Феликс Кандель - Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 6] (1945 – 1970 гг.)

• Название: Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 6] (1945 – 1970 гг.)
• Автор: Феликс Кандель
• Издательство: «Гешарим – Мосты культуры»
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2007
• ISBN: ISBN 5-93273-221-0

---

Невозможно подсчитать, сколько сионистских групп возникло после войны, где, с каким количеством участников, какова их судьба. В архивах КГБ запрятаны дела арестованных, но протоколы их допросов и стандартные обвинения в "буржуазном национализме" не раскрывают истинные стремления и планы шестнадцати-восемнадцатилетних юношей и девушек, тех, кто задумался о судьбе еврейского народа после страшных лет Катастрофы.

В начале 1949 года во Львове арестовали группу студентов и учеников старших классов, которые отпечатали на пишущей машинке листовку о росте антисемитизма в стране: "Мы уверены, что еврейская молодежь хочет бороться за право на жизнь, мы уверены, что наша организация – "Союз еврейской молодежи" – послужит центром, вокруг которого сплотится вся еврейская молодежь".

10 человек приговорили к заключению от 8 до 10 лет: это были Феликс Бергер, Нона Гофштейн, Полина Орлова, Леонид Резников, Израиль Усач, Леонид Файвелис и другие (через много лет всех реабилитировали из-за отсутствия состава преступления).

В 1949 году арестовали в Брянске Матвея Блидштейна, Александра Виткина, Аркадия Жица и Абрама Фарберова. Их приговорили к расстрелу за "создание антисоветской организации и сионистскую деятельность"; смертную казнь заменили на 25 лет лагерей каждому.

В 1948 году трое учеников выпускного класса московской школы N 103 приняли тайное решение. Уже шла Война за независимость, и восемнадцатилетние юноши, выросшие в ассимилированных семьях, задумали отправиться в Израиль и сражаться против арабских армий. "Понятие о чести, об обязанности перед страной были нам совсем не чужды, – вспоминал один из них. – Справедливость для нас заключалась в том, что мы должны быть в Израиле и разделить судьбу своего народа".

Двое из них – Р. Брахтман и М. Маргулис – приехали в Батуми, чтобы перейти турецкую границу по пути в Израиль, но подступы к границе хорошо охранялись, и они вернулись в Москву. В 1950 году их арестовали, и следствие установило, что Роман Брахтман, Мнасе (Михаил) Маргулис, Виталий Свечинский, "будучи враждебно настроенными к существующему в СССР государственному строю, пытались нелегально бежать из СССР в Израиль". Приговор суда – 10 лет исправительно трудовых лагерей каждому (в 1955 году, после пяти лет тюрем и лагерей, их освободили).

В Рязани арестовали студентов-евреев Медицинского института, которые слушали радиопередачи из Иерусалима и проявляли "националистические устремления". В Киеве попали за решетку старшеклассники Борис Альтер, Марат Берковский, Аркадий Полонский и другие из тайной группы "Сун-2". "Сун-2" означает "суббота, ноябрь, 2-го" – дата 1917 года, когда британское правительство приняло декларацию А. Бальфура о "восстановлении в Палестине национального очага еврейского народа".

В 1950 году Хаима Спиваковского и еще двух студентов из Харькова приговорили к 10 годам за попытку нелегально уйти в Израиль. В том же году в Москве осудили за сионистскую деятельность Надежду Немировскую, ее мужа и сына – все трое погибли в лагерях.

5

В начале 1951 года арестовали студентов третьего курса юридического факультета Одесского университета; это были Вилли Гарцман, Леонид Монастырский, Арон Фланцбаум, Иосиф Хорол, Альберт Шнейдеров, Бернард Щуравецкий. Подобные группы возникали самостоятельно в разных городах, ничего не зная о предшественниках и друг о друге. И. Хорол: "У нас не было эстафеты. Мы сами открывали для себя еврейскую историю…"

Перечень обвинений одесских студентов был велик: "устраивали на квартирах антисоветские сборища", "возбуждали национальные чувства и предрассудки студентов из числа лиц еврейской национальности", "клеветал на национальную политику партии и правительства", "высказывал клеветнические измышления о якобы существующей в СССР дискриминации еврейской национальности" и прочее.

На суде Хорол сказал: "Я недоволен национальной политикой партии и правительства… У нас нет свободы слова. Наша печать освещает лживо заграничные события…" – "Все правители Демократических стран (стран Восточной Европы) – ставленники Кремля и держатся лишь за счет наших войск…" – "На меня никто не влиял. Когда я стал постарше и начал глубже вникать в жизнь, то пришел к таким выводам…"

Суд приговорил В. Гарцмана, И. Хорола и Б. Щуравецкого к 25 годам заключения, остальных – к 10 годам. Иосифа Хорола – заключенного N 1Щ653 – отправили в Заполярье, в лагерь на Воркуте; летом 1953 года его привезли в Одессу и провели повторный процесс. Хоролу припомнили крамольные речи на первом суде, а также обвинили в том, что в письмах из лагеря "излагал между строк тайнописью свои контрреволюционные настроения" и "писал о своих намерениях совершить побег".

На это обвиняемый сказал: "Вы пытаетесь судить не меня, а еврейский народ. Предлагаю отложить этот суд на тысячу лет. Я и мой народ придем на его заседание, а вас не будет".

Новый приговор суда – "лишить свободы с отбыванием в исправительно-трудовом лагере отдаленных местностей СССР сроком на 10 лет". В 1956 году Хорола освободили, и он вернулся в Одессу.

Летом 1952 года в Киеве проходил судебный процесс "по обвинению в контрреволюционном преступлении еврейских националистов". Следствие установило, что Моисей Гендельштейн, Мирон Дратва и Моисей Шпигель, "собираясь на квартирах… восхваляли буржуазное государство Израиль, считая его своей родиной, а Советский Союз только местом рождения и местом жительства". Обвинитель предъявил письмо Гендельштейна, в котором тот написал: "Пешком пошел бы в Израиль, но трудно это осуществить, так как мешают органы МГБ…" Гендельштейна приговорили к 25 годам заключения, Дратву и Шпигеля – к 10 годам каждого.

В том же году осудили в Киеве трех юношей, которые "восхваляли государство Израиль, считая таковое своей родиной". Марк Мельцер и Маркус Розенблат получили по 10 лет заключения, Аллу Пресман отправили в лагерь на 8 лет.

6

Врач Авраам Кауфман возглавлял еврейскую общину в китайском городе Харбине, был руководителем сионистского движения на Дальнем Востоке – в 1945 году Красная армия вошла в Китай, Кауфмана арестовали и вывезли в СССР. Три года он провел в московской тюрьме, восемь лет в лагерях, пять лет на поселении в Казахстане; в 1961 году он приехал в Израиль к своей семье и опубликовал книгу "Лагерный врач".

Комната следователя (эпизод из книги):

"Меня вызвали на допрос в двенадцать часов ночи. И первый вопрос: что за организация Брит Трумпельдор? ("Брит Трумпельдор" в переводе с иврита – "Союз имени И. Трумпельдора") Отвечаю: "Это культурно-спортивная организация еврейской молодежи". – "Английская", – заявляет полковник. "Не английская, а еврейская молодежная организация", – отвечаю я. "Вот негодяй! В глаза нахально врет. Брит! Брит! Британская организация! Стало быть, английская", – вопит полковник и кроет меня безобразным матом…

Затем спрашивает: "А что это за Трумпельдор такой?" Отвечаю: "Трумпельдор – это еврейский национальный герой". Полковник перебивает меня: "У евреев нет героев. Говори правду! Кто такой Трумпельдор? Шпион?" – "Иосиф Трумпельдор… отличился в русско-японской войне. Офицер. Георгиевский кавалер". – "Всё это брехня! Ты врешь. Твой Трумпельдор – говнюк!" – орет полковник…"

Барак в лагерной больнице:

"Сразу после ужина начинается ночь. Все спят. В мертвой тишине лежу и я со своими думами. Вдруг слышу: "Хавер рофе! Ата мдабер иврит?" ("Товарищ доктор! Ты говоришь на иврите?") Кто это? Неужели я брежу? И опять: "Хавер рофе…" – "Кто вы?" В темноте подходит человек, протягивает руку: "Шалом!" Бывший студент харьковского мединститута, отбывающий второй срок заключения за сионизм. Отсидел пять лет и по освобождении получил новые десять…

Он работает фельдшером… и когда все спят, мы ведем долгие беседы. Сидя в советской тюрьме и лагерях, он ничего не знал о том, что происходит в еврейском мире, в сионистском движении, в Палестине, и буквально глотал каждое мое слово… Он закончил свой второй, десятилетний срок, но его не освободили. Вызвали в спецчасть и объявили, что остается в заключении "до особого распоряжения"…"

Лагерная больница:

"Сидим в комиссии по определению трудоспособности, ждем... Начальница больницы, зубной врач и я… Сидим молча, не смотрим друг на друга. Думы тяжелые одолевают. И среди этой безмолвной, давящей тишины я слышу:

Приюти меня под крылышком, 

Будь мне мамой и сестрой,

На груди твоей разбитые

Сны-мечты мои укрой…

Боже мой! Это же Бялик! Откуда? Я поднял голову. А зубной врач, глядя в окошко, вдаль, тихо, вполголоса:

Наклонись тихонько в сумерки, 

Буду жаловаться я:

Говорят, есть в мире молодость –

Где же молодость моя?..