураганы, ливни и буран.

О высших стадиях посвящения известно не много. На территории Советского Союза более нет мастеров, способных провести обряд такого посвящения. По скудным сведениям из Монголии, заарин-боо способен находиться сразу в нескольких местах, покидать свое тело по собственному желанию и манипулировать временем…

Герберт Куэйн. Шаманская демонология

Примечание. Что может случиться, скажем, в 07.24? Да ничего интересного! А вот в 07.07 или в 11.11 может произойти многое, все, что угодно.

Примечание. Все стихотворения, приведенные в романе и авторство которых не указано, принадлежат перу Артема Беликова, причем некоторые из них будут созданы спустя 15–20 лет после описываемых событий.

Пролог АРМИЯ БООХОЛДОЕВ

798 лет назад. Походная юрта Чингисхана у Великой Китайской стены

После быстрой победы над имперскими союзниками — племенем татар весной 1213 года Чингисхан захватил их крепость и проход в Великой Китайской стене. Перед тем как вторгнуться в саму империю, войско встало лагерем, дожидаясь подкрепления из Монголии и подвластных земель.

Хотя семь лет назад, в 1206 году, на Великом Курултае всех монголов Темучин уже был провозглашен Чингисханом, великим ханом над всеми племенами, имя его за пределами Монголии и уже завоеванной Восточной Сибири мало кому было известно.

Теперь же тысячи и тумены (10 тысяч) свежих всадников во главе с нойонами стекались в лагерь повелителя для завоевания величайшей империи того времени — Китая.

От ойратов с берегов Байкала, нынешних бурят, прибыл со свитой один только шаман последней, девятой ступени посвящения — ни войска, ни нойонов не было с ним. Появились лишь несколько всадников и закрытая повозка, загруженная, как потом оказалось, вовсе не дарами для повелителя всех монголов.

— Слава о тебе, заарин-боо, познавшем истину, идет по всему Срединному миру, — сказал Чингисхан после обмена традиционными приветствиями, когда шамана привели в его походную юрту. — Но почему ты пришел один? Где тумены байкальских ойратов? Где их ханы и нойоны? Или войско еще на подходе и ты опередил его?

— Нет, повелитель, я пришел один, — склонив голову, ответил шаман.

— Выходит, коварные ойраты ослушались моего слова и не прислали войска?

Чингисхан еле сдерживал ярость. Измена и предательство были для него самыми страшными преступлениями. Несколько лет назад он реорганизовал свою армию, и теперь любого воина, будь то солдат или полководец, ждала мучительная смерть, если тот предал или даже просто не выполнил приказ. Плененных врагов, до последнего сохранявших верность своим повелителям и не предавших их, надлежало теперь щадить и брать на службу…

Словом, Чингисхан пришел в ярость, однако шаман, казалось, не замечал этого.

— Я слышал, владыка, ты недавно победил татар, — сказал он спокойно. — Много ли было потерь с обеих сторон?

— Много, — хмуро кивнул Чингисхан.

— Я привел с собой армию, равную числу всех убитых тобой неприятелей, а также твоих погибших бойцов.

— Где же твоя армия, боо?! — воскликнул Чингисхан. — Ты пришел один!

— Ты забываешь, с кем говоришь, — почти прошептал шаман. — Я — заарин.

Теперь уже шаман гордо поднял голову, а воин склонил свою.

— Прости, я не хотел тебя оскорбить… Когда я увижу твоих бойцов?

— Мне нужен высокородный пленник, нойонских или лучше ханских кровей, в полном вооружении на боевом коне.

— Есть такой. Его зовут Галсан, он сын татарского хана. А конь… — Воин задумался. Было видно, что отдавать коня ему жаль. — Его Саврасый пасется теперь в моем табуне. Бери его, боо.

— Ты увидишь свою армию, повелитель, — сказал шаман, — завтра на рассвете…

Едва только заалел восток над степью, вытоптанной туменами ханских всадников, в синих предрассветных сумерках Чингисхан со свитой пришел в назначенное шаманом место в трех полетах стрелы от лагеря. С владыкой были его сыновья Джучи, Чагатай, Угэдей и младший Толуй, братья и несколько полководцев.

Заарин стоял у большого костра, в котором лежали девять камней, привезенных им с девяти гор байкальского побережья. Рядом был поставлен чан с водой из девяти рек, притоков Священного Байкала.

Сын татарского хана Галсан, обнаженный по пояс и босой, стоял поодаль. Рядом с ним на земле лежали его оружие и лучшая одежда. Заарин объяснил Галсану, какую почетную роль он будет исполнять в сакральном обряде. Тот сохранял внешнее спокойствие и не утратил пока достоинства. Его не держали, но за спиной его находилось десять бойцов с обнаженными кривыми саблями в руках. В двух шагах от них один из воинов держал за узду оседланного Савраса.

Заарин не отреагировал на появление Чингисхана, но, как только тот со свитой остановился неподалеку, железными щипцами вынул из костра поочередно все девять камней и опустил их в чан. Спустя минуту вода в чане бурно закипела.

Заарин кивнул страже, а сам, что-то прошептав, бросил в кипяток пихтовой коры и связку сухой травы. Тем временем двое стражников повели к костру ханского сына, подхватив его под руки. Тот шел сперва спокойно, но, чуть не дойдя до чана, заартачился.

— Нет! — выкрикнул Галсан, пытаясь освободиться, но стражники вывернули ему руки за спину и заставили успокоиться.

Заарин непонятно откуда взявшимся ножом срезал с головы пленника прядь черных волос и бросил ее в чан. Галсан вздрогнул, вероятно предчувствуя более страшное продолжение. Предчувствие его не обмануло. Уже спустя минуту срезанные с его головы оба уха варились в котле…

Высокородный пленник, утратив всякое достоинство, визжал, как женщина, когда уверенными, расчетливыми ударами заарин отсекал ножом по среднему пальцу с каждой его руки и ноги. После того как пальцы оказались в котле, четверо стражников, пачкаясь в крови, растянули распластанное на земле тело пленника за руки и за ноги. Тот вдруг перестал кричать.

— Скорее делай то, что должно, боо… — сказал он спокойным голосом.

Заарин склонился над ним, и когда стражники, одновременно отпустив его конечности, отскочили в стороны, шаман одним молниеносным и точным ударом пронзил ханскому сыну сердце. Пленник умер мгновенно.

— О Эрлен-хан, владыка Царства Мертвых, прими мою жертву! — отбросив нож, закричал заарин. — О черные тэнгри — небожители Востока, помогите мне!

И тут же по одному его кивку воины подхватили мертвое тело, подняли его над чаном, и без того утратившая прозрачность кипящая вода сделалась черной…

Пока тело ханского сына обмывали, а потом одевали в его лучшие одежды, заарин принес в жертву коня. Привычно орудуя ножом, он извлек из туловища лопатку, долго всматривался в нее, а затем, потрясая ею над головой, закричал, глядя не на Чингисхана, а в небо:

— О Вечное Синее Небо, слава тебе! Чингисхан, владыка, твои воины завоюют половину мира! Глава тебе, богдо!

Ханского сына в полном вооружении и боевого Савраса под седлом похоронили в разных, заранее вырытых могилах.

Только после всего этого заарин подошел к Чингисхану и с поклоном протянул некий предмет, завернутый в тряпицу.

— Что это? — спросил Чингисхан.

— Трубка, мой повелитель, раскури ее. Так делают родственные нам племена, много лет назад ушедшие с берегов Байкала в Новый Свет за ледяными морями. Они славятся своими сильными шаманами, а дымящаяся трубка с табаком помогает им в ворожбе. Когда-то в молодости я ходил в их земли и девять лет учился у самого могущественного из их боо…

— Как это раскурить? — спросил Чингисхан, вертя в руках трубку с длинным мундштуком. — Я не понимаю…

Заарин объяснил.

— Только не вдыхай дым в себя, — посоветовал он. — С непривычки тебе станет плохо.

Пожав плечами, Чингисхан высек искру из огнива, раскурил уже набитую табаком трубку и все-таки закашлялся.

— Ну и зачем все это? — спросил он, выдыхая дым в небеса. — И где твое обещанное войско, боо?

— Смотри! — Заарин повел рукой.

Никто сразу этого не заметил, но с того самого момента, как Чингисхан закурил трубку заарина, множество теней замелькало в предрассветных сумеречных небесах, закружилось в смутном дьявольском танце. И вскоре первые лучи восходящего солнца осветили по правую от владыки руку тьмы и тьмы хорошо вооруженных всадников, а перед их строем гарцевал на своем мертвом Саврасе только что принесенный в жертву сын татарского хана Галсан. Играючи он подскакал к Чингисхану, легко спрыгнул с коня и, склонив голову, сказал: