Дервла Мерфи - Девственная земля

• Название: Девственная земля
• Автор: Дервла Мерфи
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1982

Книга написана известной ирландской путешественницей, которая проработала в 1965 г. несколько месяцев в Непале; стране, до 1951 г. закрытой для иностранцев, инструктором Всемирной организация здравоохранения. Пешком и на велосипеде ей удалось побывать в отдаленных уголках королевства. Автор рассказывает о простых людях Непала, о трудностях, стоящих на пути развития страны, о трагической судьбе тибетских беженцев, описывает неповторимую красоту Гималаев.

---

В центре деревни я остановилась и стела поджидать тибетцев. Когда они подошли, Чимба объяснил, что местные жители — гурунги — более гостеприимны, чем ортодоксальные индуисты-чхетри в следующем селении, поэтому мы решили поесть здесь. Чимба и я расположились на краю небольшого обрыва, чтобы перекусить вареными яйцами и сырым луком. Остальные разбрелись по деревне в поисках хозяев, которые разрешили бы им приготовить чай для неизменной цзамбы на своих очагах.

Нельзя было оторвать глаз от открывшейся моим глазам картины. Поражали не только великолепные мраморные крыши домов, но и стены. Они также были сложены из красивых каменных плит, столь умело пригнанных, что не требовалось даже заделки щелей. Каждый камень, казалось, имел свой собственный оттенок коричневого, кремового или 'серого цветов. И все же больше всего меня пленил сам камень и хорошо выдержанные пропорции просторных строений — что само по себе требует недюжинного умения. Наличие столь необычного материала позволило местным строителям достигнуть гораздо более высокого мастерства, чем в любой другой соседней деревне. Чимба уверял, что за годы своих путешествий по Непалу ему не приходилось видеть подобной деревни.

Молока нам достать не удалось, но когда наша трапеза подходила к концу, Чимба гордо извлек из рюкзака банки с сухим молоком и швейцарским жидким шоколадом (богатство, доставшееся ему от немецкой экспедиции, — да будет благословенна ее память!). Пока мы лакомились этими деликатесами, орел (их много парит над долинами) с хищно вытянутыми когтями спикировал вниз и схватил курицу, хлопотавшую у брошенной нами яичной скорлупы. Какая же это лютая птица — орел, когда видишь ее вблизи и в действии!

Через час мы снова двинулись в путь. Сначала тропа шла под гору, через расположенные террасами поля кукурузы, затем пересекла реку, круто новела вверх через лес и наконец выровнялась, обогнула крутой склон еще одной горы и привела нас к той самой деревушке чхетри с крытыми соломой домами, окрашенными в коричневато-желтый цвет.

Мой способ переправы через реку совершенно потряс тибетцев. «Мостом» служило узкое, скользкое бревно около тридцати футов длиной, висящее в пятидесяти футах над шумной рекой, сплошь усыпанной огромными валунами. Поскользнуться на нем было равносильно смерти. Испуганно взглянув, я заявила:

— Я отказываюсь! Еще во времена безрассудной юности я бы и согласилась, но только не сейчас!

Тибетцы немало потешались над моей трусостью. Тут же несколько человек вызвались перенести меня на своих спинах, но я решительно отказалась пускаться в такое рискованное путешествие. Переправа началась. Тибетцы, не задумываясь, гуськом двинулись по «мосту», а я металась на берегу в поисках способа перебраться через реку, но так его и не нашла. В отчаянии я решительно села верхом на это проклятое бревно и осторожно стала ползти вперед. Тибетцы так и падали от смеха. Однако медленно, но уверенно, живой и невредимой, я все-таки перебралась через реку.

Было только половина шестого вечера, и до наступления темноты оставалось еще часа два, поэтому сначала мы решили идти дальше, но, узнав, что устроиться на ночлег между Топрунгом и Сиклисом трудно, а до Сиклиса семь часов ходу, решили заночевать здесь. Перспектива спать под открытым небом в период муссонов нас совсем не прельщала, поэтому мы решили искать приюта у жителей деревни. Спать будем на верандах (одно место стоит пенни). Я оказалась в числе нескольких, особо почетных гостей, поэтому меня устроят на веранде деревенской лавки, в которой ничего нет, кроме сигарет, спичек и ткани, а также керосина. Последним торгуют в лавке не часто. Усталые тибетцы были в восторге от раннего привала. Я тоже обрадовалась неожиданному отдыху. Пока собирали хворост, чтобы вскипятить чай для цзамбы, я отправилась на прогулку к вершине горы. По дороге я упивалась прохладным вечерним воздухом и природой.

По крутой, скользкой, желтовато-красной глиняной тропинке я миновала несколько дворов, стоящих посреди нолей кукурузы, достигающей двух метров в высоту. Возле домов паслись козы и разгуливали малорослые куры. Здесь можно встретить немало крупного скота — главным образом крепких волов. В основном выращивают рис и кукурузу, но даже на такой высоте попадались бананы с мелкими, неспелыми еще, плодами.

Я шла вдоль склона горы, в стороне от дороги, и заглядывала во дворы домов террасой ниже. Мне было очень интересно наблюдать за повседневной жизнью местных жителей. Вот молодой отец. Он поглощен игрой с двумя крошечными сынишками, а рядом пожилой мужчина осыпает руганью свою перепуганную насмерть жену и угрожает ей топором. Невдалеке я вижу старика. Он доит козу, однако все время следит краем глаза за маленькой внучкой, которая с увлечением играет с козленком. Наблюдая подобные сцены, забываешь о бесчисленных преградах, разделяющих народы. Однако меня уже заметили, и чувство благостного единения тут же исчезло…

Невозможно описать красоту этого горного края, так как она абсолютна и ее нельзя передать никакими словами. Ни одна книга или фотография, тщательно изученные дома, ни в малейшей степени не подготовили меня к такому величию. Поистине, эту страну надо увидеть собственными глазами, чтобы поверить и полюбить на всю жизнь.

Когда я спустилась в Топрунг, там было еще довольно светло, но необъятная далекая долина внизу уже наполнилась плотной темно-синей мглой, а над горами быстро собирались тучи. Сейчас половина десятого. Уже два часа льет дождь. Вода потоками низвергается из тьмы неба.

20 июня. Сиклис.

В четыре часа утра я была уже на ногах. Полчища клопов не давали мне спать всю ночь. Я металась в постели, проклиная паразитов и до крови расчесывая тело. Ночь была длинной и полной кошмаров. Наконец я задремала, но тут же проснулась. А вокруг крепко спали тибетцы, тем самым давая возможность тысячам зловредных насекомых спокойно продолжать свое пиршество.

Меня очень устраивают тибетцы как спутники в походе, так как их понятие о походном снаряжении соответствует моему. Через каких-то десять минут после подъема мы снова были в пути. С четверть часа мы шли при свете луны. Рассвет наступил сразу, и мы увидели гряду серебристых облаков, плывущих под нами по долине. Дождь едва прекратился, и все вокруг еще было мокрым. Шумели потоки воды. Мы долго спускались к реке. После дождя тропинка превратилась в настоящий горный поток, через который мы пробирались среди перекатывающихся валунов. Кругом заросли низкорослого кустарника. Здесь нет ни лесов, ни полей. Один раз мы заблудились и спустились на несколько сот футов не в том направлении, но Чимба каким-то шестым чувством вывел нас на тропу.

Сегодня пиявок было гораздо больше, чем вчера. Глядя на тибетцев, можно подумать, что на несчастных напали тигры. Если я буду прижигать каждую пиявку тут же, как только они ее обнаружат, мы не сдвинемся с места. Поскольку укусы пиявок совершенно безболезненны, я попросила не обращать на них внимания до прихода в Сиклис, где мы проведем массовую «противопиявочную» кампанию.

Вторая половина спуска проходила по рисовым полям — некоторая передышка от тяжелой дороги, но тоже по-своему утомительная, так как большую часть времени приходилось пробираться по колено в липкой грязи. Террасированные рисовые поля имели около двадцати ярдов в длину, десяти в ширину и три-четыре фута в высоту, иногда между террасами ступеньками были уложены камни — единственные наши ориентиры, поскольку дороги, как таковой, уже не существовало.

Мы все еще находились футах в трехстах выше реки, когда увидели Сиклис — несколько домиков у вершины обрывистой горы. Видимо, по прямой до деревни было около двух миль, но нам пришлось прошагать до нее восемь.

Долина расширялась к северу на несколько миль. Быстро несла свои пенистые воды широкая река. К счастью, она не отделяла нас от цели нашего путешествия. Отсюда просматривалась и узкая часть долины, за которой возвышалась гора, а на вершине ее прилепился Сиклис. Нашим взорам открылась довольно устрашающая картина: под нами яростно бушевали воды притока реки. Тибетцы в страхе забормотали молитвы. Я оптимистически заверила их, что когда мы спустимся к притоку, то наверняка найдем брод. Однако я ошиблась: слишком глубокой оказалась эта бурная река. Мы потеряли много времени в поисках места, где ее можно было бы перейти. Долго мы прыгали с камня на камень.

Наконец Чимба нашел брод, но камни оказались округлыми валунами, скрытыми под водой, поэтому прыжки никому не показались забавой. Я забеспокоилась, сумеют ли на следующий день тибетцы перейти реку с тяжелым грузом, но тут же постаралась успокоить себя, да к тому же тибетцы внешне казались спокойными…

Раннее утро. На небе ни облачка. Ярким солнечным светом залиты величественные горы, бушующая река, голые скалы, свежая зелень. Мне так захотелось побыть одной! Однако, если бы мне еще раз пришлось выбирать себе попутчиков, то я снова предпочла бы тибетцев, которые настолько срослись сердцем с этой девственной красотой, что никогда не встанут между ней и мною, чего нельзя ожидать даже от самых близких по духу европейцев.