Евгений Поспелов - Туристу о географических названиях

• Название: Туристу о географических названиях
• Автор: Евгений Поспелов
• Издательство: Профиздат
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1988
• ISBN: 5-255-00028-0

Названия окружают нас. Без преувеличения можно сказать, что мы живем в мире географических названий. Они определяют место нашего рождения, жительства и работы, место отдыха. Нельзя представить себе даже самую обычную воскресную прогулку за город, чтобы не прибегнуть к названиям: вокзала, на котором мы сядем в поезд, станции, где сойдем, речки, в которой собираемся искупаться. А если предпринять большое, длительное путешествие, то количество названий вокруг нас возрастет во много раз…

Автор книги профессор Е. М. Поспелов, известный специалист в области топонимики, доктор географических наук, председатель топонимической комиссии Московского филиала Географического общества при Академии наук СССР, в популярной форме рассказывает об основах топонимики — науки, изучающей происхождение и смысловое значение названий географических объектов — морей, рек, городов, пещер, гор и т. д. Эти знания помогут туристам не только сознательно воспринимать названия посещаемых мест, но и самим участвовать в сборе топонимического материала.

Для любителей путешествий, экскурсионных работников, краеведов, широкого круга читателей.

---

Значительным изменениям подвергается речная сеть в результате воздействия человека, его далеко не всегда разумной хозяйственной деятельности. Не вдаваясь в глубину этого сложного вопроса, отметим лишь, что в городах, где давление антропогенного фактора особенно ощутимо, память о многих реках сохраняется лишь в названиях улиц. Примером могут служить московская улица Неглинная, проходящая над заключенной в коллектор довольно крупной рекой Неглинкой, а также Ольховская улица, Проточный переулок, бывшие Студенецкий и Чечерский переулки, названные по рекам и ручьям Ольховка, Протока, Студенец, Чечера, ныне засыпанным или заключенным в трубы. Наконец, широко известный район Москвы Пресня, получивший в память о революционных событиях 1905 г. наименование Красная Пресня, ведет свое название от некогда существовавшей речки Пресня.

Но особенно чутко реагирует на хозяйственную деятельность человека растительность. Неумеренный выпас скота, подсечно-огневое земледелие, вырубка лесов, игравших водоохранную роль, привели к резкой перестройке ландшафтов, сокращению площади лесов. На Севере, Северо-Западе СССР на местах вырубки строевых лесов возникали заросли кустарников, криволесье, угнетенный лиственный лес, представляющие малую ценность. В значительной мере вырублены горно-таежные леса Алтая, которые очень плохо возобновляются. Сведены тугайные леса из тополя, осины, ивы, росшие по берегам рек степных и полустепных районов.

И во всех этих случаях память о былой растительности хранят географические названия. Методика использования топонимических данных в целях изучения существовавших в прошлом географических условий разработана Э. М. Мурзаевым[10] на примере восстановления ареалов дуба и граба на Русской равнине, где они в средние века были распространены гораздо шире, чем в настоящее время.

Первый этап исследования — сбор исходного материала. По картам, спискам названий были выявлены сотни топонимов, содержащих наименования этих видов.

Из выявленных названий были исключены те, которые хотя бы предположительно могли быть образованы от имен, прозвищ, фамилий Дуб, Дубов, Дубиник, Дубовый Нос, Дубоня и т. п. В результате такого отсева для работы были отобраны названия, демонстрирующие прямую связь «растение — топоним»: Горелый Дуб, Дубовая Балка, Девять Дубов, а также Граб, Грабовый Лес, Великий Граб и другие.

Отобранные названия были нанесены на карту. На ту же карту наносились данные о находках ископаемой пыльцы дуба и граба в тех местах, где эти два вида в настоящее время совершенно отсутствуют. Границы ареала, получившиеся по данным топонимики и по данным ископаемой пыльцы, показали очень хорошую сходимость. Кроме того, нанесение на ту же карту мест распространения специфических серых лесных выщелоченных почв, так называемых поддубиц, позволило уточнить границы ареала дуба и показать его не сплошное распространение, а приуроченность к ландшафтам именно с этими почвами. Результатами исследования явились интереснейшие карты, показывающие значительно более широкое, чем в настоящее время, распространение этих широколиственных пород.

Но для рассматриваемой нами темы самым главным и ценным следует считать не установление конкретного ареала того или иного вида, а отработку методики использования топонимического материала, причем такой методики, которая прошла проверку другими методами — анализом ископаемой пыльцы и почвенными данными. В результате этого открылись широкие возможности для использования топонимики в целях реконструкции существовавшей в прошлом растительности.

Приведем некоторые примеры. В Грузии еще в прошлом веке распространение лесов было значительно большим, чем в настоящее время. Привлечение топонимов, существующих на ныне безлесной территории, показывает не только былое распространение лесов, но и их видовой состав: Мургиани — «ольховое место», Лекиани — «место, где растет клен остролистный»[11]. В Азербайджане, по берегам Куры, в пределах Мугано-Сальянской равнины, обнаружены топонимы Полад-Тугайы («тугай Полада»), Гаратугай («черный тугай»), Ибрагим-Тугайы («тугай Ибрагима») и другие подобные этим, что позволило установить былое распространение там приречных (тугайных) лесов и даже нанести на карту контур области их распространения.

Если иметь целью не изучение распространения отдельных видов растительности, а получение более общих данных о существовавшем в прошлом лесопокрытии, то круг привлекаемых для этого названий значительно расширяется. Так, для составления карт былых лесных и болотных массивов в верхнем течении Немана С. Б. Холев использовал топонимы, образованные не только от видовых названий деревьев (ива, дуб и т. п.), но и от слов лес, бор, гай, болото. Использовались также названия, указывающие на сведение леса для существовавших в прошлом предприятий (Поташня, Смоляная Печь, Гута, Пасека) или для сельскохозяйственной деятельности (Лядки, Новины, Репище и др.).

В связи с растительностью рассмотрим и топонимический пример, другого рода. Из истории известно, что у западной границы дореволюционной России, неподалеку от города Белосток, на берегу реки Бобр, в конце прошлого века была построена крепость Осовец (ныне это территория Польши). Словарь «Земля Владимирская» (1984) указывает также на существование древней русской крепости Осовец на берегу Клязьмы. Однако Словарь народных географических терминов Э. М. Мурзаева приводит единственное значение термина осовец — «берег реки, сползающий под действием боковой эрозии», т. е. «оползень». Это вызывает вопрос, поскольку трудно предположить, чтобы такие долговременные сооружения, как крепости, строились на оползневых склонах. Ответ на вопрос находим у В. А. Жучкевича, бывшего крупнейшим знатоком географических названий Белоруссии[12]. Он отмечал, что слово осовец было известно древнерусскому языку и, по-видимому, обозначало «просека, край леса». Известно оно и современным белорусским говорам, где означает «вырубленное, расчищенное место с молодой порослью осины и березы»; «небольшие группки деревьев среди пашен и у обочин дорог». В основе этого термина название древесной породы осины (в говоре ось), осиновой поросли осова, осов. Таким образом, название Осовец оказывается в одном ряду с названиями Елец, Березовец, Боровица, образованными от обозначений растительных сообществ.

Географические названия позволяют также получать интересную информацию о современном и былом распространении различных животных. Кулан — животное рода лошадей, в СССР сохранился лишь в Бадхызском заповеднике на юге Туркмении и на аральском острове Барсакельмес, где он был реакклиматизирован в 1953 г. Однако топонимы, включающие слово кулан (гора Кулан-тау, река Кулансу, лог Кулансай и т. д.), распространены на территории Казахстана в зоне, включающей Мангышлак, Приаральские степи, Бетпакдала, котловину Зайсана. Распространены они и на всей территории Туркменистана, о чем свидетельствуют многочисленные топонимы: Гуланчы, Гуландаг, Гуланлы, Гулантакыр и другие, в которых гулан — туркм. «кулан» — сочетается с топонимическими суффиксами или географическими терминами. Таким образом, топонимические данные позволяют выявить огромный ареал былого распространения этого вида, что крайне важно в связи с попытками его реакклиматизации[13].

Азербайджанские топонимисты Р. М. Юзбашев и Э. Б. Нуриев сообщают, что в настоящее время джейраны в Азербайджане сохранились только в заповедниках. Но топонимы, включающие слово джейран (Джейранчел — «степь джейранов», Джейранбатангель — «озеро, где утонул джейран» и другие), распространены по левобережью Куры от границы с Грузией на западе до Апшеронского полуострова на востоке и позволяют надежно очертить ареал их былого обитания.

От рассмотренных случаев в принципе отличается использование топонимии от основы тур — видового названия вымершего дикого быка. Его ареал известен — подвиды тура некогда были распространены по всему Восточному полушарию, а в Европе он сохранялся до первой четверти XVII в. Некоторые подвиды тура были одомашнены, длительное время он был объектом охоты. Крупные размеры, сила этого дикого быка обусловили образование древнерусского личного имени (прозвища) Тур. В «Слове о полку Игореве» упоминается эпитет князя Всеволода — буй тур; известно предание о Туре, строителе города Туров в Киевской земле (ныне поселок городского типа Туров в Гомельской обл.); в источниках упоминаются также новгородский крестьянин Василий Тур (1495) и Григорий Васильевич Тур Левашов (начало XVI в.).